Надежды, что управляемую экономику Беларуси мировой кризис может обойти стороной, оказались необоснованными. Как нельзя жить в обществе и быть от него свободным, так невозможно экономике небольшой страны в эпоху глобализации уклониться от последствий мирового экономического кризиса.
Мы уязвимы, поскольку уязвим наш экспорт, в том числе критически важный для нашего бюджета экспорт нефтепродуктов и удобрений. Мы уязвимы, поскольку за последние 10 лет создали лишь один относительно конкурентоспособный сектор экономики – аграрный. Мы уязвимы, поскольку средний технический уровень наших промышленных предприятий ниже среднемирового. Мы уязвимы, поскольку, на ключевом для нас российском рынке, нам приходится конкурировать с Китаем, и выигрывать эту борьбу очень трудно. Поэтому наше будущее сегодня зависит от того, как будет протекать кризис в России и мире.
Беларусь – страна маленькая, без существенных природных ресурсов. На жизнь мы всегда зарабатывали в основном производством различной продукции. Конечно, и транзит, и торговля, и программирование способны приносить стране некоторый доход. Но проблем страны одни эти направления решить не могут.
Аграрный сектор сегодня решает задачу обеспечения продовольственной безопасности республики и выживания населения на селе. Но он неоправданно велик, с избыточным числом работников, его техническое перевооружение еще далеко не закончено, да и рынки сбыта для сельхозпродукции – проблема. Выживание Беларуси как цивилизованного государства может обеспечить только развитая промышленность. Она то как раз и оказалась под ударом кризиса.
Выбор промышленности как основы экономики государства накладывает с учетом ее особенностей определенные требования к структуре промышленного производства. Поскольку наш аграрный сектор развит несколько лучше, чем у соседей, мы просто обязаны иметь пищевую промышленность. Поскольку географически нам определено быть страной транзита, мы можем иметь развитый сектор сопутствующих услуг с соответствующим промышленным обеспечением. Поскольку нам удалось сохранить часть научно-технического потенциала, мы можем развивать услуги в области прикладной науки и создавать успешные предприятия на этой базе, но с относительно небольшим числом новых рабочих мест.
Для страны, бедной природными ресурсами, вынужденной импортировать почти все необходимые для товарного производства материалы, естественной является экспортная ориентация большинства промышленных предприятий. Для обеспечения положительного сальдо внешней торговли, желательно, чтобы экспортируемая продукция имела максимальную добавленную стоимость. В этом случае предприятия первичной обработки сырья или «отверточной» сборки стратегически проблем республики не решают. Хотя и могут быть полезны на каком-то этапе.
Стратегически, исходя из численности населения, культурного и научно-технического потенциала, для Беларуси, как развитого индустриально-аграрного государства, необходимо иметь развитые машиностроение и приборостроение, что, в целом, соответствует прежней специализации республики в рамках разделения труда в Советском Союзе. Основа для такой специализации у нас есть. Другое дело, что на этих направлениях сильна международная конкуренция, и, прежде всего, наших соседей из стран ЕС.
Беларусь являлась «сборочным цехом» Советского Союза. В наследство мы получили структуру промышленности, где неоправданно велика доля крупных, «валообразующих» предприятий. В советские времена до 90% их продукции вывозилось из республики, а производство комплектации было разбросано по всему СССР. Поэтому техническое перевооружение наших предприятий – сложнейшая и дорогостоящая задача.
Руководство СССР проспало 2-3 технологические революции, произошедшие в мире. В постсоветское время и мы не преуспели в сокращении отставания в технологиях. Кризис начала 1990-х потребовал огромных усилий для сохранения предприятий, но достаточных средств для их развития и техперевооружения не было.
Времени для адаптации нашей промышленности к рыночным реалиям было отпущено всего 10 лет — с 1998-го по 2008 год. Время, когда бум спроса в России позволял заработать достаточно средств для модернизации производства и выстроить какую-то систему управления сбытом, к сожалению, было упущено. Выборочная модернизация отдельных технологических звеньев ничего не решила, крупные предприятия с организацией производства по полному циклу модернизировать не смогли, а небольших предприятий техперевооружение почти не коснулось.
Машиностроение в мире развивалось на базе значительного прогресса, достигнутого в станкостроении. Производительность современных станков с ЧПУ достигла такого уровня, что только некоторые крупные автомобилестроительные предприятия способны самостоятельно обеспечить их оптимальную загрузку. Поэтому большинство предприятий, выпускающих конечную продукцию, сегодня включают в себя только конструкторское бюро, сборочный цех и небольшое производство для изготовления некоторых специфических деталей. Все остальное поступает по кооперации, доля которой в себестоимости конечной продукции в среднем уже перевалила за 80%.
Поставщики деталей и узлов оснащены самым современным оборудованием. Широкое внедрение станков с ЧПУ позволило небольшим фирмам резко увеличить номенклатуру выпускаемой продукции. Пример – австрийская фирма по токарной обработке, где 37 человек на 56 станках производят в год 220 млн. деталей с их поставками от Гренландии до Новой Зеландии. Для сравнения, вся потребность Беларуси в деталях этого класса не превышает 12-15 млн. в год, при этом себестоимость их обработки на станках, в основном используемых в Беларуси, выше в десятки раз, а трудоемкость зачастую в сотни!
