Теория глобализации в трилогии "неизвестная история". Наука в кластерах

1.1. Истоки стратегического инновационного менеджмента

Инновационный бизнес можно рассматривать с двух точек зрения:
· как средство обеспечения стратегического преимущества компаний, для которых собственно инновации не являются основным видом бизнеса;
· как вид бизнеса, продуктом которого являются конкретные научные, научно-технические и иные результаты, которые могут использоваться как основа нововведений в других отраслях.

Неоспоримость использования инноваций как основы достижения стратегического конкурентного преимущества компаний не требует особых доказательств. В фундаментальной работе Портера /1/ прямо указывается: "Каждая успешная компания применяет свою собственную стратегию. Однако, характер и эволюция всех успешных компаний оказываются в своей основе одинаковыми. Компания добивается конкурентных преимуществ посредством инноваций. Они подходят к нововведениям в самом широком смысле, используя, как новые технологии, так и новые методы работы… После того, как компания достигает конкурентных преимуществ благодаря нововведениям, она может удержать их только с помощью постоянных улучшений… Конкуренты сразу же и обязательно обойдут любую компанию, которая прекратит совершенствование и внедрение инноваций".

В этой связи резко растет и значение инновационного бизнеса, как основного вида деятельности фирм. Достаточно упомянуть о многочисленных НИИ, конструкторских бюро, консалтинговых фирм, предложений услуг по реинжинирингу бизнес-процессов и т.д. Однако известно, что лишь 5 % начатых НИОКР находят свое успешное завершение в виде признания новой продукции на рынке потребителей. В числе основных причин такого положения являются, как правило, ошибочный выбор портфеля НИОКР, отсутствие комплексной проработки маркетинговых, технических, экономических, инвестиционных, производственных аспектов. В большинстве случаев при выполнении НИОКР не учитываются стратегическая значимость разработки, ее согласованность со стратегическими аспектами деятельности фирмы (методами ее стратегического планирования, имиджем, отношением к риску), а также временной аспект выполнения НИОКР и реализации их результатов (тиражирование и сбыт новой продукции). Во многом это связано с отсутствием четко обозначенного единого методологического подхода к стратегическому управлению НИОКР.

Современный этап развития мирового рынка характеризуется ростом динамики, нестабильности и, прежде всего, глобализации бизнеса. В то же время широкое внедрение мировых информационных систем привело не только к использованию электронной коммерции, но и к появлению тенденции перехода к так называемым сетевым организациям, подразделения которых географически удалены друг от друга. Сетевая организация может консолидировать ресурсы по всему миру, что является одним из решающих факторов успеха в глобальной конкуренции.

Имеется широкий спектр особенностей стратегических действий фирм, в том числе и сетевого (виртуального) характера, в условиях глобального рынка, на которые будет указано ниже и которые следует оценить с единых методологических позиций.

Главные выводы из мирового опыта состоят в следующем:
– инновационная составляющая бизнеса становится ключевым фактором в глобальной конкуренции;
– наблюдается тенденция рассматривать действия фирм по решению конкурентных задач как синтез стратегического и общего менеджмента, экономики, теории организации и управления человеческими ресурсами;
– происходит тесное смыкание (и даже переплетение) задач и подходов стратегического и инновационного менеджмента фирмы. Можно говорить о необходимости разработки теории и практики единого стратегического инновационного менеджмента;
– глобализация мировой экономики лишь ускорила ход этих процессов. Глобализация и мировая экономика – принципиально разные вещи. Основой для глобализации послужила новая мировая инфраструктура информационных технологий, политика либерализации управления. В глобальной экономике институциональные элементы работают как единое целое в реальном масштабе времени. В то же время между глобальной и локальной стратегиями нет пропасти.

1.2. Основные характеристики глобализации мировой экономики

В работе /1/ М. Портер отмечает следующие основные тенденции развития международной конкуренции:
· превращение международных компаний из мультилокальных в глобальные. Это ориентирует всю мировую систему производственных и рыночных отношений на централизованную борьбу глобальной компании со своими конкурентами. Следовательно, разработка стратегии таких компаний может осуществляться только централизовано;
· потенциал для глобальной конкуренции невелик, если растет выигрыш от мировых объемов производства в тех же пропорциях, что и затраты на обслуживание (в том числе и на управление) этих объемов;
· глобальные объемы очень важны для поддержания высокого уровня инвестиций в НИОКР (фактически наукоемкие отрасли имеют тенденцию стать глобальными);
· глобальную конкуренцию отличает широта охвата различных стран отдельными частями "цепочки ценностей". Поэтому важны и конфигурация (географические распределения), и координация (организационные проблемы);
· в глобальной конкуренции источниками конкурентного преимущества, связанного с географическим местоположением, является комплекс взаимосвязи четырех групп факторов ("ромб Портера"):
- условия для факторов производства;
- состояние спроса;
- родственные и поддерживающие отрасли;
- устойчивые стратегия, структура и соперничество местных компаний.
· в глобальной координации возникают огромные организационные проблемы (языковые и культурные различия, расстояния, тяга к автономии, стремление максимально адаптироваться к местным условиям и т.д.).

Пути решения этих проблем:
- четкое позиционирование и понятная всем глобальная стратегия;
- признание задачи реализации глобальной стратегии в местных условиях трудной проблемой;
- унификация информационных и учетных систем, обеспечивающая быстрые корректировки оперативных решений;
- поощрение личных контактов и обмена информацией.

Деятельность на "домашних рынках" продолжает играть важную роль основы глобального конкурентного преимущества, особенно в передаче знаний и в инновационных процессах.

Проблема углубления и трансформации этих особенностей глобальной экономики рассмотрены в работе М. Кастельса /2/. Его определение глобальной экономики – "это экономика, в которой ключевые компоненты имеют институциональную, организационную и технологическую возможность работать как единое целое в реальном времени в мировом масштабе". К числу этих ключевых элементов он относит: финансовую глобализацию, глобализацию рынков товаров и услуг, информатизацию на основе глобализации сетей, стирание границ в мире науки и технологий. Все это происходит на фоне явного ослабления роли государственного регулирования и делает фирмы, а не страны, реальными торговыми агентами.

Как следует из /3/, сегодня глобализация характеризуется системной интеграцией мировых рынков и региональных экономик, всех сфер человеческой деятельности, в результате чего наблюдается ускоренный экономический рост, ускорение внедрения современных технологий и методов управления. При этом изменения, вызываемые процессами интеграции экономик носят глубинный характер, затрагивают все сферы деятельности человека, ставят задачу приведения к соответствию социальных параметров развития общества, его политической структуры, технологий макроэкономического управления. В современном процессе интеграции национальных (и региональных) экономик в единое мировое хозяйство имеется ряд различий, особенностей по сравнению с тем, что происходило в недавнем прошлом:

1. Прежде всего, большая часть мира не участвовала в глобальной экономике начала нашего века . Сегодня большее, чем когда-либо ранее, количество стран, открыли свои границы для торговли, финансов, инвестиций и информации. Не только развитые, но и развивающиеся страны проводят реформирование своих экономик.

2. Если в начале столетия глобализация была вызвана сокращением транспортных расходов, то в настоящее время она обусловлена снижением стоимости средств коммуникации .

Революционные изменения произошли в области глобальных средств коммуникаций и становление “информационного общества”. Internet – самое быстро растущее средство коммуникации за всю историю цивилизации - число пользователей Интернет во всем мире возрастет в текущем году на 100 млн. человек и достигнет к началу следующего года 375 млн. человек. Эти изменения неминуемо вызовут в экономике не меньший преобразовательный эффект, чем и в свое время промышленная революция. Элементы таких преобразований уже сейчас четко видны – электронная торговля не только предметами общего потребления, но и акциями предприятий. По прогнозам в 2002 году торгово-промышленные компании США будут осуществлять свои операции в Интернете на сумму около $350 миллиардов, а свыше 50% корпораций будут вести обслуживание клиентов и выставлять счета через Сеть. Сегодня объем сделок, заключаемых через Интернет и другие средства электронной связи, достигает в Европе 17 миллиардов евро, а к 2003 году, по мнению специалистов, может вырасти до 340 миллиардов евро.

Дешевая и эффективная сеть коммуникаций позволяет фирмам размещать различные составляющие производств в разных странах, сохраняя при этом прямые организационные и информационные контакты, непосредственное управление товарными и финансовыми потоками.

Современные информационные технологии также уменьшили необходимость физических контактов между производителями и потребителями и позволили некоторым услугам, которые ранее невозможно было продать на международных рынках, стать объектом торговли. При этом значительно (в разы) сокращаются и издержки обслуживания оборота товаров и услуг.

3. Хотя чистый оборот мирового капитала может быть меньше, чем в прошлом, валовые международные финансовые потоки стали намного больше . Например, ежедневный оборот иностранной валюты в мире возрос с 15 миллиардов долларов США в 1973 году до 1,7 триллиона США в 2000 году.

В течение последних 25 лет рынки капитала стали мировыми (глобальными) рынками, отражающими финансовую сторону обмена товарами и услугами. Возросший объем международных торговых сделок потребовал и увеличения денежного оборота. По данным Всемирной торговой организации (ВТО) в целом рост мировой торговли в 1999 году остался на уровне предыдущего 1998 года и составил 4,5%. Объем торговли товарами увеличился на 3,5% и достиг 5,46 триллионов долларов США, а торговля услугами выросла на 1,5% (1,34 триллионов долларов США).

В невиданной до сих пор мере международный рынок капиталов служит полем для вложений профессиональных инвесторов (инвестиционных и пенсионных фондов) и частных владельцев капитала. В среднем только 15% сделок на валютном рынке связано с экспортом, импортом и долгосрочным оборотом капитала. Остальные носят чисто финансовый характер.

Кроме того, рынки капиталов были долгое время классическими национальными рынками. Они ограничивались рамками национальных валют, которые к тому же были фиксированными благодаря системе твердых обменных курсов и защищались рядом правил. Эта система кардинально изменилась с переходом к гибкому обменному курсу (1973 г.) Сегодня рынки капиталов все больше приобретают характер глобальных и межнациональных .

4. В настоящее время около 20 процентов продукции мировой экономики производится филиалами транснациональных корпораций . Треть мировой торговли приходится на сделки между базовыми компаниями и их зарубежными филиалами и еще одна треть - на торговлю между компаниями, входящими в транснациональные стратегические союзы. ООН насчитывает 35 тысяч транснациональных субъектов с 150 тысячами филиалов. То есть все более существенным в развитии процесса глобализации становится фактор транснационализации с очевидной ориентацией корпораций на информационный рынок и рынок передовых технологий /2/.

5. В последние годы появляется все большая возможность для каждого предпринимателя мира, инвестора защитить себя от риска неожиданных и резких изменений курсов валют и ставок процента и быстро приспособиться к неожиданным финансовым шокам типа нефтяных или объединения двух Германий, а также гарантировать некоторую финансовую дисциплину для государства, препятствуя проведению правительствами инфляционной политики и политики наращивания государственной задолженности. В условиях господства рыночных отношений в глобальном измерении государства вынуждены осуществлять более разумную экономическую стратегию.

6. Сбережения и инвестиции размещаются более эффективно . Благодаря этому, бедные страны, очень нуждающиеся в инвестициях, находятся не в столь отчаянном положении. Вкладчики не ограничены своими внутренними рынками, а могут искать по всему миру те благоприятные инвестиционные возможности, которые дадут самые высокие прибыли. Инвесторы имеют более широкий выбор для распределения своих портфельных и прямых инвестиций.

