Франция довольно давно начала свой путь к лидерству в области ядерной энергетики. Один из первых важных шагов в этом направлении был сделан в далеком 1945 году еще при Шарль де Голле. Тогда был создан Комиссариат по атомной энергии (CEA), а во главе его встал Фредерик Жолио-Кюри, фигура символичная, известный физик и зять Марии Склодовской-Кюри. Три года спустя он руководил запуском первого в стране ядерного реактора.
В 1946 году во Франции была создана электроэнергетическая компания Eléctricité de France, которая стала крупнейшей энергетической компанией в мире. Именно она и сегодня управляет всеми ядерными объектами страны и является крупнейшим производителем электроэнергии в Европе. А тогда в послевоенное время компания стала главным рычагом для выхода страны из кризиса, которая помогла восстановить разрушенную страну. Кстати, в 2021 году французы подписали соглашение о сотрудничестве с российским Росатомом. Стороны договорились развивать научно-исследовательскую деятельность и разрабатывать новые водородные технологии.
С полученной после войны ролью восстановителя экономики Eléctricité de France справилась блестяще. Во Франции стала зарождаться ядерная энергетика. В 1964 году открылась первая атомная электростанция. Но окончательно встать на «ядерный путь» страна решила во время нефтяного кризиса 1973 года. Нынешняя структура производства электроэнергии во Франции была создана французским правительством в 1974 году сразу после этого кризиса. К такому решению пришли из-за того, что опыт тяжелого машиностроения у страны есть, а ископаемых ресурсов не столько, сколько хотелось бы. Ядерная энергетика представлялась выгодным вариантом.
К слову, тогда о том, чтобы диверсифицировать свой энергетический сектор, после нефтяного кризиса 1973 года задумались многие европейские страны. Кто-то начал развивать энергию ветра, вроде Дании, а Франция разработала свой, «атомный», план. Премьер-министр Пьер Мессмер пообещал построить 80 атомных электростанций к 1985 году и 170 к 2000 году. Конечно, со временем планы скорректировались, но 56 АЭС с 1974 по 1989 год все-таки появились.
В 1986 году произошли печально знаменитые чернобыльские события, сильно пошатнувшие позиции атомной энергетики в Европе. Активизировались движения против АЭС. Собственно, они активничали и ранее, нередко довольно радикально. Например, в той же Франции в 1982 году швейцарский активист Хаим Ниссим выпустил пять снарядов из гранатомета по строящейся АЭС в Крейс-Мальвиле. К счастью, без особых последствий. Интересно, что нападавший через три года после атаки был избран в законодательный орган кантона Женева от швейцарской Партии зеленых.
Еще один сильный удар по мировой ядерной энергетике произвели, конечно же, события в Фукусиме в 2011 году. Тогда многие страны стали пересматривать свое отношение к АЭС. А Германия не только стала активно отказываться от атома, но и с неудовольствием посматривать в сторону своего «ядерного» соседа Франции. Сами французы после Фукусимы усовершенствовали стресс-тесты на АЭС и провели анализ аварийных процедур. Тем не менее, тогдашний президент Николя Саркози не собирался совсем отказываться от атомной энергетики потому, что это грозило, да и сейчас грозит, потерей тысяч рабочих мест. Никакой здравомыслящий политик на такое не пойдет. Следующий президент Франции Франсуа Олланд предложил все-таки некое подобие «энергетического перехода», заявив о планах по сокращению атомных электростанций на треть, до 38. Германия встретила это заявление с надеждой, особенно учитывая постоянно появляющиеся новости о неисправностях на французских АЭС. Например, в феврале 2020 года Франция закрыла реактор на своей старейшей атомной электростанции в Фессенхайме на границе с Германией из-за сообщений о трещинах в крышке реактора и других неисправностях.
Вообще, изношенность атомной инфраструктуры – больной вопрос. Каждому третьему ядерному реактору Франции 40 или более лет, и они нуждаются в дорогостоящей модернизации. Только повышение уровня безопасности после трагедии в Фукусиме стоил французам около 2 миллиардов долларов. Есть ли у Франции, измученной ковидным кризисом, деньги на тотальную модернизацию своих реакторов? Верится с трудом. В то же время зависимость от АЭС ставит страну в уязвимое положение и не дает больших вариантов для маневра. В процессе этого «маневрирования» в феврале прошлого года было подтверждено, что Франция продлит срок службы своих 32 самых старых ядерных реакторов еще на 10 лет. Также параллельно идет активный экспорт ядерных технологий, а из отработанного ядерного топлива производится около 17% электроэнергии в стране.
В ноябре 2021 года президент Франции Эммануэль Макрон объявил, что страна готовится начать строительство новых реакторов. Причем, под неусыпным контролем экологов. В январе 2022 года министр экологического перехода Барбара Помпили заявила, что планы новых реакторов должны быть представлены в 2023 году, а в эксплуатацию они будут введены в 2035–2037 годах. Новые реакторы должны быть EPR2, то есть нового поколения.
Эммануэль Макрон обнародовал планы инвестировать в создание малых реакторов и массовое производство водорода с использованием атомной электроэнергии. По словам лидера, новые реакторы помогут снизить зависимость от зарубежных стран в плане поставок энергоносителей, а также, что очень важно, в свете последних тенденций, помогут достичь целей глобального потепления и держать цены под контролем. В апреле 2022 года во Франции состоятся очередные президентские выборы, и не учитывать такой фактор, как цены на электроэнергию для потребителя, попросту нельзя. На данный момент Франция является крупнейшим в мире нетто-экспортером электроэнергии из-за очень низкой стоимости ее производства и получает от этого более 3 миллиардов евро в год. Этими деньгами страна не имеет права разбрасываться.
Планы планами, а на данный момент половина реакторов расположена недалеко от французских международных границ. В случае аварии радиационное облако накроет соседей. Но Франция старается найти компромисс. Распутать этот клубок, чтобы успокоить соседей, снизить собственную зависимость от АЭС, как-то модернизировать старые реакторы, да и про Парижское соглашение по климату, забывать не хочется. И все это желательно с минимальным ущербом для государственного бюджета. И чтобы без политических последствий.
Во что это все превратится — останется популистскими высказываниями или мы увидим реальные преображения, пока окончательно не ясно.
Институт развития технологий ТЭК
