Чеченская нефть - некоторые думают, что стакан на половину полон, а я думаю, что стаканом можно бить людей. Есть ли нефть в Чечне? Объемы добычи нефти в Чечне

В двадцатке наиболее дотационных регионов России лишь 3 региона с Северного Кавказа, при этом не один из них не входит в первую пятерку по размерам дотаций. В тоже время в 20-ке 8 (из 9) регионов Дальнего Востока. Доля регионов Дальнего Востока в России составляет 10,8% (9 из 83), доля регионов Дальнего Востока в 20-ке 40% (8 из 20). Коэффициент превышения доли регионов Дальнего Востока в 20-ке наиболее дотируемых регионов доли регионов Дальнего Востока в России составляет 3,7. Ждем лозунга "хватит кормить дальний восток"?

Рассмотрим более подробно самый дотационный регион Северного Кавказа - Чечню:

Объем добычи нефти в Чечне в 2009 году составил 11,4 млн. баррелей (1 560 тыс. тонн) нефти, что по сегодняшним экспортным ценам составляет $1,254 млрд. (35,258 млрд. рублей) и 490 млн. куб. м. газа, что сегодняшним экспортным ценам составляет $147 млн. долларов (4,133 млрд. руб.). Нефть и газ на всем Северном Кавказе добывает только государственная компания Роснефть, местные бюджеты доходов от этой добычи практически не получают.

В общей сложности стоимость добываемых в Чечне углеводородов составляет 39,391 млрд. руб. в год, Чечня получает дотаций 58,115 млрд. руб. (0,31% от бюджета России), т.е. баланс составляет минус 18,724 млрд. руб. или 0,1% от бюджета России, что примерно равно стоимости строительства 10-15 километров дорог в России.

Совокупные дотации всего Северного Кавказа за вычетом доходов от добычи углеводородов составляют 108,6 млрд. руб. или 0,58% от бюджета России. Другими словами, "прекращение кормления Кавказа" никто из вас даже не заметит.

При этом доказанные запасы нефти в Чечне составляют 108 млн. барр. (15 млн. тонн), что по сегодняшним экспортным ценам составляет $11,880 млрд. Доказанные запасы газа, 4,1 млрд. куб. м., что по сегодняшним экспортным ценам составляет $1,025 млрд. Итого стоимость запасов углеводородов в Чечне составляет $12,905 млрд. (362 843 млрд. руб.). Тот, кто призывает "хватит кормить Кавказ" - хочет подарить эти запасы иностранному дяде? Или он просто дурак, и его используют в тёмную?

Кроме того, Северный Кавказ имеет массу месторождений других видов ресурсов.

Но даже не это главное. Ключевой ресурсный фактор Северного Кавказа - это примерно 2/3 от выхода России к Каспийскому морю, которое является ключевым энергетическим месторождением и ключевой логистической точкой мира. Доказанные запасы нефти в Каспийском море составляют около 10 миллиардов тонн (или в текущих ценах - 8 ТРИЛЛИОНОВ ДОЛЛАРОВ), общие геологические нефтегазовые ресурсы Каспия оцениваются в размере от 26 до 40 миллиардов тонн условного топлива. И тот, кто вопит на митинге или в интернете "хватит кормить Кавказ" - несомненно хочет подарить эти запасы иностранному дяде. Собственно, ради этого подарка организаторов вопящих и спонсируют иностранные фонды. Ну а дураки вопят просто от дурости и незнания ситуации.

Так что на самом деле актуальный для России лозунг - "хватит кормить дураков". Чемодан-вокзал-Брюссель - и вали скорей отсель.

Президент России Владимир Путин распорядился передать Чечне все акции компании «Чеченнефтехимпром», выполнив просьбу главы региона Рамзана Кадырова трехлетней давности. Указ о передаче нефтяной компании подписан 18 сентября и опубликован на официальном интернет-портале правовой информации. Правительство должно передать акции в течение двух месяцев.

Начало 90-х годов, после распада СССР и возникновения на его обломках независимой России, стало эпохой отчаянного передела собственности. Автономные республики, имея больше прав, чем остальные регионы, (памятуя слова Ельцина: «берите суверенитета, сколько хотите») захватывали контроль над активами, находившимися на их территориях. В массе своей старые советские заводы не представляли большого интереса, но некоторым республикам повезло: в недрах Татарстана и Башкирии залегала нефть. Поэтому оба первых лица - Минтемир Шаймиев и Муртаза Рахимов - приложили все свои усилия, чтобы взять под контроль нефтедобывающий и нефтеперерабатывающий комплексы республик, гарантируя себе стабильный доход. В итоге на руководящих постах оказались их сыновья - отчасти в обход законодательства и без одобрения руководства в Москве, вынужденного до поры до времени мириться с таким самоуправством. Начало 2000-х характеризовалось обратным процессом, по крайней мере в Башкирии, где в итоге «Башнефть» ушла из-под контроля республиканских властей и теперь входит в состав «Роснефти».

В Чечне, осколке советской Чечено-Ингушетии, все пошло не так. К 1991 году регион был крупным центром нефтяной промышленности. В республике и добывали нефть, и перерабатывали ее. В Грозном работали три нефте- и один газоперерабатывающий заводы, имелось несколько нефтяных НИИ и специализированный вуз. Неслучайно последним «нефтяным» министром СССР стал выходец из Чечни Саламбек Хаджиев. При этом месторождения истощались, добыча в масштабах СССР составляла ничтожный процент, и нефть для переработки в республику приходилось ввозить. В принципе Чечня могла эволюционировать так же, как и Татария, и Башкирия, и регионы с истощающимися запасами: дети местного начальства стали бы владельцами-совладельцами заводов и добывающих предприятий, а затем бы их вытеснили олигархические гиганты из Москвы.

Но власть захватили сепаратисты во главе с Джохаром Дудаевым, и развитие республики пошло по другому курсу. Чечня выпала из «нормального» пути приватизации нефтяных активов, в регионе воцарился бандитский хаос, нефть, бензин гнали из нее по черным схемам. А вскоре и вовсе наступил конец нефтяной истории: в ходе первой и второй чеченских войн нефтезаводы перестали существовать, добыча прекратилась. Вместо процветающего Кувейта, который обещали националисты жителям, чеченцы получили развалины Сталинграда. Так что война вопреки теориям заговора началась вовсе не из-за «черного золота».

После того как законность была восстановлена и республика начала приходить в себя, вопрос о ее нефтяном наследии не мог не подняться вновь. На кону стоит вовсе не лакомый кусок: добыча колеблется на уровне 1,5 млн т в год. Для сравнения, Россия в целом добывает приблизительно 555 млн т нефти ежегодно, то есть чеченская доля составляет 0,002% от общероссийской. Все перерабатывающие заводы - три нефтяных и один газовый - уничтожены.