7. Наконец экономическая глобализация происходит наряду с революцией в технологических процессах , которые в свою очередь служат причиной значительных сдвигов в иерархии наций. Место страны в современном мире сегодня больше определяется качеством человеческого капитала, состоянием образования и степенью использования науки и техники в производстве. Изобилие рабочей силы и сырьевых материалов все меньше можно расценивать как конкурентное преимущество - в соответствии с тем, как снижается доля этих факторов в создании стоимости всех продуктов.

Обобщив эти и ряд других наблюдений, можно сказать, что современная глобализация характеризуется системным сдвигом в динамике мировой экономической системы. Если раньше успех предпринимательства зависел больше от классической комбинации факторов производства, то сегодня этот успех в значительной степени определяется сложной (нелинейной) комбинацией элементов знаний, интеграцией этих факторов и технологий, объединением капитала, информационных и интеллектуальных ресурсов.

Предпринимательство все менее привязано к какой-либо стране или территории, при возросшей информативной зависимости, а обращение к инновациям и инвестициям становится важнейшим условием успеха.

Таким образом, мы можем выделить следующие основные характерные черты современной глобализации:
· создание единого мирового информационного пространства;
· усиливающаяся финансовая и инвестиционная централизация, с помощью чего формируются, накапливаются, выделяются и используются кредитные и инвестиционные ресурсы;
· растущее значение информации, новых технологий, инноваций, знаний и экспертов;
· непрерывное расширение глобальной олигополии;
· рост слоя транснациональных предприятий, создание транснациональной экономической дипломатии;
· интенсификация мировой торговли и обслуживающего ее капитала, несмотря на рост господства последнего над производством и торговлей;
· тенденция к конвергенции механизмов и инструментов управления производственными процессами.

В ближайшие годы процесс глобализации будет характеризоваться следующим:
· интеграцией экономического и информационного развития экономик, созданием единого информационного и инвестиционного пространств;
· интеграцией рынков, систем управления рынками и производственными системами;
· опережающим развитием информационных и телекоммуникационных технологий;
· создание новых инвестиционных технологий, опирающихся на достоверное информационное обеспечение, жесткую нормативно-правовую регламентацию инвестиционных решений на международном, межгосударственном уровнях;
· использованием высоких технологий во всех сферах жизни и производства, что вызовет необходимость коренного переоснащения материально-технической базы всех видов деятельности человека, что приведет к существенным изменениям образа жизни и мыслей человека;
· гармоничным, сбалансированным развитием инфраструктуры инвестиционного рынка, интеграцией функций и инструментов инвестиционных институтов;
· унификацией, канонизацией инвестиционного законодательства, созданием межгосударственных соглашений в области инвестиций и управления капиталом, усилением его влияния на инвестиционные процессы;
· возможностью перемещения капитала в любую страну, которая предлагает более выгодные условия для инвестиций.

Такое стремительное изменение мировой экономики требует рассмотрение ряда общих проблем, таких как:
- регионализм, международная торговля и мультинациональное размещение фирм;
- теоретические основы интернационального предпринимательства;
- сети и альянсы, как институциональная основа предпринимательства;
- будущие тенденции глобализации;
- пути интернациональной передачи технологий;
- организационные формы глобального предпринимательства;

- конкурентное мышление и бенчмаркинг на практике.

По М.Портеру /1/ конкурентоспособность нации зависит от следующих факторов:
- способности промышленности конкретной нации вводить новшества и модернизироваться;
- осознания того факта, что основа конкурентной борьбы все более смещается в сторону создания и освоения знаний;
- способности компании добиваться конкурентных преимуществ посредством инноваций;
- осознания создания конкурентных преимуществ посредством инноваций;
- осознания того, что существует только одна возможность удержать достигнутые конкурентные преимущества - постоянно их совершенствовать;
- наличия четырех атрибутов конкурентного преимущества ("правила ромба");
- правильного подхода к глобализации путем избирательного использования источников преимуществ в ромбах других стран;
- способности извлечения преимуществ из исследований, проводимых за границей, для чего компания должна иметь высококвалифицированных специалистов и формировать высокий уровень собственной исследовательской деятельности;
- понимания того, что конкурентные преимущества приходят в результате длительных улучшений (а не защиты сегодняшних секретов).

Таким образом, М.Портер однозначно соотносит конкурентные преимущества компании и ее способность к проведению и внедрению инноваций, то есть к организации инновационного бизнеса, как ключевого фактора успеха в глобальной конкуренции.

Он ставит под сомнение устоявшиеся объяснения конкурентоспособности нации:
- макроэкономические (например, низкие бюджетный дефицит и ставка банковского кредита – в Южной Корее все наоборот);
- дешевизна местного труда в экспортных отраслях (не так в Германии, Швейцарии, Швеции);
- избыток природных ресурсов (не так в Ю.Корее и Японии);
- государственное вмешательство в экономику (все наоборот в Италии и на Тайване).

Единственное разумное объяснение конкурентоспособности отдельных наций: наличие в этих странах фирм, сумевших использовать свои отличительные преимущества для создания конкурентных. Наиболее перспективный метод достижения таких преимуществ – инновационная деятельность и, особенно, ее стратегический аспект. Такой мировой опыт может использоваться и в России. Роль государства при этом должна заключаться, в первую очередь,
- в экономическом стимулировании инновационной деятельности при четком ранжировании отдельных работ;
- своевременной защите прав интеллектуальной собственности;
- организационной помощи при внедрении наиболее значимых в государственном плане работ (например, путем организации соответствующего программно-целевого планирования).

Это хорошо коррелирует с ранее приведенной мыслью М.Кастальса о том, что главными торговыми единицами на мировом рынке становятся фирмы. Хотя они решают задачу оптимального глобального географического местоположения, деятельность на "домашних рынках" продолжает играть важнейшую роль в получении конкурентных преимуществ. Это объясняется следующими обстоятельствами:
- существуют большие различия в условиях экономической деятельности на локальных рынках;
- ведущие мировые конкуренты в каждой из отраслей сосредоточены, как правило, в одной или двух странах-метрополиях;
- "критическая масса" деятельности (особенно ее мозгового центра) глобальных компаний обычно концентрируется в одном месте.

Глобальные стратегии могут расшатать конкурентное преимущество "домашней базы" с помощью рассредоточения деятельности, доступа к другим рынкам, привлечения специалистов новых профессий и новых технологий. Но чтобы все это сработало необходима координация, которая может осуществляться в основном из страны-метрополии. Таким образом, следует говорить не об исчезновении при глобализации роли местоположения, а об существенной ее модернизации.

В этом случае все, что рассмотрено в /4/ о стратегических аспектах управления инновационным бизнесом не теряет своего значения в условиях глобализации бизнеса, а лишь требует определенной корректировки и переосмысления. Например, М.Портер указывает на использование в глобальной конкуренции следующих нестандартных решений:
- использование важнейших инвестиционный процессов с нулевой или даже отрицательной рентабельностью инвестиционного капитала;
- широкое разнообразие целей финансовой деятельности в различных зарубежных дочерних компаниях;
- проектирование ассортимента изделий с завышенной прочностью и продажа их по заниженным ценам;
- интегрирования глобальной конкуренции и маркетинга на частных рынках;
- роль интеллекта в управлении глобальным бизнесом;
- смыкание экономики и социологии в стратегическом менеджменте;
- глобализация малого бизнеса.

1.3. Инновации – движущий фактор глобальной конкуренции

Основные характеристики инноваций как основного движущего фактора в глобальной конкуренции рассмотрены М. Портером /1/. Вот его основные соображения.

Повсюду в мире компании, добившиеся лидерства в международных масштабах, используют стратегии, которые отличаются друг от друга во всех отношениях. Однако, хотя каждая успешная компания применяет свою собственную стратегию, глубинные принципы деятельности – характер и эволюция всех успешных компаний – оказываются в своей основе одинаковыми.

Компании добиваются конкурентных преимуществ посредством инноваций. Они осваивают новые методы достижения конкурентоспособности или находят лучшие способы конкурентной борьбы при использовании старых способов. Инновации могут проявляться в новом дизайне продукта, в новом процессе производства, в новом подходе к маркетингу или в новой методике повышения квалификации работников. В своем большинстве инновации оказываются достаточно простыми и небольшими, основанными скорее на накоплении незначительных улучшений и достижений, чем на едином, крупном технологическом прорыве. В этот процесс часто вовлекаются идеи, даже не являющиеся "новыми" – идеи, которые буквально "витали в воздухе", но не применялись целенаправленно. При этом всегда происходит вложение капитала в повышение квалификации и получение знаний, в физические активы и повышение репутации торговой марки.

Некоторые инновации создают конкурентные преимущества, порождая принципиально новые благоприятные возможности на рынке или же позволяют заполнить сегменты рынка, на которые другие соперники не обратили внимания.

Если конкуренты реагируют медленно, такие инновации приводят к конкурентным преимуществам. Например, в таких отраслях, как автомобилестроение и бытовая электроника, японские компании добились исходных преимуществ за счет особого внимания к компактным моделям, имеющим меньшие размеры, потребляющим меньше энергии, которыми пренебрегали их иностранные конкуренты, считая такие модели менее выгодными, имеющими меньшее значение и менее привлекательными.

На международных рынках инновации, которые приносят конкурентное преимущество, предугадывают как внутренние, так и внешние потребности. Так, например, как только вырос международный интерес к безопасности продукции, шведские компании – такие, как Volvo, Atlas Copro и AGA имели успех на рынке, предугадав благоприятные возможности рынка в этой сфере. В то же время инновации, которые являются своеобразными для внутреннего рынка, могут даже мешать достижению конкурентного успеха в международных масштабах. Например, притягательность мощного оборонного рынка США отвлекла внимание американских компаний по производству материалов, инструментов и механизмов от привлекательных мировых коммерческих рынков.

В процессе внедрения новшеств и внесения улучшений большое значение имеет информация – информация, которая либо недоступна конкурентам, либо они ее не ищут. Иногда инновации являются результатом простых вложений в исследования и развитие или в изучение рынка. Чаще инновации появляются в результате целенаправленных усилий, из открытости и поиска верных решений без ослепленности какими-либо предположениями или шаблонным здравым смыслом.

По этой причине новаторы часто оказываются в стороне от конкретной отрасли промышленности или страны. Новшество может прийти из новой компании, основатель которой имеет нетрадиционную подготовку или же просто не был признан в давно существующей, имеющей прочное положение компании. Или же способность к генерированию нового может прийти к существующей компании через старших менеджеров, только начинающих свою деятельность в данной отрасли и вследствие этого более способных почувствовать новые возможности и стремиться к их достижению. Инновации могут также возникать при расширении сферы активности компании, при вовлечении новых ресурсов, навыков или перспектив в новую отрасль. Они могут приходить от другой нации, с другими условиями или методами ведения конкурентной борьбы.

За исключением очень небольшого числа случаев инновации являются результатом необычных усилий. Компания, успешно внедряющая новые или лучшие способы ведения конкурентной борьбы, преследует свою цель очень неотступно, часто проходя через серьезную критику и преодолевая существенные препятствия. В действительности для достижения успеха при внедрении новшества обычно требуется давление, осознание необходимости и даже определенная агрессивность: страх потерь оказывается достаточно часто даже более мощной движущей силой, чем надежда на выигрыш.

После того как компания достигает конкурентных преимуществ благодаря нововведениям, она может удерживать их только с помощью постоянных улучшений. Практически любое достижение можно повторить. Корейские компании практически достигли возможностей своих японских конкурентов в массовом производстве стандартных цветных телевизоров и видеомагнитофонов; бразильские компании сформировали технологические процессы и разработали дизайн, сравнимый с конкурентоспособными итальянскими фирмами, производящими особые виды кожаной обуви.

