Из США пришло сообщение о начале дополнительного материального стимулирования лучших школ страны. Эта акция по целям и методам очень похожа на российский опыт реализации национального проекта «Образование».
Для запуска в жизнь своего проекта Б. Обама выбрал школу в штате Виржиния, которая известна высокими достижениями. Характерная деталь: 95% учащихся этой школы — дети афроамериканских или латиноамериканских родителей. В США бытует мнение, что дети темнокожих родителей учатся обычно хуже детей родителей с белым цветом кожи.
Школа Graham Road, которую посетил Президент США, решительно опровергает это распространённое заблуждение. А потому опыт её работы представляет для США и других стран огромную ценность в деле преодоления расовых предрассудков.
Суть проекта Президента США во многом повторяет идею Д. А.Медведева — поощрить лучшие школы страны деньгами. Однако исполнение там предполагается иное. В отличие от российского нацпроекта, Б. Обама подчёркивает необходимость финансовой поддержки не только хорошо работающих школ, но и тех, где образование ещё не налажено на должном уровне, что очень важно для подъёма его качества. Вот что писал немецкий философ-гуманист Пауль Наторп. «Все дети имеют равное право на развитие, а менее способные ученики имеют такое право в ещё большей степени, чем дети, одаренные от природы».
Как и бывший Президент США Б. Клинтон, Б. Обама хотел бы ввести единые государственные образовательные стандарты на всей территории США. Но это не позволяет сделать законодательство страны, которое в вопросах образования отдаёт приоритет не государственным, а общественно-профессиональным организациям и местным органам власти. И это правильно. Вертикаль власти в вопросах образования укрепляя власть чиновников в центре и на местах, вредит качеству образования, особенно образованию в школах нацменьшинств.
Единые образовательные стандарты содержат в себе позитивные и негативные стороны. Среди негативных сторон — это нездоровое соперничество вместо конструктивной конкуренции. Мы это хорошо видим на примере российского ЕГЭ. Например, по данным депутата Госдумы Олега Смолина, предоставленным комиссии Совета Федерации по ЕГЭ, уровень знаний по русскому языку у выпускников школ национальных республик оказался выше, чем у учащихся в регионах с преимущественно русским населением. Москва по этому «показателю» оказалась на одиннадцатом месте.
Кто поверит в такую смещённую статистику? Как объясняет такой результат Министерство образования и науки? А никак. Там хранят ледяное молчание, как будто этот факт их не касается. Но тогда какой был смысл тратить миллиарды рублей налогоплательщиков на т.н. эксперименты чиновников по ЕГЭ ради получения таких сомнительных данных?
Своим желанием объявить конкуренцию среди школ и штатов Б. Обама рискует наступить на те же грабли, на которые наступили российские лоббисты ЕГЭ. Характерно, что инициативу Обамы, несмотря на обещания огромных денег, пока поддержали только чуть больше двух десятков школ из различных штатов. Губернаторы штатов поддержать это начинание не спешат. Одна из причин — уже упоминавшееся законодательство США. Вторая причина — губернаторов там выбирают, и они зависимы от своих избирателей.
Президент США хотел бы также ввести общий для всех штатов тест (не путать с т.н. «единым» экзаменом в России), позволяющий сравнить учебные достижения по всей Америке. Но и этому препятствует существующее в США законодательство. Там это будет расцениваться как недопустимое вмешательство центрального правительства в дела местных властей. Так что проблем у Б.Обамы будет немало.
Недавно появилась статья о том, Б. Обама готов ввести в США американский ЕГЭ. Хотя трудно представить, что аналог российского ЕГЭ может появиться в США или в какой-либо другой стране. Профессионально сделанный американский тест не идёт ни в какое сравнение с имеющимся у нас некачественным ЕГЭ. В США никто и никогда не допустит проверять посредством одного ЕГЭ уровень знаний выпускников школ и, одновременно, абитуриентов вузов. Это оказалось возможным исключительно в России.
