член-корреспондент РАН
Для чего нам нужен Центробанк?
Бурное развитие банковского сектора в России не должно вводить в заблуждение: масштаб развития ничтожно мал как по сравнению с потребностями российской экономики, так и по отношению к стандартам развитых стран. Достаточно сказать, что активы всех российских коммерческих банков меньше чем у одного крупного европейского, американского или японского банка, а отношение совокупного капитала банковского сектора к ВВП в России впятеро меньше, чем в других странах «восьмерки». Темпы его роста могли быть гораздо выше, если бы Центральный банк и правительство создавали для этого необходимые условия. Но в отличие от общепринятой в мире практики российский Центробанк изымает деньги из экономики, создавая их дефицит, а правительство, вместо того. чтобы направлять деньги налогоплательщиков на цели социально-экономического развития страны, замораживает их в Стабилизационном фонде и вывозит за рубеж.
Абсурдность проводимой в стране денежной политики можно проиллюстрировать следующим, пока гипотетическим примером. Предположим, что мы вдруг оказались без Центрального банка. Окажется, что денег у нас будет вчетверо больше, инфляция — в три раза меньше, а кредиты станут вдвое дешевле и доступнее. Об этом говорит денежная программа на 2006 г. На 1 января 2006 г. на 2,270 трлн. находящихся в обращении рублевой денежной базы Центральный банк планирует 5,191 трлн. рублей международных резервов.
Если к последним прибавить замороженный Стабилизационный фонд, то всего сумма выведенных из экономики в резерв денег составит 8,112 трлн. рублей, а с учетом стерилизуемых Центробанком денег из банковской системы — около 9 трлн. рублей. Иными словами, на один рубль, работающий в российской экономике, более трех резервируются преимущественно в иностранных активах. К концу будущего года это соотношение по планам Банка России может возрасти до четырехкратного разрыва. Это означает, что денежные власти искусственно сужают объем денежного предложения более чем втрое, даже по сравнению с самой консервативной моделью денежной политики, известной как «валютное правление» (когда страна жестко привязывает объем денежной базы к величине валютных резервов).
Более чем трехкратное сокращение денежной базы по отношению к объему притекающих в страну доходов означает соответствующее ограничение возможностей экономического роста. Даже при самой осторожной и жесткой из известных в экономической теории моделей денежной политики «валютного правления» величина денежного предложения должна была бы быть втрое выше сегодняшнего уровня. Это означает, что втрое больше были бы финансовые возможности для кредитования экономического роста, повышения инвестиций, роста занятости и доходов населения и обеспечения социальных гарантий.
Неспособность денежных властей эффективно распорядиться обрушившимся на Россию потоком нефтедолларов стоит каждому гражданину России как минимум половины потенциальных доходов, оборачивается для предприятий завышенными процентными ставками и трудностями в получении кредита. На развитие банковской системы эта политика оказывает угнетающее воздействие, лишая ее большей части потенциальных ресурсов для расширения.
За некомпетентность наших руководителей мы вынуждены расплачиваться колоссальными упущенными возможностями экономического роста и снижением доходов населения. Привязка денежной эмиссии к приросту валютных резервов при количественном ограничении денежной массы влечет отток денег из большей части производственной сферы, ориентированной на внутренний рынок, которая в отсутствие доступа к кредиту вынуждена изыскивать средства для развития за счет занижения оплаты труда. Чудовищный спад производства и хроническая депрессия в большинстве отраслей обрабатывающей промышленности, строительстве и сельском хозяйстве — прямой результат проводимой денежно-кредитной политики.
Из миллионов граждан и сотен тысяч предприятий, занимающихся хозяйственной деятельностью, лишь ничтожная часть имеет доступ к кредитам. Последние предоставляются под завышенные проценты и требования залогового обеспечения, на короткие сроки и на невыгодных условиях. Подавляющее большинство предприятий вынуждено развиваться только за счет собственных средств — доля банковского кредита в финансировании инвестиций крупных и средних предприятий составляет не более одной пятой.