Конкуренты сразу же и обязательно обойдут любую компанию, которая прекратит совершенствование и внедрение инноваций. Иногда исходные преимущества, такие как взаимосвязи с потребителем, экономия на масштабах производства в существующих технологиях или надежность каналов сбыта, оказываются достаточными для того, чтобы позволить инертной компании удерживать свои позиции в течение лет или даже десятилетий. Однако раньше или позже более динамичные конкуренты найдут пути обхода этих преимуществ на основе своих инноваций, либо создадут лучшие или же более дешевые способы ведения аналогичного бизнеса.

В силу каких причин конкретные компании, базирующиеся в определенных странах, оказываются способными к существенным обновлениям? Почему они неустанно следуют по пути улучшений, ведут поиск все более сложных источников конкурентных преимуществ? Что делает их способными преодолевать серьезные препятствия для внесения изменений и новшеств, которые так часто сопутствуют успеху?

Ответ на эти вопросы лежит в четырех атрибутах страны, атрибутах, которые каждый в отдельности и все вместе составляют основу конкурентных преимуществ страны, то пространство, которое каждое государство создает и поддерживает для своих отраслей. Вот эти атрибуты:
1) условия для факторов. Позиция страны в факторах производства, таких как наличие квалифицированной рабочей силы или инфраструктуры, необходимых для ведения конкурентной борьбы в данной отрасли;
2) состояние спроса. Характер спроса на внутреннем рынке для отраслевого продукта или услуг;
3) родственные и поддерживающие отрасли. Наличие или отсутствие в данной стране отраслей-поставщиков или других сопутствующих отраслей, конкурентоспособных на международном уровне;
4) устойчивая стратегия, структура и соперничество. Существующие в стране условия создания, организации и управления компаниями, а также характер внутренней конкуренции.

Эти факторы обусловливают возникновение национальной среды, в которой компании зарождаются и обучаются конкурировать (рис.1). Каждая из вершин приведенного на рисунке ромба – и весь он в целом – иллюстрирует существенные составляющие для достижения успеха в конкуренции в международных масштабах: доступность ресурсов и квалифицированной рабочей силы необходима для обеспечения конкурентного преимущества в отрасли; информация, формирующая благоприятные возможности, которые компании ощущают, и направления, в которых они задействуют свои ресурсы и квалификацию сотрудников; цели владельцев, менеджеров и отдельных сотрудников компании; и, что очень важно, испытываемое компанией давление, вынуждающее ее делать вложения и осуществлять нововведения.

В том случае, если обстановка внутри страны разрешает и поддерживает наиболее быструю аккумуляцию специализированных активов и практического опыта – в некоторых случаях просто в силу большего усилия и обязательств, – компании получают конкурентное преимущество. Когда обстановка внутри страны обеспечивает лучший поток информации и понимание потребностей в определенном продукте и процессе производства, компании также получают конкурентное преимущество. И наконец, если обстановка внутри страны вынуждает компании к постоянному обновлению и инвестированию, компании не только получают конкурентное преимущество, но и наращивают с течением времени существующие преимущества.

Рис.1. Детерминанты конкурентных преимуществ страны («Ромб Портера»)

С общепринятой точки зрения, казалось бы, что внутренняя конкуренция – это нечто совершенно излишнее: она приводит к дублированию усилий и мешает компаниям достигать больших масштабов производства. Правильное решение с этой точки зрения состоит в том, чтобы выбрать одну или две лидирующие национальные компании, осуществляющие масштабное производство и имеющие достаточную силу для противостояния иностранным конкурентам, и гарантировать для них необходимые ресурсы и поддержку правительства. В действительности, однако, национальные лидеры оказываются в своем большинстве неконкурентоспособными, даже если они получают крупные субсидии и мощную защиту своего правительства. Во многих ведущих отраслях, в которых есть только один лидер в масштабах страны, таких как аэрокосмическое агентство или центр телекоммуникаций, правительство сыграло большую роль в разрушении конкуренции.

Статическая эффективность имеет существенно меньшее значение, чем динамическое совершенствование, которое необычайно стимулируется внутренней конкуренцией. Внутренняя конкуренция, как и любая другая конкуренция, приводит к возникновению давления на компании, вынужденные вводить новшества и совершенствоваться. Местные конкуренты вынуждают друг друга снижать цены, улучшать качество и обслуживание, а также создавать новые продукты и процессы. Однако в отличие от конкуренции с иностранными компаниями, которая имеет тенденцию к тому, чтобы быть аналитической и дистанцированной, местная конкуренция часто выходит за рамки чисто экономического соревнования и становится достаточно самостоятельной. Находящиеся внутри одной страны конкуренты вовлекают в свою деятельность достаточно активную наследственную вражду; они борются не только за раздел рынка, но и за людей, техническое совершенство и, что, возможно, имеет самое большое значение, за "право похвалиться результатами". Успех одной из национальных конкурирующих компаний доказывает другим, что достижения в данной области возможны, и часто привлекает новых участников в данную отрасль промышленности. Компании часто приписывают успех, достигаемый иностранными конкурентами, существованию для них некоторых "особых" преимуществ. В случае своих внутренних конкурентов для проигравшей компании таких психологических поблажек нет.

Концентрация в географическом плане усиливает внутреннюю конкуренцию.

Еще один выигрыш от внутреннего соперничества заключается в давлении, которое оно создает для постоянного совершенствования источников конкурентного преимущества. Присутствие внутренних конкурентов автоматически отменяет виды преимущества, которые приходят из простого существования в конкретной стране – факторные издержки, доступ или привилегированный доступ к местному рынку или же издержки для иностранных конкурентов, которые осуществляют импорт на этот рынок. Компании оказываются вынужденными выходить за пределы названного выше, получая в результате больше устойчивых преимуществ. Более того, внутренняя конкуренция будет вынуждать компании с большей ответственностью относиться к получению поддержки от правительства. Менее вероятно, что компании будут замыкаться на правительственные контракты или поддерживать протекционизм в своей отрасли. Вместо этого каждая отрасль будет искать и извлекать из этого выгоды более конструктивные формы правительственной поддержки, такие как помощь в освоении внешнего рынка, инвестиции в определенные образовательные структуры или другие специальные факторы.

Как это ни парадоксально, именно сильная внутренняя конкуренция заставляет компании выходить на внешний рынок и добиваться на нем успеха. В частности, в случае крупномасштабной экономики местные конкуренты вынуждают друг друга обращать пристальное внимание на внешний рынок, повышать эффективность своей работы и рентабельность. После проверки жесткой внутренней конкуренцией самые сильные компании оказываются способными достигать успеха за границей.

Каждая из четырех названных составляющих успеха определяет соответствующую точку на ромбе конкурентных преимуществ страны; действие одной из составляющих часто зависит от состояния трех остальных. Например, требовательность покупателей не приведет автоматически к появлению улучшенной продукции, если качество людских ресурсов не даст компаниям возможности добиваться соответствия требованиям покупателей. Конкретные недостатки в факторах производства не будут стимулировать обновление, если конкуренция недостаточно сильна и цели, которые ставит перед собой компания, не подкрепляются существенными инвестициями. В целом слабая позиция в любой из составляющих будет ограничивать возможности данной отрасли прогрессировать и обновляться.

Вместе с тем позиции в ромбе обладают также свойством взаимного усиления; они составляют систему. Два элемента, внутренняя конкуренция и географическая концентрация, особенно сильны в превращении ромба в единую систему – внутренняя конкуренция в связи с тем, что она стимулирует совершенствование по всем остальным ключевым позициям, а географическая концентрация – по причине порождения и усиления взаимодействия между четырьмя отдельными факторами.

Роль внутренней конкуренции иллюстрирует работу ромба как системы с внутренним усилением. Жесткая внутренняя конкуренция стимулирует развитие специфических массивов особых факторов, особенно в том случае, если все конкуренты располагаются в одном городе или регионе.

Внутренняя конкуренция способствует также возникновению родственных и поддерживающих отраслей промышленности. Например, японская лидирующая на мировом уровне группа производителей, работающих с полупроводниковыми технологиями, стимулировала развитие занимающих лидирующую позицию производителей полупроводникового оборудования.

Эти эффекты могут срабатывать во всех направлениях: иногда поставщики мирового класса становятся новыми участниками в отрасли, в которую они осуществляют поставки. Или же очень искушенные покупатели могут сами превратиться в индустрию поставщиков, особенно когда они имеют необходимые навыки и видение того, что новая отрасль будет иметь стратегическое значение. Японская робототехническая отрасль (например, Matsushita и Kawasaki) сначала разработала роботы для внутреннего применения, а затем уже начала продавать роботов в другие страны. На сегодняшний день названные компании являются сильными конкурентами в робототехнической отрасли. В Швеции Sandvik перешла от производства специальных сталей к производству бурильных молотков, а SKF – от специальных сталей к шариковым подшипникам.

Другим эффектом системного характера ромба является то, что страны достаточно редко имеют только одну конкурентоспособную отрасль; вернее, правило ромба формирует окружение, которое поддерживает кластеры конкурентоспособных отраслей. Конкурентоспособные отрасли не разбросаны в экономике бессистемно – они обычно связаны друг с другом вертикальными (покупатель- продавец) или горизонтальными (общие потребители, технология, каналы) связями. Не рассредоточиваются такие группы и физически: они тяготеют к концентрации в географическом плане. Одна конкурентоспособная отрасль помогает возникновению другой в процессе взаимного усиления. Например, японские компании, выпускающие бытовую электронику, перенесли свой успех в области полупроводниковых технологий на производство плат памяти и интегральных схем. Успехи японских компаний, выпускающих компьютеры laptop, которые контрастируют с достаточно ограниченными успехами в других сегментах, отражают силу в производстве других компактных портативных изделий и ведущие знания и опыт в области жидкокристаллических дисплеев, завоеванный в изготовлении калькуляторов и часов.

Как только кластер сформировался, возникает взаимная поддержка всех отраслей в группе. Преимущества распространяются вперед, назад и в горизонтальном направлении. Агрессивное соперничество в одной отрасли распространяется на другие отрасли в пределах кластера – посредством передачи технологии, развития рыночной позиции и диверсификации действующих компаний. Вход на рынок из других отраслей внутри кластера подстегивает модернизацию, стимулируя научно-исследовательские подходы и содействие введению новых стратегий и навыков. Через каналы поставщиков и потребителей, контактирующих с множеством конкурирующих компаний, происходит свободное распространение информации и инноваций. Взаимосвязи в пределах группы, часто достаточно неожиданные, ведут к осознанию новых путей ведения конкурентной борьбы и новых возможностей. Такой кластер становится средством поддержания разнообразия и преодоления узости взглядов, инерции, недостаточной гибкости.

Преимущества кластеров в нововведениях и росте производительности по сравнению с изолированным местоположением могут быть более важными, чем выгоды в текущей производительности, хотя здесь существуют также определенные риски. Некоторые характеристики одного и того же мастера, которые повышают текущую производительность, оказываются даже более важными для нововведений.

Входящие в кластер фирмы часто оказываются способными более адекватно и быстро реагировать на потребности покупателей. Что касается текущих потребностей покупателей, фирмы в составе кластера получают выгоду от концентрации компаний, знающих нужды покупателей и имеющих с ними установившиеся взаимоотношения, от наличия фирм в родственных отраслях, концентрации специализированных структур сбора информации, а также требовательности заказчиков. Входящие в кластер фирмы часто могут распознавать тенденции покупательского спроса быстрее, чем конкурирующие с ними отдельные фирмы. Например, компьютерные компании в Кремниевой долине и Остине быстро и эффективно учитывают потребности и вкусы заказчиков, и вряд ли кто-то может сравниться с ними в этом отношении.

