Кризис, засуха и рост цен тестируют дееспособность власти / Сергей Уланов

руководитель Центра уровня жизни Института социальной политики Академии труда и социальных отношений
Вернувшиеся в конце августа дожди помогли уменьшить площади пожаров. И хотя, пусть и на меньшей площади, еще горят торфяники и леса, продолжая угрожать некоторым жилым и производственным постройкам, чиновники уже отчитались о победе над природой. Отменено и чрезвычайное положение в регионах, но появилась новая горячая тема – стремительный из-за засухи рост цен на продукты питания.

Реакция власти на эти крайне несвоевременные происки природы (приближается старт большого избирательного цикла) была предсказуемой: погорельцам обещаны горы золотые, региональным чиновникам дана команда к зиме возродить сгоревшие деревни, и для пущей важности приказали установить на местах пожарищ камеры видеонаблюдения, чтобы из Москвы следить за ходом восстановительных работ.
Примерно такой же была реакция на первые сообщения о росте цен на хлеб: не допустим ценового произвола, поставим на место спекулянтов! Прокуратура и Федеральная антимонопольная служба (ФАС) завалили СМИ сообщениями о количестве начатых дел против нарушителей ценового спокойствия.

Бегут дни, но пока не слышно о выплате обещанных компенсаций. Между тем в Интернете проскальзывают сообщения, что вместо обещанного комфортабельного жилья погорельцам собираются восстановить потерянное, однако  строго в соответствии со справками БТИ. Был, допустим, дом площадью 40 квадратных метров, построят новый такой же площади. Была хибара в 12 кв. м, построят такую же, сколько бы человек в ней не жило.

Для пропаганды обязательно создадут деревню, в которой будет все обещанное, вплоть до объектов социальной инфраструктуры и даже скоростного Интернета. Надо полагать, примерно в середине октября телевидение покажет торжественную сдачу такой новенькой деревни, высоких гостей, разрезающих алую ленту, и плачущих от подвалившего им счастья погорельцев. На этом в пожарной эпопее поставят точку. До будущего лета.

Но до октября еще дожить надо. Для многих это будет непросто при стремительном росте цен на основные продукты питания из-за тяжелейшей засухи. От грозных окриков на старте компания борьбы с ростом цен перешла в режим наблюдения за их ростом. Все регуляторы усердно мониторят ситуацию, а «Васька слушает да ест».

Уже и Росстат, поднаторевший в эквилибристике с показателями инфляции потребительских  цен, зафиксировал их рост за 20 дней августа в размере 0,6%. Но ФАС и Минпромторг пока не видят необходимости в директивном ограничении роста цен на продовольствие, о чем заявил замглавы ФАС А. Цыганов. Он объясняет, что приоритет имеет рыночное регулирование цен, и только в исключительных случаях могут быть установлены предельно допустимые цены. Если бы он еще объяснил, какие цены ФАС считает предельно допустимыми…

Прокурорам, антимонопольщикам, чиновникам из Минпромторга и Минэкономразвития приходится отделываться общими фразами. Идеология радикального либерализма, водившая их перьями при подготовке законов и нормативных актов, лишает их каких либо прав в попытках ограничить алчность бизнеса, блокирует регулирующую функцию государства. Российское хозяйственное право напоминает лоскутное одеяло, сшитое из фрагментов, скопированных с самых либеральных импортных образцов, а в прорехах и разночтениях правового поля уютно устроились коррумпированные чиновники надзорных органов.

Обратимся к главному рыночному закону —  о защите конкуренции  (ФЗ № 135). В соответствии со статьей 4 Закона (п.п. 1 и 5) товар является объектом гражданских прав субъекта, осуществляющего его продажу, обмен или иное введение в оборот для получения дохода. Нет в нем товаров ни первой, ни десятой необходимости. По Закону товар не является продуктом производства, предназначенным для личного или производственного потребления. На этом основано другое принципиальное положение ФЗ № 135. Он признает субъектом рынка, наряду с другими, спекулянта, приобретающего товар с целью его последующей перепродажи. Более того, ФАС тщательно опекает спекулянта, извратив в законе о защите конкуренции ее содержательное начало.

