Моисей ГЕЛЬМАН
«Дима, ты не прав!» – спустя четыре года воскликнул Михаил Мишустин…
Выступая недавно в Госдуме с отчетом о деятельности правительства в 2020 году, его глава Михаил Мишустин заявил, что у правительства имеется достаточно инструментов для сдерживания «аппетитов» тех, кто наживается на ажиотажном спросе. Про ажиотажный спрос населения глава правительства малость загнул — будучи занят государственными делами в магазины он, надо полагать, не ходит. Если бы Михаил Мишустин, как, допустим, канцлер Германии Ангела Меркель, систематически покупал еду чтобы кормить близких, то ажиотажный спрос он увидел бы только со стороны торговых сетей. Не секрет, что вследствие увеличения в последние год-полтора цен на все и вся от 50 до 100%, а на многие лекарства — до 200-300%, и снижения реальных, и без того низких, доходов подавляющей части населения, покупательная способность многих людей сократилась. Так что большинству сейчас не до ажиотажного спроса и поэтому магазины нынче переполнены весьма дорогими продуктами питания, причем нередко с просроченной годностью и неважного качества.
Между тем о причинах роста цен и снижения покупательной способности населения правительственные чиновники высказывают противоречивые и зачастую ошибочные суждения. Незадолго до упомянутого выступления Михаила Мишустина глава Минэкономразвития Максим Решетников на «Биржевом форуме – 2021» заявил (дословно):
«Основной канал инфляции — это не импорт в этот раз, это все-таки экспорт. Всплеск той инфляции, импортная инфляция приходила к нам очень постепенно, было сжатие спроса, локдаун. А вот экспортная инфляция пришла к нам достаточно быстро, потому что мы крупный экспортер, в первую очередь продовольствия: пшеницы, подсолнечного масла, семян подсолнечника и по другим позициям», — пояснил министр. Он отметил, что «это был основной канал инфляции, это остается основным каналом инфляции и будет основным каналом инфляции на ближайший год».
Инфляция («inflatio») в переводе с латыни означает «вздутие». Такое может случаться у разных процессов и объектов, и не только в экономике. В экономике «вздуваются» цены, денежная масса, издержки производства… Сказанное министром в переводе на русский язык означало, что основной причиной «вздутия» цен в России является якобы рост экспорта продукции, причем такая ситуация, утверждал министр, продлится весь ближайший, то есть 2022-й, год. Однако, похоже, что его помощники, которые готовили выступление, не в ладах с информацией Росстата. Впрочем, нелады у них, видимо, и с осведомленностью об экономическом положении страны. Ошибочность сказанного министром наглядно видна на примере реализации нефти и нефтепродуктов, которые являются одними из основных источников доходов страны. Их экспорт из России в 2020-м по сравнению с предыдущим годом вопреки утверждению министра не увеличился, а уменьшился и даже значительно — на 36%. При этом экспорт нефти сократился с 269,2 млн. до 238,6 млн. тонн. Сокращение в стране добычи нефти и ее экспорта продолжилось и в нынешнем году. Произошло это из-за снижения мировых цен. В 2020 г. среднегодовая цена поставляемой на экспорт российской нефти марки Юралс по сравнению с 2019-м снизилась более чем на треть. Такой низкой она не была с 2004 года. Казалось бы, если нефть дешевеет, должен дешеветь и бензин. Однако цены на него в России тоже растут, и бензин с 7 рублей в 2000 году подорожал до 46 рублей за литр в 2020-м. Продолжал дорожать он и в 2021-м, его розничные цены в среднем по Российской Федерации превысили среднюю оптовую цену у его производителей в 2,2 раза!
Причины происходящего до безобразия просты. В нормальном государстве власти стремятся увеличивать покупательную способность населения и развивают для этого внутренний рынок, законодательно способствуя его максимальной наполняемости отечественной продукцией и стабильности цен. Однако у нас власти создали такие экономические условия, при которых ту же российскую нефть вывозить за рубеж оказалось намного выгодней, чем производить из нее различные топлива и потреблять их внутри страны в интересах отечественной экономики. Как известно, экспортную пошлину выплачивает зарубежный покупатель. Пока нефть дорожала и росли ее экспортные поставки, правительство увеличивало на нее вывозную пошлину, чтобы заполучать больше доходов в бюджет и больше валюты. Но когда спрос снизился, и цены на нефть упали, экспортная выручка с пошлиной тоже рухнули. Тогда, чтобы поддержать конкурентоспособность за рубежом подешевевшей российской нефти, правительство решило поэтапно ликвидировать экспортные пошлины на нефть и нефтепродукты, которые платили зарубежные покупатели, заменив их акцизами. Это означало, что искусственно, за счет российских потребителей, для иностранных покупателей цены на нефть и нефтепродукты снизили, увеличив при этом их рыночную стоимость внутри страны.
