Экономический кризис в России — порождение ее хронической денежной дистрофии. Как излечить больной организм? / Моисей Гельман

Статья с почти аналогичным названием была опубликована мной в ноябре 2008 г., то есть в то время, когда у нас в стране «вдруг»  возник финансовый кризис, породивший вскоре кризис экономический. Еще за пару месяцев до его ощутимых проявлений руководители экономического блока правительства уверяли всех (неужто заблуждались?), что кризис нам не грозит. Между тем о его приближении и неотвратимости свидетельствовали тревожные показатели состояния российской банковской системы, громадный рост внешней и внутренней задолженности финансовых и нефинансовых (корпоративных) организаций, спешное бегство из России спекулятивного капитала и другие факторы.

Уже в апреле 2008 г. остаток банковской ликвидности на коррсчетах Центробанка составил всего около 6% от суммы собственных и привлеченных банками средств, и летом они  противоправно ограничили выплаты денег своим клиентам. Но самым удивительным было то, что кредитов в стране к августу 2008 г. понавыдавали на 3,44 трлн. рублей больше…  выпущенной тогда в оборот денежной массы! Это был громадный «мыльный пузырь» в виде финансовой пирамиды, частично построенной  из несуществовавшей «безналички». Однако Центробанк, бесстрастно взирая на операции  своих поднадзорных по «увеличению»  денежной массы, снабжал их все новыми и новыми кредитами для обеспечения текущих операций.  В то же время  чиновники, отвечающие за экономическую и финансовую политику в стране, рассказывали сказки про то, как хорошо и безопасно в стране российской благодаря Стабфонду жить.

Сегодня, спустя четыре года, вновь слышатся бравурные заверения, что кризис, мол, нам не грозит. Так ли это? Ведь пороки финансовой и экономической политики в стране не устранены, и экономика России остается заложницей финансовых воротил Запада. В этом году на кредитном рынке страны вновь надут «мыльный пузырь» тех же размеров, что и в 2008-м, а на фондовом – в несколько раз больший, и оборот на нем в 5 раз (!) превысил оборот в экономике. Чтобы разобраться в причинах происходящего, начнем с рассмотрения общей модели экономики.

Экономика по Дарвину — ЛиннеюРыночная экономика, основу которой составляет товарное производство, базирующееся на использовании природных ресурсов, представляет собой, образно говоря, многоярусную кооперационную экосистему. В ней совсем как в биосфере по Дарвину и Линнею на соответствующих этажах действуют, образуя большое кооперационное сообщество, различные семейства, виды и подвиды, но не представителей флоры и фауны, а товаропроизводителей – наемных работников и хозяев предприятий, которые являются одновременно и потребителями необходимых ресурсов для производимой ими продукции.

На нижних этажах этой экосистемы добывают природное сырье, растят сельхозпродукцию. Выше расположены промышленные отрасли переработки сырья и производства различной технической продукции. Они обеспечивают необходимыми производными ресурсами, материалами и технологическим оборудованием нижние этажи, а также более высокие, где производят продукты питания и потребительские товары, и  оказываются различные услуги, которые востребуются населением, размещенным на самом верхнем ярусе. Трудоспособное население выступает и в роли товаропроизводителей на всех этажах, получая за свой труд, как за товар, деньги.

Между этажами по соответствующим кооперационным цепочкам осуществляется товарообмен посредством денег, объем которого определяется в конечном итоге суммарным доходом обитателей самого верхнего этажа. Ведь промышленная продукция — тракторы, экскаваторы, станки и т. д. — сама по себе никому не нужна. Она несъедобна и поэтому востребуется лишь для производства того, что потребляет или использует для своего жизнеобеспечения человек,  а также государство. Неспроста индустриальное общество начиналось с развития мануфактур и ткацкого машиностроения.

Именно поэтому платежеспособный спрос самого верхнего этажа на конечный результат деятельности всего кооперационного сообщества экосистемы — потребительские товары, услуги и продукты питания — и предопределяет платежеспособный спрос на необходимые для их производства ресурсы и оборудование на всех других этажах. Если, к примеру, падает спрос на автомашины «Жигули», то во всех кооперационных цепочках, поставляющих для них металл, материалы и комплектацию, также сокращаются объемы производства. И наоборот.

Таким образом рыночная экосистема по сигналам на спрос сверху автоматически адаптируется под платежеспособный спрос населения на любую востребуемую им продукцию, и при этом в идеале балансируется платежеспособный спрос между всеми этажами, где размещены кооперационные цепочки ее производства. Но если платежеспособный спрос не удовлетворяется, то растут цены, из-за чего часть покупателей отторгается от рынка, и тогда устанавливается новый уровень баланса – дефицитного предложения и неудовлетворенного спроса.