Поэтому передача «Чеченнефтехимпрома» в собственность республики указом президента России Владимира Путина - это нечто вроде дележа шкуры неубитого медведя. А точнее, шкуры давно убитого, а потому - непригодной к обработке. Теперь никто восстанавливать нефтепереработку в ней не будет из-за дороговизны этого предприятия, и потому, что нишу грозненских заводов на топливном рынке Северного Кавказа заняли уже другие предприятия, и в силу того, что Россия находится в перманентном экономическом кризисе. Кроме того, мало кто верит, что спокойствие в Чечне - всерьез и надолго. Уйдет президент России Владимир Путин или глава Чечни Рамзан Кадыров, кто гарантирует сохранение и безопасность активов? Неслучайно «Роснефть» тянет с выполнением обещания построить нефтеперерабатывающий завод в республике, чем и вызывает недовольство Кадырова и игру с передачей акций «Чеченнефтехимпрома».

Реально «Чеченнефтехимпром» никакой работы не ведет, а сдает в аренду свои активы той же «Роснефти» через ее дочку «Грознефтегаз». Поэтому на месте мало что поменяется. Может быть, какие-то платежи, шедшие прежде в федеральный бюджет, теперь будут поступать в местный. Может быть, теперь начнется история с постройкой в Чечне собственного нефтезавода - по образцу Татарии, где таковой был запущен в 2011 году. Но в Казани, столице богатой республики, средств хватало, и рынок сбыта имеется. В Чечне же таких денег нет, и профинансировать проект придется правительству в Москве.

Так что передача пакета акций из федеральной собственности в региональную - это история, скорее, не экономическая, а политическая. Кадыров может объявить о своей аппаратной победе, он получает подтверждение своего влияния, которое при случае может предъявить. Федеральный центр не теряет ничего, «Роснефти» также мало что угрожает. По факту и ранее для работы в республике нефтяной госкомпании прежде всего приходилось договариваться с местными властями вне зависимости от формальной принадлежности акций.

Просочившиеся в СМИ планы компании «Роснефть» по строительству крупного нефтеперерабатывающего завода в Терском районе Кабардино-Балкарской Республики, как и следовало ожидать, вызвали весьма болезненную реакцию в Чеченской Республике.

На протяжении многих лет (по крайней мере, с момента завершения военной стадии антитеррористической кампании) чеченские власти безуспешно добиваются строительства на своей территории хотя бы небольшого предприятия по переработке (пусть даже не всей) добываемой здесь же нефти - а «Роснефть», монопольно владеющая чеченской нефтью, собирается перерабатывать ее по соседству! Да еще в каких объемах - 2 миллиона тонн нефти в год, то есть всё, что добывается в Чеченской Республике.

В общих чертах ситуация такова: за прошлый год стоимость реализованной «Роснефтью» чеченской нефти составила приблизительно 20 миллиардов рублей, а в доходную часть республиканского бюджета Чечни поступило 420 миллионов рублей - или чуть больше двух процентов. Тут, как говорится, всякие комментарии излишни.

К слову сказать, чеченские власти никогда не пытались серьезно оспорить монопольное положение «Роснефти». Чаще все их усилия были направлены на то, чтобы всеми возможными способами: во-первых, создать в Чечне максимальное количество рабочих мест в нефтяной отрасли; во-вторых, увеличить свою долю доходов за счет развития в республики глубокой переработки нефти. Единственная уступка, на которую пошла «Роснефть» - создание в 2001 году ОАО «Грознефтегаз», как одного из ее дочерних предприятий, но без этого самой «Роснефти» было бы чрезвычайно затруднительно возобновить в Чечне добычу нефти в промышленных объемах и ее транспортировку.

Вообще, вокруг нефтедобывающей отрасли Чечни за последние два десятилетия было столько противоречивых суждений и откровенных домыслов, что есть необходимость кратко разобраться в истории вопроса.

Нефть добывают в Чечне больше ста лет, причем в начале XX века ее добычей, частичной переработкой на месте и транспортировкой занимались несколько десятков компаний, включая международные картели, например, «Шелл» и «Стандарт Ойл». Основным владельцем нефтеносных участков являлось Терское казачье войско, которое получало доходы, просто сдавая их в аренду нефтепромышленникам. Сравнительно небольшими по площади нефтеносными участками владели некоторые чеченские селения, например, Алды, на землях которых и возникли Новые промысла.

В итоге более чем двадцатилетняя эксплуатация чеченских месторождений нефти при царском режиме не принесла почти никакой пользы чеченскому народу. На спекуляции нефтеносными участками разбогатели только отдельные предприниматели, например, Тапа Чермоев. Да еще жители Алдов получали доходы, сдавая в аренду принадлежащие им земли.

При советской власти единственным владельцем недр являлось государство, которое вело добычу и переработку нефти в течение более чем 70 лет. За это время нефтедобывающая отрасль Чечни прошла несколько этапов в своем развитии. Максимальный уровень добычи нефти был достигнут в 1971 году - 21,6 миллионов тонн, после чего началось резкое падение добычи.

К началу 90-х годов главная проблема отрасли состояла в отсутствии новых разведанных месторождений, а уже разведанные запасы нефти и газа были истощены примерно на 60 процентов.

По разным подсчетам, за годы советской власти в Чечне добыто свыше 400 миллионов тонн нефти. Какую выгоду извлекла за эти годы республика?

Точные цифры не назовет никто, но вот что интересно. Долгое время Грозненский нефтедобывающий район являлся в СССР вторым по значению после Бакинского, а бюджет Чеченской Автономной области, а затем и Чечено-Ингушетии на всем протяжении советской власти оставался дотационным. Парадокс. Нищий на золотом троне - вот наиболее точное определение положения, в котором очутилась Чечня.

Почему это произошло?

Да потому, что государство забирало нефть, а взамен давало дотации. Причем размер этих дотаций определялся в Москве.

Так, в 20-е годы прошлого столетия объединение «Грознефть» перечисляло в бюджет Чеченской Автономной области определенный процент от добываемой в Чечне нефти. Поскольку доля ЧАО определялась в Москве, не стоит удивляться, что в отдельные годы бюджет «Грознефти» в несколько раз превышал бюджет автономии, недра которой она эксплуатировала.