Казалось бы, в правительстве и его главном штабе – Минэкономразвития для ликвидации дефицита бензина не востребованную за рубежом нефть должны были использовать для переработки и реализации изготовленного из нее бензина внутри страны, пригрозив компаниям, если ослушаются, в наказание ограничить оставшиеся экспортные поставки. Но этого пока не произошло.
Во многом схожая картина наблюдается и в металлургии. Цены на металл и трубы за год, к нынешнему апрелю, возросли на 90%, а на остальные различные виды металлопродукции — в среднем от 20% до 50%. Теперь металлургическим компаниям намного выгодней их в основном экспортировать, а не продавать на внутреннем рынке. Строительство внутри страны из-за дефицита металлопродукции начинает сворачиваться. Казалось бы, выход — в увеличении для начала экспортных пошлин на металл. Но чиновники в правительстве пока еще совещаются и склоняются к повторению нефтяных и бензиновых «налоговых маневров». По примеру Минэнерго, подготовившего упомянутый выше проект правительственного постановления об ограничении цен на бензин, Минпромторг подготовил проект постановления о временных ограничениях цен на руду, металлопрокат и металлопродукцию. А в ФАС заявили, что возбудили дела против «Северстали», ММК, НЛМК и ряда трейдеров металлопроката, хотя критерии злоупотребления монопольным положением на рынке и ценового сговора на рынке весьма абстрактны.
Антирыночные «новации» чиновников смахивают на их сговор с корпорациями. Министр Решетников заявил, что Россия является якобы крупнейшим экспортером продовольствия. Между тем, доля продуктов питания и сырья для их производства в товарной структуре российского экспорта в 2020 году составила 8,8% или в стоимостном выражении — 30,3 млрд. долларов, увеличившись с 5,9% по сравнению с 2019 годом. Однако, относительная доля экспорта продовольствия возросла в основном из-за снижения экспорта топливно-энергетической продукции с 62,1% в 2019-м до 49,6% в 2020 году при сокращении общего объема экспорта продукции из России на 20,7%. Доля импорта продовольственных товаров и сырья для их производства в 2020 году составила 12,8% от общего объема ввоза товаров в Россию, или около 30 млрд. долларов. Это было всего на 0,9% или почти на миллиард долларов меньше стоимости экспорта по сравнению с 2019 годом.
Как и цены внутри страны, экспортные цены на продукты питания за последние год-два тоже существенно возросли. В прошлом году в России вырастили богатый урожай зерновых — 133,5 млн. тонн. При этом возрос на 20% их экспорт и составил 57,5 млн. тонн. Казалось бы, мука и хлеб при такой избыточности урожая должны были в России подешеветь. Однако они повсеместно подорожали. В Москве цена хлеба при существенном снижении его качества из-за избыточного подмешивания кормовой муки, предназначенной для скота, возросла почти вдвое. Несмотря на рекордный урожай зерна и возросший его экспорт, в стране закрылись девять мукомольных заводов. Произошло это из-за их нерентабельности. Возникший при этом дефицит муки в России привел к увеличению ее импорта из Турции. Муку там производят из российского зерна, и поэтому хлеб на нашем рынке существенно подорожал.
Как видим, министр экономического развития ошибся в причинах роста ценовой инфляции в стране. Ему возразил Михаил Мишустин, выступая в Госдуме с упомянутым отчетом о деятельности правительства в 2020 году, и заявил прямо противоположное:
«Мы за то, чтобы наши производители зарабатывали на экспорте. Но не в ущерб интересам главных своих покупателей, которые живут в России. И здесь важно сказать еще об одной причине, почему растут цены — это жадность отдельных производителей и торговых сетей. И здесь хочу напомнить: у правительства достаточно инструментов, чтобы обуздать аппетиты тех, кто наживается на ажиотажном спросе во всех сферах». Мишустин отметил, что результаты сдерживания цен никого полностью не устраивают. — «Но если бы не предпринятые меры, обсуждать пришлось бы не их эффективность, а взрывной, неконтролируемый рост цен».
