Перспективы развития еаэс. Еаэс: перспективы расширения, интеграция «снизу» и интересы бизнеса. мнение экономиста александра либмана. Вы упомянули асимметрию рынков. насколько она является ограничивающим фактором еаэс

Экономический кризис, переживаемый странами постсоветского пространства в связи с падением цен на углеводороды и перетоком проблем российской экономики, ограничивает развитие Евразийского экономического союза (ЕАЭС). В частности, по мнению экономиста Александра Либмана , кризис значительно сдерживает активность частного сектора на объединенном рынке, внутрирегиональные инвестиции, и в целом, те рыночные факторы «снизу», которые могли бы подтолкнуть развитие ЕАЭС. Тем не менее, хотя ЕАЭС и не стал аналогом ЕС или качественно новым «центром силы» в глобальной экономике, он продолжает быть функционирующим таможенным союзом с высокой степенью гармонизации таможенного тарифа.

Александр Либман — Ассоциированный исследователь Института анализа предприятий и рынков Международного центра изучения институтов и развития НИУ ВШЭ, научный сотрудник группы исследований Восточной Европы и Евразии Немецкого института международных проблем SWP

После недавнего визита Владимира Путина в Центральную Азию наблюдатели заговорили о возможности расширения Евразийского экономического союза (ЕАЭС) за счет Таджикистана. Прошло пять лет, как было создано Единое экономическое пространство, и семь лет после создания Таможенного Союза. Каковы на сегодня перспективы расширения и углубления ЕАЭС?

В настоящее время перспективы как углубления интеграции в ЕАЭС, так и расширения представляются весьма сомнительными. Что касается расширения, даже потенциально единственным возможным новым членом ЕАЭС остается Таджикистан. Вступление Таджикистана в ЕАЭС, во-первых, скорее всего, не принесет никаких дополнительных экономических выгод нынешним членам организации, и, во-вторых, судя по всему, не вызывает энтузиазма у самого руководства Таджикистана. Даже с точки зрения геополитического влияния вступление Таджикистана в ЕАЭС не обязательно усиливает позиции России по отношению к этой стране - наоборот, Россия теряет возможность угрожать Таджикистану ужесточением миграционного режима для таджикских работников в РФ.

Что касается углубления интеграции, насколько можно судить, во-первых, ряд стран ЕАЭС принципиально отвергает возможности углубления интеграционного взаимодействия (например, Казахстан уже многократно давал понять, что никакие формы политической интеграции в ЕАЭС для этой страны неприемлемы), а во-вторых, даже в отношении тех вопросов, в отношении которых не существует принципиального отторжения более глубокой интеграции, перераспределительные конфликты между странами делают достижение консенсуса невозможным. Таким образом, углубление интеграции возможно только в некоторых областях (например, электроэнергетика), но едва ли речь идет о принципиальном усилении интеграционной группировки. Наоборот, в последние годы позиции некоторых наднациональных структур (например, суда) явственно ослабли.

Сказанное, однако, не означает, что будущее ЕАЭС следует трактовать исключительно в черном цвете. ЕАЭС является, несмотря на все противоречия, функционирующим таможенным союзом с высокой степенью гармонизации таможенного тарифа. Страны все же воздерживаются от принципиальных ограничений внутренней торговли (например, в 2015 году Казахстан не ввел таможенных пошлин для российского импорта после обесценения рубля), за исключением политически критически важных вопросов (например, российских продовольственных санкций).

В мире примеров таможенных союзов, аналогичных ЕАЭС, немного. Иначе говоря, ЕАЭС, безусловно, не соответствует ожиданиям тех, кто видел в этой организации аналог ЕС или качественно новый «центр силы» в глобальной экономике; но это функционирующий институт международного сотрудничества в Евразии, оказывающий значимое влияние на экономические отношения между странами-членами.

Какие значимые положительные эффекты Вы наблюдаете?