Впрочем, так дело обстояло не только с нефтью. Союзный центр забирал в виде налогов большую часть всех доходов, которые получала Чечня. Часть этих средств затем возвращалась в виде дотаций в республиканский бюджет, часть - в виде капиталовложений в развитие Грозненской промышленности, городской и республиканской инфраструктуры и так далее. Но суть этой системы, состоящая в том, чтобы, забирая из регионов максимально возможную часть доходов, прочно посадить их бюджеты на дотационную иглу - сохранялась неизменной. И эту систему трудно назвать иначе, как систему экономического ограбления регионов.

Во времена Республики Ичкерии богатства недр были объявлены собственностью народа Чеченской Республики, но доходы рядовых граждан от этого не выросли.

Во-первых, сама отрасль быстро приходила в упадок. Начиная с 1991 года, происходило быстрое падение добычи нефти, так как большая часть скважин вышла из строя. В конце концов, нефть стали получать только из фонтанирующих скважин. Однако хищническая эксплуатация приводила к тому, что и они теряли производительность. Так, в 1998 году в Чечне добыто всего 849 тысяч тонн нефти. Одновременно рухнула республиканская нефтеперерабатывающая промышленность и начался демонтаж годами простаивающих заводов.

Во-вторых, и это главное - разграбление нефтяных ресурсов велось теперь уже внутри республики, разумеется, с участием российских и других внешних партнеров. Баснословные доходы потекли в карманы частных лиц, минуя республиканский бюджет. В конечном же итоге, во второй половине 90-х годов все действующие скважины оказались под контролем частных лиц или отдельных вооруженных формирований.

В 2000-м году в соответствии с правительственным постановлением № 1320 от декабря 1999 года и решением Министерства топлива и энергетики РФ, в Чечню пришла «Роснефть». Она была задействована в качестве заказчика по работам до тех пор, пока полпред правительства в ЧР Николай Кошман не принял решение создать в республике собственную нефтяную компанию «Грознефть». Но уже в ноябре 2001 года «Роснефть» вернулась - для организации добычи нефти на территории Чечни было создано открытое акционерное общество «Грознефтегаз», контрольным пакетом акций которого (51 процент) владеет государственная нефтяная компания «Роснефть». Второму совладельцу ОАО «Грознефтегаз» - Правительству Чеченской Республики - принадлежит 49 процентов акций. «Грознефтегазу» были переданы лицензии на разработку месторождений и производственные фонды, оставшиеся с довоенных времен.

Вновь созданная компания начинает быстро увеличивать уровень добычи нефти. Так, если в 2001 году было добыто всего 700 тысяч тонн нефти; то уже в 2003 году - почти 1 800 тысяч тонн. При этом первоначально вся добытая в Чечне нефть шла на экспорт, а разрушенная республика получала за это отчисления. Кроме того, НК «Роснефть» перечисляла в республиканский бюджет стоимость так называемых операторских услуг, связанных с добычей и транспортировкой нефти. Однако, например, в 2003 году цена операторских услуг снизалась почти в два раза. В результате, по словам министра финансов Чеченской Республики Эли Исаева, за 2003 и 2004 годы республиканский бюджет получил от НК «Роснефть» всего 350 млн. рублей, зато недополучено в виде налога на прибыль и другие отчисления - 1 миллиард 800 миллионов рублей.

Кстати говоря, существенно снижала облагаемую налоговую базу и нерешенность имущественных споров. Поскольку значительная часть имущества, с которым работает компания, формально не является ее собственностью, то соответственно компания не может отчислять налоги на прибыль пропорционально стоимости этого имущества. По признанию руководства компании только по этой причине бюджет Чеченской Республики, например, только в 2003 году недополучил в виде налога на прибыль 300 миллионов рублей.

Какое значение имеют для Чеченской Республики почти два миллиарда рублей, недополученных в виде налогов? Для сравнения укажем, что весь республиканский бюджет за 2003 год составлял 9 миллиардов 526 миллионов рублей, а фактические собственные доходы при этом равнялись всего 1 миллиарду 82 миллионам рублей. То есть, были на 11 миллионов рублей меньше официально объявленных доходов ОАО «Грознефтегаз» за 2002 год.

Какие доходы получила «Роснефть» от поставок на экспорт нефти, добытой в Чеченской Республике, автор настоящей статьи просто не знает. Но, учитывая сумасшедшие мировые цены на углеводородное сырье - наверняка речь идет о солидных суммах.

Таким образом, мы видим сразу две вещи.

Во-первых, снижение доходов от добычи нефти больно бьет по бюджету Чеченской Республики. Так, в первой половине 2004 года только в связи с тем, что НК «Роснефть» снизило расценки оплаты операторских услуг по добыче нефти, бюджет Чеченской Республики потерял приблизительно 230–240 млн. рублей. В результате за первые 6 месяцев 2004 года в консолидированный бюджет республики в виде налога на добычу полезных ископаемых (практически одна нефть) поступило всего 121 миллион 805 тысяч рублей, что составило 16 процентов всех налоговых поступлений.

Наверное, это смешно, но в нефтедобывающей республике, в то время как мировые цены на нефть бьют все мыслимые рекорды, главной статьей республиканского бюджета становится подоходный налог, изымаемый в основном в бюджетной сфере. Одно это обстоятельство никак не способствует экономическому росту Чеченской Республики.

Во-вторых, фактически воссоздана система, при которой основные доходы от добываемой в Чечне нефти опять идут мимо бюджета Чеченской Республики. Для оправдания ее существования находились самые разные доводы, вплоть до заявлений, что республика не в состоянии самостоятельно вести добычу и реализацию нефти.

Это очень напоминает ситуацию, в которой оказался великан Шрек, из одноименного и очень популярного мультфильма. Поясню свою мысль. На болото, которым владеет Шрек, по приказу могущественного лорда согнаны все сказочные существа. Вернуть болото законному владельцу лорд соглашается только в том случае, если Шрек добудет для него принцессу, охраняемую огнедышащим драконом. Проще говоря - лорд решил свою проблему за чужой счет.

Что происходит и в случае с «чеченской нефтью».

Передача "Чеченнефтехимпрома" в собственность Чеченской республики сделает это направление первостепенным для республики, и смена приоритетов даст ускорение развитию этого актива. Так считает директор Фонда энергетического развития Сергей Пикин.

Передача "Чеченнефтехимпрома" в собственность регион позволит Чечне самостоятельно добывать нефть. Об этом сказал глава республики Рамзан Кадыров.

Ранее указ о передаче в собственность Чечни компании "Чеченнефтехимпром" подписал Владимир Путин . Сообщалось также, что Чечня получит из федеральной собственности 100% акций "Чеченнефтехимпрома" до 15 ноября.