Об отсутствии ажиотажного спроса населения вследствие существенного подорожания всего и вся, и снижения его доходов сказано выше. Поэтому денег у пенсионеров тоже нет, но не потому, что пенсионеры не хотят следовать призыву Дмитрия Медведева, провозглашенному в 2016 году, а якобы из-за ажиотажного спроса, порождаемого жадностью торговых сетей, как утверждал премьер-министр. Но и Михаил Мишустин, спустя четыре года как бы возражая своему предшественнику, был неправ.
Многолетний «сизифов труд» правительства
Какие же меры для прекращения роста цен и их стабилизации предпринимает правительство?На некоторые продукты питания по договоренности с их изготовителями на несколько месяцевцены «заморозили». Но такие запретительные меры приводят обычно лишь к дефициту «замороженных» и дальнейшему подорожанию «незамороженных» продуктов. Подобное наблюдалось неоднократно. Кроме того, в случае необходимости правительство обещало включить бензин в перечень товаров, «существенно важных для внутреннего рынка, в отношении которых в исключительных (?!) случаях могут быть установлены временные ограничения или запреты экспорта». Упомянутый перечень составили давно, в 2007 году, когда наблюдался значительный рост цен на зерно, молочную продукцию, растительные масла и другие продукты питания, но их подорожание все дальнейшие годы «успешно» продолжалось. В этом году также существенно подорожали сырые металлы и металлопродукция, что уже сказалось на стоимости строительства различных объектов. Но согласия что предпринять, пока не достигнуто.
Разумное заявление Михаила Мишустина «Мы за то, чтобы наши производители зарабатывали на экспорте. Но не в ущерб интересам главных своих покупателей, которые живут в России», нарушается самим же правительством. О подорожании хлеба, спровоцированного ростом экспорта зерна, который не сбалансировали с внутренними потребностями, говорилось выше. Спровоцирован был, как отмечалось, и рост цен на бензин. Стоимость нефти в структуре цены литра бензина не превышает 10%, зато все налоги составляют примерно 60% его рыночной стоимости. К этому нужно добавить еще приросты ценовой инфляции, в том числе и вследствие спровоцированной в 2014 году Центробанком нарастающей по сей день девальвацией рубля. Граничащее с диверсией сознательное обесценивание национальной валюты привело к новому значительному «подорожанию» доллара в рублевом исчислении, дополнительному вследствие этого увеличению цен, снижению реальных доходов и покупательной способности населения. В 2020 г. доллар в сравнении с рублем «возрос» за год почти на 30%, а с 2014-го по апрель 2021 года — более чем на 200%.Так как в стране велика доля импортной продукции, то вследствие девальвации рубля непрерывно растет и ценовая инфляция.
Стараясь как-то скомпенсировать потери от падения спроса и цен на нефть за рубежом, а также от нарастающей девальвации рубля, оптовые и розничные продавцы бензина вынуждены были повышать на него цены внутри страны. В то же время правительство, снижая экспортную пошлину, продолжало увеличивать акцизный сбор за перерабатываемую нефть, а нефтяные компании, которым принадлежат почти все крупные нефтеперерабатывающие заводы, включали возраставший акциз в стоимость топлива. Такая «борьба» с подорожанием, в частности, бензина, напоминала «сизифов труд» и была бессмысленной. Тем не менее, власти ее продолжают.
После значительного в 2018 году подорожания топлива, спровоцированного неумным налоговым, валютным и торговым регулированием, правительство договорилось с нефтяными компаниями об очередной временной «заморозке» внутренних оптовых цен. Но нефтяникам невыгодно поставлять нефть и нефтепродукты на российский рынок по фиксированной стоимости в девальвированных рублях, если экспортные цены превышают внутренние. Поэтому с 1 января 2019 года правительство стало возмещать (!!!) компаниям «недополученные» доходы при поставках нефти и топлива на внутренний рынок. Но при определенных условиях. Если цены на нефть и горючее внутри страны в валютном эквиваленте оказываются ниже экспортных, нефтяники получают денежную компенсацию из федерального бюджета. Если же внутренние цены превышают экспортные, то компании отчисляют в казну соответствующую часть своей прибыли. «Демпфер», как аллегорически назвали чиновники свою антирыночную сделку за счет налогоплательщиков, и которыми в конечном итоге является население страны, позволил лишь ненадолго несколько замедлить подорожание бензина. Поэтому для большего эффекта «демпферные» выплаты компаниям в течение 2021-2023 гг. будут увеличены до 350 млрд. рублей. При этом почти половину суммы скомпенсируют за счет увеличения нефтяного НДПИ – налога на добычу полезных ископаемых. Проблем ценообразования такие сделки не решают, и неоднократные попытки регулировать цены отдельных видов продукции приводили к обратным результатам. На то есть принципиальные причины, которые почему-то игнорируются в правительстве и Центробанке.