С точки зрения классических эффектов региональной интеграции (создания торговли – trade creation), насколько можно судить, эффекты ЕАЭС в настоящее время являются небольшими. Это неудивительно - в условиях кризиса в странах-членах рассчитывать на быстрый рост торговли в принципе не приходится. К тому же следует понимать, что даже потенциально от ЕАЭС могут выиграть прежде всего небольшие страны - для России, например, в силу небольшого размера других экономик ЕАЭС, выгоды от экономического сотрудничества невелики.

Возможно, главный потенциальный фактор, который позволил бы ЕАЭС оказать положительное влияние на экономику стран-членов, — это то обстоятельство, что ЕАЭС (при всех оговорках) все же «связывает руки» стран-членов, не позволяя им предпринимать меры, основанные на чрезмерном протекционизме, поиске ренте или влиянии лоббистов. За прошедшие годы работы ТС и ЕАЭС было немало случаев, когда страны были вынуждены соглашаться на компромисс, отказываясь от ограничений торговли, которые они в противном случае ввели бы. Иначе говоря, достоинство ЕАЭС даже не в позитивной повестке дня этой организации, а в том, что она не позволяет реализоваться негативным сценариям.

Вы упомянули асимметрию рынков. Насколько она является ограничивающим фактором ЕАЭС?

В принципе никаких препятствий для существования таможенных союзов асимметричных экономик нет - старейший таможенный союз мира, Южно-Африканский таможенный союз, характеризуется даже большей асимметрией, чем ЕАЭС. Однако при этом интеграционная организация должна решить три проблемы.

Во-первых, как уже упоминалось, выгоды для крупнейшей страны в такой ситуации всегда остаются ограниченными - а это может снизить ее интерес к структуре. Во-вторых, если в интеграционной группировке возникают механизмы перераспределения, они с неизбежностью становятся асимметричными - основные расходы несет крупнейшая страна (regional paymaster). В-третьих, асимметрия экономик ведет к асимметрии власти, а это уже отпугивает малые страны, опасающиеся чрезмерного влияния крупной страны на принятие решений в структуре.

В ЕАЭС первая проблема, насколько можно судить, отсутствует - Россия заинтересована в функционировании структуры (пусть и из-за внеэкономических соображений - в России ЕАЭС воспринимается как элемент ее высокого геополитического статуса). Вторая проблема может стать существенной при усилении внутренних экономических проблем в самой России, которая могла бы оказаться неспособна выполнить функцию regional paymaster.

Третья проблема как раз привлекает повышенное внимание в дискуссиях о ЕАЭС. На сегодняшний день, судя по всему, ситуация выглядит следующим образом. За исключением некоторых политически значимых вопросов (прежде всего, связанных с конфликтом России и ЕС), Россия готова «уступать» малым странам в ЕАЭС, поскольку для российского руководства само существование ЕАЭС является важной целью. Иначе говоря, в «стандартной ситуации», когда Россия не рассматривает те или иные решения ЕАЭС через призму геополитических конфликтов, она настолько высоко оценивает необходимость поддержания ЕАЭС, что готова поддерживать функционирование процедуры принятия решений в ЕАЭС, основанной на консенсусе.

В одном своем интервью Вы говорили, что антироссийские санкции могут превратить ЕАЭС в формальную структуру. Ваши слова подтверждаются?

Масштаб западных санкций на сегодняшний день таков, что не привел к исключению России из мировой экономики. А это означает, что и их воздействие на ЕАЭС осталось ограниченным (за исключением всего комплекса тем, связанных с продовольственными антисанкциями - они остаются постоянной темой для конфликтов).

Гораздо более серьезным фактором, потенциально способным сделать ЕАЭС чисто формальной структурой, оказалась растущая пассивность наднациональной бюрократии - сегодня чиновники ЕАЭС часто настолько стремятся избежать конфликтов, что в ситуации каких бы то ни было противоречий предпочитают передать решение на политический уровень, что, конечно, снижает эффективность организации.