По мнению господина Артемьева конкурентные преимущества товара (соотношение затрат/цены и качества) обеспечиваются не в процессе производства, а в процессе торговли. Например, единственный в районном центре хлебозавод не является монополистом, так как хлебом торгуют десятки магазинов, установившие самостоятельно разные цены на одинаковые батоны. В прошлом году он пресек попытку фирмы Нокиа установить продажную цену на новую линейку мобильников экономкласса, считая, что рыночная цена может сформироваться только на «Горбушке» или другом аналогичном торжище.

Не менее идиотским был запрет фирме Касперского зафиксировать цену на пакет антивирусной программы. Конструктивная конкуренция между «Касперским», «д-р WEB» и другими борцами с вирусами была принесена в жертву «конкуренции» торговцев. Закон о защите конкуренции, отдельные главы Гражданского и Налогового кодексов, бесчисленное множество «отраслевых» законов (включая закон о торговле) превратили «невидимую руку рынка» из рабочего инструмента в идол для поклонения, тщательно замотав ее невежеством законотворцев.

Закон о торговле и принятое в его развитие постановление Правительства от 15 июля 2010 г. № 530 дает право государственным структурам вмешиваться в цены на товары первой необходимости при повышении их на 30% в месяц и на срок не более 90 дней. Установление планки на уровне 30% и предоставление права торговцам неограниченно повышать цены (на 30% в месяц — нельзя, а на 20-25% повышайте хоть много месяцев подряд) говорит о том, что эта норма включена в закон без намерения ее практического применения.

По этой причине проект постановления с перечнем упомянутых товаров первой необходимости, подготовленный Минпромторгом еще в феврале этого года, почти полгода кочевал по кабинетам и собирал визы. Лишь  когда стали вырисовываться катастрофические последствия засухи, и возникла  реальная угроза роста цен, постановление было подписано.

Из-за огрехов законодательства и ряда других причин ситуация для административного вмешательства складывается тупиковая. Установление более низкого потолка допустимого роста цен, например, 15% в месяц вместо 30, или введение учета накопительного эффекта роста цен за определенный промежуток времени не решают проблем реализации этой нормы закона.

Теперь намереваются в начале осенней сессии Госдумы ввести поправку в закон о торговле, ограничивающий размер торговой наценки. Если бы торговля была обязана покупать товар  непосредственного у его изготовителя, бороться с ростом цен было бы проще при сокращении числа торговых посредников. Однако действующее законодательство не запрещает покупать товар у посредника, который его приобрел для перепродажи. Не запрещает даже в тех случаях, когда товары оплачиваются бюджетными деньгами по конкурсам на выполнение госзаказа.

Свежий пример, которым занимается прокуратура, – закупки томографов по ценам, взвинченным посредниками в 2-3 раза. Если введут ограничение относительной наценки, то неизбежно увеличится число паразитических посредников, так как торговля будет заинтересована в росте входной цены. Закупил, допустим, гипермаркет товар по 100 рублей, получил право добавить к ней 35 рублей (наценка 35%) для компенсации своих расходов. А если закупит по 150 рублей, увеличит свою долю до 52,5 рублей.

Все это меры несистемного подхода, когда лечат не болезнь, а ее симптомы. По этой причине провалилась единственная на потребительском рынке попытка «замораживания цен» после взвинчивания мировых цен на продовольствие. Выручку торговых компаний тогда ограничили, а цены на потребляемые ресурсы – нет.

Каждый год правительство страны с маниакальным упорством повышает цены на газ, электроэнергию и железнодорожные перевозки, что провоцирует рост цен на все товары и услуги. От повышения регулируемых и нерегулируемых цен увеличиваются затраты на все виды транспорта и на содержание торговых площадей.