Производство функционально и потребительски завершенной продукции представляет собой сложную хозяйственную систему, напоминающую, образно говоря, пирамиду. Она содержит множество вертикальных и горизонтальных, пересекающихся между собой, товарно-денежных технологических цепочек кооперационного производства. Они образованы из последовательностей связанных между собой звеньев – предприятий, которые замыкаются на конечное звено, выпускающее готовую продукцию. Каждая технологическая цепочка начинается с добычи природных ресурсов, которые после первичной обработки используют на других предприятиях для производства электроэнергии, различных веществ, металлов и материалов. Из них затем изготавливают нужные для кооперационного производства той или иной продукции детали, комплектующие изделия, узлы…
Каждое предприятие создает свою добавленную стоимость. Она равна прибыли предприятия и стоимости труда его работников, затраченного для изготовления продукции, новой по качеству относительно приобретенных предприятием энергетических и материальных ресурсов. Труд оплачивают из фонда труда предприятия. Он включает заработную плату работников и страховые платежи во внебюджетные государственные фонды, составляющие 30% фонда труда. Рыночная цена продукции, которой оценивается выручка (оборот) данного предприятия, состоит из созданной им добавленной стоимости и затрат на приобретение на стороне ресурсов, материалов и комплектации, необходимых для производства. Выручка зависит также от рыночного спроса, под который предприятие подстраивает цену продукции регулированием своей добавленной стоимости – фонда оплаты труда и прибыли.
Цена изготавливаемой продукции формируется последовательно в звеньях цепочек. Ценообразование в каждой цепочке начинается с добычи полезных ископаемых. Минеральное сырье, деревья, воздух и вода созданы природой и поэтому их цены в денежном выражении неизвестны. Они характеризуются абстрактной стоимостью, которую именуют природной рентой. Для добычи полезного ископаемого затрачивается определенный труд, поэтому рента добываемого сырья возрастает на добавленную стоимость, равную стоимости этого труда и прибыли предприятия. В результате формируется рыночная стоимость того или иного вида минерального сырья, равная сумме его ренты и добавленной при добыче стоимости. То же повторяется в остальных звеньях производственных цепочек: к стоимости закупленных данным предприятием материальных ресурсов прибавляется созданная этим предприятием добавленная стоимость, образуя рыночную стоимость его продукции.
Цена конечной продукции зависит от создаваемой на каждом предприятии добавленной стоимости, рыночного спроса на его продукцию и предложений конкурентов. При этом на ценообразование в каждом отдельном звене производственной цепочки, в нескольких звеньях и в цепочке предприятий в целом может воздействовать множество внутренних и внешних факторов. Они в основном обусловлены действиями людей, которые определяются их компетентностью в экономике, человеческими свойствами, к примеру, настроением и прочими причинами или их следствиями. Если, допустим, в каком-то звене кооперационного производства надумали произвольно повысить прибыль, то от этого звена пойдет к потребителю готовой продукции нарастающая волна ее подорожания. Цена возрастет как ввиду неизбежного увеличения себестоимости продукции, так и вследствие стремления товаропроизводителя сохранить относительную прибыль, увеличением ее абсолютного значения. При этом возрастут цены и в пересекающихся цепочках производства разных видов продукции, для изготовления которых используют одни и те же подорожавшие компоненты.
Известно, что изготовитель нескольких видов продукции даже в случае подорожания одного из них под нажимом властей может «добровольно» заморозить его цену. В таких случаях, чтобы сохранить или «под шумок» приумножить свой совокупный доход, товаропроизводитель увеличивает цены на остальные виды своей продукции. Это произошло, в частности, в фармацевтике: ограничение цен на препараты, отнесенные к социально значимым, привело к росту цен множества других лекарств и их компонентов, большинство которых завозится из-за рубежа.