Для малого бизнеса кредит остается вовсе недоступным. Неразвитость системы кредитования предпринимательской деятельности и практически полное отсутствие механизмов долгосрочного кредитования производственной сферы — прямое следствие заскорузлой политики финансовых властей, не выполняющих свою главную функцию в рыночной экономике по организации кредита. При этом Банк России выполняет свою главную функцию с точностью до наоборот.
Законодателям, бездумно принявшим к сведению Основные направления единой государственной денежно-кредитной политики на 2006 год, следовало помнить, что смысл существования Центробанка заключается в монопольном осуществлении государством организации денежного обращения и денежной эмиссии в целях обеспечения благоприятных условий для экономического развития. В число этих условий помимо стабильной валюты входит наличие доступного кредита, механизмов аккумулирования сбережений и их трансформации в долгосрочные инвестиции, а также технологий устойчивого рефинансирования расширенного воспроизводства. Наш же Центробанк вместо предложения денег для кредитования экономического роста занимается их изъятием из экономики, тормозя и искусственно сдерживая тем самым экономический рост.
Такого еще не было в экономической истории — российская денежная власть ухитрилась монополию государства на организацию денежного предложения из важнейшего двигателя экономического роста превратить в тормоз. Если во всех странах с рыночной экономикой ломают голову над вопросом, в каких пределах использовать денежную монополию государства для нужд общества, направляя ее на финансирование бюджетного дефицита, уровень которого в странах «семерки» в последние годы колеблется от 2 до 5% ВВП, то у нас все наоборот. Монополию государства на организацию денежного обращения используют для сокращения возможностей социально-экономического развития и снижения общественного благосостояния.
Госполитика
Государство до сих пор не сформулировало четкую модель построения необходимой ему банковской системы. Точно не определены место и роль банков в стратегии экономического развития страны, не созданы условия развития банковской системы на рыночной основе. Банк России в своем стремлении к полной независимости, в том числе от банковского сообщества, нередко принимает решения независимо от интересов и мнения кредитных организаций.
При такой политике даже свалившийся на нас дождь нефтедолларов, вместо того чтобы подпитать российскую экономику, уходит мутным потоком за рубеж, а денежные власти, вместо того, чтобы бороться с вывозом капитала, активно этому способствуют. В такой макроэкономике абсурда выжить могут лишь предприятия, экспортирующие свою продукцию и кредитующиеся за рубежом, не завися тем самым от денежных властей.
Неудивительно, что почти все отрасли производственной сферы, ориентированные на внутренний рынок, остаются в депрессии и продолжают мучительно умирать — денежные власти делают все возможное, чтобы живительный поток кредитов до них не дошел. Как констатируют Основные направления, в этом году «Россия остается донором — чистым кредитором остального мира: отрицательное сальдо финансового счета находится в пределах 13-14 млрд. долларов США (без валютных резервов). Прирост валютных резервов составит от 21 млрд. долларов США в первом варианте до 104,4 млрд. долларов в четвертом варианте». То есть, в будущем году за рубеж будет перемещено еще от 34 млрд. до $118 млрд. в дополнение к уже вывезенному из страны как минимум полтриллиону долларов.
Что ж, мы по-прежнему для всей планеты выступаем благодетелями. Причем, если СССР критиковали за предоставление развивающимся странам социалистической ориентации $140 млрд. кредита в виде поставок отечественной техники, то нынешняя власть ухитрилась за 15 лет вывезти за рубеж около $600 млрд., списав заодно и большую часть советских кредитов. При такой политике не только увеличение доходов, но и наращивание экспорта оказывается для экономического роста бесполезным.
Денежные власти делают все возможное, чтобы поток кредитов не дошел до нашего производства.
Бесполезными оказываются и иностранные инвестиции, о необходимости которых не устают трещать правительственные экономисты. Даже открыли для иностранных инвесторов рынок акций «священного» Газпрома. Но ведь согласно логике Основных направлений, чем больше капитала вложат в приобретение акций российских предприятий иностранные инвесторы, тем больше будет прирост валютных резервов и денежная эмиссия под их увеличение и тем больше денег будет стерилизовано денежными властями.
Выходит, что приток иностранного спекулятивного капитала на финансовый рынок обернется оттоком денег из реального сектора экономики.