Сегодня при разработке новых изделий конструктор не задумывается о возможностях своего производства. Главное для него – обеспечить конкурентоспособный уровень конечного изделия, а у кого будет закупаться необходимая комплектация – вопрос второй.
В приборостроении типовая фирма, которая специализируется на определенном классе приборов, всегда имеет мощное конструкторское бюро, реализующее идеи своего конструктора. При этом печатные платы заказываются в Китае или на Тайване — в Европе таких «грязных» производств почти не осталось, набивка плат осуществляется специализированными фирмами, оснащенными высокопроизводительным оборудованием, разработка программ, изготовление корпусных деталей (как правило, литье), жгутов осуществляется тоже по кооперации. Фирма выполняет лишь заливку программ, сборку и тестирование готовой продукции. Небольшие специализированные фирмы по набивке плат, изготовлению жгутов и корпусных деталей обслуживают, как правило, регион.
Таким образом, фирмы, выпускающие конечную продукцию, сосредоточены на разработках и контроле своего сегмента рынка. Они могут быть уверены, что детали их изделий сделаны качественно и по самой современной технологии — выбор поставщиков для этого достаточный. Мелкие специализированные фирмы образуют неформальную производственную инфраструктуру кооперации, гарантируя производителям конечной продукции стандартно высокий уровень качества и стандартно низкие цены. В совокупности это резко снижает время на запуск новой продукции, повышает гибкость и устойчивость производства, гарантирует от случайных атак конкурентов…
Однако после кризиса 1998 года Китай начал в Европе массовую скупку бывших в употреблении станков. Произведя массированное техперевооружение своей промышленности, не стесняясь копировать конечную продукцию и закупая нужные технологии, разработки конструкций различных изделий и программного обеспечения по всему миру, Китай стал серьезным конкурентом западным производителям даже на западных рынках. В том числе в автомобилестроении. Тем самым Китай существенно увеличил возможность кризиса перепроизводства в мире.
А что Беларусь? Наши «промышленные гиганты» уже не дотягивают даже до уровня среднеевропейских фирм образца 1970-х годов. На большинстве стоимость их поставок по кооперации в себестоимости конечной продукции не превышает 20% (кроме двигателей для автотракторной техники). Оснащено подавляющее большинство предприятий станками, изготовленными в1970-х годах, причем степень их загрузки ниже всякой критики. Кроме того, на предприятиях растет дефицит конструкторов, технологов, станочников. Систему контроля над собственными рынками сбыта в республике только начали создавать, а до этого лет 10 на них господствовали российские посредники.
Состояние промышленности Беларуси, по крайней мере, машиностроения и приборостроения, является существенным тормозом ее развития. Даже отдельные закупки некоторыми предприятиями современных станков, ситуацию не улучшили: оборот промышленной кооперации увеличился незначительно, степень загрузки этого оборудования много ниже, чем на Западе, а издержки из-за его простоев предприятия переложили на потребителей. В результате хозяйственный эффект от закупки современного высокопроизводительного оборудования ничтожен, а осуществлялись они при поддержке бюджета. Межотраслевых и региональных производств как не было, так и нет. Причем, какие-то токарные или фрезерные работы выгоднее заказать, допустим, в Испании, чем на соседнем заводе.
Становится очевидным, что в кризис всех производителей финансово поддержать невозможно, да и нецелесообразно, если раздавать всем понемногу только для выживания коллективов. Не случайно при решении вопроса о выделении поддержки предприятиям автопрома США американские законодатели потребовали от них бизнес-планы. Не случайно и фрау Меркель, прежде чем начать масштабную поддержку товаропроизводителей, требует определиться, что будет с ними после кризиса.
Судьба же наших предприятий решается на внешних рынках. Так что их поддержка в период кризиса должна быть выборочной: кому-то – сколько нужно, остальным – по возможности. А вот кому, сколько и за счет каких источников – будет определяться промышленной политикой страны, без разработки которой выживание нашей управляемой экономики уже невозможно.
Чтобы представить контуры будущей промышленной политики, попробуем исходить из того, что желательно иметь. Конечно, кризис – не лучшее время для структурной перестройки промышленности, такие мероприятия лучше проводить в период подъема. Но сейчас говорить об этом поздно.
Беларусь – страна компактная и поэтому транспортные издержки при перевозках комплектации невелики. Население распределено пока достаточно равномерно, и имеет почти одинаковый культурно-образовательный уровень. Можно сказать, что существенных препятствий для выбора вариантов территориального размещения производств нет.
В социально-политическом плане нежелательной является тенденция концентрации производств в крупных городах: промышленность должна прийти в регионы. Причем не только в райцентры, но и в агрогородки. Если там не появятся квалифицированные рабочие места, рост производительности труда в агросекторе сделает эти места зонами растущей безработицы, Следовательно, необходимо создать или поддержать не десятки, а сотни небольших предприятий по выпуску простых изделий, изготавливаемых по стандартным технологиям.