Участие в кластере предоставляет также преимущества в доступе к новым технологиям, методам работы или возможностям осуществления поставок. Входящие в кластер фирмы быстро узнают о прогрессе в технологии, о доступности новых компонентов и оборудования, о новых концепциях в обслуживании и маркетинге и т.п. и постоянно следят за этими вещами, поскольку эти задачи облегчаются постоянными взаимоотношениями с другими членами кластера и личными контактами. Членство в кластере делает возможным непосредственное наблюдение за деятельностью других фирм. В противоположность этому изолированная фирма имеет худший доступ к информации и вынуждена при этом больше платить; для нее возрастает также необходимость выделять ресурсы на достижение нового знания в пределах своей собственной структуры.

Потенциальные преимущества кластеров в осознании необходимости и создании возможностей для инноваций очень велики, в не меньшей степени важными оказываются предоставляемая ими гибкость и способность к быстрому реагированию на эту потребность. Нередко фирма в пределах кластера может значительно быстрее находить источники для новых компонентов, услуг, оборудования, а также других требуемых при введении инноваций элементов, независимо от того, что эти элементы собой представляют – новую производственную линию, новый процесс или новую модель снабжения. Местные поставщики и партнеры способны и действительно оказываются вовлеченными в процесс обновления, этим обеспечивается лучшее соответствие поставляемой ими продукции нуждам фирм. Новый, специализированный персонал легко набрать для заполнения возникающих при использовании новых подходов специальных вакансий непосредственно в данной местности. Полезная в процессе нововведений взаимная дополнительность легче достигается, когда участники расположены вблизи друг от друга.

Входящие в кластер фирмы могут экспериментировать при меньших издержках, а также могут не брать на себя больших обязательств, пока окончательно не убедятся в том, что новое изделие, процесс или услуга будут приносить выгоду. В противоположность этому фирма, полагающаяся на получение ресурсов из удаленных источников, вынуждена уделять значительно больше внимания заключению контрактов, обеспечению отгрузок, получению требуемой технической поддержки и сервисного обслуживания, а также согласованию деятельности с большим количеством других структур, а фирма, полагающаяся на интеграцию по вертикали, сталкивается с инерцией. Сложности в торговле, связанные с инновациями, снижают ценности внутренних капиталовложений, при этом возникает необходимость поддержания существующей продукции и процессов во время развития новых.

Эти и другие обусловленные инновациями преимущества усиливаются непосредственным давлением – давлением конкуренции, давлением, направленным на выравнивание, и постоянно проводимым сравнением, существующими в концентрированных в географическом отношении кластерах. Сходство основного окружения, в котором существуют фирмы (например, стоимость рабочей силы, сходные вспомогательные средства), наряду с наличием большого числа конкурентов, заставляет их творчески подходить к вопросу о своем отличии. Отдельным фирмам в кластере достаточно сложно оставаться ведущими в течение длительного времени, но множество фирм развивается быстрее, чем это происходит в похожих фирмах, расположенных в других местах.

Исследование выполнено при финансовой поддержке РГНФ

в рамках научно-исследовательского проекта 14-06-00650 (2015 год)

Глобализация, которая пронизывает все стороны современного общества, может выступать как фактор сближения или отторжения. Но, в целом, глобальные вызовы являются все же фактором сближения. И постсоветское образовательное пространство – не исключение из этого общего правила. Сначала после распада Советского Союза работало отторжение от общих направлений развития, но это фактор отторжения от советского прошлого, в глобальном же ракурсе шло сближение .

В целом можно сказать, что глобализация в образовании ведет к сближению концептуальных позиций, что приводит в национальном контексте к более широкому разнообразию векторов развития образования в отдельной стране. Причем сближение как интеграция проходит в условиях разно-векторной кластеризации. То есть формируются разные кластеры сближения как по дидактическим проблемам образования, так и по общим проблемам развития современного общества.

В последнее десятилетие глобализация, разнообразие и единое образование в соответствии с глобальными вызовами развернули педагогическое сообщество для исследований стратегий развития образования через глубокое значимое обсуждение трудных глобальных и локальных социальных проблем, возможностей и действий, которые могут привести к изменению всей системы образования или ее отдельной структурной части.

Образование имеет способность трансформировать и вносить изменения в развитие общества, в тоже время образование постоянно трансформируется и изменяется само как в глобальных направлениях, так и в локальных. Глобализация, таким образом, приводит к изменениям через внешние и внутренние трансформации как сближающий фактор.

Системы образования становятся все более социально, этнически и культурно разнообразными за счет влияния глобализационного фактора. Тем не менее, образование часто определяется через дискурсы встраивания в западные парадигмы, так как глобализированные системы образования становятся все более и более господствующими в экономике знаний. Политики, практики и идеологи образования помогают определить пути, в котором формирование социального лифта через образование воспринимается как правильное направление развития к большей справедливости. Поэтому считается, что образование должно учитывать при обучении гендерные, расовые, этнические и другие различия. То есть в глобальном мире у каждого индивидуума конструируется собственная траектория образования, которая позволит человеку найти себя во взрослой жизни в глобальном мире, при этом сохраняя свою гражданскую идентичность.

По всему миру во многих учебных заведениях и при разных условиях развития образования главенствующим остается предположение, что учителя являются обладателями знаний, которые должны быть переданы учащимся и студентам, и что это происходит нейтральными, беспристрастными и объективными способами. Тем не менее, обучение имеет разное восприятие, один учитель обучает всех в классе одинаково, но учащиеся могут и делают свое учение очень по-разному. Студенты и учащиеся, а также учителя и преподаватели, являются частью комплексных социальных, культурных, политических, идеологических и личных обстоятельств, и накопленный опыт обучения и учения будет зависеть частично от предыдущего опыта, а также от возраста, пола, социального статуса, культуры, национальности, разных способностей и т.д. Поэтому стандартизация обучения в образовании играет роль рамки для учителя, при этом программа обучения у каждого учителя, находясь в поле стандарта, различается от примерной программы, о которой думали разработчики стандарта. То есть, обучение и учение как две взаимно связанные стороны образования могут носить разную направленность.

Образование развивается в междисциплинарных рамках, что повышает межкультурную осведомленность и способствует международному обмену. В образовании давно ведутся разработки по внутренней междисциплинарности и межпредметности обучения, но сегодня образование также начинает междисциплинарно развиваться с учетом векторов развития в социологии, психологии, лингвистике, политологии и других гуманитарных науках .

В глобальном мире все объединено, но группируется по-разному. Образовательные системы постсоветского пространства до распада Советского Союза были ризоморфными, структурно похожими, не смотря на отдельные различия, свойственные той или иной республике. Поэтому так важно сейчас после двадцатилетнего развития посмотреть, что стало с ризомами образования на национальном уровне в нынешнее время постмодернизма. Осталось ли что-то от общей советской ризомы? Куда примкнули образовательные системы, к какой ризоме? Или начали формировать свою автохтонную ризому образования. С этой целью надо определить критерии кластеризации национальных систем образования и вектор направленности ризомистости (примыкание к ризоме других стран или автохтонное формирование) .

Критерии кластеризации

Таким образом, можно выделить пять основных критериев локальной кластеризации образовательных систем.

1. Язык. Итак, на первый взгляд в качестве критерия кластеризации должен выступать единый государственный язык на постсоветском образовательном пространстве. Но болезненный распад привел к обратной парадигме кластеризации в отдельных странах к полному отрицанию русского языка на официальном уровне. Тем не менее, в мире и в постсоветском образовательном пространстве (ПСОП) до сих пор русский язык является фактором кластеризации или локального сближения образовательных систем отдельных стран. Среди иностранных языков на постсоветском образовательном пространстве основным является английский, широко распространяется в последнее время арабский и китайский языки. Раньше в Москве была одно школа с углубленным изучением китайского языка, теперь уже пять. А число курсов по изучению китайского, особенно арабского, не поддается исчислению.

На государственном уровне по-прежнему языком кластеризации является русский, но в отдельных странах и даже регионах России интенсивно выдвигается на первый план арабский язык. Пройти мимо этого явления трудно и непростительно глупо для современной политики образования .

2. Территория . Вторым критерием кластеризации является территориальная географическая принадлежность. Таким образом, можно выделить следующие кластеры:

• Европейский (Россия, Украина, Беларусь, Молдова).
• Кавказский (Армения, Грузия, Азербайджан)
• Балтийский (Латвия, Литва, Эстония).
• Азиатский (Киргизия, Таджикистан, Узбекистан, Туркмения, Казахстан).

Может быть в РФ сегодня незаметно кластеризации с Европой в общей политике, но в образовании, безусловно, есть, остается и будет кластеризация с Европой. Наше образование и в целом культура никогда не разводились с Европой несмотря на все общественные катаклизмы.

Этот критерий по своей географической принадлежности приобретает черты политологического и культурологического характера, так как почти все страны имеют тесное взаимодействие в образовании с Европой, а балтийские страны и есть сама Европа на постсоветском пространстве.

3. Конфессия.

Религиозный фактор как критерий кластеризации является доминирующим в наше время, особенно в мусульманском мире. Фактор сближения вне стран и зачастую фактор разъединения внутри многонациональных и многоконфессиональных стран. На поствоестском пространстве существуют два крупных кластера и несколько более мелких. Итак, основные кластеры:

1. Христианский (Россия, Украина, Беларусь, Молдова, Армения, Грузия, Латвия, Литва, Эстония).
2. Мусульманский (Киргизия, Таджикистан, Узбекистан, Туркмения, Казахстан, Азербайджан).

Понятно, что эти два кластера негомогенны, а состоят из разных религиозных направлений внутри кластера. Например, католичество и православие в христианстве, сунниты и шииты в мусульманстве. Кроме того, существуют буддистские кластеры внутри ряда стран, языческие, иудаистские, конфуцианские и др.

Но следует заметить, что наследием советского прошлого во всех странах постсоветского пространства выделяется многочисленный кластер неверующих и даже атеистов. Причем в образовании почти всех стран уделяется большое внимание проблемам религиозного воспитания, права верующих находятся в центре внимания общества и политиков, а права многочисленного кластера неверующих вообще не исследованы, и никто не занимается соблюдением их прав. При этом все государства ПСОП являются светскими, а, значит, решение проблем неверующих как отдельного конфессионального кластера уже назрело.

4. Политика.

В целом сближение образовательных систем тесно связано не только с пространством и временем, но с политикой. Системы ценностей в обществе, мораль, нравственные идеалы и др. – все приводит к кластеризации. На постсоветском пространстве также имеются определенные разно-векторные политические направления стратегий развития.

Выделим следующие кластеры:

• Европейский (Латвия, Литва, Эстония). Образование европейское. Ценности и идеалы. Мониторинг результатов качества образования ведется в рамках единого стандарта Европейского Союза (ЕС).
• Проевропейский (Украина, Молдова, Грузия). Страны, в которых стратегия развития обозначена как присоединение, а в дальнейшем и полное вхождение в ЕС.
• Евразийский (Россия, Беларусь, Казахстан, Таджикистан, Армения). Страны, входящие в организацию Евразийского сотрудничества, имеют общие цели, и частично в образовании наблюдаются общие закономерности.
• Проевразийский (Киргизия, Узбекистан, Туркмения, Азербайджан). Страны, которые разделяют идеалы и ценности проевропейского и евразийского кластеров.

Хочется заметить, что на постсоветском пространстве практически незаметна кластеризация с Китаем, хотя с Россией и Казахстаном это государство имеет самые протяженные границы.

В целом следует подчеркнуть, что у всех стран сохраняются в образовании сближение по глобальному вектору, то есть ориентация на Германию, Францию и особенно Великобританию в Европе, безусловно, на Америку, в Азии – на Японию, Китай, Корею, Сингапур, Турцию и арабские страны. Фактор сближения с Россией ослабевает во всех странах до негативного уровня с Украиной. Россия на постсоветском пространстве в наше время занимает особое место по политическим мотивам, практически находится в поиске глобальных партнеров вне постсоветского пространства .