Чтобы рыночная экосистема устойчиво развивалась, должно осуществляться расширенное воспроизводство ее совокупного капитала, который охватывает основные производственные фонды, людей с их знаниями и умением воспроизводить самих себя, знания и материальные ценности, а также природные воспроизводимые и невоспроизводимые ресурсы. Для воспроизводства совокупного капитала необходимы соответствующие инвестиции. Они обеспечиваются за счет амортизационных отчислений и прибыли предприятий, а также банковских кредитов, которые включаются в цены и оплачиваются исключительно доходами населения и его платежеспособным спросом на потребительские товары и услуги.

Поэтому государство, если оно заинтересовано в своем устойчивом экономическом развитии, должно создавать все условия, в том числе регламентированные законодательно,  для высокой оплаты труда, создания максимально возможного числа рабочих мест, и, тем самым, расширенного воспроизводства национального капитала. Тогда растут также доходы казны, и государство для достижения указанных целей может поддерживать относительно высокий жизненный уровень и малоимущих (см. «Социальное государство как общенациональная идея. И для олигархов тоже». – «Промышленные ведомости» № 3, март 2006 г.).

В высокой оплате труда наемных работников по тем же причинам должны были бы быть объективно заинтересованы и работодатели. Это хорошо осознавал американский миллионер Генри Форд, далеко не альтруист, который в начале 1900-х добился принятия  в США закона о минимуме зарплаты, позволявшей семьям со средним достатком приобретать его автомобили. Ведь население страны, приобретая продукты питания, ширпотреб, автомашины и иные жизненные блага, создает тем самым у их производителей соответствующий капитал для производства продукции, а, следовательно, воспроизводства необходимых основных фондов во всех соответствующих промышленных кооперационных цепочках, начиная с добычи необходимых природных ресурсов и заканчивая производством технологического оборудования.

Одновременно население возвращает предприятиям все выплаченные ими налоги, сумма которых последовательно нарастает в каждой из производственных кооперационных цепочек и концентрируется в ценах конечной потребительской продукции и потребительских услуг, достигая в них, по данным Росстата, 60 —70%.

Но население, приобретая продукцию для своих нужд, выплачивает консолидировано еще один налог — прибыль всем товаропроизводителям. Ведь прибыль — это сумма денег, да простят меня «истинные» рыночники, вымогаемая сверх себестоимости товара.

Если прибыль используется на инвестиции, она присваивается «вымогателем» в виде реинвестированного капитала. Но при этом появляются новые рабочие места и растут объемы производства. Однако чаще всего прибыль в России, получаемая, в том числе, за счет заниженной зарплаты, присваивается работодателями «живьем» и полностью, что ведет к снижению платежеспособного спроса во всей рыночной экосистеме из-за сокращения реальных доходов, и тем самым к снижению платежеспособного спроса основной — до 80% — массы населения.

Следует заметить, что подоходный налог (налог с физических лиц) в нашей стране с учетом выплат населением прибыли товаропроизводителям и возврата им всех выплаченных налогов вопреки расхожим утверждениям не самый низкий в мире, и составляет он не 13%, а значительно больше. Ведь годовая сумма налогов и прибыли (исключая внешнеэкономическую деятельность) по отношению к заработной плате за год составляет, по данным Росстата, около 80%. Это и есть средний по стране подоходных налог.

Понятно, что относительная доля реального подоходного налога для конкретного человека возрастает по мере снижения его дохода. Следует заметить, налогообложение прибыли, как это принято у нас, без исключения той ее части, которая реинвестируется в производство, наносит громадный ущерб экономике. Но это не единственные пороки нашей налоговой системы, принципиально препятствующие росту товарного производства, товарообмена и ВВП.

Из описанной модели, которая, как и всякая модель, является идеализацией реальной системы, также следует, что для устойчивости развития экосистемы и товарообмена  между ее этажами необходимо поддерживать системный баланс товарно-денежного обращения. Он обеспечивается выпуском в оборот денежной массы, соответствующей товарной, созданием условий для эквивалентности товарообмена по стоимости, поддержанием стабильности цен, и рядом других мер.

Игнорирование этих принципов, обусловленных общей теорией систем управления, порождает экономические кризисы, что чревато распадом государств и их экономических союзов. Это наглядно видно на примере Европейского союза, в котором используется единая валюта в отсутствие единой экономической системы.

Хроническая болезнь

Понятие «экономический кризис» толкуется в словарях как серьезные  нарушения установившейся экономической жизни общества. Они возникают вследствие грубых системных ошибок в управлении макроэкономическими и  финансовыми процессами, что порождает, в том числе, рост  противоречий экономических интересов наемных работников и работодателей —  владельцев финансового и промышленного капитала, а также противоречий между различными группами собственников капитала.  В результате нарушаются основные законы функционирования экономики и тем самым ее стабильность. Причем, под нарушениями, как и в медицине, следует понимать и обострения хронических заболеваний, которые какое-то время могут характеризоваться стабильными показателями.

