11:54 25 мая 2024

От штрафов за неуважение к власти — к арестам за нелюбовь к ней

Новое слово в законодательстве: государственное регулирование чувств  граждан

Моисей Гельман

Недавно был принят закон о наказании за неуважение к обществу, а также к государству, госорганам и госсимволам, условно – «за неуважение к власти». Документ подготовили сенаторы Андрей Клишас и Людмила Бокова совместно с депутатом Госдумы  Дмитрием Вяткиным.  Однако законопроект «о неуважении к власти», которому после подписания президентом страны предстоит стать законом,  как представляется,  противоречит некоторым нормам русского языка и основ права, а также  здравому смыслу.

Андрей Клишас —  доктор юридических наук, профессор, специалист по теории государства и права, член Совета Федерации от Красноярского края, является представителем Совета Федерации в Конституционном суде  и Генеральной прокуратуре России. Кроме того, Андрей Клишас — судья Международной кинологической федерации  (международная организация, созданная для развития и защиты кинологии и чистопородного собаководства, базируется в бельгийском городе Тюэн). Он же — автор известного закона об изоляции Рунета от «мировой паутины», получившего в народе признательность под названием «закон Клишаса».

 Людмила Бокова представляет в Совете Федерации  правительство Саратовской области. В 2000 г. она окончила Борисоглебский государственный педагогический институт, получив диплом учителя русского языка и литературы  и учителя истории. Является заместителем председателя Комитета по конституционному законодательству и государственному строительству, а также  председателем Комиссии по развитию информационного общества Совета Федерации.  Третий член законотворческого коллектива —  Дмитрий Вяткин,  он же — член партии Единая Россия, первый заместитель председателя Комитета по развитию гражданского общества, вопросам общественных и религиозных объединений Госдумы, кандидат юридических наук.

Разработанный ими законопроект дополняет статью 20.3.1. Кодекса об административных правонарушениях РФ (КоАП)  Возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства  нормой в такой редакции:

Распространение в информационно-телекоммуникационных сетях, в том числе в сети «Интернет», информации, выражающей в неприличной форме, которая оскорбляет человеческое достоинство и общественную нравственность, явное неуважение к обществу, государству, официальным государственным символам Российской Федерации, Конституции Российской Федерации или органам, осуществляющим государственную власть в Российской Федерации, если эти действия не содержат уголовно наказуемого деяния,  влечет наложение административного штрафа в размере от тридцати тысяч до ста тысяч рублей.

Повторное совершение такого  административного правонарушения – оно, видимо, будет свидетельствовать уже о нелюбви к власти,  влечет наложение штрафа от ста тысяч до двухсот тысяч рублей или арест на срок до пятнадцати суток, а совершенное  более двух раз — наложение штрафа  от двухсот тысяч до трехсот тысяч рублей или арест на срок до пятнадцати суток.

Однако содружество двух юристов с учеными степенями и  учителя  русского языка и литературы, призванного  обучать подрастающее поколение языковой грамоте, не привело, на мой взгляд, к намеченной ими и поддержанной подавляющим большинством депутатов и сенаторов  цели: признать правонарушением неуважение  общества, государства, госорганов и госсимволов, высказанное в неприличной форме. Сначала остановлюсь на семантических и синтаксических огрехах, допущенных на мой мало просвещенный взгляд, авторами законопроекта. Огрехи эти  внесли  бессмыслицу в предложенную правовую норму, что уже по этой причине делает ее, как представляется,  непригодной для применения.

Во-первых, говоря о распространении…  информации, выражающей в неприличной форме… явное неуважение к обществу, государству…,  авторы путают или отождествляют форму представления информации с  ее смысловым содержанием.  Как известно, информацию в зависимости от сферы ее применения  представляют в разных формах. Это может быть  привычный  для большинства людей печатный текст, состоящий из обычных слов,  шифрованная запись информации, которой пользовался, к примеру,  Штирлиц,  словесная устная речь, цифровое представление информации  с записью на различных электронных носителях, ее графическое, живописное и музыкальное представление,  язык жестов и мимики, а также различные  комбинации, в том числе с представлением информации на видеоэкране.  Так что вопреки утверждению авторов законопроекта все формы представления информации являются вполне приличными и широко используются во всем мире. Исключение могут составить лишь некоторые жесты,  позы и органы человека, демонстрируемые  им в звуковом сопровождении или без слов собеседнику, как знаки возмущения или  неуважения к нему. Ввиду множественности  видов форм информации  это понятие  является абстрактным.

Надо полагать, авторы законопроекта имели в виду вовсе не формы представления информации, а  неопределенное множество неприличных, как им кажется,  выражений, перечень и определения которых в законе отсутствуют.  Между тем «неприличные выражения» – также понятие относительное и абстрактное.  К ним, в частности,  относят,  используемые плохо воспитанными людьми,  так называемые матерные или нецензурные выражения, но и они юридически не определены и законодательно не перечислены.  Или, к примеру, некоторые части человеческого тела в их простонародных названиях кому-то могут показаться неприличными, а для кого-то  они привычны в общении.