5. Кооперация.

Из-за разнонаправленности глобализационных процессов в странах постсоветского пространства выдвигается дополнительный критерий по локальной кооперации части стран внутри ПСОП.

Существуют договоры сотрудничества с различными целями объединения, причем при условии ратификации таких договоров. Итак, можно выделить несколько таких локализаций:

• Центрально-азиатское сотрудничество (Казахстан, Киргизия, Таджикистан, Узбекистан, Россия).
• Сотрудничество независимых государств СНГ (Россия, Беларусь, Казахстан, Армения, Киргизия, Таджикистан, Узбекистан, Молдова, Азербайджан).
• ГУАМ (Грузия, Украина, Азербайджан, Молдова).
• Шанхайская организация сотрудничества (ШОС) – Россия, КНР, Казахстан, Киргизия, Таджикистан, Узбекистан.
• Союзное государство (Россия, Беларусь).
• Таможенный союз и единое экономическое пространство (Россия, Беларусь, Казахстан).
• Содружество демократического выбора (СДВ) – Украина, Молдова, Литва, Латвия, Эстония, Румыния, Македония, Словения, Грузия.
• БРИКС – объединение развивающихся стран с крупными экономиками (Бразилия, Россия, Индия, Китай, Южная Африка).

Кроме двух локализаций (ГУАМ и СДВ) Российская Федерация участвует во всех локальных объединениях, более того она и являлась инициатором их создания и кроме того основные материальные затраты по обслуживания этих союзов падают также на Россию.

Модели кластеризации

Таким образом, кластеризация стран бывшего СССР изменила не только свою направленность, но и по сути модели кластеризации стали разными: от монополярной во главе с Россией до многополярной с разными центрами и векторами направления взаимодействия (см. рисунки 1 и 2 соответственно).

Конечно, в старой модели до 1991 г. такая глобализация на отдельно взятом пространстве протекала по-разному, но сохранялась однополярность. Хотя наблюдались разные кластеры по тем же критериям.

Рисунок 1. Старая модель кластеризации ПСОП до 1991 г.

Следует заметить, что силы притяжения кластеров к центру по своей силе отличались в значительной мере между конкретными кластерами и центром (сравните взаимопроникновение в республиках Центральной Азии и странах Балтии). Внутри конкретного кластера сближение с центром также происходило по-разному среди отдельных государств (сравните взаимодействие Казахстана и Туркмении внутри центрально-азиатского кластера. Кроме того существовали слабые связи и между кластерами при обязательном участии центра.

Современная модель кластеризации практически утратила центр, то есть стала многополярной. Появились дополнительные точки притяжения практически у всех государств с ослаблением связей с РФ. Корреляционные связи с наибольшим весом показаны на рисунке 2. Россия выделена в отдельный кластер в связи с текущим политическим моментом, и ее взаимосвязи не указаны, так как значительно ослабли по сравнению со старой моделью.

Рисунок 2. Современная модель кластеризации ПСОП

Следует заметить, что в этой модели указываются связи в сфере образования.

Но в целом видим, что усиление роли глобализации на постсоветском пространстве приводит к многополярности и разновекторности. То есть государства стали значительно свободнее в определении своих приоритетов. Но стратегии развития образования в каждом государстве имеют явный тренд встраивания в мировое образовательное пространство со сближением той или иной силы с разными локальными центрами, при этом сохраняя свою автохтонность. К сожалению, все дальше уходя от России.

То есть появляется новый императив образования как обучения, воспитания и развития личности .

Новые образовательные императивы возникают в национальных и культурных условиях и зависят от разных всеобъемлющих вопросов, и не все они связаны с процессами глобализации:

1. Снижение роли и влияния национального государства на определение внутренней политики в образовании. Финансовый кризис в большинстве стран способствует сокращению обязательств государства перед образовательными возможностями и равным доступом к качественному образованию, то есть просто идет поворот к рынку, приватизации и выбору модели образования как в сфере услуг, а не в сфере просвещения.
2. Расширение условий растущего разнообразия и повышения уровня информированности человека в социальных вопросах; управляемости в условиях проницаемости границ и взрыва мобильности; широкого развития и доступности для всех людей средств массовой информации и современных технологий, которые создают совершенно новые условия для формирования принадлежности и идентификации.
3. Формирование установок, ценностей и понимания развития обучающегося как мультикультурного демократического гражданина, который может быть частью этого все более космополитического мира.

Но все-таки глобализация стала частью исторического процесса развития образования, который коренным образом изменяет ландшафт общественной и частной жизни, что отражается и в сфере образования. Государственное образование сегодня находится на перепутье. Оно может не отвечать на вызовы времени, как будто ничего не изменилось в мире и в образовании в XXI веке. Растет риск вытеснения воспитательных воздействий в образовательных организациях, которые больше не подотчетны государственному управлению и контролю. Таким образом, сегодня на кону стоит выживание демократической формы управления образованием и доступности государственного образования для широких слоев населения разных возрастов.

1. Кехян М.Г. Основные тенденции глобализации сферы образования // Креативная экономика. – 2013. – № 1 (73). – С. 84-88.
2. Матвеева С.E. Мониторинговый подход к кластеризации образования // Интеграция образования. – 2009. – №4. – С. 63-67.
3. Николаева Е.В. От ризомы и складки к фракталу // Вестник Северного (Арктического) Федерального университета; Серия: Гуманитарные и социальные науки. – 2014. – №2. – С. 118-124.
4. Найденова, Н.Н. Постсоветское образовательное пространство в контексте педагогических измерений [Текст] / В.А. Мясников, Н.Н. Найденова; Рос.акад. образования, Ин-т теории и истории педагогики. – М.:ИТИП РАО, 2006. – 18.3/9.2 п.л.
5. Landon Newby (2012) The Education Cluster Thematic; Case Study Series. – INEE. – 46 pp.
6. Lingard, Bob. Politics, policies and pedagogies in education: the selected works of Bob Lingard. Abingdon, Oxon, U.K.: Routledge, 2014.

В некотором смысле глобализацию следует рассматривать как экономическую альтернативу такому же глобальному, но гуманитарному по своему характеру процессу формирования ноосферы - "мыслящей" оболочки Земли как области взаимодействия природы и общества, где разумная человеческая деятельность становится главным фактором развития. Этот термин был введен в начале ХХ в. французскими учеными П.Тейяром де Шарденом и Э.Леруа и русским ученым В.Вернадским, рассматривавшими формирование ноосферы как необходимое условие сохранения человеческой цивилизации. Пытаясь понять мотивы поведения так называемых антиглобалистов, заметим справедливости ради, что человеку достаточно сложно менять привычный предметный мир и связанную с ним совокупность понятий и навыков, трудно смириться с тем, что на его жизнь влияют некие структуры, находящиеся зачастую далеко за рубежами той страны, которую он называет родиной. На этом фоне индивидуальные или массовые протесты против прихода нового неизбежны. Характерно, что подобное неприятие не зависит от возраста человека: основу современного движения антиглобалистов составляют лица младших и средних возрастных групп. А казалось бы, нонконформистами должны быть скорее пожилые люди...

Выход видится в том, чтобы сформировать в стране нормативно-правовую базу, которая предвосхищала бы социальные последствия глобализации и ориентировала властные структуры на принятие учитывающих эти последствия решений. Кроме того, нужно убедить мировое сообщество в необходимости создания подобной базы на глобальном уровне. Что касается собственно законодательства о глобализации, то здесь мы ставим вопрос лишь о необходимости его создания. Современное международное право не имеет соответствующих аналогов. Действительно, речь идет о формировании принципиально нового его раздела: мир должен попытаться "социализировать" экономику, создать новый мировой порядок, добиться повышения ответственности экономически развитых государств по отношению к зонам бедности на планете.

Второй вызов глобализации России - это изменение перспектив ее рынка труда. По мнению ряда специалистов и управленцев, ближайшим следствием глобализации станет простая реструктуризация рабочих мест, когда выбытие тех из них, на которых сегодня выпускается неконкурентоспособная по мировым стандартам продукция, будет сочетаться с появлением новых - в нематериальной сфере; они станут использоваться для удовлетворения платежеспособного спроса работников, занятых на вновь созданных эффективных рабочих местах в реальном секторе экономики. Однако исчерпывающих расчетов пока не проводилось, и подобного рода аргументация отчасти повисает в воздухе.

65 Современная Россия: курс на модернизацию

Составной частью сложного процесса перехода от традиционного общества к современному или индустриальному является модернизация, содержание которой составляют изменения политической системы как неотъемлемой составной части общего системного перехода. В процессе политической модернизации происходит как становление новых, так и эволюция уже существующих политических институтов, находящихся в сложном динамическом взаимодействии.

При этом объективно необходимо, с одной стороны, сохранить политическую стабильность как важное условие общественного развития в целом и, с другой стороны, расширять возможности и формы политического участия различных слоев населения в происходящих изменениях. Теория модернизации - одна из современных парадигм социально - исторического знания.

Применительно к России можно говорить, что проблема модернизации, особенно политической, приобрела особую актуальность (научную и практическую) в связи с политическими событиями 1991г.: распад СССР и запрет КПСС, которые явились наиболее ярким и убедительным свидетельством глобальности и глубины перемен; а так же обнажили острую необходимость поиска новых вариантов и направлений дальнейшего развития, выработку более эффективных способов борьбы с кризисными явлениями, порождёнными этим переходом. Острота и актуальность этой проблемы не спадает и по сей день, оставаясь одной из наиболее дискутируемых тем политологической науки.

Модернизацию стали связывать с распространением культуры “модернити”, с приверженностью западноевропейскому рационализму, идеям индивидуальной свободы и социального равенства, либеральной демократии и социального государства, правового государства и гражданского общества; с ориентацией социальных субъектов на инновационные формы деятельности как основой экономического роста и благосостояния.

В рамках этой теории выделяют органическую (первичную) модернизацию и неорганическую (вторичную). Органическая модернизация -- это утверждение культуры “модернити” в силу внутренних причин саморазвития, обусловленных кризисом эволюционного развития. В настоящее время под органической модернизацией (постмодернизацией) подразумевают прежде всего переход в постсовременность, к постиндустриальному, информационному обществу.

Вторичная модернизация -- это формирование интеллектуального и политического “ответа” на вызов со стороны более развитых стран. Неорганическая модернизация связана с распространением культуры “модернити” под влиянием извне, со стороны стран первичной модернизации.

Цель вторичной модернизации -- “догоняющего” развития -- преодоление технико-экономической отсталости и зависимости от передовых стран Запада.

В России “теория модернизации” получила воплощение в концепциях “догоняющего развития” и “перехода к современному обществу”. Согласно этим концепциям, Россия в силу целого ряда причин внешнего и внутреннего характера “задержалась” в своем историческом развитии по сравнению с передовыми странами Западной Европы. Стремясь ликвидировать “отставание” от западноевропейских стран, российское государство время от времени прибегало к политике модернизации страны “сверху”, чем и был обусловлен выбор путей общественного развития страны в XVIII--XX вв. как “развития вдогонку

После распада СССР, когда наше общество стало переосмысливать свое самостоятельно развитие, «приходится констатировать, что первоначальный этап реформирования оказался для России крайне неудачным», - «основа этой неудачи - и это ныне можно утверждать с полным основанием - состояла с одной стороны, в переоценке российскими реформаторами западного мира (стран Западной Европы и США), с другой - в недооценке творческого потенциала российского общества и в навязывании населению чувства вины за собственную культурную идентичность.»