При такой политике в России никогда не будет своей полноценной банковской системы. Поскольку госрегулятор жестко ограничивает денежное предложение и не желает заниматься созданием должной системы рефинансирования коммерческих банков, рост последних жестко ограничен общим пределом роста денежной массы, устанавливаемым денежными властями. В результате коммерческие банки не могут удовлетворить растущий спрос на кредиты. Их наиболее благополучные клиенты, достигая уровня международной конкурентоспособности, переходят на кредитование за рубежом. В этом и прошлом годах наблюдается устойчивый и быстрый рост частных заимствований за рубежом.
Эти парадоксы являются следствием выбранной в свое время под давлением МВФ и реализуемой до сих пор политики количественного ограничения денежной массы, основанной на крайне примитивной концепции вульгарного монетаризма. Суть этой политики заключается в сочетании количественного ограничения денежного предложения некоторым умозрительным пределом (в интервале 20-30% прироста денежной массы) и жесткой привязки денежной эмиссии к приобретению иностранной валюты.
Пока сальдо платежного баланса было меньше субъективно определяемого предела прироста денежной массы, наши вульгарные монетаристы могли рассуждать о «денежной накачке» экономики с инфляционными последствиями. Но когда сейчас, ради поддержания курса доллара, Банк России вынужден приобретать иностранной валюты значительно больше, чем установлено умозрительным пределом, эмитируя для этого соответствующее количество рублей, ущербность этой политики стала очевидной. Нехватка денег для производственной сферы стала еще более острой, т. к. сооружение Центральным банком новой финансовой пирамиды своих облигаций и другие стерилизационные операции денежных властей вызывают повышение процентных ставок и ухудшение доступности кредита. Удерживая ставку рефинансирования на уровне, существенно превышающем среднюю рентабельность производственной сферы, Центробанк блокирует развитие всей банковской системы, ограничивая спрос на деньги краткосрочными спекулятивными операциями и сверхприбыльными отраслями.
Кредиты
По состоянию на 1 декабря 2005 г. общий объем кредитов, выданных банками России нефинансовому сектору экономики, составил более 4100 млрд. рублей. За 2005 год объем кредитов, выданных банками нефинансовым предприятиям, увеличился почти на 40%. Но в структуре источников финансирования капиталовложений российских предприятий доля банковских кредитов остается по сравнению с развитыми странами незначительной – 8-10%. Для сравнения, в США этот показатель составляет 40%, в ЕС – в среднем 42-45%, в Японии – 65%. По оценкам, 93% российских банков не могут выдать ни одного кредита объемом более 10 млн. долларов (исходя из норматива риска на одного заемщика).
Следствием этой политики, как и предупреждали российские ученые, стала демонетизация российской экономики, недоразвитость финансового рынка, катастрофический спад производства и инвестиций, хроническое отсутствие долгосрочных кредитных ресурсов и ориентация банковского сектора на краткосрочные спекулятивные операции. Жертвами этой политики стали многие тысячи крупных предприятий, умерших вследствие вымывания оборотных средств и отсутствия доступа к кредитам, и миллионы лишившихся работы и источников дохода граждан. Эти жертвы были принесены ради борьбы с инфляцией, которая до сих пор не преодолена в полной мере.
Мне неоднократно приходилось сравнивать борьбу с инфляцией посредством количественного ограничения денежной массы со средневековой практикой лечения всех болезней кровопусканием. Сбить высокую температуру кровопусканием, разумеется, можно, доведя дело до смерти организма. Собственно, это и произошло со значительной частью нашей производственной сферы, погибшей из-за оттока денег в финансовые пирамиды и за рубеж. Выжили лишь высокомонополизированные производства товаров и услуг первой необходимости и экспортно-ориентированные предприятия.
Первые благодаря тому, что за счет систематического завышения цен обеспечили необходимое для воспроизводства рефинансирование за счет потребителей. Вторые — благодаря устойчивому притоку валюты и привлечению иностранных кредитов. Вся остальная часть производственной сферы, ориентированная на внутренний рынок, все эти годы задыхается от хронической нехватки оборотных средств, не имея возможности самостоятельно рефинансировать свою деятельность из-за низкой рентабельности.