"Мы долго вели переговоры по передаче "Чеченнефтехимпрома". Это станет нашим основным, приоритетным направлением. У нас появится возможность добывать нефть, строить завод, предлагать инвесторам. Уже есть заинтересованные люди и компании", - сказал Кадыров.

Ранее глава республики заявлял, что передача "Чеченнефтехимпрома" в собственность региона откроет новые возможности для социально-экономического развития, создания новых производств и рабочих мест.

"Следует признаться, что от бывшего в довоенный период объединения "Чеченнефтехимпром" мало что осталось. Заводов, комбинатов, нефтепромыслов, сотен километров нефтепроводов нет. Но при хозяйском подходе можно восстановить, реконструировать, привлекая для этого отечественные и иностранные инвестиции. Предварительные договоренности с потенциальными инвесторами у нас имеются. Особенно большой интерес проявляют китайские и ближневосточные фирмы и компании", - сообщил Кадыров.

Перспективный актив

Добыча в Чечне есть и сейчас, говорит Сергей Пикин: "Чеченская нефтедобыча - один из самых старых промыслов нефти в России, первая нефть, по сути, была из того региона".

То есть все, что мы сейчас говорим про нефтедобычу, это вопрос новых технологий, которые, конечно, требуют инвестиций. Рынок сбыта вопрос уже второй - это может быть как внутренний рынок для переработки и для внутреннего потребления, так и внешний. Главное, повторюсь, новые технологии, это первооснова", - сказал эксперт ФБА "Экономика сегодня".

По добыче там, отмечает Пикин, небольшие объемы - если в сравнении с нашими основными нефтегазовыми зонами.

"Это же старый регион по добыче, так что ничего сверхъестественного ожидать не приходится. Это, скорей, как минимум, сохранение того, что есть, и глубокая переработка, чтобы получать максимальный экономический эффект. Но это в любом случае перспективно, иначе бы этот актив не был так интересен", - пояснил эксперт ФБА "Экономика сегодня".

По пути развития

Пока в Чечне работала "Роснефть", это был для них не самый главный актив для компании. Если это направление сейчас, после передачи "Чеченнефтехимпрома" в собственность региона, станет первостепенным для республики, к нему уже и другое отношение будет, и его всячески начнут его развивать.

"Такая смена приоритетов - большой шаг для того, чтобы актив шел по пути развития", - уверен Сергей Пикин.

При наличии инвестиций переход "Чеченнефтехимпрома" в собственность республики поможет увеличивать добычу, и существенно. По крайней мере, возможности для этого есть, пояснил эксперт.

Нужны инвестиции

Сегодня в собственности "Чеченнефтехимпрома" находится 1 000 нефтяных скважин (около 270 действующих), 4 нефтебазы, более 500 км нефте- и газопроводов.

В 1990 году в Чечено-Ингушской АССР добывалось 4 млн тонн нефти, затем последовал резкий спад. Далее право на добычу в Чечне получила "Роснефть", и в 2010 году ее Грознефтегаз добыл миллион тонн нефти. К 2014 году объем сократился более чем вдвое – до 447,1 тысячи тонн, и продолжил сокращаться. В 2016 году уровень добычи нефти в республике составил лишь 46,2% от уровня 2015 года. Естественно, это не устраивало местные власти - нужны были инвестиции для развития отрасли.

Республика много лет пыталась вернуть себе контроль над нефтегазовыми активами, однако при согласовании передачи "Чеченнефтехимпрома" возник вопрос о разделе имущества компании, которым пользуется контролируемый "Роснефтью" "Грознефтегаз".

В начале прошлого года стало известно о готовности "Роснефти" продать Чечне 51% акций "Грознефтегаза", чтобы республика владела им на 100%. Этот пакет и другое имущество "Роснефти" в Чечне были оценены PwC в 12,5 миллиарда рублей. Рамзан Кадыров называл сумму завышенной.

«Тысячи жизней уже отданы за то, чтобы у скважин и трубы всего лишь сменились хозяева.

И многим еще предстоит их отдать в борьбе за дело нефтяной революции в Чечне. Цена вопроса - миллионы долларов», - так в книге «Вторая Чеченская» писала Анна Политковская.

О раскладе сил в нефтегазовом секторе Юга России и его влиятельных владельцах - это исследование «Новой».

Нефтегазовая инфраструктура Чечни, доходы от добычи, транспортировки и экспорта чеченской нефти - по-прежнему сфера скрытых и явных конфликтов, своего рода перманентная война. Цель - контроль над основными ресурсами чеченского нефтепрома, приносящими многомиллионные прибыли десяткам компаний, зарегистрированных в России и за рубежом. Причем важно не то, как и что расписано на бумаге, а то, кто в реальности получает прибыль.

За эти финансовые потоки уже более 10 лет ведут жесткое и упорное сражение несколько сторон, среди которых: государственные компании и стоящие за ними высокопоставленные российские чиновники, администрация Чеченской Республики, частные компании, за которыми приглядывают выходцы из спецслужб, люди, бывшие некогда в окружении Джохара Дудаева, и те, кто остается на стороне полевых командиров.

За что воюем. Диспозиция

Основные предприятия топливно-энергетического комплекса республики - ОАО «Грознефтегаз» и ФГУП «Чеченнефтехимпром», зарегистрированные в 2001 году. Первое - компания-оператор по добыче и транспортировке чеченской нефти. 49% «Грознефтегаза» принадлежит правительству Чечни, контрольный пакет акций - у госкомпании «Роснефть». Второе оформлено как правопреемник советской «Грознефти», к которой когда-то относился весь нефтепром Чечни. Первое - не обладает никакими правами собственности на нефтекомплекс, второе - владеет им только на бумаге. Лицензии и все вопросы управления - в ведении «Роснефти».

Однако - и это очень важно - состоявшаяся шесть с половиной лет назад передача объектов нефтегазодобычи от ФГУП «Чеченнефтехимпром» к ОАО «НК «Роснефть» оформлена на основе временных договоров аренды. Это позволяет руководителям Чечни вести постоянную борьбу за возвращение контроля над чеченской нефтью. Оспаривать договора начинал еще отец нынешнего президента - Ахмат-Хаджи Кадыров. За неделю до своей гибели в результате теракта он сообщил своему ближайшему окружению, что намеревается серьезно поговорить о чеченской нефти с Владимиром Путиным.

Добыча нефти «Грознефтегазом» на 248 официально действующих скважинах* за 2007 год составила, по данным «Роснефти», 2,14 млн тонн. Это - 15,6 млн баррелей, стоимость которых (из расчета от 90 долларов США за баррель на тот период) не менее 1 млрд 404 млн долларов. В целом же за последние пять лет в Чеченской Республике добыто, по данным экспертов, не менее 11 млн тонн нефти, и вся она, как утверждается, в полном объеме идет на экспорт.