Возникновению экономических кризисов обычно предшествуют кризисы в социальной, банковской, финансовой и товарно-производственной сферах, которые также следует толковать как нарушения в них установившихся режимов. Все эти нарушения взаимосвязаны и любое неизбежно вызывает прочие. В конечном итоге, в стране сворачивается товарное производство, растет безработица, снижается платежеспособный спрос, становится больше бедных…  Если, конечно, заблаговременно, при появлении лишь начальных кризисных тенденций, не предпринимаются соответствующие меры.

У нас такой практики не наблюдается. Больше того, как выяснилось при исследовании ситуации и написании первой версии этой статьи, ни Центробанк, ни Минфин, ни Минэкономразвития не озабочены проведением оперативного макрофинансового анализа оборота в стране денежных средств. Во всяком случае, ни одного подобного аналитического документа обнаружить не удалось, и знакомые из Банка России подтвердили, что дела обстоят именно так.

Этим и  объяснятся липовые прогнозы благополучного развития экономики страны, которые напоминают гадание на кофейной гуще.  Больше того, как показано ниже, во властных структурах  вообще никто не озабочен системным управлением финансами. Ведь в стране отсутствует макроэкономическое управление на основе управления балансами ресурсов, включая финансовые, товарного производства и потребления продукции.

Печально памятная Великая депрессия в 30-х годах прошлого столетия в тех же Соединенных Штатах была вызвана масштабным товарным перепроизводством из-за отсутствия тогда планирования макроэкономического развития страны. Бизнес тогда был лишен стратегических и тактических ориентиров в развитии производства — чего и сколько нужно рынку, так как балансы спроса и предложения на рынках  США не  регулировались совместно бизнесом и государством. То же происходило тогда во всем мире, кроме Советского Союза.

Россию втянули в длительный и нарастающий экономический кризис развалом СССР, предпосылки для которого возникли еще в советское время. После этого разрушились многие кооперационные производственные сообщества, формальные и неформальные, в рамках которых российскими предприятиями производилось около половины всей продукции страны. А в процессе последовавшей затем приватизации в угоду ложно поставленной цели – «борьбы с коммунизмом» — «демонополизировали» крупные производственные предприятия с едиными технологиями, создав вместо них множество мелких компаний.

В результате исчезли многие наукоемкие передовые технологии и виды продукции, к чему определенные усилия приложили и зарубежные конкуренты. Одновременно российскую экономику лишили денежных средств, необходимых для сбалансированного товарно-денежного обращения в  производстве и потреблении продукции и  воспроизводстве основных фондов, и в ней возобладали добыча и экспорт углеводородного сырья.

После дефолта в августе 1998-го, начиная примерно с 2000 г., экономика страны благодаря росту мировых цен на нефть стала медленно наполняться деньгами. Однако принципиальные причины «долгоиграющего» экономического кризиса не устранили, и реальный сектор экономики так и не вышел из шокового состояния. Поэтому у нас нынче, как и в 2008 г., появились признаки очередного  банковского и финансового кризиса. Об этом свидетельствует приводимые ниже статистические показатели.

В стране, веками лидирующей по части масштабных социально-экономических экспериментов и апробации новых идеологических догм, многие причины «долгоиграющего» экономического кризиса тоже оказались уникальными и   хроническими. Но все началось с подмены рубля долларом, что объяснялось сменившими окраску бывшими приверженцами политэкономии социализма острой для нас необходимостью интеграции с мировой экономической системой.

Липовая мировая валюта несуществующей мировой экономики

Под системой в общем случае понимается некое упорядоченное множество элементов и связей меду ними, обеспечивающее решение определенных задач для достижения определенных целей. Экономика в ее истинном смысле представляет собой сложную систему управления, функционирование и развитие которой должно подчиняться определенным социальным и экономическим нормам и законам. В частности, в ней во избежание хаоса и для поддержания устойчивости необходимо, как отмечалось, обеспечивать баланс товарного и денежного обращения. Для этого требуется соблюдать ряд условий, в том числе добиваться эквивалентности товарообмена по стоимости, используя единую валюту. Общая модель экономики – кооперационная экосистема описана выше.

Исходя из приведенного определения, очевидно, что мировой экономики, на самом деле, не существует. Каждое государство окучивает свой базис самостоятельно. И даже в Евросоюзе, несмотря на наличие общей валюты, нет единой экономической системы, в которой поддерживался бы баланс товарно-денежного обращения. Именно этим обстоятельством, а не бюджетными расходами, которые составляют лишь 15-20% по отношению к ВВП  любой страны, во многом объясняется финансовый и экономический кризис в Греции, Италии и Испании. Поэтому, если в ЕС не установят контроль за товарно-денежным оборотом, чтобы поддерживать его сбалансированность, а это невозможно в отсутствие единой экономической системы, союз развалится.