Причины подорожания продукции обусловлены воздействием различных факторов — организационных, нормативно-правовых, экономических и технологических на деятельность предприятий и экономики в целом. Обобщенная модель экономики в виде пирамиды многозвенных цепочек кооперационного производства наглядно демонстрирует, почему нельзя точечно «замораживать» цены. Можно сказать, что в ценообразовании действует версия закона сохранения энергии, но применительно к поддержанию баланса цен при товарообороте: если цена на какой-то продукт в каком-то звене цепочки производства повысится, то это приводит к повышению цен множества других продуктов в других звеньях, включая подорожание конечных продуктов. Когда, к примеру, подорожали сырые металлы, возросли также цены на металлопродукцию, основу машиностроения, в том числе транспортного и сельскохозяйственного. После этого подорожали строительство, транспорт, продукты питания…
Как нормативно-правовыми и рыночными средствами управлять ценообразованием
Ценообразование ввиду особенностей многоэтапного кооперационного производства разных видов продукции является сложным процессом. Факторы, влияющие на его показатели, взаимосвязаны, поэтому решать проблемы ценообразования нужно системно, в рамках государственной экономической политики. Но за почти 30 лет существования Российской Федерации такую политику, предусмотренную Конституцией страны, еще не разработали. Ее важной частью должна быть национальная финансовая политика, которая охватывала бы все сферы оборота денег, включая налоговую, и обеспечивала в стране баланс товарно-денежного обращения. Одним из критериев поддержания баланса является согласованность и стабильность цен. Однако такая политика тоже отсутствует. Возможные решения некоторых ее аспектов рассмотрены в публикации В защиту рубля, доходов населения и национальной финансовой политики… (Промышленные ведомости» № 1-2, февраль 2021 г.).
Однако государственную финансовую политику подменили денежно-кредитной политикой Банка России, ориентированной на финансовые спекуляции. В 2014 г. Центробанк в нарушение Конституции самовольно отменил поддержание даже некоего подобия стабильности курса обмена рубля на резервные валюты за счет своих «интервенций» и покупок валюты на валютной бирже. Это противоправное решение, видимо, можно было бы оценить как диверсию. Ведь к нынешнему времени рубль по отношению к доллару «подешевел» почти на 200%, что вызвало удвоение инфляции цен. Напомню, значительная часть продукции ввозится в страну из-за рубежа. Спровоцировав девальвацией рубля рост ценовой инфляции, руководство Центробанка еще и дополнительно «подлило бензина в костер»: ЦБ увеличил ключевую ставку, что привело к значительному увеличению кредитных ставок коммерческих банков. Удорожание вследствие этого стоимости кредитов спровоцировало дополнительный рост цен. Но так поступают при денежной инфляции, то есть при избыточности денежной массы и превышении ею стоимости товарной массы. А у нас со времен образования РФ Центробанк искусственно создал дефицит денежной массы и денег в обороте, который сейчас составляет около 40%. Дефицит денег приводит к дефициту товаров, дополнительному удорожанию кредитов и тем самым к росту цен. При увеличении ценовой инфляции Центробанк должен был бы не повышать, а понижать ключевую ставку и довести денежную массу до ее баланса в обороте с товарной. Неспроста ключевая ставка центробанков Евросоюза и США близка к нулевому значению.
Подорожанию кредитов и тем самым росту ценовой инфляции во многом способствуют финансовые спекуляции на денежных и фондовом рынках, так как они отвлекают значительную часть средств из реального сектора экономики. Согласно отчету Московской биржи за 2019 год суммарный оборот на ее торговых площадках акций, валюты и облигаций составил 689,424 трлн. рублей. В том же году оборот организаций страны без финансово-кредитных учреждений и предприятий малого и среднего бизнеса, составил 167,105 трлн. рублей, то есть в четыре раза меньше. Налицо был громадный «финансовый пузырь».
Подобное происходит из года в год, в том числе благодаря незаконной эмиссии безналичных денег коммерческими банками. Суммарно кредиты, депозиты и прочие размещенные банками на стороне средства, на 1 января 2020 года по данным Банка России составили 60,323 трлн. рублей. В то же время денежная масса, агрегат М2, составила 51,66 трлн. рублей. Таким образом, в 2019 г. сумма размещенных коммерческими банками на стороне денежных средств более чем на 9,663 трлн. рублей или на 16% превысила официальную денежную массу. Размещенные на стороне активы коммерческих банков, превысившие денежную массу, представляли собой фальсифицированную «безналичку». Такие, официально не существующие, деньги коммерческие банки в нарушение Конституции РФ и при попустительстве Банка России много лет безнаказанно выдают в виде кредитов. Видимо, на валютной бирже они большей частью конвертируются в валюту, и капитал вывозится за рубеж. По данным Банка России отток капитала в 2018 г. составил около 60 млрд., а в 2019-м – 40 млрд. долларов. Способы сокращения размеров спекулятивных сделок и девальвации рубля изложены в упомянутой выше публикации.