А торговля не смирится со снижением доходов – это противоречит идеологии собственника в рыночной экономике. Если же цена на какой-то отдельный товар ограничена, неизбежно вырастут цены на другие товары — чудес в экономике не бывает.
Нынешняя ситуация повторяет сценарий 2007 года в одном. Тогда цены заморозили после достижения ими предельного уровня по отношению к платежеспособному спросу. Вспомним, что достижению соглашения между правительством и крупнейшими торговыми компаниями предшествовали несколько недель разговоров о заморозке цен.

Этой паузой торговля воспользовалась в полном объеме. Разговоров о необходимости пресечь! и сейчас в избытке. Ту инфляционную заразу мы подхватили на мировом рынке, так как внутренних причин экстремального роста цен тогда не было. Сегодня внутренние причины есть, причем значительные, из-за чего экономические ведомства проявляют заинтересованность в повышении цен. И вот почему.

Регионы, пострадавшие от засухи, оценивают потери села в 160 млрд. рублей. Объем дотаций ориентировочно составит только 45 млрд. рублей. Но, похоже, в бюджете нет денег даже для пролонгации лизинговых платежей сельхозпредприятий. Если агропромышленный комплекс не наберет за счет повышения цен недостающие 115 млрд. рублей, значительное число хозяйств разорится. Когда денег не находит государство, расплачиваться надо населению.

Есть еще несколько фактов, подтверждающих эту версию. Так как деньги нужны селу срочно, то задержаны поставки зерна из интервенционного фонда, и нуждающиеся будут вынуждены его покупать по высоким ценам из скудного урожая нынешнего засушливого года. А приход в переработку дорогого сельхозсырья полностью снимает основание для вмешательства в цены. Надо полагать, Единая Россия поэтому выступила с предложением ввести продовольственные карточки для малоимущих, а остальные пусть платят за продукты питания рыночную цену.

Вытаскивать село из пропасти аномального лета придется населению. Беда, однако, в том, что, покупая дорогой хлеб, население при нынешней ценовой политике будет помогать не селу, а обогащению зернотрейдеров. Ведь сбыт сельхозпродукции у нас монополизирован как ни один другой товарный рынок. Только немногочисленные агрохолдинги, имеющие мощности по переработке, не платят оброк алчным посредникам. А государство из-за либеральных шор не видит и не хочет видеть проблемы. Более того, оно намерено создать продовольственную биржу – площадку, на которой спекулянт — царь и бог. Как биржа регулирует цены можно увидеть на примере мировых нефтяных бирж или на примере отечественного рынка электрической мощности.

Как спасать село не известно. А как спасать население? Воспользуемся данными бюллетеня Росстата «Доходы, расходы и потребление домашних хозяйств» за 4 квартал 2009 года. Полгода назад среднедушевые расходы на продукты питания составляли 33,3% от совокупных расходов домохозяйств или 3150 руб. в месяц на человека. В расходах на хлеб и хлебопродукты приходилось 15,4% (5,1% в потребительской корзине в целом), на картофель и овощи — 6,7% (2,2%), на мясо и мясопродукты — 31,2% (10,4), на молоко и молочные продукты — 14% (4,7%), яйца — 1,5% (0,5%). В приведенный перечень не включены сахар и растительное масло из-за сложности их выделения из товарных групп.

На основании этой информации легко подсчитать индекс потребительских цен (ИПЦ) по итогам за год, предполагая те или иные размеры повышения цен по товарной группе. По нашим оценкам, за период август-декабрь этого года цены вырастут на хлеб и хлебопродукты на 20-25%, на картофель и овощи — в 1,5 раза, на молоко и молочные продукты — на 20% и на яйца на 25-30%.