Сегодня словосочетанием «мировая экономика», на самом деле, подменяется понятие «международное разделение труда», обычно не согласуемое между странами в расчете на случайный спрос на мировых рынках товаров и услуг. Ну, а если не существует мировой экономики как системы, то не может объективно существовать и единой мировой валюты, оборот которой в мире необходимо было бы поддерживать в соответствии с мировым оборотом вселенской товарной массы.

Все сказанное относится и к России. Якобы внезапно  возникший осенью 2008 г. дефицит ликвидности в банках страны, так «по-учёному» камуфлировали исчезновение всех или почти всех финансовых средств, размещенных в этих кредитных организациях их клиентами, рулевые нашей экономической политики объяснили просто и понятно: мол, мы являемся частью мировой экономической системы, а потому зависим от всего того, что в ней происходит.

Говорилось это с плохо скрываемой гордостью неопытного подростка, лишённого невинности развратной девкой, и заразившей его дурной болезнью. Такой болезнью для экономик всех стран, и российской тоже, является зависимость от навязанного им в качестве мировой валюты доллара США.

Почему эти условные, символические, деньги не могут заменить золото, которое когда-то в качестве единого средства платежа выполняло функции мировых денег, но его время объективно и безвозвратно прошло,  –  предмет отдельного разговора (подробно см. «Карету доллару, карету!  Вводная лекция для Центробанка и Правительства России в защиту рубля». – «Промышленные ведомости»  № 1, декабрь 1999 г.).

Напомню лишь, что еще в недавние по историческим меркам времена в каждой стране в качестве платежного средства вместо золотых монет стали использовать национальные символические деньги – наличные и безналичные, которые обеспечивались золотыми запасами этих государств. А курс валют устанавливался по золотому паритету – отношению цен на золото в денежных единицах соответствующих стран. Однако количество золота в казне той или иной страны и его стоимость далеко не всегда соответствовали стоимости национальной товарной массы с учетом ее оборота. Но чтобы ее можно было выкупать, выпускали в обращение  необходимую сумму символических денег.  Поэтому единицы символических валют разных стран имели различный «золотой вес».

Так как рост объемов товарного производства все больше и больше превышал, опережая, рост добычи золота, а значит и денег в обороте требовалось тоже все больше и больше, то их золотое обеспечение снижалось, то есть символические деньги по отношению к золоту девальвировались. Кроме того, его стали широко использовать в промышленной продукции. Поэтому, в конце концов, от золотого обеспечения символических денег и золотого стандарта валютных курсов в середине прошлого века отказались по упомянутым объективным причинам, причем отказались навсегда.

Казалось бы, после того, как символические деньги оказались напрямую, без золотого посредника, обеспечены стоимостью национальных товарных масс, соотношения стоимостей товарных масс разных стран и должны были стать стандартами для обменных курсов их валют, а  сами национальные валюты должны были обеспечивать как оборот товаров и услуг в своих странах, так и продаваемых за рубеж. При этом для эквивалентности международного товарообмена по стоимости, т. е. чтобы не обманывать друг друга на рынке, курсы конвертации соответствующих валют необходимо было устанавливать равными паритетам их покупательной способности.

Но ради достоверности  курсы надо устанавливать различными для различных  видов (групп) товаров и услуг – промышленных и потребительских,  равными средневзвешенным значениям этих курсов для соответствующих товарных «корзин». Конечно же, с периодической коррекцией на ценовую инфляцию в странах. Упрощенно говоря, в идеале, это означает, что если, допустим, в Москве, пирожок с мясом обходится в один рубль, то, обменяв его по паритетному курсу на евро,  можно  всегда будет купить такой же пирожок, к примеру, в Брюсселе.

Однако истинные стандарты валютных курсов фальсифицировали, подменив их стандартом для США, причем не покупательной способностью, а спекулятивной «ценой» доллара на биржах. Тем самым чужую символическую валюту уподобили несуществующему товару, который приняли за всеобщее средство платежа, и стали торговать им подобно золоту на спекулятивных рынках, оплачивая национальными валютами. При этом базарные цены доллара на спекулятивных рынках разных стран  стали курсами его обмена на различные другие валюты. Это все равно, что ставить зависимость массы гири от ее продажной цены: чем дороже гиря, допустим, в 1 кг, тем меньше считается ее «взвешивающая» способность, и  в таком случае, к примеру, колбасы покупателю отпустят не килограмм, а, допустим, лишь 800 грамм. 

Деньги подобны гирям, но предназначены для «взвешивания» стоимости товара, выражаемой ценой. «Масса» национальной денежной единицы должна определяться ее покупательной способностью, а обменные курсы, как отмечалось,  – паритетами покупательной способности валют. Это необходимо также чтобы при осуществлении международной торговли не нарушать сбалансированность товарно-денежного обращения в соответствующих странах.