В советские времена пытались создать такие производства в виде филиалов крупных предприятий, которые в период кризиса начала 1990-х эти предприятия бросили или просто разорили. Теперь такие небольшие производства должны быть независимыми.
Интересы крупных предприятий далеко не всегда совпадают с интересами республики, а сами они весьма уязвимы при атаках зарубежных конкурентов. В то же время, на рынке деталей и узлов для промышленной кооперации и рынках запчастей конкуренция полегче, и спрос существует всегда. Но рынок не выстроит нужную нам структуру промышленности. Для этого нужна промышленная политика, основанная на программно-целевом подходе.
При нынешних технологиях представляется необходимым иметь следующую территориальную структуру размещения обрабатывающей промышленности. Как показывает мировой опыт, в крупных городах целесообразно размещать головные конторы крупных предприятий, в составе которых есть КБ с опытным производством и сборочные линии. Кроме того, в крупных городах располагаются специализированные инжиниринговые фирмы по разработке конструкций, технологий и инженерной привязке производств, новые производства — иностранные, частные и инновационные, а также торговые фирмы, обеспечивающие продвижение продукции белорусских предприятий на внешние рынки.
В небольших городах находятся предприятия, производящие узлы и изделия для промышленной комплектации и технически несложные изделия, инструментальные производства, а также фирмы, обеспечивающие снабжение и техническое обслуживание сложного оборудования. В малых поселках целесообразно размещать предприятия, поставляющие в регион стандартные детали и узлы под заказ.
В сочетании с децентрализованными предприятиями легкой и пищевой промышленности и сферой услуг такая структура обеспечит конкурентную среду на всей территории республики и перспективу ее промышленного развития.
Все возможности для формирования такой структуры в республике есть. В Минске и других крупных городах давно уже существует дефицит рабочих основных профессий, а в регионах – недостаток рабочих мест, в то время как инженерных кадров, если они будут обслуживать несколько производств, пока достаточно. Культурный и образовательный уровень населения относительно высокий. Неиспользуемых основных фондов в республике тоже хватает. Российский рынок даже в период кризиса для нас все еще велик. Опыт поставок деталей и комплектации на западные рынки у некоторых фирм имеется. Дело за организацией производства и финансированием.
Учитывая, что нужно не только внедрить новую для республики организацию производства и новое для нас оборудование, но и обеспечить, хотя бы частично, загрузку создаваемых производств экспортными заказами, целесообразно для этих целей привлечь западные инжиниринговые и консалтинговые фирмы, имеющие опыт реинжиниринга — фирмы типа «бизнес-доктор». Ведь опыта создания современных производств у нас недостаточно, а здесь очень важны детали. И, конечно, необходимо быстро создавать свои инженерные центры.
Вновь создаваемые небольшие производства потребуется обеспечить стартовым объемом заказов. На первых порах можно забрать заказы у крупных минских предприятий вместе со старыми станками, чтобы не возникало искуса наладить производство «на коленке». Минск – переживет, станочников все равно не хватает.
Возможно, придется также привлечь мелких инвесторов с Запада со своими заказами, так как в условиях мирового кризиса надежд на стратегических инвесторов мало. Да они пока не очень и нужны. К тому же участие инвесторов, у которых могут быть свои интересы и которые не обязаны придерживаться наших планов, не очень желательно. Ни у нас, ни в России, ни на Украине инвесторы, что свои, что западные, не создали пока никаких современных производств в обрабатывающей промышленности.
Болезненный вопрос – количество и территориальное распределение рабочих мест. За счет внедрения современного оборудования предлагаемые меры приведут к общему сокращению рабочих мест на имеющихся производствах. При этом количество мест, создаваемых на малых предприятиях, будет заведомо меньше числа сокращаемых на крупных.
Сокращения, прежде всего, коснутся Минска. В 2007 г. многие небольшие предприятия Минска страдали от дефицита рабочей силы, не имея по этой причине возможности принять и выполнить заказы. Скрытая безработица на крупных предприятиях тоже препятствовала развитию промышленности и приходу инвестиций.
Развитие экспорта на современной станочной базе и освоение новых сегментов рынка за счет высвобождения рабочей силы, безусловно, создадут новые рабочие места. Перераспределение их неизбежно, поэтому удерживать их в существующей структуре нецелесообразно. Поэтому государству придется регулировать эти процессы, выбирая темпы и направления финансирования.
Все это должна определить промышленная политика. Ошибки в ее разработке будут очень дорого стоить. Ожидать, что все «само рассосется», нельзя: выходить из кризиса с сегодняшним станочным парком и сегодняшней структурой промышленности означает промышленность потерять окончательно. Как уже потеряли в начале 1990-х ряд отраслей, как недавно потеряли «Мотовело», «Горизонт», «Белвар», «Планар», «Луч», которые из лидеров своих отраслей в СНГ скатились до уровня заурядных предприятий. Минск