Сложнее оценить положение с мясом. Во избежание падежа от бескормицы можно ожидать увеличение забоя скота и рост предложения мяса на рынке в осенние месяцы. Однако животноводы и, особенно, птицеводы вынуждены будут переложить рост затрат из-за повышения цен на комбикорма на покупателей их продукции. Если цены на мясо повысятся на 15%, то потребительская корзина за счет продовольственного набора потяжелеет примерно на 5%. С учетом накопленной инфляции и роста цен на непродовольственные товары и услуги в оставшиеся месяцы текущего года ИПЦ вновь будет выражаться двухзначным числом и составит 111-113%.

Темпы инфляции будут увеличиваться за счет роста цен на товары первой необходимости, сокращение потребления которых угрожает жизни человека. Как будет происходить перераспределение спроса между товарными группами, на сколько увеличится задолженность по оплате жилья и коммунальных услуг, рассчитать очень сложно. Последствия от перераспределения спроса затронут предприятия, не имеющие отношение к капризам погоды.

Однако рост цен на продукты питания — не единственная беда, которая ожидает основную массу населения. Попробуем оценить, как засуха повлияет на объемы поступления продуктов питания от личного подсобного хозяйства. Можно предположить, что в регионах, охваченных засухой, урожай на приусадебных участках в среднем снизился вдвое. С учетом распределения населения по территории, пострадавшей от засухи, в целом по стране снижение урожая превысит 25%.

Структура расходов на питание в 4 кв. 2009 г. в среднем на члена домохозяйства в месяц

При экстраполяции приведенных данных на все население, полученные данные впечатляют. Население страны тратит на покупку продуктов питания 4,8 трлн. рублей, а подсобное хозяйство увеличивает продовольственные ресурсы лишь на 650 млрд. рублей (387 р. х 12м. х 141 млн. чел.). При снижении отдачи от подсобных хозяйств на 25% получим 160 млрд. рублей — число, повторяющее приведенную выше официальную оценку потерь товарного сельхозпроизводства.

Объяснить это совпадение можно следующим образом. Официальные данные потерь занижены, а методика Росстата, согласно которой богатое и бедное население использует площадь своих земельных угодий с одинаковой интенсивностью, не подходит для распределения потерь от засухи по группам населения. В то же время, приведенные в таблице данные говорят о масштабах совокупных потерь населения регионов, пострадавших от пожаров и засухи.

Акцентированное внимание к цепочкам зерно – хлеб и зерно – мясо вряд ли оправдано. Потери урожая картофеля и овощей,  основные объемы которых выращивались крестьянскими и личными подсобными хозяйствами, заслуживают не меньшего внимания.

При современном развитии внешнеэкономических связей голод стране не грозит, выручит импорт. Но полностью исключить возникновение голода на локальных территориях в сельской местности и в рабочих поселках с остановившимися от кризиса предприятиями нельзя. Особенно обострится положение к началу зимы.

Следует иметь в виду, что природный фактор наложился на нерешенные проблемы экономического кризиса, увеличив трудности по преодолению его последствий. Намечаемое перераспределение расходов населения в пользу продовольствия снизит спрос на непродовольственные товары и услуги, усугубив трудности предприятий, производящих потребительские товары. Снизится загрузка и предприятий пищевой промышленности, на которых возникнет избыточность численности работающих.

Ухудшение (по крайней мере, не улучшение) экономического положения предприятий, непосредственно пострадавших от засухи, и связанных с ними производственной кооперацией или соседними секторами на потребительском рынке, не дает основания ожидать компенсирующего роста заработной платы в значительном числе отраслей.

Для того чтобы голод не грозил регионам, наиболее пострадавшим от засухи и кризиса, необходимо решить проблемы продовольственного снабжения, и принять действенные меры по сдерживанию роста цен. Все это требует не только грамотного и заинтересованного подхода к решению проблем от властей всех уровней, но и наличия значительных финансовых и материальных ресурсов в распоряжении государства.

Как известно федеральный бюджет текущего года утвержден с дефицитом. Для покрытия дефицита используются резервы стабилизационных фондов и осуществляются заимствования на внутреннем и внешних финансовых рынках. Хуже бюджетная обеспеченность в субъектах РФ. Даже с учетом разных форм помощи из федерального бюджета у 70 регионов бюджетные доходы ниже запланированных бюджетных расходов. При этом в 44 регионах уровень бюджетной обеспеченности ниже критического уровня — 0,63 от среднего по стране.