Таким образом, семантическая абсурдность словосочетания неприличная форма информации и  его абстрактность, а также  отсутствие юридически значимого определения этого понятия могут приводить к необоснованным административным наказаниям и поэтому с правовой точки зрения оно непригодно.

Во-вторых, согласно синтаксису русского языка при перечислении в предложении однородных членов – существительных, глаголов, прилагательных, они разделяются  между собой запятыми, которые в подобных случаях тождественны союзу «и». Такая форма изложения указывает на одновременность или совместность происходящего  с предметами   рассмотрения.  В предложенной новой законодательной норме перечислены существительные — субъекты и объекты, которые гражданам запрещено не  уважать, выражая свое неуважение в  неприличной форме.  Это  «…явное неуважение к обществу, государству, официальным государственным символам Российской Федерации, Конституции Российской Федерации или органам, осуществляющим государственную власть в Российской Федерации…».

Соавтор законопроекта Людмила Бокова, учительница русского языка и литературы,  должна была бы знать, что запятые в этом тексте, тождественные союзу «и», означают обязательность одновременного или совместного  оскорбления   перечисленных субъектов и объектов и тем самым неуважения к ним. Таким образом, согласно синтаксису русского языка, наказывать некоторых нехороших людей можно только в том случае, если они в несуществующей  неприличной форме выразили   неуважение одновременно и чохом к обществу, государству, официальным государственным символам Российской Федерации, Конституции Российской Федерации.  Отсутствие хотя бы одного из этих объектов и субъектов в числе совместно неуважаемых не позволит считать это деяние правонарушением. От них союзом «или» отделены  органы, осуществляющие государственную власть в Российской Федерации. Это обособление должно, видимо, свидетельствовать о более высоком  статусе органов власть предержащих, нежели прочих перечисленных субъектов и объектов.

Таким образом, с точки зрения семантики русского языка одобренный Госдумой и Советом Федерации законопроект, относящий  проявление гражданами одного из своих чувств  к правонарушениям, представляется несуразным. Но может быть после грамотного литературного редактирования законопроект оказался бы  пригодным для применения  с правовой точки зрения?  Увы!

Согласно теории права,  юридические законы регулируют наиболее важные общественные отношения субъектов различных видов деятельности, длительно остающиеся неизменными. Под общественными отношениями следует понимать социально значимые взаимодействия физических и/или юридических лиц,  обусловленные  их статусным положением и выполняемыми функциями. Эти отношения могут быть производственными, экономическими, политическими и прочими.

Под регулированием общественных отношений следует понимать установление  норм и правил, регламентирующих поведение и взаимоотношения людей в различных сферах человеческой деятельности.  Такое регулирование условно можно разделить на два вида:  социальное и несоциальное. Социальное регулирование означает регламентирование поведения людей и их общественных отношений для достижения определенных целей. Под несоциальным регулированием следует понимать нормирование свойств и характеристик материальных объектов, и  установление правил, регламентирующих обращение с ними человека.  При этом регулирование может являться правовым или внеправовым. Правовое регулирование регламентируют законодательными и подзаконными актами, обязательными для всеобщего исполнения, внеправовое – ненормативными  документами  для воздействия на конкретного человека (конкретный объект) или определённую группу лиц (объектов), например,  в рамках предприятия (организации). 

Правонарушение — это противоправное деяние (действие) лица, причинившее вред  другим лицам или обществу, что влечет в отношении этого лица правовые меры государственного принуждения в виде какого-то наказания, установленного соответствующим законом. Правонарушением не могут считаться мысли, чувства, желания человека, его сознание, воля, если они не проявились в его поведении, в результате чего был нанесен  конкретный  вред другим лицам или обществу. Статьей 29 Конституции России каждому гарантируется свобода мысли и слова, при этом никто не может быть принужден к выражению своих мнений и убеждений или отказу от них, и запрещена цензура.

Чтобы оценить правовую пригодность принятого Госдумой законопроекта Клишаса — Боковой – Вяткина, я несколько отредактировал часть его текста, чтобы он стал понятным для меня и читаемым. Для этого пришлось  исключить  упомянутые выше семантические огрехи. В таком случае, правонарушением предложено было бы считать  распространение в информационно-телекоммуникационных сетях информации, которая, оскорбляя человеческое достоинство и общественную нравственность, выражает явное неуважение к обществу, государству, официальным государственным символам Российской Федерации, Конституции Российской Федерации или органам, осуществляющим государственную власть в Российской Федерации.

Замечу, государственные символы и Конституция России – предметы неодушевленные и поэтому оскорбить их человеческое достоинство и общественную нравственность каким-либо образом, то есть нанести им тем самым вред,  невозможно. Что означают эти понятия по сути своей и по отношению к обществу, государству и органам государственной власти в законопроекте не указано.  Отсутствуют также ссылки на какие-либо источники их юридически значимого толкования. На самом же деле, эти понятия характеризуют качества, но  не упомянутых институтов, а человека. Они охватывают множество соответствующих его свойств и характеристик  и поэтому относятся к категории абстрактных. Человеческое достоинство включает все ценности человека, а общественная нравственность — совокупность правил и норм, имеющих социальное значение и регулирующих поведение человека во всех сферах общественной жизни. Естественно, что  абстрактными  понятиями человеческое достоинство и общественная нравственность нельзя характеризовать  правонарушения и наносимый ими  вред, к тому же, в применении к общественным и государственным институтам.