Проблемы ценообразования во многом обусловлены пороками отечественной налоговой системы, которая во многом ориентирована на вымогательство денег у населения. Наглядным доказательством тому служит налог с выручки (оборота) предприятий, ошибочно именуемый в Налоговом кодексе как налог на добавленную стоимость — НДС. Его разрушающее влияние на экономику страны подробно рассмотрено в публикации «Честный отъем денег у населения» и государства по Налоговому кодексу. Доходы узаконенного «теневого бизнеса» от присваиваемого псевдоНДС ежегодно превышают десятки триллионов рублей. Как прекратить поборы и увеличить доходы бюджета страны? – «Промышленные ведомости» № 4, апрель 2021 г.
Этот налог нужно отменить и вот почему. К примеру, в 2019 г. оборот организаций страны составил 201,315 трлн. рублей, и по ставке 20% должны были оценочно начислить 40,263 трлн. рублей. На самом же деле начислили несколько меньше, так как небольшая часть продукции облагается псевдоНДС по ставке 10%. Однако в федеральный бюджет поступило лишь 4,481 трлн. рублей или 11% начисленной суммы, что на 35,782 трлн. рублей меньше. Дело в том, что, согласно ст. 171 Налогового кодекса, в бюджет выплачивается разница между суммой псевдоНДС, которую получает предприятие при реализации своей продукции, и суммой псевдоНДС, которую предприятие, уже как покупатель, само выплачивает поставщикам за приобретенные у них для своего производства материальные ресурсы и продукцию. Иначе говоря, при товарообмене происходят взаимозачеты этого налога между продавцами и покупателями продукции (ресурсов, работ, услуг). Поэтому, в отличие от других налогов, в федеральный бюджет налогоплательщик переводит лишь часть суммы псевдоНДС, не скомпенсированную при взаимозачетах. Но переводит только в случае, если сумма налога, полученная предприятием при реализации своей продукции, превышает сумму налога, выплаченную предприятием за продукцию, приобретенную для своих производственных нужд.
Переводится разница в бюджет не сразу, а согласно Налоговому кодексу ежемесячно частями, в течение трех месяцев после сдачи налоговой декларации в налоговую инспекцию. В интервале между подачами налоговых деклараций (это налоговый период, составляет обычно три месяца) предприятия получают псевдоНДС при реализации своей продукции и выплачивают его продавцам продукции, когда приобретают ее для своих производственных нужд. Все это время, то есть от трех до шести месяцев, накопленная предприятиями сумма псевдоНДС находится в их финансовом обороте, и за счет этих средств образуется значительная часть дополнительной выручки изготовителей, продавцов и перепродавцов продукции. В бюджет отложенные долги по остаткам этого налога выплачиваются в течение до полугода в рассрочку, зачетом в счет последующих платежей за покупки, облагаемые «НДС».
Напомню, ВВП — валовой внутренний продукт представляет собой валовую (суммарную) добавленную стоимость всех видов продукции, созданных в стране за год. Добавленная стоимость – это стоимость затраченного данным предприятием овеществленного труда в денежном выражении и с «премией» в виде прибыли. Прибыль определяется как разность между доходами и расходами. Оборот (выручка) организаций образован суммой ВВП и стоимостью материальных ресурсов, закупленных предприятиями у других товаропроизводителей для своего производства, а также прочих затрат. В приведенном примере оборот организаций в 2019 г. составил 201,315 трлн. рублей. Если из него вычесть ВВП того же года в сумме 110,046 трлн. рублей, то получим 91,269 трлн. рублей. Эта часть выручки включает стоимость продукции, приобретенной предприятиями для своих производственных нужд, и псевдоНДС, оценочно, в сумме 35,782 трлн. рублей. Эту, не скомпенсированную при взаимозачетах, сумму псевдоНДС предприятия использовали в качестве оборотных средств и не выплатили в бюджет, превратив в свой доход. Таким образом суммарный псевдоНДС, выплачиваемый населением, превращен оброк. Его население выплачивает, когда приобретает облагаемые псевдоНДС потребительские товары и услуги. В их ценах «упрятаны» все налоги и страховые взносы, выплаченные авансом товаропроизводителями во всех цепочках производства, а также все их затраты на производство и реализацию. Узаконенные Налоговым кодексом РФ «теневые» доходы в виде псевдоНДС образуются за счет спекулятивного повышения цен, выполнения «липовых» работ, спекулятивных перепродаж продукции, возврата «НДС» от лжеэкспорта и пр. Подобное происходит ежегодно.