Есть ли какие-то свидетельства того, что ЕАЭС помогает развитию малого и среднего бизнеса, промышленности в России? Были отдельные сообщения, что некоторые предприятия в России успешно переориентировались с местного российского рынка на рынок ЕАЭС и, хотя экономическая ситуация остается в целом трудной, им по крайней мере удалось закрепить свои ниши на объединенном рынке?

Прежде всего, большинство компаний малого и среднего бизнеса в России ориентированы исключительно на региональные или локальные рынки. Поэтому региональная интеграция как таковая для них не является важным фактором. Но даже для относительно крупных компаний, которые могли бы переориентироваться на рынки ЕАЭС, экономический кризис является доминирующим фактором — они должны адаптироваться к новой ситуации долгосрочной стагнации, которая сейчас важнее изменений, связанных с ЕАЭС. Иначе говоря, за исключением каких-то новаций в области регулирования, исходящих из ЕЭК, перед малым и средним бизнесом в России стоят такие вызовы, что ЕАЭС просто оказывается не очень важным фактором.

Как Вы оцениваете ситуацию с взаимными инвестициями в ЕАЭС? Статистика ЕАБР говорит о некоторой устойчивости в этой сфере в ЕАЭС, по сравнению с более широким рынком СНГ, но впечатляющего роста не произошло. Является ли это тревожным знаком, показывающим, что частные инвесторы пока недостаточно высоко оценивают ЕАЭС, и это вкупе со снижением иностранных ПИИ в регион?

То же самое касается российских прямых иностранных инвестиций — российская экономика переживает кризис, а в таких условиях инвестиции за рубежом сокращаются или стагнируют. Это не является признаком проблем ЕАЭС как института — скорее, речь идет о том, что страны-члены (и особенно Россия) переживают сейчас серьезные экономические трудности, и режим регулирования трансграничных инвестиционных потоков в такой ситуации не является принципиальным.

Факторы привлечения иностранных ПИИ и взаимных ПИИ – те же самые (политическая среда, устойчивое законодательство, верховенство закона и тд)?

Да, мне кажется принципиальные факторы привлечения ПИИ не меняются. ЕАЭС создал определенные возможности для «арбитража» — инвесторы ищут страну, где регулятивные требования наиболее благоприятны, и используют ее как вход на рынок ЕАЭС в целом. Но поскольку рынок ЕАЭС в целом сейчас малопривлекателен (опять же, из-за экономических проблем), преимущества, связанные с созданием ЕАЭС, ситуацию принципиально не меняют.

Как Вы оцениваете перспективы «интеграции снизу» (вы посвящали этому в 2008 году) в Центральной Азии, при условии, что Узбекистан с нынешним лидером начнет более открытую политику в отношении соседей?

Что касается интеграции снизу, то в Центральной Азии, мне кажется, стоит различать две ее формы. Первая — это связи на уровне неформальных деловых сетей, приграничной торговли и т.д. Она существовала и при жестких режимах, и конечно начнет усиливаться при росте открытости. Вторая — это инвестиции относительно крупных бизнес-структур. Такие есть сейчас только в Казахстане, но, поскольку экономическая ситуация в этой стране проблематичная, мне не кажется, что компании этой страны готовы сейчас к активизации своих инвестиций за рубежом. К тому же главное для интеграции снизу — не политическая либерализация, а экономические реформы, а пока оснований утверждать, что Узбекистан готов пойти, скажем, на существенное разгосударствление своей экономики, немного.

В общем и целом, мой общий комментарий по всем Вашим вопросам сводится, наверное, к одной фразе: в текущих условиях экономического кризиса и очень вероятной долгосрочной стагнации для взаимодействия бизнеса особенности работы ЕАЭС просто не очень важны. Компании не могут себе позволить экспансию за рубежом, освоение новых рынков и т.д. Если экономическая ситуация стабилизируется — тогда открытость рынков за счет ЕАЭС может оказаться полезной, но пока оснований ожидать улучшения экономической ситуации нет.

