Заявления о возобновлении экономического роста, которые сделаны в ряде стран, могут стать сигналом об окончании Великой рецессии 2007-2009 гг., хотя это и далось с большим трудом. Однако вскоре мы, по всей видимости, можем получить сигнал о начале конца… нефтяной эры.
С учетом того, как уныло выглядел мир в начале этого года, столь скорое возобновление роста выглядит весьма примечательным. Но еще более примечательно, что мир выходит из столь мощных финансовых потрясений с основным топливом — нефтью — цена, которого составляет почти 70 долларов за баррель, что в семь раз выше, чем десять лет назад и в два раза выше мартовского уровня. То есть, восстановление идет быстрее, чем мы думаем, а спрос на нефть вновь растет?
Вовсе нет. Аналитики Banc of America Securities-Merrill Lynch подсчитали, что во втором квартале этого года спрос на нефть в мире был на три миллиона баррелей в день ниже, чем в начале 2008 г. Они полагают, что потребление достигнет этого уровня не раньше, чем в 2011 г.
Объяснение роста цен на нефть, и следовательно, на бензин, который может повредить оздоровлению экономики, вызвано их предложением. Равно как и объяснение перспективы дальнейшего повышения цен вплоть до заоблачных 147 долларов за баррель, как в июле 2008 г. Чтобы сохранить цены на высоком уровне, картель нефтедобывающих стран целенаправленно сократил добычу почти на пять миллионов баррелей в день, что превышает уровень снижения глобального спроса.
На долю стран ОПЕК приходится всего около 35 процентов мирового предложения, но Россия, не состоящая в ОПЕК, дает еще 11,5 процентов и содействует им. Более того, страны Персидского залива, доминирующие в ОПЕК, обладают самыми крупными резервами при самых низких издержках производства, поэтому им проще всего закручивать и откручивать вентили.
В первые годы нынешнего десятилетия Саудовская Аравия, верховодящая в ОПЕК, часто говорила, что для нее идеальной ценой было бы 20-25 долларов за баррель. Теперь они говорят о 70-75 долларах. Кроме того, страны ОПЕК заблокировали крупным западным нефтяным компаниям возможность разрабатывать их нефтяные месторождения в соответствии со своими желаниями, толкая их на другие месторождения, требующие гораздо больших инвестиций. Там даже до финансового кризиса приток инвестиций был медленным, так как неожиданный бум освоения и расширения подстегнул рост расходов на специалистов и оборудование. Но после начала финансового кризиса он резко сократился.
Но ситуация с нефтяными ценами должна измениться. Крупное шельфовое месторождение обнаружила Бразилия. Продемонстрировала насколько быстрым может быть освоение новых залежей Ангола. За семь лет она утроила добычу нефти, вступила в ОПЕК и теперь соперничает с Нигерией за звание крупнейшей нефтедобывающей страны в Африке южнее Сахары. Именно поэтому государственный секретарь США Хиллари Клинтон отбросила сантименты по поводу прав человека и посетила Анголу в ходе своего африканского турне, дабы она окончательно не сдружились с Китаем.
Если ОПЕК продолжит злоупотреблять своим влиянием и поддерживать цены на аномально высоком уровне, к тому времени, как вырастет объем добычи странами, не состоящими в ОПЕК, произойдет нечто еще более важное. В 1970 годы министр нефтяной промышленности Саудовской Аравии Заки Ямани, известный своими афоризмами, сказал замечательные слова: «Каменный век закончился не потому, что в мире кончились камни. Также и нефтяной век закончится не потому, что у нас кончится нефть».
Он закончится тогда, когда потребители больше не смогут терпеть жадность нефтедобывающих стран и найдут замену нефти. Страны ОПЕК должны задуматься над таким прозвучавшим предупреждением: первый продукт, представленный Фрицем Хендерсоном, боссом свежеобанкроченного и квазинационализированного концерна General Motors, был гибридный автомобиль Chevrolet Volt, который, как утверждается, может проехать 230 миль на одном галлоне бензина.
Они могут счесть это не более, чем политическим шагом, поскольку правительства всего мира выдают субсидии каждому, кто заявляет о разработке более чистых технологий. Однако вот о чем они должны помнить. Когда нефтяные потрясения 1970-х нанесли Японии второй удар после резкой ревальвации иены, ее правительство и промышленность переключились с производства дешевой авторухляди на создание полупроводников, бытовой электроники и малолитражных автомобилей, и всего за десять лет стали лидерами в этих областях.
На этот раз ученые и инженеры всего мира вновь бьются над осуществлением подобной трансформации, но нигде эти усилия так не очевидны, как в Китае, втором по величине потребителе нефти в мире. Там политики полностью осознают необходимость ревальвации валюты, которая ударит по производителям дешевой продукции, не пользующимся энергосберегающими технологиями, а потребность в защите окружающей среды является крайне насущной.
Помимо того, десятки правительств жаждут предъявить свои зеленые верительные грамоты на копенгагенском саммите по изменению климата в декабре этого года, обещая ограничить выбросы углекислого газа, основным источником которых являются уголь и нефть, и стремясь заткнуть фискальные дыры налоговыми поступлениями. А налог на топливо представляется им крайне удачным решением.
Обычные прогнозы, основанные на экстраполяции тенденций прошлых лет, не предусматривают в ближайшее 20-30 лет значительного роста роли электромобилей или электростанций на неорганическом топливе. Однако представьте себе, какой эффект произведет нефть по 100-200 долларов за баррель на сотни тысяч китайских (японских, европейских и американских) ученых, стремящихся сделать в области солнечной энергетики и гибридных автомобилей то, что было сделано за прошедшее десятилетие в сфере мобильных телефонов и компьютеров. Тогда прогнозы, как часто бывает, окажутся неверными: нефтяная эра, начавшаяся сто лет назад в Америке, подойдет к концу. «The Times», Великобритания – Inosmi.ru