Распределение прибыли от этого экспорта - особенно закрытая тема: нам не удалось обнаружить никаких официальных данных на этот счет. Чеченскую нефть транспортируют по трубопроводам и железной дороге, экспортируют и перевозят по морю танкерами офшорные кипрские, сейшельские, ирландские и австралийские фирмы. Часть денег от ее продажи оседает тоже в подобных офшорках - например, в Лихтенштейне. Другая - поступает в госказну РФ, на спецсчет Министерства энергетики. Какая в сметах Минэнерго прописывается цена за проданную нефть и сколько в результате составляет эта часть - государственная тайна. Именно такая непрозрачность и позволяет конечным бенефициарам (владельцам крупных и средних компаний) получать прибыль и сверхдоходы.

Условия войны

Во-первых - всем крупным игрокам необходимо учитывать интересы очень разных сторон: федеральной и региональной власти, спецслужб и даже сепаратистов.

Во-вторых - необходимо учитывать изменение путей транспортировки нефти на экспорт к портам Черного моря. До 2004 года единственным маршрутом был путь - Грозный-Тихорецк-Туапсе по трубопроводу «Транснефти». Но после прихода в регион «Роснефти» (с 2004 года) чеченская нефть потекла по маршруту Грозный-Тихорецк, затем станция Кавказская. Здесь трубопровод «заканчивается», и нефть цистернами по железнодорожному перегону переправляется из трубопровода «Транснефти» в трубопровод другого собственника - Каспийского трубопроводного консорциума, который подходит к морскому терминалу под Новороссийском - Южная Озереевка.

А чеченский участок трубопровода, который по логике вещей должен относиться к «Транснефти», во время второй чеченской войны ей принадлежать перестал (утрачены документы). И ради этого участка несколько лет назад специально создали госпредприятие «Чечентранснефть», ставшее подразделением того же «Чеченнефтехимпрома», передавшего всю свою инфраструктуру в эксплуатацию «Роснефти».

В-третьих - нужно принимать в расчет характеристики чеченской нефти, влияющие на экспортную стоимость. Это - высококачественная легкая малосернистая нефть. Ее смешение с казахстанской или азербайджанской дает экспортную смесь европейского уровня, продаваемую по более высоким ценам. Именно такую дорогую смесь можно получать с морского нефтяного терминала Южная Озереевка под Новороссийском, который относится к системе Каспийского трубопроводного консорциума (КТК), объединившего в 2001 году нефтетрейдеров России, Казахстана, а также частных инвесторов. К этому моменту за новороссийские терминалы развернулась настоящая война с участием криминальных структур и спецслужб.

По данным экспертов, смесь КТК в принимающих портах Средиземного моря стоит на 5 долларов за баррель дороже, то есть дополнительная прибавка к прибыли от экспорта чеченской нефти только за счет отправки ее по новому маршруту составила не менее 80 млн долларов в год.

Основные игроки

Хрупкий баланс интересов между всеми участниками нефтяных баталий, обострившихся в 2004 году, установлен лишь в 2006-2007 гг. Во всяком случае, именно в это время не только была завершена консолидация активов «Роснефти» на Юге России, но и прекратилось горение скважин, обстрелы цистерн с нефтью, похищения связанных с нефтянкой людей. Тогда же был арестован прежний директор «Чеченнефтехимпрома», и его сменил человек из близкого окружения Рамзана Кадырова. А уголовное дело против возглавляющего «Грознефтегаз» родственника Рамзана Кадырова, несмотря на растиражированную в СМИ угрозу обвинения в пропаже 543 тыс тонн добытой в Чечне нефти, наоборот, так и не было возбуждено. Обозначились основные игроки и их диспозиция:

НК «Роснефть», 75% принадлежит государству через компанию «Роснефтегаз», 25% - частным инвесторам. Совет директоров возглавляет Игорь Сечин, вице-премьер правительства РФ по ТЭК и глава наблюдательного совета «Роснефтегаза». После 2005-2006 гг. «Роснефть» в ходе консолидации стала 100% владельцем ряда нефтяных предприятий в регионах России, где до этого ее активы часто были меньше контрольного пакета акций. В их числе оказались компании, напрямую связанные с вопросами перевалки и экспорта чеченской нефти в Туапсинском порту (Туапсинский НПЗ и «Туапсенефтепродукт»).

Ахмат-Хаджи Кадыров, бывший президент Чечни, погиб в результате теракта в 2004 году.

Рамзан Кадыров, президент Чечни, председатель совета директоров «Грознефтегаза». По мнению ряда экспертов, все последние годы Игорь Сечин считал, что именно из-за нефти всю полноту власти Рамзану Кадырову в Чечне отдавать нельзя, и блокировал противоположные решения по этому вопросу.

Ваха Агаев, основатель и глава совета директоров холдинга «Югнефтепродукт», в разные годы аффилированный с офшорными компаниями Okling Group Ltd., Rutley Company S.A., ОАО «Мото», входившими в состав акционеров «Туапсенефтепродукта» и «Туапсинского НПЗ» до их попадания под «Роснефть». Считается приближенным к Рамзану Кадырову.

- «НИТЭК», российская холдинговая группа, до сих пор остающаяся непубличной. С начала 90-х занимается нефтью, транспортировкой грузов, строительством, консалтингом. Головная фирма - Nitek Global N.V. - зарегистрирована на Антильских островах в Карибском море. Представителями ее дочерних структур числятся московские управляющие менеджеры: Виктор Такнов, Ирина Ронис, Марина Московенко и Владимир Чони. Входила в «Туапсинский НПЗ» до 2005 года - периода экспансии «Роснефти». Интересы группы «НИТЭК» в НПЗ представляли Nitek Oil Co. Ltd. - как один из акционеров предприятия, а также ООО «Нитэк» - как поставщик нефти на завод и одновременно покупатель этой же нефти для отправки на экспорт.

Николай Буханцов, бывший чиновник Минэнерго, бизнесмен, причастный к созданию ЗАО «НафтаТранс» - одного из нынешних основных грузоотправителей чеченской нефти на экспорт. В 2002-2003 гг. возглавлял ЦДУ ТЭК (управление министерства, куда стекаются данные по квотам, экспортным сделкам, отгрузкам и добыче нефти по всему ТЭК России). В тот же период Николай Буханцов был советником экс-министра энергетики Игоря Юсуфова, возглавлявшего тогда совет директоров «Роснефти». С появлением в 2004 году в госкомпании Игоря Сечина и Буханцов, и Юсуфов потеряли там свои позиции.