04.08.2016

(Окончание. Начало в предыдущем номере)
Общая стратегия необходима, чтобы мы могли оптимально сочетать конкурентные преимущества и избегать ситуации, когда появляются избыточные мощности. Она нужна также для правильного определения прорывных и перспективных направлений экономического роста. В связи с этим можно отметить высказывание Назарбаева Н.А.: «Цели Евразийского экономического союза выдвигают особые требования к его правовым и организационным механизмам. Они должны представлять инструмент, который основан на твердых принципах, но в то же время обладает достаточной гибкостью, чтобы адекватно реагировать на любые изменения. Очевидно, что структура и методы управления органами Евразийского экономического союза не могут быть просто калькой с других интеграционных структур. Нужно искать инновационные модели менеджмента, отвечающие уникальной миссии нашего объединения».

Именно переход к общей стратегии развития и интеграция даст ощутимый эффект. Так, например, эксперты отмечают, что интеграционный эффект роста ВВП составит 17-20 процентов для каждой страны ЕАЭС, экономия времени на товарообмен между странами составит 40%, товарообмен увеличится от 2 до 5 и более раз, а в дальнейшем синергетический эффект увеличится многократно.
Далее уместно отметить высказывание академика РАН, советника президента РФ С.Ю.Глазьева, который пишет, что «по объективным историческим, экономическим и политическим причинам ключевую роль в организации процессов евразийской интеграции играет Россия. Исследования общественного мнения, проводимые различными социологическими службами, свидетельствуют о сохраняющемся представлении о России как объединяющем центре у населения всех государств СНГ. От России ждут инновационного прорыва, ждут сигналов на осуществление системных преобразований, которые будут учитывать национальные интересы государств — участников процессов евразийской интеграции». Так, по данным социологического опроса, проведенного центром ЦИРКОН, на высоком уровне находится поддержка ЕАЭС в их государствах-участниках: 73% — в Казахстане, 67 % — в России и 65 % — в Белоруссии.
В современных условиях достижения науки и технологий в значительной степени определяют динамику экономического роста и уровень конкурентоспособности государств, степень обеспечения их независимости и суверенитета, национальной безопасности и эффективности интеграции в мировую экономику. Развитые страны перешли к качественно новой стадии социально-экономического развития, основным содержанием которого является создание экономики, основанной на знаниях, которая базируется на высокоэффективных национальных инновационных системах.
Далее нужно отметить, что уровень координации напрямую связан с восприятием значимости инноваций. Если образу жизни граждан действительно что-то угрожает, то предполагается, что инновационная стратегия будет контролироваться на самом высоком уровне, «централизованный» подход станет важным средством ее осуществления, и в определенных случаях, это будет затрагивать все секторы экономики. При этом важно учитывать и создавать условия и механизмы самоорганизации процесса инновационного развития.
В будущем макроэкономический эффект от интеграции стран в ЕАЭС будет следующим:
повышение эффективности производства товаров и услуг, благодаря уменьшению издержек перевозки;
стимулирование честной конкуренции и партнерства на общем рынке ЕАЭС;
увеличение доходов населения за счет уменьшения издержек и повышения производительности труда;
наращивание производства и развитие реального сектора экономики за счет увеличения спроса на товары;
увеличение занятости населения в производствах импортоориентированных/ экспортоориентированных фирмах, меж- и национальных корпорациях ЕАЭС;
повышение окупаемости новых технологий и товаров за счет увеличения объёма рынка и т.д.
Как видно, перед странами Евразийского союза стоит сложная задача: как правильно определить инновационную стратегию, чтобы генерировать рост и, как следствие, обеспечить ресурсы, необходимые для повышения общественного благосостояния, преодоления рыночной и финансовой неустойчивости, перехода к новым укладам инновационного развития.