Не выплаченный в 2019 г. в федеральный бюджет «остаток» псевдоНДС в сумме 35,782 трлн. рублей намного превысил суммарный доход консолидированного бюджета страны от всех собранных налогов в сумме 22,737 трлн. рублей. К доходу бюджета следует добавить также страховые выплаты предприятий во внебюджетные фонды в размере 7,036 трлн. рублей, которые представляют собой неформальный налог на фонды труда предприятий по ставке 30%. Итого собрали налогов в сумме 29,773 трлн. рублей или 27% от ВВП 2019 года, составившего 110,046 трлн. рублей. С учетом же не выплаченного в бюджет псевдоНДС в сумме 35,782 трлн. рублей начислили всего налогов в сумме 65,555 трлн. рублей или почти 60% от ВВП. Столь громадная налоговая нагрузка на бизнес и население, как в России, характерна для слабо развитых стран с относительно небольшим ВВП, к примеру, Алжира или Восточного Тимора. Для сравнения, в Евросоюзе налоги составляют около 36%, в США – около 25% от ВВП.
Как отмечалось, налоги, начисляемые в цепочках кооперационного производства всех видов продукции, концентрируются в конечных ценах потребительских товаров и услуг, стоимость которых оплачивает население страны из своих доходов. Совокупные денежные доходы населения России в 2019 г. составили 62,076 трлн. рублей, что меньше начисленных налогов в сумме 65,555 трлн. рублей. Разница объясняется, в первую очередь, использованием псевдоНДС, начисление которого приводит к двойному налогообложению прибыли и доходов физических лиц – эти составляющие входят в выручку и поэтому они дважды облагаются налогами. На разницу между совокупными доходами населения и выплачиваемыми налогами влияют также различия покупательского спроса у разных групп населения. Люди с большим доходом, приобретая больше и более дорогих товаров и услуг, выплачивают больше включенных в их стоимость налогов. И наоборот. Меньше всех налогов выплачивают нищие люди, у которых доход ниже прожиточного минимума. Таковых согласно официальной статистике около 20 млн. человек. Дефицит доходов населения компенсируется в частности за счет получаемых им кредитов, которых к концу декабря 2019 г. накопилось на 17,475 трлн. рублей. Примерно половину суммы составили кредиты на ипотеку.
Из приведенных данных видна вся абсурдность существования налога с оборота (выручки) и «сизифова труда» по его учету. Столь бессмысленным делом занято около миллиона бухгалтеров в организациях страны и в самой Федеральной налоговой службе. Только на их годовую зарплату при средней месячной ставке 50 тысяч рублей тратится оценочно 600 млрд. рублей. Анализ показал, что вместо псевдоНДС, около 90% начисленной суммы которого не поступает в бюджет, в интересах государства, населения и экономики страны необходимо взимать только истинный НДС. Настоящий налог на добавленную стоимость в виде трех составляющих сейчас взимается вместе с налогом с выручки. Истинный НДС включает налог на доходы физических лиц — НДФЛ, страховые взносы, выплачиваемые предприятиями во внебюджетные фонды, и прибыль предприятий. Если ликвидировать налог с выручки, то сбор истинного НДС можно значительно увеличить, увеличив тем и доходы консолидированного бюджета страны. Одновременно существенно снизится налоговая нагрузка на население, вследствие чего повысятся его реальный доход и покупательная способность, а увеличение потребительского спроса приведет к увеличению товарного производства. Это подтверждается приведенными выше расчетами суммарной доли начисленных налогов относительно ВВП на примере 2019 года. Больше половины начисленных налогов пришлось на не выплаченные в бюджет 35,782 трлн. рублей налога с выручки, которые многие предприятия правдами и неправдами обратили в свои узаконенные «теневые» доходы.
В 2019 г. ВВП составил 110,046 трлн. рублей, а сумма выплаченного в бюджет истинного НДС, в который входят налог на прибыль, НДФЛ и страховые взносы, — 15,535 трлн. рублей. Эта сумма вместе с поступившими в бюджет «остатками» после взаимозачетов псевдоНДС в размере 4,481 трлн. была равна 20,016 трлн. рублей или относительно ВВП — около 18%. Если бы отменили налог с выручки, то для компенсации выпадающего дохода в 4,481 трлн. рублей потребовалось бы увеличить ставки составляющих истинного НДС на 1%, то есть, до 19% на каждую составляющую. В таком случае в бюджет поступило бы 20,9 трлн. рублей или почти на 0,7 трлн. рублей больше.