Братья Магомадовы - влиятельная семья, как в Чечне, так и за ее пределами. Старшие братья, Лема и Абдул-Хамид Магомадовы, работают в правительстве Рамзана Кадырова вице-премьером и главой Минэкономразвития республики, а младшие - Юнус и Юсуп Магомадовы - в 2003-2004 гг. служили в составе полка МВД по охране нефтепроводов («нефтеполк»), задача которого - охрана всей инфраструктуры «Чеченнефтехимпрома» и сопровождение экспортируемой нефти при транспортировке. Адлан Магомадов до июля 2004 года занимал пост полпреда Чечни в Москве, а после кадровых перестановок стал главой ООО «Импэкспродукт». Эта компания с центральным офисом в Москве, филиалами в Казахстане и Украине до недавнего времени оставалась основным нефтетрейдером холдинга «Русснефть».

Нефтяная компания «Русснефть» создана в 2002 году и преобразована в крупный нефтепромышленный холдинг предпринимателем Михаилом Гуцериевым. В 2007 году, после возбуждения в отношении Гуцериева уголовного дела, он был объявлен в розыск. Экс-глава «Русснефти» неоднократно заявлял о давлении со стороны госструктур, а эксперты, говоря о версиях этой атаки на бизнесмена, указывали на то, что после 2005-2006 гг. нефтегазовый бизнес Гуцериева и его позиции на Юге России сильно мешали экспансии «Роснефти». С июля 2007 года обязанности прежнего главы холдинга взял на себя Олег Гордеев - бывший замминистра энергетики РФ. Важно, что в 2006 году он был вице-президентом гуцериевской «Русснефти» и одновременно с этим в июне 2006-го вошел в совет директоров государственной «Роснефти».

Михаил Некрич, бизнесмен, один из тех, о ком российские и украинские СМИ писали в контексте громких переделов собственности на предприятиях нефтепрома Украины и России. До 2005 года - председатель совета директоров ЗАО «Туапсе-Кемойл» - предприятия, связанного с Туапсинским НПЗ до его поглощения «Роснефтью».

Хож-Ахмед Нухаев, обвиняется в том, что он - заказчик убийства главного редактора русского «Форбса» Пола Хлебникова. Находится в розыске «Интерпола» с 2001 года по категории «транснациональная организованная преступность», основатель «лазанской» преступной группировки, связанной с российскими спецслужбами. Проживает в Азербайджане и Турции. В сферу его бизнес-интересов в разное время входили нефтедобывающие, транспортные и экспортные компании как внутри Чечни, так и за ее пределами - в частности, экспорт азербайджанской нефти через Грозный (трубопровод Баку-Новороссийск), туапсинский и новороссийский нефтяные объекты.

Петр Суслов, бывший офицер внешней разведки, активный участник проектов России, связанных с нефтью, энергетикой и строительством. Глава Фонда содействия миру и сотрудничеству на Кавказе «Единение». Профессиональная деятельность Петра Суслова, как оказалось, в разное время пересекалась и с Игорем Сечиным, и с Хож-Ахмедом Нухаевым, с которым он тесно сотрудничал в политическом объединении «Евразия» даже в тот период, когда Нухаев уже находился в розыске.

Основные участники представлены. Хотели эти разные люди фактически одного - иметь (сохранить) контроль над добычей, транспортировкой и экспортом чеченской нефти. Ныне конкурирующие стороны, ассоциирующиеся то с Рамзаном Кадыровым, то с Хож-Ахмедом Нухаевым, то с «Роснефтью», вынуждены сосуществовать в таком странном симбиозе. Но история нефтяных баталий в Чечне свидетельствует: каким бы стабильным ни казался баланс сил, в любой момент любой из сторон может быть запущен механизм очередного передела.

Какой была и какой стала карта нефтяных сражений последнего времени, на которой, помимо самой Чечни, нефтеперевалочные базы в Одессе, Туапсе и Новороссийске.

Первый этап: Криминальный, 2001-2004 гг.

Контроль над добычей, транспортировкой и экспортом делят чеченские и российские бизнесмены, чиновники Министерства энергетики и криминальные группировки, связанные со спецслужбами. Параллельно существует бизнес на нелегальной добыче нефти из скважин и кражи ее из трубопроводов.

Весной-летом 2001 года образовывается «Грознефтегаз» - «дочка» «Роснефти». Тогда же создается ФГУП «Чеченнефтехимпром», владеющий всей инфраструктурой нефтекомплекса Чечни. В это же время руководителем дирекции имущественных отношений Минтопэнерго ЧР назначают Абдул-Хамида Магомадова (родной брат Адлана Магомадова, который тогда был полпредом Чечни при президенте РФ, а с 2004-го стал нефтетрейдером «Русснефти»). Хож-Ахмед Нухаев (см. справку), контролирующий частично транспортировку и отгрузку нефти в Туапсе и Новороссийске, выступает на конференции в Москве, где представляет свой «план урегулирования» войны в Чечне, предполагающий ее раздел на южную Ичкерию и северную пророссийскую Чечню. Одновременно с этим офшорные компании Нухаева осваивают инвестиции в нефтекомплекс Чечни. В это же время - Ахмат-Хаджи Кадыров (бывший муфтий Ичкерии при Дудаеве, а после назначенный Москвой главой администрации Чечни) пытается установить свой контроль над легальной и нелегальной нефтедобычей и транспортировкой. На тот момент ему подконтрольны несколько скважин и нефтевозов, подаренных, как писала Анна Политковская, еще в 90-е Асланом Масхадовым.

Другими действующими лицами, связанными с контролем над экспортом чеченской нефти до 2004 года, были:

Министр энергетики РФ и председатель совета директоров «Роснефти» Игорь Юсуфов и его советник Николай Буханцов (вопросы распределения квот на экспорт через порты и собственный бизнес). В советы директоров отгружавших чеченскую нефть на экспорт Туапсинского НПЗ и «Туапсенефтепродукта» входил чеченский бизнесмен Ваха Агаев. Интересы других акционеров Туапсинского НПЗ представляли также бизнесмен Михаил Некрич и управляющие группы «НИТЭК» Виктор Такнов и Ирина Ронис. Последние двое менеджеров были поверенными конечного бенефициара, имя которого до сих пор глубоко законспирировано в Антильских офшорах.

ООО «Нитэк», входящее в одноименный холдинг, а также аффилированные с ООО «Югнефтепродуктом» Вахи Агаева компании имели с упомянутыми туапсинскими предприятиями договора, согласно которым, например, только в 2004 году 60% всей поставляемой на Туапсинский НПЗ нефти приходило не от «Роснефти», а именно от этих компаний. Они же затем обеспечивали большую часть экспорта.