Банковская система призвана играть ключевую роль в структурных изменениях рыночной экономики, организуя и опосредуя приток капитала в освоение новых технологий, модернизацию и развитие производства. Но для этого должны работать механизмы рефинансирования коммерческих банков за счет соответствующим образом организованных механизмов денежного предложения. Используя свою монополию на эмиссию денег для кредитования экономического роста, государство бесконечно расширяет возможности социально-экономического развития.
Как известно, современный мировой экономический рост начался с промышленной революции в Европе, которая стала возможной благодаря организации долгосрочного дешевого кредита государством, создавшим механизм эмиссии национальной валюты. Экономическое чудо быстрого восстановления разрушенной войной стран Западной Европы стало возможным благодаря механизму рефинансирования коммерческих банков под векселя промышленных предприятий, которые переучитывались центральными банками этих государств. Столь же стремительный послевоенный подъем Японии был обеспечен дешевыми кредитными ресурсами, создававшимися государственной кредитно-финансовой системой. Сегодняшний бурный рост экономики Китая подпитывается эмиссией кредитных ресурсов, предоставляемых под низкий процент на цели модернизации производственных предприятий также через государственные коммерческие банки.
К сожалению, весь этот колоссальный опыт успешного кредитования экономического роста остается невостребованным денежными властями России. Главным результатом их политики становится дефицит денежного предложения, приводящий к завышению процентных ставок, эмиссии денежных суррогатов, долларизации экономики и в результате — к росту транзакционных издержек, падению конкурентоспособности отечественных товаропроизводителей, деградации и падению производства. Дополнительным результатом становится переход экспортно-ориентированных предприятий к кредитному обслуживанию за рубежом. И без того небольшой объем операций отечественного банковского сектора сужается. Нет сомнений, что при такой политике в скором времени после открытия российского финансового рынка по условиям присоединения России к ВТО отечественный банковский сектор будет поглощен иностранными банками. В отличие от российских, они имеют неограниченный доступ к источникам рефинансирования со стороны своих денежных властей.
Высокая ставка рефинансирования блокирует развитие банковской системы
Может быть, в этом и есть тайный смысл политики российских денежных властей? Чем сегодня можно ещё объяснить маниакальное стремление к наращиванию инвестиций в обесценивающиеся американские финансовые инструменты, как не стремлением поддержать падающий доллар всеми финансовыми ресурсами нашей страны?
Зачем чиновники своими непродуманными заявлениями спровоцировали кризис ликвидности летом позапрошлого года и не оказали пострадавшим от него коммерческим банкам необходимой ресурсной поддержки, по сути, отказавшись выполнять функцию кредитора последней инстанции? Зачем были введены новые ограничения развитию банковского сектора — вчетверо, повышен норматив достаточного капитала, выведены из банковской сферы коммунальные платежи и резко увеличен минимально допустимый объем собственного капитала банка?
Необходимо как можно быстрей устранить искусственные ограничения развитию банковского сектора.
Во-первых, отказаться от примитивной политики количественного ограничения денежного предложения, перейдя к его регулированию через ставку рефинансирования, последовательно снижая ее до уровня, не превышающего среднюю норму рентабельности производственной сферы.
Во-вторых, вместо безумной политики выталкивания денег из страны приступить к формированию механизмов долгосрочного дешевого кредита, преобразовав для этого Стабилизационный фонд в Бюджет развития и создав полноценные кредитные институты развития.
В-третьих, вместо доведенной до абсурда политики эмиссии денег под прирост валютных резервов перейти к гибкому денежному предложению, исходя из необходимости удовлетворения спроса на деньги со стороны производственной сферы и используя для этого механизм рефинансирования коммерческих банков под залог векселей платежеспособных производственных предприятий.
В-четвертых, прекратить операции по изъятию с рынка денег, генерируемых производственной сферой с рынка, включая их замораживание в Стабфонде, эмиссию облигаций Банка России и перекачку денег за рубеж.
В-пятых, необходимо принять меры по защите отечественной банковской системы от поглощения международными банками, ограничив присутствие последних на российском рынке разумными пределами.
И, наконец, следует вновь вернуться к рассмотрению функциональных обязанностей ЦБ, законодательно дополнив их задачами организации кредита в экономике, содействия занятости и экономического роста.
Национальный банковский журнал, апрель 2006 г.