Анализ инновационного и инвестиционного потенциалов стран сообщества показывает, что у каждого из государств-членов ЕАЭС есть свои особенности и национальные приоритеты. Однако имеются присущие каждому государству-члену ЕАЭС проблемы инновационного развития. Все это требует скоординированной работы и разработки механизмов прихода к намеченным результатам.
Далее нужно отметить высказывание С.Ю.Глазьева о том, что будущий бюджет Евразийского союза будет формироваться на начальном этапе развития преимущественно за счет России до 87%, при этом все страны ЕАЭС будут иметь равные голоса при решении возникающих проблем.
В деле создания объединенного инновационного пространства и совершенствования будущего Евразийского союза также должны вносит свой вклад граждане и организации каждой из этих стран. Конечно, идея создания и развития Евразийского союза должна стать общим делом не только для руководителей интегрирующихся стран, но и для всех народов, коллективов, которые хотят изменить мир к лучшему.
Евразийский союз должен скрепляться на идее формирования и развития евразийской цивилизации. Здесь важно не противопоставлять русскую цивилизацию евразийской, поскольку первая представляет собой составную часть последней. В евразийскую цивилизацию входят русская (славянская) и тюркская цивилизация, исламская, буддийская и др. Однако некоторые авторы хотят навязать как главную идею русской цивилизации для всех стран ЕАЭС. Такой подход является грубейшей ошибкой, поскольку русская цивилизация охватывает только славянский мир, а культура многих народов в России очень сильно отличается, тем более стран ЕАЭС. Здесь «правильнее говорить о евразийской цивилизации, - отмечает Л.Савин, - однако в верхах, говоря о евразийском проекте, больше думают об экономической интеграции, а не о культурном наследии, комплиментарности народов и общих духовных основах».
Евразийскую интеграцию следует рассматривать только как первый шаг к дальнейшей интеграции с необходимостью подготовки странами-участницами новой системы управления в континентальном масштабе. Наднациональные органы ЕАЭС работают по известному принципу «одна страна - один голос». Все ключевые решения на уровне Высшего совета и Совета ЕАЭС принимаются на основе абсолютного консенсуса сторон, т.е. единогласно, что исключает возможность доминирования какого-либо государства. То есть данным консенсусом будут приниматься решения по наиболее чувствительным вопросам, которые будут утверждаться главами государств, по остальным — квалифицированным большинством — 2/3 голосов.
На руководящие позиции в высших органах Евразийской экономической комиссии (ЕЭК) - Совете и Коллегии ЕЭК - назначается равное количество представителей от каждой страны-участницы. Если хотя бы одно государство несогласно, то решение не принимается. После подписания 18 ноября 2011 года лидерами России, Белоруссии и Казахстана декларации о Евразийской интеграции была создана Евразийская экономическая комиссия, контролирующая около 170 функций экономического союза. Таможенный союз решения принимает на основе согласия сторон, а Комиссия вправе самостоятельно принимать решения.
Согласно первой статье проекта договора о Евразийском экономическом союзе, ЕАЭС обеспечивает «свободу движения товаров, услуг, капитала и рабочей силы, проведение скоординированной, согласованной или единой политики в отраслях экономики, определенных настоящим Договором и международными договорами в рамках Союза».
К компетенции органов ЕАЭС относятся лишь такие направления, как таможенное администрирование, торговая политика в отношении третьих стран, политика в области конкуренции в рамках ЕАЭС, техническое регулирование и санитарные, ветеринарные, фитосанитарные меры. Таким образом, в проекте договора полностью отсутствуют такие положения, как, к примеру, проведение единой внешней политики, информационной политики, регулирование СМИ и т.д.
Согласованная внешнеторговая политика не лишает Казахстан права заключения международных торговых договоров. Все это дает нам право утверждать, что ЕАЭС, имея полномочия только в сфере экономики, просто так, эволюционно или тайно не может перерасти в политический союз без политического волеизъявления сторон. А политическое волеизъявление имеет открытую правовую процедуру, без этого любое решение станет юридически нелегитимным. По этой причине ЕАЭС не может стать угрозой для суверенитета Казахстана и других стран-участниц.