География интересов бизнес-игроков выстраивалась вокруг пути транспортировки чеченской нефти. Это был маршрут по единой магистральной трубе: Чечня, далее через соседние с республикой регионы в Тихорецк Краснодарского края и оттуда на нефтетерминал в Туапсе - к месту погрузки в танкеры. Интересанты дислоцировались на обозначенных ключевых участках нефтяного пути.

Поскольку во время второй чеченской войны проходящий через республику участок нефтепровода был частично разрушен, то за пределы республики нефть в основном вывозилась автомобильными или железнодорожными цистернами. Контроль за такими перевозками осуществляли люди Хож-Ахмеда Нухаева. По закупленным на офшорную структуру квотам эта нефть затем закачивалась в магистральный трубопровод в Ставропольском крае, оттуда шла в Тихорецк - узел, соединяющий трубы в направлении Новороссийска и Туапсе. В порту «экспедиторы» Нухаева отслеживали загрузку нефти в танкеры.

До 2004 года нефтеперевалочный комплекс в Туапсе - «Туапсенефтепродукт» - основная база нефтепродуктов на Юге России. Это целостная система, состоящая из трубопроводов, нефтеперерабатывающей и отгрузочной портовой баз, откуда заливалась в танкеры как сырая нефть, так и нефтепродукты. Строился НПЗ с учетом переработки легкой, высококачественной малосернистой чеченской нефти. Мощности комплекса позволяли ежесуточно реализовывать свыше 100 тонн нефтепродуктов. Директор завода Анатолий Василенко, не желавший дробить активы, был убит 15 декабря 1995 года - через три месяца после вступления в должность. Это преступление связывают с именем Максима Лазовского (убит в 2000 году), который вместе с Хож-Ахмедом Нухаевым был лидером «лазанской» преступной группировки, а по совместительству - штатным агентом ФСБ. Лазовский и Нухаев руководили нефтетрейдерской фирмой «Ланако», зарегистрированной в Москве. По мнению экспертов, именно эта фирма специализировалась на «неучтенной» чеченской нефти. Но не только на этом: сотрудник этой фирмы - Владимир Воробьев - был осужден за один из первых терактов в Москве - взрыв в 1994 году автобуса рядом с ВДНХ, а другой погиб при попытке взорвать в том же году железнодорожный мост через Яузу.

Среди тех, кто проявлял интересы к нефтеэкспортной карте Юга России и Украины, был бизнесмен Михаил Некрич, давний партнер ныне опального основателя холдинга «Русснефть» Михаила Гуцериева. В 2000-м он был его советником в «Славнефти», в 2004-2005 гг. - член совета директоров компании «Белкамнефть» (как раз накануне ее перехода под контроль «Русснефти»).

Имя Михаила Некрича (по данным многих российских и украинских СМИ) упоминалось в контексте нескольких крупнейших сделок в сфере экспорта нефти. Так, в 2003 году Некрич перекупает у прежнего владельца долю нефтеперевалки в Одессе - сроком на два года. Интернет-ресурс ma-journal.ru (информационно-аналитическое издание о бизнес-слияниях и поглощениях) называет эту сделку посредничеством, цель которого - последующая перепродажа новому собственнику. Эксперты и СМИ отмечали, что он «приобрел известность на сделках с миноритарными пакетами», когда необходимо осуществить эффективное поэтапное поглощение или войти на предприятие перед его продажей в интересах будущего собственника. В совете директоров ЗАО «Туапсе-Кемойл», участвовавшего в Туапсинском НПЗ, Михаил Некрич также появился ненадолго - как раз накануне консолидации «Роснефти». Со временем нефтеперевалочные комплексы Одессы и Туапсе перестали входить в сферу интересов Михаила Некрича. Это совпало с очередным нефтяным переделом после 2004 года.

Но, как и многие из тех, кто занимался нефтью в 90-е и после 2001 года, он, вероятно, не был готов так просто сдавать позиции. И когда чеченская нефть пошла по новому маршруту через трубопровод КТК, меняя позиции прежних интересантов, произошла показательная история. Одной из сторон в конфликте оказалась офшорная компания Kempster Ltd., которую СМИ почему-то связали все с тем же Михаилом Некричем. Эта компания перекупила у Росимущества поставленную из Казахстана спорную нефть и попыталась отправить ее на экспорт по КТК. В результате конфликта весь объем спорной нефти и дополнительные «штрафные» объемы были арестованы прямо в нефтепроводе.

Интересно, что в подобных ситуациях обозначить реальную принадлежность арестованной нефти (казахская она или, например, чеченская) не представляется возможным, что дает широкие возможности для маневров. Во-первых, в трубе не бывает какой-то одной нефти из конкретного региона - лишь смесь определенного качества. В трубопроводе КТК - это смесь легкой малосернистой нефти - например, чеченской и казахской. При этом, как тогда, так и сейчас, специальных приборов, позволяющих выяснить, что именно течет по трубе, не существует (есть только контроль качества).

Здесь важно вспомнить об особенностях ведения нефтебизнеса в Чечне и за ее пределами во времена двух военных кампаний. При транспортировке нефти по маршруту нефтепровода Баку-Новороссийск («нитка» Махачкала-Грозный-Тихорецк) на чеченском участке трубы бизнес на нефти делался разными способами - как легально, так и нелегально. Неразбериха, связанная с пропажей в войну документов о собственности на эту часть нефтепровода, позволяла игрокам действовать в условиях «мутной воды». Все это лишь способствовало банальному воровству нефти, а дальше заинтересованные юридические или физические лица перекупали квоты на прокачку смеси нужного качества до нужного порта. Смесь учтенной и неучтенной нефти шла по веткам магистральных трубопроводов к Тихорецку, откуда текла на экспортные терминалы, расположенные в Туапсе, Новороссийске, а также в Одессе.

Сохранять присутствие в нефтегазовом секторе Юга России по окончании второй чеченской стремились и бизнесмены, связанные с сепаратистами. Одним из тех, кому удалось плавно перетечь из одного раунда большой нефтяной игры в другой, - был именно Хож-Ахмед-Нухаев.