Размер фальсификации обменных курсов зависит сегодня от соотношения спроса и предложения долларов в той или иной стране, которое регулируется спекулянтами, а также банками этих стран, тоже выступающими в этой роли. Активно в интересах Соединенных Штатов спекулирует валютой и Банк России, не давая крепнуть рублю. Но глобальным спекулянтом является Резервная система США с группой мировых финансовых воротил, бесконтрольно манипулирующих эмиссией долларов, создавая то их дефицит в мировом обороте, то избыток, влияя тем самым на обменные курсы и свои доходы. Именно подчиненность экономик стран мира ложной мировой валюте и стала сегодня основной, глобальной причиной мировых финансовых и экономических кризисов.
Это наглядно видно на примере России. Как отмечалось. выпускаемая в стране в оборот денежная масса (агрегат М2) должна в идеале соответствовать стоимости национальной товарной массы с учётом обращения, чтобы можно было ее полностью выкупать.  В противном случае, избыток денег  ведет к ценовой инфляции, а при их нехватке –  к дефляции, тогда часть продукции остается невостребованной, сворачивается товарное производство, растет безработица, и происходят прочие напасти.

Во избежание всего этого в нормальных странах денежная масса составляет никак не меньше 100% по отношению к национальному ВВП – сумме добавленных стоимостей. Такое соотношение при поддержании баланса товарно-денежного обращения позволяет денежной массе прокручиваться примерно  дважды в год, обеспечивая, хотя и на пределе возможного, производство и сбыт продукции, товаров и услуг. Ведь денежный оборот в стране обычно не менее чем вдвое превышает ВВП.

Лысенки в российской экономике

У каждого товара, как и у каждого представителя флоры и фауны, есть вполне определённый период инкубационного созревания и развития. Но у наших идеологов псевдолиберальных экономических реформ оказались свои представления о производственных циклах. Они, подобно печально известному «народному  академику» Трофиму Лысенко, полагали, что генетику любого живого объекта или субъекта можно изменять их перевоспитанием, применяя  метод кнута и пряника. Лысенко для этого кормил коров конфетами, уверяя партию и лично Иосифа Виссарионовича в возможности повышения таким образом – от сладкой жизни — надоев молока, скрещивал для повышения урожайности пшеницу с сорняками, сопровождая скрещивание для повышения эффективности эксперимента свадебным маршем Мендельсона, и проделывал еще всякие другие фокусы, пытаясь доказать общность с естественными науками и всеядность идеологических догм.

Гайдар сотоварищи оказались,  по сути, достойными последователями борцов с «вейсманизмом-морганизмом», но только в экономике, придумав для нее свои идеологические догмы. Они, по всей видимости, полагали, что ребёнка можно родить после зачатия в любое время: через месяц, два, а  кому захочется –  как обычно или даже спустя более длительный срок. Требуется лишь создать соответствующие условия.

При этом главным регулятором времени наступления родов реформаторы, надо полагать, считали режим питания матери. Они были убеждены, что если задавать его в интервале от сытого до голодного —  на грани дистрофии, то  тем самым будет регулироваться комфортность пребывания ребенка в чреве, и при систематическом недоедании ему захочется поскорее  выйти из заточения. Ведь голод, как говорится, — не тетка, что в данном случае означает: бытие определяет сознание.   

Исходя из своей модели регулирования воспроизводственных процессов – «голод – не тетка», борцы с «проклятым социалистическим прошлым» утверждали, что чем меньше денег, тем якобы быстрее они крутятся.  Мол, тогда  возникнет острая необходимость, к примеру, молочное стадо коров выращивать за один или два месяца вместо обычных нескольких лет, трактора собирать за минуты, зерно выращивать даже зимой в снегу и собирать несколько урожаев в год, и т. д. Следовательно, меньше будет и инфляция, стояли на своем борцы, не поясняя, о какой инфляции идёт речь — ценовой, денежной или затрат на производство.

Реформаторы полагали, что доллар – это товар, предназначенный быть универсальным средством платежа. Поэтому они директивно привязали допустимый размер эмиссии рублёвой массы не к отечественной товарной массе, чтобы обеспечивалось ее приобретение покупателями в обороте, а на старый манер — к национальному золотовалютному резерву, золота в котором относительно немного. Тем самым приравняли доллары к золоту, которым они уже давно не обеспечиваются. При этом реформаторы задали произвольно курс обмена рубля на доллар, значительно уценив «деревянный», хотя его покупательная способность была значительно выше.

Такая уловка позволяла печатать больше рублей. Но так как долларов с золотом в казне вплоть до 2000 г. было мало, то рублей по установленному среднепотолочному курсу конвертации выпускали примерно 10% по отношению к ВВП. Бывший министр финансов Борис Федоров даже вывесил тогда на Неглинной улице около здания своего министерства плакат-растяжку с предостережением: «Денежная эмиссия – опиум для народа!». Хотя сам министр являлся очень большим любителем такого вида «наркотика».

