Олег Сергеев, кандидат технических наук,
эксперт Всероссийского фонда образования
ЕГЭ
Решение Департамента образования Москвы организовать в этом году психологическую подготовку к ЕГЭ означает признание угроз психическому здоровью учащихся, исходящих от технологий итоговой оценки знаний. Чтобы истребить безобразие надо довести его до абсурда. Можно, к примеру, посоветовать использовать для тренинга школьников перед ЕГЭ сурдокамеру, давно апробированную в космонавтике.
С началом проведения в 2001 году эксперимента по совмещению школьного и вузовского экзамена независимые эксперты указывали на угрозу несовместимости ЕГЭ и технологий познавательной деятельности человека. После обращений родителей в Конституционный Суд и Верховный Суд с иском о неправомерности эксперимента над детьми и череды растущего числа подростковых суицидов, указом от 7 мая 2012 года № 599 Президент РФ постановил обеспечить разработку и реализацию до конца 2012 г. мер, направленных на повышение эффективности ЕГЭ. Однако воз и ныне там.
Вопреки обещаниям депутата Госдумы Владимира Бурматова исключить из оценки эффективности региональных органов исполнительной власти самый одиозный критерий — ЕГЭ, приказ Минобрнауки от 15 января 2014 г. вновь закрепил его в мониторинге системы образования. В качестве магистрального пути совершенствования ЕГЭ Минобрнауки выбрана борьба с человеческим фактором путем контрольно-запретительных мер воздействия на психику ребенка в процессе тестовой сверки отрывочных данных о предмете с извлеченными из памяти знаниями. При этом не выполняется главное требование эффективности оценки – прогностичность и безопасность. Инструментом решения этих задач всегда было искусство учителя при диагностике целостного уровня образования, способностей и потребностей ученика к получению новых знаний.
Характерная для ЕГЭ вивисекция известна многим руководителям по приему надежного вывода подчиненного из равновесия. Для этого достаточно задать ему нелепый вопрос к вырванному из контекста слову или предложению.
Искусство учителя не может сводиться к утилитарной образовательной услуге по передаче и проверке информационных потоков. Главным содержанием работы педагога всегда была организация сотрудничества, помощь в росте познавательных возможностей ученика. Нормативно — подушевое финансирование и ЕГЭ лишили вузы права профотбора необходимого контингента студентов.
Нарастающий поток подростковых суицидов — лишь вершина айсберга угроз для одаренной личности, исходящих от системы образования. По данным Следственного комитета РФ в прошедшем году в России в результате суицида погиб 461 несовершеннолетний. Однако оценки этому пугающему явлению нет и после стрельбы в школе с гибелью двух человек. Создается впечатление, что чиновники страшатся обвинений в некомпетентности по результатам научной экспертизы. Не проводили они и анализ волны суицидов, идущей вслед за сдачей ЕГЭ в Южной Корее.
Точность научного прогноза всегда повергала в шок и советскую элиту. Как известно, трагический финал эксперимента на ЧАЭС был предсказан за три месяца инженерно-психологической экспертизой Института психологии АН СССР, проведенной под руководством профессора, доктора психологических и кандидата технических наук Валерия Венды. Объектом анализа был человеческий фактор, уровень образования, взаимодействие персонала, документация и средства отображения информации – тема прошедшего тогда, апрельского, 1985 года, Пленума ЦК КПСС. Расплата за научный подвиг наступила, когда стала известна роль политиков в преступном вмешательстве в технологический процесс. Ведущая лаборатория Института психологии была зверски разгромлена, а ее опыт по созданию когнитивной технологической платформы забыт и по сей день.
После школьного кровопролития не прекращаются попытки доказать случайность трагедии, вместо определения болевых точек системы образования эксперты советуют, как нужно действовать в таких ситуациях, как хранить оружие, повышать квалификацию психологов и охранников. По поручению Генпрокуратуры РФ столичные прокуроры проверяют безопасность школ города и состояние в них воспитательной работы.