Потери от аномальных природных условий, охвативших значительную часть территории страны, на которой проживает более половины населения, в бюджетах не предусматривались. Размеры потерь пока оцениваются ориентировочно, так как лесные и торфяные пожары продолжаются. Аналитики крупнейших банков дали оценку потерь страны  в размере 1% ВВП или 450 млрд. рублей.

При сложившейся пропорции бюджетных доходов от ВВП в размере 30%, поступления в консолидированный бюджет сократятся на 130-140 млрд. рублей. Величина эта для консолидированного бюджета не столь значительная, чтобы предпринимать экстраординарные меры. Однако в ней не учитываются расходы на ликвидацию последствий пожаров и засухи. Расходы государства на тушение пожаров, восстановление жилья и утраченного имущества погорельцев и, частично, в производственной сфере обойдутся бюджетной системе в несколько десятков миллиардов рублей.

Обещанная пролонгация на три года кредитов, полученных сельхозпроизводителями, не заместит им отсутствие текущей выручки. Следовательно, потребуется выделение пострадавшим сельхозпроизводителям средств для проведения сельхозработ на возвратной или безвозмездной основе.

Аномальная жара нанесла ущерб и дорожному покрытию. Дороги в городах и на междугородних трассах на огромной протяженности пришли в аварийное состояние и требуют ремонта. Злободневными являются проблемы улучшения технической оснащенности противопожарной службы, а также ликвидации угроз торфяных и лесных пожаров в будущем. Даже такой простой метод предохранения от пожаров, как опахивание населенных пунктов, возделываемых полей, трасс газо- и нефтепроводов из-за обширности территории также потребует огромных средств.

Значительные объемы предстоящих расходов относятся к обязательствам региональных и муниципальных бюджетов, которые не располагают необходимыми для этого резервами. Единственный возможный вариант — отказ от части запланированных расходов. Однако и этой возможности не имеют территории с низкой бюджетной обеспеченностью, исключившие еще на стадии утверждения из расходных статей бюджетов все, что можно и что нельзя.

При сложившейся ситуации расходы по ликвидации последствий и предотвращению природных пожаров в будущем придется финансировать из федерального бюджета, как бы этому не препятствовал Минфин.  А правительству придется пересмотреть перечень выполняемых федеральных целевых программ (ФЦП) и объемы их финансирования. Возникнут новые каналы дезорганизующего перераспределения спроса. Проблемы, как верховой огонь, перекидываются на банковский сектор. Рост потребности в кредитах будет соседствовать с задержкой погашения ранее полученных.

Внесение изменений в налоговое законодательство, наведение порядка в ценообразовании и другие аналогичные решения требуют длительной подготовки, и не могут использоваться для решения форс-мажорных проблем глобального масштаба. У государства есть, по нашему мнению, единственный вариант немедленного снижения бюджетных расходов на сотни миллиардов рублей в год.

Значительная часть расходов консолидированного бюджета страны осуществляется в форме закупок для государственных нужд: продукты питания для армии, больниц, детских домов и т.д., материальные ресурсы для силовых ведомств, органов управления, ФЦП и т.д., работы и услуги. Участвовать в конкурсах сегодня может  любая организация, подавшая заявку установленной формы.

Закупки по госзаказу являются самым коррумпированным видом деятельности чиновников, действующих по корыстному сговору с поставщиками. Выше упоминался факт огромных перерасходов при закупке томографов, но он не является исключением, так как полностью соответствует действующим нормативным документам и сложившейся практике.