Однако, строительство, к примеру, мощной АЭС длится 5-10 лет, этим делом занято множество различных проектных, промышленных, строительных и монтажных организаций, и поэтому деньги, предусмотренные сметой строительства,  в таком кооперационном сообществе до пуска станции крутятся не один год. Впрочем, как и в большинстве случаев производства различных видов продукции и строительства  зданий и сооружений. Это только на спекулятивных рынках одна и та же денежная сумма оборачивается за год  десятки и сотни раз. Так что последователи «народного академика», посадив страну на голодный денежный паек, направили ее по губительному пути развития – дороге спекуляций и коррупции.

В игры с деньгами втягивалась значительная часть населения страны, которое беззастенчиво обирали хозяева множества возникших с началом приватизации «паевых» и «инвестиционных» фондов, строившие при попустительстве правительства финансовые пирамиды.

Одновременно, для перехода в стабильный режим денежной дистрофии, реформаторы запустили и комплекс  механизмов увеличения цен и их диспаритета.  Толчком, помимо искусственно созданного и постоянно поддерживаемого дефицита денег, стало директивное в начале 1992 г. повышение цен на все энергоносители в 5 раз и отпуск прочих цен на свободу. Подробный анализ происшедшего изложен в статье «Инфляция цен как порождение антирыночной экономической политики» («Промышленные ведомости» № 12, декабрь 2007 г.). 

Такая государственная политика втянула в жульнические финансовые операции, судя по тогдашней официальной статистике, значительную часть и без того мизерной денежной массы. Поэтому правительство, лишившее страну большей части бюджетных доходов, вынуждено было само заняться финансовыми спекуляциями и строительством финансовых пирамид выпуском ГКО. Все это привело в 1998 г. к дефолту, благодаря которому его инициаторы, используя информацию о скрытых договоренностях, получили громадные барыши. Похоже, что об этих договоренностях не ведал даже президент страны Борис Ельцин, обещавший в случае неудачи реформ сыграть роль Анны Карениной.

Затем, как известно,  стали расти мировые цены на нефть, и реформаторы вынуждены были увеличивать эмиссию рублей под пополнявшийся золотовалютный резерв. Но последователи Гайдара в борьбе с вейсманизмом-морганизмом не отказались от прежней политики поддержания страны в состоянии хронической денежной дистрофии. Так как в Россию пошёл валютный поток, требовавший для его конвертации дальнейшего увеличения рублёвой массы, то они, в конце концов, отказались от обязательного ввоза валютной выручки в страну.

Фактически это было негласным признанием провала прежней финансовой политики, но провал  выдали за очередной успех либерализации экономики. После чего создаваемая у нас добавленная  стоимость все в большей мере стала перетекать за рубеж и работать на экономику США и других стран.

Одновременно борцы за чистоту реализации идеи придуманной ими псевдорыночной экономики стали изымать из обращения значительную часть денежной массы и  «замораживать» её. В последние годы она в среднем за год составляла примерно 35% по отношению к ВВП, однако из обращения разными путями изымалось до 40% денежных средств.

Гобсеки из минфина

Самым эффективным способом поддержания дефицита денежного обращения является многократное изъятие одних и тех же налогов, что регламентировано Налоговым кодексом РФ. Их, в конечном итоге, исключая экспортную деятельность, вместе с прибылью изготовителей и продавцов оплачивает население страны, когда приобретает потребительские товары и услуги, в цены которых включены также  все затраты на востребованные ресурсы и промышленную продукцию. Поэтому налог с граждан, включая также выплачиваемую ими при покупке товаров и услуг прибыль товаропроизводителей и продавцов, у нас не самый низкий в мире, как утверждается с высоких трибун, а достигает, согласно официальной статистике, 70-80% от годовой заработной платы наемных работников.

Налоги предварительно выплачивают из своих оборотных средств предприятия, кредитуя таким образом население. А с навязанного кредита население, приобретая товары,  платит еще и НДС, который превышает обычную банковскую ставку (см. «Налогообложение для инновационной экономики» – «Промышленные ведомости» №  6, июнь 2008 г.). Тем самым достигается двойной  эффект.

Во-первых, изымается из обращения немалая доля и без того мизерных оборотных средств предприятий, которая систематически выплачивается  в казну. Из-за этого сокращаются инвестиции, и предприятия вынуждены увеличивать цены на свою продукцию, усиливая инфляцию.

Во-вторых, дополнительно снижается платежеспособный спрос населения, который из-за низких доходов у большинства людей и так невелик, вследствие чего сворачивается производство потребительских товаров и услуг. Это тянет за собой сокращение производства невостребуемой промышленной продукции и рост импорта. В результате увеличивается отток капитала за рубеж. Утекает он также из-за импорта многих видов промышленной продукции, потребительских товаров и продуктов питания, выпуск которых у нас сократился либо прекратился вовсе. Именно по этим причинам наша страна превратилась в сырьевой придаток Запада, и большинство населения обнищало. В результате возникла угроза национальной безопасности страны.