Таким образом, с отменой налога с выручки выплачивались бы только составляющие истинного НДС — налог на прибыль, НДФЛ и страховые взносы. При этом для всех трех составляющих была бы установлена единая налоговая ставка в 19%. Для упрощения учета заработной платы работников предприятий, выплачиваемой работодателем в размере 70% фонда заработной платы, целесообразно было бы увеличить ее на сумму страховых взносов и взимать налог с их суммы как с дохода работника по ставке 19%. Число составляющих НДС сократится тогда до двух, что дополнительно упростит и удешевит бухгалтерские операции на предприятиях. Одновременно будет ликвидировано громадное число операций по начислению, взаимозачетам и контролю налога с выручки. Этим «сизифовым трудом», как отмечалось, нынче занято в стране около миллиона бухгалтеров.
Так как ликвидация налога с выручки позволит существенно, в ценах 2019 г., уменьшить налоговую нагрузку на население на 35,782 трлн. рублей, то частично за счет этого выигрыша можно было бы увеличить налог с продаж потребительской продукции и услуг. Допустим, на 20 трлн. рублей. Это позволило бы дополнительно увеличить доходы консолидированного бюджета. Налог с продаж потребительской продукции представляет собой налог с конечной выручки в розничной торговле. Прежде он направлялся в региональные бюджеты и был отменен в 2005 году. После этого налог с продаж тоже назвали «НДС», чтобы можно было формально его остатки после взаимозачетов направлять в федеральный бюджет. Таким образом, ликвидация псевдоНДС, позволит также значительно увеличить доходы региональных бюджетов за счет распределения им части налога с продаж.
После ликвидации налога с выручки продавцы и перепродавцы продукции не снизят цены, так как добровольно наверняка не захотят их скорректировать, чтобы, сохранив свои нынешние номинальные доходы, тем самым увеличить в них прибыль. Поэтому при ликвидации оброка с населения в виде спекулятивно повышенных цен и, тем самым, ликвидации сверхприбыли продавцов и перепродавцов продукции за счет этого оброка, потребуется ограничить их прибыль. Этого можно добиться у товаропроизводителей законодательным нормированием прибыли относительно себестоимости их продукции, а у продавцов нормированием прибыли реализуемой продукции относительно ее стоимости у изготовителей.
Норму прибыли для учета условий хозяйственной деятельности предприятия потребуется дифференцировать с переводом сверхнормативной прибыли в доход бюджета. При этом снижение нормы прибыли ограничит возможности спекулятивной продажи и перепродажи продукции. Все это позволит постепенно существенно замедлить рост ценовой инфляции, а также стабилизировать и гармонизировать цены. В таком случае ставки объединенного НДФЛ и налога на прибыль будут различаться.
При существенном увеличении доходов консолидированного бюджета, допустим, на упомянутые 20 трлн. рублей, можно будет ликвидировать часть налогов и акцизов, дополнительно упростив и облегчив налогообложение. В частности, можно будет ликвидировать налог на добычу полезных ископаемых – НДПИ. В 2019 г. НДПИ совместно с некоторыми сборами за пользование недрами составил 6,258 трлн. рублей. Взимается он сейчас вместе с налогом с выручки. При ликвидации НДПИ снизятся затраты горнодобывающих и нефтегазовых компаний, что позволит снизить цены на природные ресурсы нормированием прибыли, как описано выше. В итоге дополнительно уменьшится налоговая нагрузка на население. Вместе с тем, предприятия сохранят часть своих оборотных средств, используемых сейчас в качестве авансовых налоговых платежей, которые затем со значительной задержкой во времени возвращаются предприятиям.
Пока же правительство увеличивает поборы с сырьевых добывающих компаний и населения так называемым «налоговым маневром». Для этого на протяжении нескольких лет власти постепенно снижают вывозные пошлины на экспорт минерального сырья, увеличивая тем его конкурентоспособность на внешнем рынке за счет повышения внутренних цен, и увеличивают НДПИ. Ликвидация налога с выручки с увеличением при этом доходов бюджета позволила бы также не прибегать к увеличению возраста выхода на пенсию, повысить размеры пенсионных выплат, вернуть незаконно ликвидированную индексацию пенсий работающих пенсионеров… Скорректированную систему налогообложения можно было бы использовать в странах Евразийского экономического союза, чтобы выровнять условия хозяйствования на единой таможенной территории. Сейчас РФ теряет на этом до миллиарда долларов.
При всех выгодах предлагаемых изменений возникают серьезные сомнения в их осуществлении. Ведь тогда кому-то придется признать, что по их недосмотру или, возможно, умыслу в стране много лет процветает легализованный «теневой бизнес», что наносит громадный ущерб национальной безопасности.