Евразийская экономическая комиссия (ЕЭК) состоит из Совета комиссии и Коллегии комиссии, в совет войдет по одному вице-премьеру от правительства каждой страны, в состав коллегии - по три представителя каждой стороны. Также ЕЭК предусмотрены полномочия по созданию департаментов, которые будут готовить решения и заниматься мониторингом в подведомственных отраслях и консультативных органов. Полномочия ведомства будут существенно расширены, а численность увеличится с 150 до 1200 международных служащих. Наднациональный орган - Евразийская экономическая комиссия сохранит своё нынешнее местоположение в Москве, а будущий финансовый регулятор Евразийского экономического союза будет размещаться в Казахстане, в Алматы. Высший Евразийский экономический Совет рассматривает принципиальные вопросы сообщества, связанные с общими интересами государств-участников, определяет стратегии и перспективы развития интеграции.
В евразийской интеграции мы видим хорошие перспективы развития для казахстанской экономики. Мы, как экономисты с многолетнем опытом работы в вузе, убеждены, что наше государство ничего не теряет, наоборот приобретает. Всем нам необходимо правильно оценивать выгоды от ЕАЭС. Внешнеторговый оборот Казахстана со странами ТС имеет стабильную динамику роста, который по итогам 2013 году составил 24,3 млрд. долл. США, что на 29 процентов больше показателя 2010 года, составляющего 18,8 млрд. долл. США с момента создания ТС. В структуре товарооборота преобладает импорт 18,4 млрд. долл., наибольший объем которого более 96 процентов или 17,7 млрд. долл. приходится на Россию - главного торгового партнера Казахстана. В Казахстан в основном завозятся обработанные товары промежуточного потребления 7,5 млрд. долл. Вместе с тем, наблюдается наибольший рост импорта потребительских товаров 76,7 процентов. «С момента создания Таможенного союза экспорт казахстанских товаров в страны-партнеры по ТС увеличился на 62,7 процента, доля обработанных товаров в общем объеме экспорта - с 44 до 54 процентов», - отметил первый вице-министр Бакытжан Сагынтаев.
Участие в ЕАЭС несет выгоды его участникам, прежде всего за счет развития взаимной торговли в союзе. В структуре экспорта Республики Казахстан преобладают минеральные продукты (42,1% к общему объему экспорта в страны Таможенного союза), металлы и изделия из них (29,4%), продукция химической промышленности (15,0%). Из Российской Федерации и Республики Беларусь в большей степени завозятся минеральные продукты (26,2% к общему объему импорта из стран Таможенного союза), машины и оборудование (24,3%), металлы и изделия из них (15,4%), продукция химической промышленности (11,7%).
ЕАЭС имеет следующие преимущества для бизнеса: свободное перемещение рабочей силы, доступ к системе госзакупок, равные условия конкуренции, сокращение инвестиционных издержек за счет образования единого рынка, защита прав на интеллектуальную собственность, отсутствие таможенных пошлин внутри ЕАЭС, общая система технического регулирования, унифицированые тарифы на грузовые ж/д перевозки.
Таким образом, для вхождения Казахстана в тридцатку развитых стран мира необходимо, чтобы население было образованным и здоровым, располагало широкими возможностями трудоустройства в условиях гибкого рынка труда и надежной системой социальной защиты для нуждающихся. При отставании этих четырех компонентов стратегии человеческого развития - образования, здравоохранения, занятости и социальной защиты - экономический рост останется пустым звуком для населения нашей страны. С момента создания Евразийского союза начинается новая эпоха развития не только для нашего региона, но и всей планеты, а это должно подтвердиться в будущем. Участие Казахстана в ЕАЭС отвечает национальным интересам нашей страны, обеспечивая отечественных производителей дополнительными рынками сбыта, что в свою очередь, во-первых, способствует расширению предприятия, а значит - созданию новых рабочих мест, во-вторых, способствует модернизации производственного цикла, а значит повышению конкурентоспособности казахстанских товаров. И самое главное - стабильное социально-экономическое положение внутри страны, что в условиях глобальных финансовых потрясений и неустойчивости экономической ситуации является одной из основных составляющих успеха в развитии Казахстана.

Куандык АЙНАБЕК,
доктор экономических наук,
Бауыржан ЖУНУСОВ,
кандидат экономических наук