Проверка также выявила, что Минздравсоцразвития только при закупке лекарств перерасходовало 30 млрд. рублей. Между тем, достаточно внести лишь одно изменение в нормативные документы по госзаказу для того чтобы перекрыть поток бюджетных средств, уходящий в карманы паразитических посредников. Для этого перечень участников конкурсов на выполнение госзаказа должен быть ограничен изготовителями товаров, (работ, услуг), включая иностранные компании, а также оптовыми организациями при наличии у них производственных мощностей для хранения и обработки товаров.

Предлагаемое изменение позволит, наряду с экономией бюджетных средств благодаря исключению из цены закупки маржи посредников, увеличить собираемость налогов за счет исключения из схем поставок фирм-однодневок. Можно ожидать также сокращения числа убыточных предприятий, так как большая часть из них использует афилированных посредников для ухода от налогообложения. Исключение посредников из состава поставщиков товаров для госзаказов может быть использовано также для ограничения роста и снижения цен в розничной торговле  рыночными методами.

Муниципалитеты могут организовать закупки продовольственных товаров первой необходимости по процедуре госзаказов для реализации их через муниципальные магазины, причем всему населению, а не только инвалидам и ветеранам, как это практикуется сейчас. Конкуренция с их стороны вынудит магазины сетевых компаний тоже снизить цены, чтобы не растерять покупателей. Резерв для этого у сетевиков тот же – исключение из состава поставщиков посреднических звеньев.

Но эти организационно простые и очевидно эффективные меры вряд ли будет приняты, так как идут вразрез с идеологической базой экономической политики государства. Не следует заблуждаться на счет ценностей либерализма. Он хорош только для прикрытия некомпетентности чиновников всех уровней и расширения потока коррупционных доходов. Поэтому они будут встречены в штыки руководителями экономических ведомств и главным блюстителем рынка по-российски господином Артемьевым.

Алексей Кудрин будет защищать политику, позволившую создать стабилизационные фонды. Да, будем закупать рыбу, так как не удосужились позаботиться об удочке. Но ведь пока на рыбу хватает. А золотовалютные резервы? Вряд ли можно обвинить Кудрина в росте цен на нефть, а вот об ответственности за превращение золотовалютного резерва (ЗВР) в фикцию Кудрину и Игнатьеву напомнить стоит.

Либерализация валютной политики позволила олигархам набрать долгов, сопоставимых с ЗВР. Добро бы использовались кредиты во благо отчизны. Ан, нет, на них покупаются зарубежные активы для безбедного существования наследников миллиардеров-новоделов, а также тешится их тщеславие суперяхтами, лондонскими замками и спортивными клубами.

Эльвира Набиуллина в доказательство полезности принесет проект повышения цен на газ, добивающий остатки обрабатывающих отраслей, уцелевших от кризиса, и будет хвастаться точностью очередного прогноза, скорректированного по факту на прошлой неделе. В лучшем положении окажется руководитель ФАС. Так же как господин Онищенко ставит на место возомнивших о себе руководителей соседних стран, Артемьев необходим для ручного управления олигархами.

При намеке на плохое поведение он вскроет тайный заговор (монопольный сговор) и приструнит зарвавшихся. Для этого он ввел в свой арсенал угрозу уголовного преследования. Другой пользы от ФАС пока не требовалось. Буквально вой поднимут и эксперты, прикормленные в ИНСОРе, ВШЭ и других питомниках вредоносной для страны экономической политики.

Однако руководству страны для ее спасения необходимо преодолеть сопротивление рыночных идолопоклонников по недомыслию, и тех, кому удобна экономическая политика из корыстных побуждений. Представим, что пришла вторая волна кризиса, о которой подозрительно часто стали говорить западные гуру, и упал спрос и цены на российский экспорт. Тогда западные кредиторы потребуют срочного возврата просроченных и пролонгированных кредитов важнейших российских компаний. А без внешнего спроса при нищих населении и бюджете экономика рухнет.

Вероятность подобного развития событий оценивается как 50 на 50. В самом оптимистичном варианте вероятность не нулевая, так же как и угроза локальных голодных бунтов. Есть о чем задуматься, даже если считать краски сгущенными.