На сегодняшний день существует несколько точек зрения на теорию модернизации в России. В современной литературе отмечаются следующие факторы, способствовавшие возникновению этой теории: социополитический, связанный с необходимостью изучения третьего мира, представленного странами бывших колоний и полуколоний мира, малоизвестного Западу и малоизученного социальными науками того времени, за исключением этнографов

Модернизация современной России не предполагает превращения ее в Запад. Во-первых, потому, что западный путь уникален, он осуществляется в определенном регионе, в конкретно-исторических Условиях, в специфической социокультурной среде. Во-вторых, потому что евразийское “тело” (геополитическое положение культура) отталкивает Россию от Европы. Поэтому Россия вынуждена прибегать к частичной модернизации, всегда сохраняющей ее собственную сущность или цивилизационную идентичность.

По мнению В.А. и А.В. Кулинченко процесс модернизации на сегодняшний день неоднозначно упрощается и искажается. Примером подобного упрощения является сведение модернизации в России к вестернизации, т.е. простому заимствованию западных моделей политического развития. В литературе получило распространение представление о политической модернизации как об импортировании новых социальных ролей и политических институтов, сформировавшихся в рамках западных демократий. Модернизация выступает как путь к процветанию, судить о котором в настоящий момент могут лишь сами «процветающие».

Подобные схемы и подходы создают преграды для науки, направляя ее по неперспективному пути. В результате отечественные ученые тратят немало сил и времени на то, чтобы выяснить, почему у нас «не вполне получаются» демократические преобразования по западным моделям, в чем именно состоит наше «фатальное» отставание от запада и как его преодолеть. Вступая в этот путь, исследователи искусственно ограничивают себя анализом проблем нашего действительного (или мнимого) несовершенства, ставя Россию в ряд стран второй (если не третьей) волны модернизации, которая осуществляется под жестким контролем со стороны стран-эталонов, в первую очередь США.

Однако со времен Петра I и поныне Россия -- исторически модернизирующаяся страна и этим при всей цивилизационной специфике обусловлена ее тесная связь с Западной Европой и ориентация на использование европейских институтов. Поэтому для понимания процессов модернизации в современной России некоторые ученые предлагают ввести концепт “второй” Европы

Географически “вторая” Европа включает в себя Россию, бывшие европейские республики СССР и коммунистические страны, а также “евразийскую” Турцию. Все эти страны пытаются догнать “первую” Европу. Теоретически “вторая Европа” -- это “второй эшелон” западноевропейского развития. Страны “второй Европы” в социально-экономическом, политическом и культурном смысле не являются Западом. Все они представляют собой осколки распавшихся в разное время империй. Модернизация России отличается от индустриальных стран, например, Юго-Восточной и Южной Азии, которая носила инновационно-мобилизационный характер. В процессе модернизации здесь ставились две цели:

1) войти в мировое сообщество как развитый, конкурентоспособный регион;

Сможет ли современная Россия как страна “второй” Европы в ближайшей перспективе стать Западом. Многие ученые сходятся во мнении, что нет, даже при использовании “силовых” методов “модернизации”. Для этого ей придется изменить свою идентичность и прежде всего социокультурную специфику большинства населения, на что потребуется много времени, а за этот срок Запад уйдет вперед

Р.И. ХИКМАТОВ, кандидат экономических наук, доцент

Институт экономики управления и права (г. Казань)

А.А. ГАРАЕВ,

заместитель генерального директора по рынку стран СНГ

Say Polymers B. V., Istanbul Liaison Office, Turkey

МЕЖДУНАРОДНЫЙ ОПЫТ РАЗВИТИЯ КЛАСТЕРОВ

В статье проводится сравнительный анализ трех "центров" мирового кластерного развития. Рассматриваются зарубежные модели кластерного развития, делается вывод о применимости для России в наибольшей степени индийской модели организации промышленных кластеров, где они развиваются за счет привлечения крупных международных компаний через прямые иностранные инвестиции, а также финской модели, которая актуальна для части российских регионов, которые имеют выгодное экспортное расположение.

Глобализация придала достаточно мощное ускорение процессу глубоких преобразований в экономике мира. Благодаря активному росту сферы высоких технологий мир стал более чем когда-либо взаимозависимым не только в экономических отношениях - торговле, инвестициях, финансах и организации производства в глобальных масштабах, - но и в социальных и политических взаимосвязях между организациями и частными лицами на всей планете.

Динамичность и беспощадность современного мира более всего отражается на тех странах, у которых отсутствуют либо недостаточно развиты эффективные механизмы устойчивого роста в сфере экономики и политики. Именно внутренняя политика государства остается важнейшим фактором, определяющим, какие преимущества получают страны от глобализации. На сегодняшний день, в условиях мирового финансового кризиса данный вопрос является наиболее актуальным.

Таким образом, своевременно рассмотреть одно из приоритетных направлений развития экономической политики, направленного на повышение конкурентоспособности государства, компаний, продукции, а именно опыт создания зарубежных отраслевых кластеров.

Собственно эффективная кластерная модель развития экономики способна устойчиво генерировать новинки технологий, ноу-хау, открытия, а также адаптироваться к разработанным в других странах новым процессам, технологиям, товарам.

В связи с повышением роли регионов и территорий в глобальном аспекте, кластеризация экономики охватила все континенты. Постепенно промышленные кластеры в США и странах Европы стали главным инструментом регионального и локального развития.

На сегодняшний день можно выделить три "центра" (региона) кластерного развития, а именно: Североамериканский, Западноевропейский и Азиатский регионы.

Подобная региональная типология кластерных систем в мире обусловлена такими факторами, как:

Обособленное развитие в течение длительного периода;

Достаточно устоявшаяся специфика в традициях развития экономики на основе кластерного подхода;

Различия в обеспеченности теми или иными стратегически важными природными ресурсами;

Различие отраслевых структур промышленности;

Разная емкость национальных (региональных) рынков;

Роль политического фактора в функционировании государства .

В различных странах мира можно выделить шесть моделей организации промышленных кластеров на основе институциональных особенностей. Каждая из них представляет собой определенное сочетание шести важнейших характеристик кластера: интернационализации, сте-

пени рыночных связей и конкуренции, развития малого бизнеса, инноваций, наличия фирм-лидеров, присутствия прямых иностранных инвестиций (ПИИ).

Так, например, в североамериканской модели (рис. 1) наиболее сильно выражена конкуренция между фирмами, а большинство взаимосвязей опосредуются рынком.

Финская модель организации промышленных кластеров (рис. 2) характеризуется тем, что кластер обладает высоким уровнем интернационализации бизнеса и инноваций.

Фирма-лидер

Рынок/ Конкуренция

Инновации

Интернационализация

Рис. 1. Североамериканская модель

Фирма-лидер

Малый бизнес

Рынок/ Конкуренция

Инновации

Интернационализация

Рис. 2. Финская модель

Японская модель организации промышленных кластеров (рис. 3) выглядит следующим образом: в кластере существует фирма-лидер, которая обладает высоким масштабом производства и интегрирует большое количество поставщиков на различных стадиях технологической цепочки.

Основную роль в индийской модели организации промышленных кластеров (рис. 4) играют ПИИ, которые приносят инвестиции, современные технологии, обеспечивают выход на мировые рынки.

"Советская" модель (рис. 5) характеризуется тем, что рыночные отношения и конкуренция сведены к минимуму, производство сконцентрировано на крупных предприятиях .

Рассмотрим данные модели подробнее.

Для Североамериканского региона характерна исторически сложившаяся ориентация на политику "малого вмешательства федерального правительства в процесс кластерного развития".

Согласно оценкам экспертов, взаимодействие бизнеса и государства в США расценивается как соперническое, а не как партнерское.

Фирма-лидер

Малый бизнес

Рынок/ Конкуренция

Инновации

Интернационализация

Рис. 3. Японская модель

Фирма-лидер

Малый бизнес

Рынок/ Конкуренция

инновации

интернационализация

Рис. 4. Индийская модель

Фирма-лидер

Рынок/ Конкуренция

Инновации

Интернационализация

Рис. 5. «Советская» модель

Государственные структуры США не считают себя обязанными следить за успехом в бизнесе предпринимателей, если только это не ведет к стратегически опасным для экономики страны в целом ситуациям.

В то же время в США нет таких проблем, как в европейском и азиатском регионах, которыми должно было бы заниматься государство. Среди них - малая емкость национального рынка и ограничения на развитие сильно диверсифицированной отраслевой структуры промышленности и народного хозяйства в целом.

В целом, общей особенностью государственной политики стран Североамериканского региона в отношении развития промышленных кластеров является то, что официально она не формулируется и не оформляется в виде государственных документов, разрабатываемых структурами, ответственными за формулирование национальной экономической стратегии.

В то же время необходимо отметить, что ученые США раньше других начали изучать принципы развития региональных экономик на основе кластерного развития. Ярким примером кластера в США является "Силиконовая долина".

Аналитическую работу по инициированию создания кластеров ведут в основном научные центры и университеты. Первоначальный капитал выделяется штатом того или иного науч-

ного центра или университета, затем привлекаются средства частных компаний. Характерным для американских кластеров является то, что они участвуют в глобальной конкуренции. Приоритетами считаются инновационные подходы, а работа основана на принципах партнерства .

Особенности североамериканской модели. Особенность североамериканской модели заключается в наличии высокой конкуренции между компаниями одного уровня, что является основным фактором развития кластера. Конкуренция между компаниями кластера стимулирует инновации, нацеленные на повышение эффективности производственных процессов, системы менеджмента, сбыта и т.д. Также имеет место конкуренция на рынке труда за более высококвалифицированную и образованную рабочую силу. Рабочая сила является мобильной, и компании осуществляют переманивание кадров друг у друга.

Кроме того, высок уровень предпринимательской активности (работники покидают компании и создают свои собственные фирмы, осуществляющие деятельность в той же самой отрасли). В результате происходит копирование технологий своих конкурентов, которое для развития кластера имеет значение не меньшее, чем инновации. Это связано с тем, что циркуляция

опыта и идей между компаниями приводит к дальнейшим инновациям.

Для кластеров, состоящих из мелких и средних по размеру компаний, характерна вертикальная интеграция. Это опять же связано с усилением конкурентоспособности, вследствие сосредоточения всех этапов производственного процесса в руках одной компании и появления экономии от масштаба.

Американская модель предполагает различную структуру кластера. Это может быггь "пирамида", в которой существует одна или несколько крупных фирм и широкая сеть поставщиков. Это может быть и простое скопление множества мелких фирм, в котором иерархия не выражена.

В табл. 1 представлены два типа структуры североамериканского кластера.

Американская модель применима в случае, если производственный процесс не предполагает налаживания тесных взаимосвязей между предприятиями. Главное в продукте - это его низкая себестоимость, которая достигается за счет конкуренции между поставщиками в кластере, а также за счет массового производства у головной фирмы.

Если какая-либо из отраслей представлена в более чем одном кластере, деятельность кластеров может пересекаться. Такая связь случается из-за общности технологий, навыков, постав-

щиков и т.п. На рис. 6 схематически отображены отношения между 41 кластером; наплыв одного кластера на другой обозначает наличие наиболее тесных отношений. Регионы, участвующие в деятельности пересекающихся кластеров, могут способствовать созданию более благоприятных внешних факторов и обычно показывают более высокий экономический результат. Пересечение между кластерами также представляет собой последовательный путь к определению путей развития региональной и национальной экономики, поскольку позволяет определить потенциал перехода обособленного кластера в кластеры связных или схожих отраслей .

Западноевропейский регион. Причины, являющиеся объективными предпосылками для формирования принципов и задач политики в области развития и реализации кластерных инициатив в Западноевропейском регионе, следующие:

Достаточно малые размеры национальных рынков сбыта;

Ограниченность национальных природных ресурсов;

Определенная однобокость отраслевых структур промышленности.