Что касается  явного неуважения к упомянутым объектам и субъектам, если это неуважение высказано в неприличной форме,  то  эти понятия в законопроекте юридически также не конкретизированы. Они  тоже являются абстрактными, так как прилагательные  «явный» и «неприличный» носят качественный характер, охватывая множество соответствующих конкретных свойств. Так, к абстрактной «неприличной форме» можно, как отмечалось,  отнести  конкретную нецензурную брань. Но для квалификации правонарушения  в законе должна быть указана конкретно — «нецензурная брань». Бранные слова нередко «шифруют, записывая их с пропуском букв. В таком случае домысливание брани формально также не может служить доказательством злого умысла и нанесения ущерба.  

Очевидно, что абстрактные, не определенные семантически и юридически,  понятия не должны  быть элементами правовых норм, так как их можно толковать как кому вздумается. К примеру, спикер Госдумы при обсуждении законопроекта заявил: депутаты — выбор народа,  значит их критика — это неуважение его выбора, и, следовательно,  критика депутатов  — это неуважение   народа. Хотел  того Володин или не хотел, но, надо полагать, невольно  по Фрейду выдал истинную цель законопроекта – признать критику действий властей  правонарушением, независимо от характера ее высказывания. Об этом желании свидетельствует и солидарность с ним почти всех депутатов, в подавляющем большинстве своем – членов  Единой России. За принятие законопроекта о «неуважении к власти» проголосовали 327 депутатов, против — 40, один  воздержался.

В толковом словаре Ожегова и толковом словаре Ефремовой понятие «неуважение» трактуется как  отсутствие  должного  уважения  к кому-либо  или к чему-либо, а также как непочтительность.  «Неуважение» — это чувство человека, которое само по себе при его выражении  не является правонарушением. Чтобы  неуважение, высказанное в неприличной форме,  трактовать правонарушением, необходимо было в законопроекте указать  какой конкретный,  а не абстрактный  вред  наносится этим публичным высказыванием перечисленным в законопроекте субъектам и объектам, которые в их перечень притянуты за уши.

Статьей 20.1. КоАП Мелкое хулиганство,  за нарушение общественного порядка, выражающее явное неуважение к обществу, сопровождающееся нецензурной бранью в общественных местах, оскорбительным приставанием к гражданам, а равно уничтожением или повреждением чужого имущества, предусмотрен административный штраф от пятисот до одной тысячи рублей или административный арест на срок до пятнадцати суток. Те же действия, сопряженные с неповиновением законному требованию представителя власти, влекут наложение административного штрафа от одной тысячи до двух тысяч пятисот рублей или административный арест на срок до пятнадцати суток. В этой статье КоАП, в отличие от обсуждаемого законопроекта,  говорится,  в чем конкретно выражается явное неуважение к обществу —  нецензурной бранью, а не «неприличной формой информации»,  и в чем конкретно выражается ущерб, наносимый гражданам и представителю власти, а не абстрактному обществу или государству и его органам.

Законопроект «о неуважении к власти» касается такой же неопределенной категории граждан и абстрактных признаков правонарушений, как и в статьях КоАП об экстремизме и оскорблении чувств верующих, поэтому с вступлением «закона о неуважении к власти» в силу при желании наказать можно будет любого неугодного. Неизвестно как понятия «неприличная форма», «неуважение к обществу», «оскорбление органа госвласти» будут трактоваться для средств массовой информации.

Прежде чем пройти три чтения с обсуждением в Госдуме, законопроект обсуждали в правительстве и его органах, проводилась экспертиза документа в Институте  законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве РФ, рассматривали комитеты Госдумы…  Одобрил  законопроект  и Совет Федерации,  хотя Совет по правам человека при Президенте России рекомендовал отклонить и отправить его обратно в Государственную Думу для исправления.  Однако, как представляется,  этот документ в несостоятелен в принципе, и поэтому вряд ли подлежит какому-либо исправлению. Однако  президент страны закон подписал.

Очевидно, что неуважение к обществу, государству,  госорганам и Конституции России демонстрируют те чиновники во властных структурах,  депутаты с сенаторами, а также некоторые работники правоохранительных органов, которые своими противоправными действиями нарушают законодательство,  публично оскорбляют граждан, унижая их, принимают надуманные и вредные законы, не могут вывести экономику из кризисного состояния и способствуют обнищанию населения страны,  или издеваются над людьми, пользуясь своим служебным положением и безнаказанностью. На мой взгляд, принятый законопроект Клишаса — Боковой – Вяткина «о неуважении к власти» как раз и является одним проявлений такого неуважения,  провоцирующего социальное недовольство и наносящего  ущерб  стране и обществу, о чем свидетельствуют, в частности, протестные уличные митинги.