Как это удалось, возможно, становится понятно из интервью New York Times 10-летней давности, где Нухаев делает очень важное признание. Он фактически говорит о «крышевании» чеченского бизнеса и рассказывает, как связывал его с российскими фирмами: «Чеченская мафия отличается от другой мафии… Мой бизнес был защищать чеченских бизнесменов от российских. Поначалу я вынужден был предлагать такую защиту с грубыми действиями. Я применял это к российским бизнесменам, чтобы они взяли чеченцев в партнеры». (Именно к этому периоду относится жесткая война за Новороссийский морской порт, в ходе которой из города была с позором изгнана даже спецгруппа, состоящая из следователей генеральной прокуратуры и высокопоставленных офицеров МВД. Ходили слухи, что криминальные структуры смогли привлечь на свою сторону в этом конфликте своих кураторов из спецслужб.)

Контроль над зарубежными нефтетрейдерскими компаниями позволял Нухаеву заниматься экспортом азербайджанской нефти через порт в Новороссийске. С Нухаевым, в частности, эксперты связывали швейцарскую компанию Sunoil S.A. Еще в прошлом году эта компания неоднократно выступала грузоотправителем нефти, добытой в Азербайджане, а четыре года назад «удельный вес» Sunoil S.A. в общем объеме фрахта танкеров в Новороссийске составлял 7%, обеспечивая вхождение этой фирмы в четверку крупных нефтетрейдеров порта, таких как, например, Gunvor.

Что интересно, после публикации в «Новой» статьи «Осведомители» (апрель 2008 года), где упоминалось о деятельности Sunoil S.A. в контексте бизнес-интересов Нухаева, эта компания была спешно ликвидирована. Хотя вряд ли ликвидация одной из компаний означает уход Нухаева из региона.

Анна Политковская с криминальной войной за контроль над нефтью связывала многие убийства и похищения людей в Чечне, а также поджоги нефтяных скважин в Грозненском, Аргунском и Курчалоевском районах республики: «В зависимости от своего реального хозяина скважины в Чечне бывают двух типов: горящие и нормальные. …Если со скважиной ничего не происходит, значит, ее собственник - уважаемый богатый человек, содержащий свою гвардию, и эта собственность никем не оспаривается. Вокруг остальных, не до конца определившихся с хозяевами, идет ежедневная непримиримая схватка с применением огнестрельного оружия». Говоря о «реальных хозяевах», Анна Политковская поясняла, что «весь ТЭК перешел в нелегалы», и речь идет не о госкомпаниях, владеющих инфраструктурой нефтекомплекса Чечни де-юре, а о «теневых владельцах», получающих конечную прибыль.

Из тех, кого можно было тогда назвать в числе «реальных хозяев» большинства чеченских скважин, в живых сегодня остались только двое: Хож-Ахмед Нухаев и наследник Ахмат-Хаджи Кадырова - Рамзан.

* Несколько сотен скважин действует неподконтрольно и не имеет непосредственного отношения к «Роснефти». Об этом - в следующих сериях.

Справка «Новой»

Нухаев Хож-Ахмед Таштамирович

Родился 11 ноября 1954 г. в Киргизской ССР. После окончания школы в Грозном поступил на юридический факультет МГУ, но был исключен по причине судимости. По данным правоохранительных органов, с конца 80-х Нухаев стал одним из основателей т.н. «лазанской» организованной преступной группировки. К 90-м Нухаев уже - миллионер, финансирует ряд чеченских политических проектов национал-патриотического толка, выступающих за отделение Чечни от России. В 1991-м снова осужден на 8 лет за вымогательство, но спустя несколько месяцев за ним в тюрьму Хабаровска прибыл конвой из офицеров милиции Наурского района Чеченской Республики и забрал арестанта в Чечню, президентом которой тогда был Джохар Дудаев. Спустя несколько месяцев Нухаев становится руководителем Службы внешней разведки в правительстве Ичкерии.

Тогда же, в 90-е годы, по данным сайта аналитика Владимира Прибыловского, Хож-Ахмед Нухаев поддерживал дружеские отношения с заместителем генпрокурора Ичкерии Алауди Мусаевым. Ныне полковник МВД РФ в запасе Алауди Мусаев живет в Москве, где имеет издательский бизнес. Будучи одним из акционеров и руководителей издательства «Молодая гвардия», недавно выпустил собственную книгу «Шейх Мансур» - об идеологе чеченского сепаратизма XIX века. Сын Алауди Мусаева - Мурад, адвокат одного из обвиняемых по делу об убийстве Анны Политковской.

После смерти генерала Дудаева в 1996 году Хож-Ахмед Нухаев становится вице-премьером в новом правительстве сепаратистов под руководством Зелимхана Яндарбиева. В сферу ответственности Нухаева тогда же попадает нефтяная промышленность, и для привлечения американо-британских инвестиций в эту сферу он создает проект «Кавказский общий рынок».

В январе-феврале 1998 года в Лондоне были зарегистрированы две офшорные компании - Taronbridge Ltd. и Tarondene Ltd. Первая позднее была переименована в Trans Caucasian Energy Company Ltd. и не скрывала интереса к получению контроля над чеченскими нефтяными месторождениями и проходящим через Чечню участком нефтепровода Баку-Новороссийск. Вторая в итоге была перерегистрирована как Caucasus Common Market Ltd. и имела офисы в Европе и Баку.

Официальный директор и владелец всех трех европейских компаний Хож-Ахмед Нухаев получает возможность обрести легальный статус для знакомств с представителями истеблишмента США и Великобритании. На встречах с влиятельными людьми Нухаев говорит о необходимости осуществлять поставки нефти в обход России через Грузию к Турции.

В России Хож-Ахмед Нухаев не оставался без поддержки сторонников особого пути России и националистических идей. Судя по общим проектам, Нухаев мог рассчитывать на бывшего офицера СВР Петра Суслова и созданный им Фонд содействия миру и сотрудничеству на Кавказе «Единение». Эта компания - до сих пор активный участник геополитических и внешнеэкономических проектов России, связанных в том числе с нефтью. А в феврале 2002 года в Москве зарегистрировано до настоящего момента действующее ЗАО «Евразийский общий рынок». Одним из учредителей и владельцем 50% акций новой компании стал именно зарегистрированный в Баку «Кавказский общий рынок» - Caucasus Common Market (CCM). Вторым учредителем и владельцем оставшихся 50% стал Международный некоммерческий фонд «Содействие евразийскому экономическому сотрудничеству», президентом которого является все тот же Петр Евгеньевич Суслов. Он же стал и гендиректором вновь образованного ЗАО «Евразийский общий рынок». По данным системы «Скрин», до октября 2008 года состав соучредителей данной компании не менялся.

P.S. Редакция «Новой» готова предоставить возможность для комментария персонам, затронутым в этом исследовании

В следующей серии:

Разгар передела: под кем - труба и скважины
- Что получила «Роснефть» в Чечне
- С чем остались Рамзан Кадыров и Х.-А. Нухаев