Вышеуказанные причины нашли свое отражение в разработке активных методов вмеша-

Таблица 1

Компании, входящие в кластер Связи между компаниями Пример

Множество мелких и средних по размеру компаний 0o0n°o) VS7 Кластер по производству пластмассы в СевероЦентральном Массачусетсе

Несколько крупных компаний и множество мелких и средних, являющихся поставщиками ш Автомобильный кластер в Детройте

Рис. 6. Пересечение кластеров в американской экономике*

* Источник: Проект по составлению карт кластера, Институт стратегии и конкурентоспособности, Гарвардский университет.

тельства в экономическое развитие для решения структурных и иных проблем. В их числе зависимость от внешних поставок стратегических видов ресурсов, важность поощрения импорта при узости внутреннего рынка, разработка ряда кластерных инициатив в странах Европы и т.д.

Одним из наиболее успешных в мировой практике является европейский опыт по созданию кластеров. Следует отметить, что в Европейском Союзе уже в 1968 г. был создан Генеральный директорат по региональной политике ЕС, в 1975 г. - Европейский фонд регионального развития, в 1988 г. Европарламентом была принята Хартия регионализма, начал функционировать Совет региональных и местных сообществ.

Исторически сформированное позитивное отношение граждан к центральной власти обладает большей степенью влияния на разви-

тие экономики, чем, например, в США. Это является специфической чертой, отличающей Западноевропейский регион от Североамериканского, что нашло свое отражение в относительно большей степени делегирования функций хозяйственного значения центральным властям. Хотя проблема оптимального соотношения между властью и бизнесом, а также центральными и местными органами власти в Западной Европе, безусловно, постоянно имела место.

Характер взаимоотношений "государство -промышленный бизнес", на взгляд авторов, также следует рассматривать как отличительную особенность стран Западноевропейского региона. Если в США они достаточно дистанцируются друг от друга, то в Западной Европе государство постоянно и довольно тесно взаимодействует с предпринимателями. Европейское

государство может создавать свой сильный промышленный или инфраструктурный (финансы, транспорт, связь) секторы, но не строит свою политику на внедрении в бизнес "по широкому фронту". Иначе говоря, для европейской модели характерен в большей мере активный диалог с бизнесом, но без широкого прямого проникновения в структуры крупных частных промышленных фирм, что отличает ее от азиатской модели отношений "государство - промышленный бизнес". Безусловно, предпосылкой для этого является авторитет государства среди европейских бизнесменов, восприятие государства как своего рода "опекуна промышленности". Можно считать, что Западноевропейский регион явился определенным "полигоном" для проверки новых идей в государственной экономической политике, основанной на кластерном подходе. Идея о "конкурентоспособной промышленной политике" появилась именно в Западноевропейском регионе.

Отмечая черты сходства проблем и методов проведения государственной экономической политики в Западноевропейском регионе, следует отметить особенно активную роль стран Северной Европы (Норвегия, Швеция, Финляндия), которые инициировали ряд кластерных проектов.

Для органов власти и предпринимательских структур субъектов Российской Федерации, расположенных на территории Центрального и особенно Северо-Западного округов, несомненный интерес и практическую пользу будет иметь углубленное изучение опыта создания и функционирования кластеров конкурентоспособности в Финляндии.

Кластерный подход к управлению экономическими процессами в Финляндии впервые был использован для разработки промышленной политики страны в 1991-1993 гг., после чего стал исключительно популярным. В 1995 г. в Финляндии были опубликованы отчеты специального исследования по кластерной проблематике. Особенностью Финляндии является малая экономика, которая не имеет самостоятельного стабильного спроса на внутреннем рынке. Поэтому кластеры в Финляндии изначально ори-

ентировались на экспорт. Основной предпосылкой для создания кластеров в Финляндии являлись условия для факторов производства, главным образом, высококвалифицированная рабочая сила.

Экономика Финляндии в целом ориентирована на экспорт, то есть фирмам внутри кластера приходится конкурировать с другими крупными фирмами на мировом рынке. В связи с этим, кластеры в экономике не являются исключительно национальными. Внутри кластеров либо присутствуют связи с компаниями стран-соседей (например Швеция и другие страны Балтики), либо принимаются меры по поиску и осуществлению данных связей.

В связи с тем, что экономика Финляндии не располагает значительными запасами природных ресурсов, основным двигателем экономического роста экономики Финляндии и кластеризации является высокий уровень инноваций. Инновации осуществляются благодаря широко развитому образовательному сектору (что тоже является результатом эффективной государственной политики).

Для финской экономики характерна высокая степень кластеризации, то есть кластеризованы все ключевые отрасли, в которых создается основной объем добавленной стоимости. Также можно отметить высокую степень кооперации между кластерами: например, наиболее развитым кластером (основа экспорта экономики) является лесной (деревообрабатывающий) кластер, поддерживающими отраслями для него являются машиностроение и химическая промышленность, которые, в свою очередь, также кластеризованы.

Специалистами Института исследования экономики Финляндии были предложены 9 отраслей, на базе которых осуществлялись процедуры, связанные с процессом формирования кластеров. В числе этих отраслей оказались лесная промышленность, информатика и телекоммуникации, металлургия, энергетика, сфера бизнес-услуг, здравоохранение, машиностроение, пищевая отрасль и строительство. Все проанализированные кластеры были разбиты на три группы: категория "сильных клас-

теров", категория "устойчивых кластеров", категория "потенциальных кластеров". В первую категорию попали лесной и кластер информационных и телекоммуникационных технологий. Для кластеров этой категории характерна хорошая сбалансированность развития как основных, так и вспомогательных производств, высокая внутренняя конкуренция, инновационный потенциал мирового уровня, интенсивное внутрикластерное взаимодействие в рамках совместных проектов и работы межотраслевых организаций. Подтверждением высокой конкурентоспособности кластерных объединений служит тот факт, что, имея 0,5% мировых запасов лесных ресурсов, Финляндия обеспечивает более 10% мирового экспорта продукции деревопереработки, в том числе 25% мирового экспорта качественной бумаги. Доля Финляндии на рынках телекоммуникационной продукции также исключительно высока: около 30% рынка оборудования для мобильной связи и почти 40% рынка мобильных телефонов, что говорит об очень высоком уровне конкурентоспособности. Устойчивые кластеры, к которым отнесены энергетический, металлургический и машиностроительный, демонстрируют позитивную динамику становления всех кластерных элементов, однако они пока еще не достигли необходимого уровня развития для получения уверенных выгод от агломерации. Машиностроительный кластер представляет собой хороший пример взаимопроникновения кластеров. Основной его специализацией является производство оборудования для лесной промышленности, энергетики, металлургии и строительной отрасли. Но интенсивное развитие специализированного машиностроения привело к формированию самостоятельного кластера со множеством поставщиков, сервисных и инжиниринговых компаний, исследовательских и инновационных центров. Так, Финляндия - лидер в производстве оборудования для целлюлозно-бумажной промышленности: удерживает 40% мирового рынка оборудования для производства целлюлозы и почти 30% рынка бумагодельного оборудования. Потенциальные кластеры - бизнес-услуги, здравоох-

ранение - характеризуются неравномерным развитием структуры кластера. Латентные кластеры (пищевой и строительный) хотя и объединяют ряд довольно успешных компаний -Valio, Fazer, Skanska, Kone, но в целом далеки от полноценной кластерной структуры и процессы ее формирования происходят достаточно медленно.

Отдельно необходимо отметить показательный пример эффективно развитого кластера в Финляндии, центр которого находится в городе Оулу, где расположена компания Nokia, занимающая третье место в мире среди компаний данного вида. Ее расцвет начался в 1992 г., когда она распродала часть своих компаний и начала специализироваться на выпуске мобильных телефонов. Тогда она выпускала 50 млн комплектов в год, в 1999 г. объем продаж вырос в пять раз, а в 2002 г. достиг 1 млрд комплектов. Город Оулу расположен у Полярного круга и во все времена был известен как город рыбаков и оленеводов. В городе проживает 100 тыс. человек, 6 тыс. работают на Nokia. Компания, производя телекоммуникационное оборудование, как головная объединила вокруг себя 120 предприятий, специализирующихся в микроэлектронике и программном обеспечении. В связи с развитием микроэлектроники сформировалось второе направление - сектор медицинских технологий.

В настоящее время лесной, а также информационный и телекоммуникационный кластеры обеспечивают основной объем экспорта и формируют значительную часть ВВП страны, являясь важнейшими для экономики Финляндии. Эти успехи позволили Финляндии занять первое место в мире за последние 10 лет в рейтинге перспективной конкурентоспособности, обогнав США, Германию, Японию, Россию. Всего в данном исследовании участвовало 102 страны, а Россия заняла 70-е место.

Таким образом, финская модель в наибольшей степени применима для небольших компактных стран, относительно дефицитных по природным ресурсам. Экономика таких стран изначально ориентирована на экспорт, поддержку которому осуществляет мощный сектор на-

учных исследований и разработок, а также развитая система образования.

В целом в Западноевропейском регионе отмечается тенденция к международной интеграции процесса разработки региональных кластерных инициатив под эгидой Европейского Сообщества. Разработчики такой политики в странах Западной Европы, в отличие от "поли-симейкеров" североамериканских стран, четко формулируют ее в программных документах, подлежащих одобрению в Европарламенте и законодательному оформлению. Они исходят из принципа, что общеевропейская промышленная политика ЕС должна обеспечить преобразование региональной промышленности в глобально конкурентоспособный, инновационный и эффективный индустриальный комплекс, основанный на кластерном развитии.

Азиатскийрегион. В Азиатском регионе сложился свой особый тип развития кластеров в экономике. В нем присутствуют черты и предпосылки, сближающие с Европейским регионом, но есть и чисто азиатские специфические особенности.

Исторически многие страны данного региона относятся к типу стран с длительной стагнацией политического и экономического развития, изолированности от мировых рынков, большой силой традиций восточных феодальных государственных образований.

К числу черт сходства Азиатского региона с Западноевропейским можно отнести активность государственного начала в отношении развития кластерных инициатив. Государственные органы в странах Азиатского региона считают своим долгом активно и целенаправленно вмешиваться в процессы, происходящие в экономике своих стран, стараясь защитить их от опасной конкуренции со стороны иностранных товаропроизводителей и помочь в экспансии на внешние рынки. Этот акцент можно считать определенной спецификой государственной экономической политики Азиатского региона, страны которого должны были особенно активно бороться за уже занятые "ниши" на мировых рынках, посредством интенсивного развития достаточно конкурентоспособных кластеров.

Опыт по эффективной реализации кластерных решений острова Хоккайдо в Японии заслуживает особого внимания. В этой стране в первой половине 1990-х гг. была создана Центральная организация по обеспечению устойчивого роста и стимулирования развития промышленных кластеров. В процессе эволюции определяется сфера повышения деловой активности, ведутся обсуждения, готовится проект, формируется рабочая группа, создается наблюдательный совет, подготавливается план развития проекта.

Основной чертой "японской модели" промышленного кластера является ведущая роль крупной компании, реализующей внутреннюю экономию от масштаба и находящуюся на передовом рубеже новых технологий. "Японская модель" в наиболее полной форме отражена в организации производства компании "Toyota Motor Co" (далее - ТМС).

Предпосылки создания автомобильного кластера в Японии:

Наличие предпринимательской идеи (на тот период в Японии не существовало собственного автомобильного бизнеса);

Наличие технологий в текстильной промышленности, средства от продажи которых сформировали начальный капитал;

Спрос на более дешевую продукцию со стороны США (Американско-Корейская война, 50-е годы), как следствие этого, поток инвестиций;

Активная государственная поддержка.

История TMC представлена инновационными идеями в непосредственном машиностроении - например, создании экономичных автомобилей - во всех элементах производственной деятельности. Принципы организации бизнеса характеризуются методикой "кайдзен", что подразумевает постоянное преобразование и совершенствование всех направлений деятельности компании.