Немалая часть денежной массы отсасывается валютными и фондовыми рынками, любимыми детищами и гордостью «лучшего в мире министра финансов». Теперь уже бывшего, но пока ничего не меняется. В предкризисном 2007 году в среднем в день только по межбанковским кассовым операциям на конвертацию  валют использовалось порядка 1 трлн., а для торгов на всех площадках групп РТС и ММВБ  — еще примерно 600 млрд. рублей. Итого там ежедневно было «заморожено» примерно 1,6 трлн. или 12% от денежной массы, которые, многократно оборачиваясь, использовались в торгах постоянно.

Кроме того, для межбанковских платежей ежедневно в среднем в 2007 году из обращения отвлекалось еще 1,2 трлн. рублей. А в ЦБ в резервах было «заморожено» примерно 0,1 трлн. рублей. Таким образом, оборот уменьшался еще на 10% денежной массы. В 2010 г. порядок отвлеченных подобным образом из оборота  сумм почти не изменился.

Еще одним способом поддержания денежной дистрофии, который иначе как  иезуитским назвать нельзя, является перевод получателям значительной части положенных им бюджетных средств не равномерно, что предусматривается ежегодными законами о бюджетах, а в конце года. В декабре, по оценкам, обычно переводят получателям в среднем около четверти выделенных им бюджетных сумм. Естественно, потратить эти деньги почти не удается, и они подлежат возврату в казначейство для пополнения минфиновского сундука с нафталином.

Подобное повторяется из года в год, чем наносится громадный ущерб стране и людям. Хотя денег в казначействе полным полно.  Из-за систематических запаздываний с открытием бюджетного финансирования регулярно срывается, в частности,  выполнение гособоронзаказа.

Такая, по сути, вредительская политика «замораживания» бюджетных средств  привела в 2008 г. и к трагедии в Оренбургской области – обвалу стены ремонтировавшегося здания сельской школы и гибели при этом нескольких школьниц. Произошло это  из-за более чем  полугодовой задержки открытия соответствующего финансирования. И если бы не приступили к ремонту школы перед окончанием школьных каникул, то деньги вернулись бы назад в казначейство. Спрашивается, какой здравомыслящий директор добровольно начнет капитальный ремонт здания не во время школьных каникул, а после начала в нем занятий? Как водится, наказали директора, а не спровоцировавшего трагедию закулисного виновника.

Доходы населения и его платежеспособный спрос на потребительские товары и услуги являются, как отмечалось, главным денежным приводом  развития экономики. Минимальная зарплата наемного работника, чтобы обеспечивалось хотя бы простое воспроизводство его жизненно важных  ресурсов, по оценкам специалистов,  на сегодня должна составлять примерно 50 000 рублей. Но, согласно официальной статистике, только у трети населения страны среднедушевой доход в 2010 г. превышал 15 000 рублей в месяц, увеличившись за три года лишь на 3 тысячи рублей, а у 20% он не превышал 7 000 рублей.

Нищета стала одним из главных факторов не столько политических, сколько экономических межклассовых противоречий. Эти противоречия в сочетании с системными ошибками в управлении макроэкономическими и социальными процессами также явились основными причинами перманентного кризиса в экономике страны.        

Сознательно созданный и непрерывно поддерживаемый дефицит денежного обращения, высокая ставка рефинансирования ЦБ, в несколько раз превышающая этот показатель на Западе, а также неограничиваемые  финансовые спекуляции, которыми широко занимаются и банки, бесконтрольно распоряжаясь деньгами своих клиентов, привёли к существенному удорожанию рублёвых кредитов. Поэтому корпорации и банки стали занимать деньги на Западе под 5-6% годовых, что было примерно втрое дешевле кредитов в рублях. А под эти валютные заимствования Центробанк выпускал и выпускает новые рубли, переполняя неизвестно для чего золотовалютный  резерв, который девальвируется.

Спрашивается, а почему для денежного покрытия товарного оборота необходимую эмиссию рублей нельзя было с самого начала проводить без валютного посредника, причем экспортировать углеводороды тоже за рубли с их одновременной конвертацией в те же доллары, то есть без вывоза рублей за рубеж, чтобы не увеличивать денежный дефицит? Неужели покупать бы не стали? Весьма сомнительно! Да и отток капитала из страны во многом сократился бы, на что расходуется тот же золотовалютный резерв.

Многие также задаются вопросом, почему для кредитования реального сектора экономики нельзя было «разморозить» Стабфонд и использовать часть его средств на инвестиции в товарное производство? Ведь для уменьшения возможностей их  воровства и возникновения ценовой инфляции – «взбухания» цен, чем так пугают «реформаторы», можно использовать давно известные целевые кредитные линии с поэтапными контролем и оплатой выполненных этапов работ.