В нашем ЕГЭ и американских тестах отличаются цели, не сопоставимы затраты времени на выполнение заданий: в США минуты, в России — часы. Там педагогические измерения, здесь — оценивание, с элементами субъективизма. Уровни технологичности процесса различаются как небо от земли. Методы подсчёта числа баллов и оценки качества результатов там излагаются в научных отчётах, критикуемых независимыми экспертами, а потому такие методы заслуживают доверия. В российском ЕГЭ тестов нет, есть лишь тестоподобные задания в части «А». Качество этих заданий очень низкое, а потому истинная статистика по ним в России остаётся засекреченной с первых же дней. В общем, аналогия ЕГЭ с тестом не выдерживает никакой критики.
Сейчас пропагандируются идеи привлечения в российскую школу лиц, не имеющих педагогического образования. Чаще других называют отставных офицеров. Причины понятны, в школе давно не хватает мужчин, и есть позитивный опыт. Например, всемирно известная сейчас система полного усвоения знаний (Mastery Learning) появилась в провинциальной американской школе после того, как родители добились замены неспособного директора и пригласили на эту должность отставного полковника.
Но у нас эта затея может иметь больше отрицательных последствий, чем положительных. В школах и вузах появились деньги, зарабатываемые на оказании платных образовательных услуг, сдачи в аренду помещений и территорий. Эти деньги привлекают жуликов и проходимцев, которые быстро и надежно вытесняют из системы образования истинных профессионалов, подвижников и бессребреников. А без последних образование существовать не может.
Инициатива Б. Обамы относительно введения общего для страны теста находится в заметном противоречии с мировой тенденцией децентрализации образования. Децентрализация укрепляет идею автономности образовательных учреждений. А автономность приводит к расширению самостоятельности учреждений, учителей и преподавателей в выборе методов и технологий преподавания. Это с удовлетворением воспринимается педагогическим корпусом, особенно молодыми учителями, проявляющими большой интерес к участию в изменении содержания образования. В своё время Сенека писал: «Не знаю нужное, потому что изучал много ненужного».
Децентрализованные образовательные системы функционируют сейчас в Германии, Великобритании, Швеции, Швейцарии, Бельгии, Дании, Греции, Люксембурге, Норвегии и Венгрии. Находятся в процессе децентрализации Франция, Испания, Австрия, Финляндия, Польша, Чехия. А в США федеральному правительству вообще запрещено контролировать образование — в этих вопросах штаты автономны.
В США Б. Клинтон так и не сумел провести в жизнь свои образовательные реформы. Будет ли удачнее других в этом деле Б. Обама? Может быть. Он молодой, образованный, демократичный, избранный народом в честных выборах лидер американской нации. К тому же никакой альтернативы необходимости модернизации образования нет. Как писал Томас Джефферсон, если нация хочет быть невежественной и одновременно свободной и независимой, то она хочет того, чего никогда не было и не будет.
Модернизационный рывок в сфере образования одинаково необходим России, США и многим странам мира. Но получится этот рывок только у немногих. Если судить по затратам на образование народа, меньше всего шансов у России, в которой сегодня тратится на развитие образования около 3,5% ВВП. В среднем страны Европы тратят на эти цели 7-8% ВВП, США — 11%, Китай — 12%, Япония — 14%, Финляндия -16,4%, Южная Корея — до 23% ВВП.
К чему приведёт очередная попытка экономии на образовании в России предсказать нетрудно. Об этом точно сказал выдающийся учёный А. Н. Уайтхед: «Обречена нация, не ценящая и не умеющая готовить интеллектуалов».
Пока в России решительно не изменится подход к финансированию образования, трудно ожидать заметных улучшений в этой сфере. Изменения нужны не только финансовые, но и политические. Особенно нуждается в реформировании Министерство образования и науки РФ. Его давно надо было бы разделить и изрядно сократить в нем число чиновников. Откладывать эту реформу просто опасно.
Вадим Аванесов,
доктор педагогических наук