Структура взаимодействия в автомобильном кластере Японии выглядит следующим образом. Компания-лидер производит конечный продукт и создает спрос на компоненты. Это дает жизнь множеству небольших фирм-поставщиков. Поставщики головной компании орга-

низованы по принципу "пирамиды". Выделяется несколько уровней: поставщики 1-го уровня, 2-го уровня и т.д. Головная фирма непосредственно взаимодействует только с поставщиками первого уровня, количество которых ограничено (как правило, около 300). На втором уровне количество компаний увеличивается до 5000, на третьем уровне - до 20000.

Поставщики первого уровня компании Toyota образуют специальные неформальные объединения "Kyoryokukai". В рамках данной ассоциации содействия происходит координация действий при использовании общей производственной системы и при разработке новой продукции. Также ассоциации отстаивают интересы поставщиков перед головной компанией.

Таким образом, "японская модель" в наибольшей степени применима для производства технологически сложной продукции. Разработка продукта требует высоких постоянных издержек, которые могут окупиться только при высоком объеме продаж фирмы. Процесс производства характеризуется большим количеством связей в рамках технологической цепочки. Головная фирма замыкает цепочку и осуществляет "интеграцию" всех отдельных производителей.

Кластерное развитие во многом характерно для промышленно развитых стран. На сегодняшний день кластерное развитие начинает появляться и в развивающихся странах, например в Индии, активно участвующей в мировой конкуренции благодаря своим инновациям, являясь поставщиком продукции на экспорт.

Общая характеристика индийской кластерной модели. Индийская модель имеет много общего с японской: кластер имеет форму пирамиды. Вершиной этой пирамиды может быть одна (автомобильный кластер в NCR) либо несколько (фармацевтический кластер в Indore) компаний. Индийская модель применима к экономике, изначально не обладающей ни технологиями, ни опытом ведения деятельности на мировом рынке, ни капиталом, для осуществления первоначальных инвестиций, однако имеющей значительный запас дешевых и легко доступных ресурсов (относительно дешевая

рабочая сила, производственные и природные ресурсы). В Индийской модели первоначальное развитие кластеров происходило исключительно за счет прямых зарубежных инвестиций и активной государственной поддержки. В Индии недоставало собственного капитала для создания и развития мощных компаний-лидеров в производственной цепочке. Однако данная страна обладала достаточно высокой инвестиционной привлекательностью за счет дешевых производственных ресурсов. Одной из особенностей являлось наличие и высоко- и низкоквалифицированной рабочей силы.

Таким образом, в Индии кластеры первоначально стали развиваться на основе иностранных компаний, которые при активной поддержке государства становились основным звеном в производственной цепи. Они занимались наиболее высокотехнологичным производством, в то время как маленькие индийские компании являлись поставщиками сырья (промежуточного продукта) для них. Одним из факторов, привлекающих ПИИ, являлось хорошее знание коренным населением английского языка. В Индийской модели ключевую роль играет государство. В связи с отсутствием в стране высоко развитого производственного сектора государство создало все условия для его активного развития.

Политика государства, направленная на формирование кластеров в регионе, характеризуется следующими факторами:

Жесткие ограничения на импорт со стороны федеральных властей;

Создание технопарков;

Лоббирование интересов производственного сектора в правительстве;

Установление высоких пошлин между регионами (что приводило к концентрации всех производителей одной отрасли в одном регионе);

Участие государства в собственном капитале компаний (так, например, компания MUL (основное предприятие в кластере NCR) была совместным предприятием Индийского правительства и компании Suzuki);

Создание школ и технических колледжей;

Упрощение процесса ведения бизнеса в производственных районах (политика "быстрого лицензирования" в фармацевтическом кластере Indore) и повышение, тем самым, инвестиционной привлекательности регионов;

Развитие инфраструктуры, благодаря которой осуществляется быстрое сообщение между регионами.

Для сравнения отметим, что "советская" модель кластерной политики через территориально-производственные комплексы (ТПК) была применима в сырьевых отраслях в регионах с низкой плотностью населения и слабым развитием обрабатывающей промышленности. Особенностями ТПК являлись:

ТПК - планово формируемая совокупность устойчиво взаимосвязанных и взаимообусловленных пропорционально развивающихся объектов различных отраслей народного хозяйства, которые созданы для совместного решения одной или нескольких народнохозяйственных проблем определенного ранга;

ТПК выделяются размерами производства и четкой специализацией в масштабе страны и своего экономического района;

ТПК сконцентрированы на ограниченной, обязательно компактной, территории, обладающей необходимым набором и размерами ресурсов;

ТПК используют местные и полученные извне ресурсы;

ТПК имеют единую производственную и социальную инфраструктуру.

Анализ зарубежной практики кластеризации показывает, что выбор подобной стратегической линии развития отражает собой реальное воплощение объективной тенденции интеграции. Основу кластерных стратегий составляет организация кластеров, сформированных из предприятий, выполняющих разные функции, но объединенных одним технологическим процессом. Инновационные кластеры характерны в основном для промышленно развитых стран: США, Канады, Италии, Германии, Австрии и т.д. Но они начинают появляться и в развивающихся: в Индии и Бразилии, например. Современные мотивы в созда-

нии зарубежных кластерных объединений сводятся к следующему: желанию повысить уровень территориальной экономики; развитию отраслей высоких технологий; повышению экономической активности; поддержанию экспорта; подготовке специалистов высокой квалификации. Структуры, формирующие кластерную стратегию, стремятся комбинировать действующие системы с новыми подходами к проведению маркетинга региона, развитию различных видов бизнеса, созданию условий по привлечению инвестиций. Обобщая результаты кластерных стратегий за рубежом, можно сказать, что они дали значительный импульс развития регионам тех стран, которые их применили. Рассмотренный опыт подтверждает, что современное производство высоких технологий может базироваться только на процессах интеграции: горизонтальной, региональной, вертикальной. Прогресс создается ныне не разрозненными предприятиями, а их объединениями, группами, кластерами и сетями. Этот опыт особенно актуален для субъектов РФ, для которых превращение в технологические центры видится объективной и настоятельной необходимостью.

В настоящее время экономика России обладает наследственностью в виде советской модели организации промышленности - территориальных производственных комплексов. Эта модель нуждается в модификации для соответствия рыночной экономике и вызовам глобализации.

Для России в наибольшей степени применима индийская модель организации промышленных кластеров. В соответствии с этой моделью кластеры развиваются за счет привлечения крупных международных компаний через прямые иностранные инвестиции. Прямые зарубежные инвестиции необходимы для освоения передовых технологий и выхода на мировые рынки.

Финская модель актуальна только для части российских регионов, которые имеют выгодное экспортное расположение (Центр, Юг, Северо-запад России). Для других, в частности, для Свердловской области, финская модель приме-

нима в рамках использования потенциала системы науки и образования для создания инновационной продукции.

Японская модель имеет много общего с финской моделью. Россия может успешно использовать японский опыт фирм-лидеров и частно-государственного регулирования экономических процессов. Очень важно, чтобы каждый кластер в регионе имел фирму-лидера, которая бы являлась основным инициатором развития, а также несла бы ответственность за эффективность выбранной стратегии.

Североамериканская модель обладает самой низкой степенью применимости в России, так как ее эффективность существенно зависит от степени развития рыночных институтов и конкуренции. Переходный характер экономики России не позволяет рассчитывать на выполнение этих предпосылок.

Список литературы

1. Намазбеков М. Кластерное развитие в условиях глобализации: опыт зарубежных стран. - URL: http:// www.kisi.kz/img/docs/1065.pdf

2. Модели организации региональных промышленных кластеров: обзор международного опыта. Центр региональных экономических исследований экономического факультета УрГУ, сер. "Аналитические доклады". -2008. - № 2. -URL: http://www.econ.usu.ru/ace_documents/patterns/CRES-ED-USU-Industrial-Clusters.pdf

3. Портер М., Кетельс К. Конкурентоспособность на распутье: направления развития российской экономики. -URL: http://www.csr.ru/news/original_1324.stm

4. Методические рекомендации по реализации кластерной политики в северных субъектах Российской Федерации. Разработаны Министерством экономического развития и торговли Российской Федерации совместно с Комитетом Совета Федерации по делам Севера и малочисленных народов, Центром экономики Севера и Арктики, Государственным Университетом "Высшая школа экономики". - URL: http://www.council.gov.ru/files/journalsf/ number/20081126141715.pdf

В редакцию материал поступил 05.02.09.

Ключевые слова: кластер, кластерное развитие, кластеризация, западноевропейская модель, азиатская модель, североамериканская модель, инвестиции, регион, экономическая политика.

Все рассуждения о переходе к грядущему 6-му технологическому укладу предполагают, что мировая экономика - единая взаимосвязанная система, которая развивается как целое.

Но это вовсе не так! Период глобализации в экономике закончился, и мы переходим к новой регионализации. Увеличение численности население и усложнение мировой финансовой системы приводит к тому, что она уже не в состоянии управлять экономикой, так что она распадается - чтобы когда-нибудь, в далёком будущем, может быть, собраться в единое и уже более сложное целое.

Мир распадается как минимум на 9 экономических кластеров, связанных с определёнными цивилизациями, культурами, экономическими укладами. В большинстве случаев, каждый кластер имеет лидирующее государство. И отнюдь не каждый кластер находится сейчас в 5-м технологическом укладе. Более того, даже до 4-го уклада развились далеко не все! Характерные признаки 4-го уклада, свидетельствующие о его полной развитости - наличие атомной энергетики и космонавтики. Те же, у кого их нет, находятся сейчас в 3-м техноукладе, лишь пытаясь перейти в 4-й.
- европейский кластер: северо-европейская (протестантская) цивилизация и зависящая от неё южная Европа (лидеры - Германия и Франция) - 5-й техноуклад;
- американский кластер: американская ветвь северо-европейской цивилизации (лидер - США) - 5-й техноуклад;
- японский кластер: японская ветвь китайской цивилизации, к которой сейчас готовы присоединиться юго-восточные "азиатские тигры" (лидер пока что Япония) - 5-й техноуклад;
- евразийский кластер: русская цивилизация (лидер - Россия) - 4-й техноуклад;
- китайский кластер: китайская цивилизация (лидер - Китай) - 4-й техноуклад;
- индийский кластер: индийская цивилизация (лидер - Индия) - 4-й техноуклад;
- израильский кластер: еврейская цивилизация (лидер - Израиль) - 4-й техноуклад;
- латиномериканский кластер: латиномериканская ветвь католической цивилизации (лидеры - Бразилия, Аргентина, Венесуэла) - 3-й техноуклад;
- ближневосточный кластер: суннитская и шиитская ветви исламской цивилизации (за лидерство борются Иран, Турция и Саудовская Аравия; Египет и Ливия недавно выбыли из гонки) - 3-й техноуклад.

Но меряться укладами осталось недолго: человечество входит в тяжёлый кризис, связанный с дефицитом продовольствия и энергии, из которого выйдут отнюдь не все. Выйдут только достигшие 6-го техноуклада, ибо именно он решает на данном этапе энергетическую и продовольственную проблему.

И тут у меня две новости: одна плохая, одна хорошая. Плохая новость состоит в том, что даже лидеры списка не войдут в 6-й уклад быстро и беспроблемно - у них уже возникли очень серьёзные проблемы с пересечением технологического барьера. Так что список кандидатов на выживание отнюдь не очевиден, и все членам этого списка придётся много потрудиться. Хорошая новость: Россия в этом списке не на последнем месте - а на целом 3-м от конца.

В общем, если первые 4 кластера ещё имеют небольшие шансы на выживание, то у 5-9 (в том числе, у России) никаких шансов нет. Нас спасёт только чудо - впрочем, чудеса в истории случаются.