Чиновники заранее согласны с диагнозом депрессия, который должен поставить Институт судебной психиатрии им. Сербского. Судмедэкспертам не под силу, да и не по должности раскрывать системный источник тяжелых эмоций и переживаний 15-тилетнего десятиклассника Сергея Гордеева, живущего в благополучной семье, круглого отличника с первого класса. Систематизация и анализ попавших в СМИ показаний свидетелей говорит о масштабе угроз при отрыве образования от трудового воспитания. В дружном и сплоченном физико-математическом классе Сергея считали самым умным, однако у него не было ни друзей, ни врагов.
Чтобы поступить на физмат МГУ в неделю он посещал 8 уроков физики, 6 математики, репетиторов по этим предметам и по английскому языку. Отдыхом для “надежды школы” была рок-музыка, детективы, книги о природных катаклизмах, сладости, а также боевое самбо. Главной радостью стала настройка игровой приставки — ее покупки он ждал полгода. Духовной опорой для него была учительница русского языка и литературы.
Острые переживания Сергея были связаны с ГИА и ожиданием ЕГЭ. Перед Новым годом родители нанесли удар по самолюбию сына: забрали до лета любимую игровую приставку, так как “надо было учиться”. Реакцией на дефицит воспитания при избытке образовательных услуг стали споры и попытки Гордеева доказать что-то учителю. При этом, по словам сверстников, он был постоянно озабочен вопросом жизни и смерти.
В течение двух лет он повторял, что родители ненормальные, они хотят, чтобы я поступил в МГУ, а я хочу быть бандитом. Жизнь не имеет смысла и очень хочется узнать, что бывает после смерти. Но как умереть, он не знает. После ссоры с родителями сын заявил о потере веры и цели жизни.
Другие события для психоанализа вряд ли представляют интерес, так как все они – следствие главной причины — насилия над личностью ребенка. Остановить трагедию было в силах учительнице литературы, случись в тот роковой день с ней встретиться Сергею Гордееву.
Сегодня мы пожинаем плоды уничтожения двумя обязательными ЕГЭ не только литературы, но и вместе с великим предметом безопасности образования и воспитания.
Россия получила подарок истории: самодостаточную, не обезображенную реформами от НИУ ВШЭ систему образования Крыма, сохранившую и приумножившую достижения русской и советской школы. Поэтому тревогу вызывают планы Минобрнауки заменить прогрессивную, 12-ти, на 5-тибалльную шкалу оценки и внедрить в Крыму пресловутый ЕГЭ.
Стандарт манкурта для инновационного профобразования
Зарубежные гости Московского экономического форума, состоявшегося в марте с.г., напомнили академическому сообществу о том, что путь в несырьевое будущее России лежит через восстановление системы начального профобразования. Чтобы решить эту задачу Минобрнауки привлекает кредит Международного банка реконструкции и развития на инновационный проект системы подготовки рабочих кадров в колледжах и ПТУ регионов России в сумме 10 млрд. рублей. В проекте примут участие специалисты с международным опытом, будет разработана программа заимствований и развития человеческого потенциала России, интеграции в ПТУ и колледжах международного и отечественного опыта привлечения предпринимателей, создания кафедр и стажировочных площадок на базе предприятий. Не менее важно будет участие регионов России в национальных и международных конкурсах и олимпиадах рабочих профессий.
Главным ресурсом эффективности профобразования считается расширение до 80% времени практических занятий, организация стажировок экспертов, мастеров производственного обучения, преподавателей и студентов в учебных центрах Германии, Франции, Финляндии и Швеции.
Другой источник эффективности — оптимальное развитие всех уровней непрерывного профобразования – начального, среднего и высшего, через которые проходит становление профессионала.
Основой всей пирамиды служит начальный уровень образования. Без его приобретения гражданин не сможет реализовать свое конституционное право получить другие уровни образования.
Принцип от простого к сложному в педагогике еще никто не отменял. Не усвоив азбуку ремесел, человечество рисковало остаться на подходе к первобытнообщинному строю. Конфуз педологии 1930-х годов по переносу программы высшей школы в младшие классы не остановил в 2008 году ректора НИУ ВШЭ Ярослава Кузьминова от провокационного предложения отменить начальное профобразование. Он заявил:
«Современное производство не нуждается в разнорабочих, обученных в системе начального профессионального образования. Загонять своих граждан в недообразование, потому что у нас есть такие рабочие места, неправильно. Ни одна страна не идет на это. В развитых странах такие ниши заполняются мигрантами.
Что же касается техникумов, мы с коллегами предложили перейти к формату прикладного бакалавриата, которое по социальному статусу будет соответствовать обучению в вузе. Но не закрывается путь на основную стезю: можно будет доучиться два года и получить диплом академического бакалавриата».
Через шесть лет преподаватель научного коммунизма с 10-летним стажем зафиксировал итог содеянного: «Большинство наших вузов – это, по сути, техникумы и учить там надо не инженеров, а техников на программах прикладного бакалавриата».
Следует уточнить: самые лучшие вузы не рассчитаны на обучение специалиста со средним профобразованием, как и техникумы – на подготовку специалистов рабочих профессий. Дело в том, что уровни среднего и начального профобразования — не тупиковые, каждый из них имеет свою нишу непрерывного развития.
Корни творческого, инновационного процесса находятся в начальном профобразовании. Можно вспомнить кораблестроителя Петра Титова, создателя АК-47 Михаила Калашникова и основателя компании Эппл Стивена Джобса. Начальное благо составляет каркас результата интеллектуальной деятельности, где по Михаилу Жванецкому среди тысяч идей и мыслей можно найти лишь десяток законов.
По мнению директора Департамента государственной политики в сфере подготовки рабочих кадров и ДПО Минобрнауки Натальи Золотаревой зарубежные стандарты включают все уровни образовательных стандартов России – начальный, средний и высший. На этом основании чиновник делает вывод: «Получается, что значительная часть нашего высшего образования – это в действительности среднее профессиональное образование по западным меркам».
Однако все это, что неведомо директору кпомянутого Департамента, относится не к содержанию программы образования инженера и техника, а к подготовке квалифицированного рабочего. Как и в России, во всем мире врач или инженер – это “король”, действующий совместно со своей свитой из специалистов начального и среднего профобразования, имеющих соответствующие когнитивные “стыковочные узлы” между собой. Создание этих узлов требуется закладывать в стандарт любого уровня образования. В медицине такие стандарты именуются протоколами. Трудно представить регламент хирурга во время операции без ассистентов, реаниматолога, хирургической сестры, других, в том числе санитарки, специалистов, отвечающих за один результат. Сегодня подобных требований к стандартам всех уровней профобразования нет.
В русском языке содержание понятия образование имеет два смысла – это и процесс, это и результат воспитания и обучения. С учетом закона «Об образовании в РФ», Федеральный государственный образовательный стандарт (ФГОС) содержит требования по овладению в процессе обучения знаниями, умениями и навыками, вне связи с получением обучающимися ожидаемых, конечных, практических и системных результатов.
Немногие знают, кто такие манкурты. В 1980 году вышел в свет роман Чингиза Айтматова “Буранный полустанок”, вписавший это имя в литературу и историю. Манкурты — это рабы, чья память стиралась по изуверской технологии. Они забывали все — родных, традиции, теряли все человеческие чувства и нуждались только в удовлетворении своих органических потребностей и инстинктов. Манкурт ценился гораздо выше других невольников и даже соплеменников преданностью хозяину, способностью слепо и безропотно выполнять тяжелую, нудную работу. Сегодня по его лекалам кроится образ «юзера» – пользователя.
Разрушить систему профобразования проще, чем вырвать у манкурта историческую память. Требуется лишь убрать из программы оправу – трудовое и патриотическое воспитание и осваивать знания, умения и навыки без опоры на долгосрочную перспективу инновационного развития производства.
Социалистическое соревнование и коллективный труд раскрыли потенциал “Трудовых резервов” в СССР и Кружков контроля качества в Японии. Ученые Института социологии РАН показали, что карьерный транзит квалифицированного рабочего упирается в технологический тупик предприятия.
В утвержденном в декабре 2013 г. Минобрнауки Федеральном государственном стандарте среднего профессионального образования по профессии слесарь по строительно-монтажным работам инновационные признаки технологий отсутствуют.