За первые три года  лежания «стабилизационных» денег в минфиновском сундуке без движения они вследствие инфляции цен потеряли свою покупательную способность на сумму около 1 трлн. рублей (см. «Что ожидает Стабилизационный фонд  при нынешнем министре финансов?» — «Промышленные ведомости»  № 3, март 2006 г.). Хотя Алексей Кудрин утверждал, что средства Стабфонда инфляции не подвержены — видимо он их «заговорил» от порчи.  

Такое нецелевое использование, а, по сути, уничтожение государственных средств в реальном исчислении, провоцирующее заимствование кредитов за рубежом, вывоз капитала из страны и развал экономики,  является нарушением положений не только Бюджетного кодекса.

Раздувание, в том числе по рейтингам всяческих «авторитетных» организаций, виртуальной капитализации спекулятивных финансовых рынков ведёт к отвлечению туда значительных средств вместо их инвестирования в реальный сектор экономики. Вследствие этого еще больше дисбалансируется товарно-денежное обращение и дополнительно увеличивается дефицит денег, из-за чего кредиты дорожают и растет инфляция…

Куда же в 2008 г. подевались деньги, размещенные в банках их клиентами?

Финансовые пирамиды из фальсифицированной «безналички»

Наши банки, следуя в фарватере проводимой с 1992 г. экономической политики, в основе которой лежит поддержание дефицита денежного обращения, непрерывно расширяли своё участие в спекуляциях  на фондовых рынках. Не надо забывать, что  это в основном вторичные рынки, и проку от сделок на них предприятиям, чьи акции ради личной наживы перепродают спекулянты, играя на разнице случайно и неслучайно меняющихся котировок, нет никакого.

Это как если «капитализация» квартиры, в которой проживает ее хозяин, вчера на рынке недвижимости оценивалась в 1000 раз дороже, чем сегодня, или наоборот. От таких скачков ее владельцу ни холодно, ни жарко, так как продавать квартиру он не собирается – жить будет негде.

Но собственный капитал большинства российских  банков сравнительно невелик, и они играют, бесконтрольно рискуя деньгами своих клиентов, а также полученными взаймы на Западе и за счет выпуска облигаций и векселей. А почему бы не играть, выстраивая финансовые пирамиды? Ведь государство, страхуя только некоторую часть вкладов населения и оставляя незащищенными средства на счетах юридических лиц, а также не ограничивая определенными нормами игроков, поощряет их тем к продолжению рискованных спекуляций за чужой счет — клиентов и  налогоплательщиков. Это становится весьма привлекательным при искусственно созданном  денежном дефиците, в чем несложно убедиться.

В таблице приведены некоторые финансовые показатели 1124 действовавших российских кредитных организаций, исключая Внешэкономбанк, которые отражают их финансовое состояние  на 1 августа 2008 года, то есть перед началом  в стране экономического кризиса. В таблице приведены также значения тех же показателей спустя четыре года, но банков осталось 994. Анализ данных свидетельствуют о том, что экономический кризис в стране в 2008 г. был предсказуем, а также о весьма вероятном скором обострении очередного кризиса.

                                                                                  ^{По данным Банка России}

Показатель	Сумма, млн. рублей
1 августа 2008 г.	1 августа 2011 г.
Общий собственный капитал  банков России	3 022 931	4 816 369
Остаток привлеченных банками средств,    в том числе:             — средства организаций, размещенные на их счетах;             — вклады физических лиц             — долговые заимствования	14 771 566    3 200 757    5 850 441    4 720 368	22 593 321  4 731 670 10 606 749   около 7 трлн.
Выдано кредитов и  размещено средств в чужом капитале,   в том числе выдано кредитов:       — организациям и индивидуальным предпринимателям;      — физическим лицам;      — кредиты банкам и вложения в сторонний капитал	17 726 873 11 839 926   3 738 921   3 023 000	24 499 093 15 949 551    4 721 836    4 345 895
Остатки на коррсчетах в Банке России	560 200	710 400
Денежная масса  М2	13 842 600	20 847 500
	декабрь 2008 г.	октябрь 2011  г.
Золотовалютные резервы, млрд. долларов	426,2	516,0
Резервный фонд,  млрд. долларов	140,0	26,0
Совокупный внешний долг, млрд. долларов (без учета выплат процентов),   в том числе:          — госдолг          — долг банков          — долг корпораций	481,0         163,0         158,0         260,0	535,0    38,0    160,0    337

 ^{Примечание. Первая версия статьи была написана в сентябре  2008 г.,  когда  еще раздавались бодрые уверения, что кризис нам не грозит. Поэтому и данные указаны на 1 августа 2008 г. и для сопоставления — на эту же дату в 2011 г.}

К 1 августу 2008 г. при собственном капитале в размере около 3,023 трлн. рублей сумма привлеченных банками средств составила около 14,77 трлн. рублей. Итого, своих и чужих денег у них тогда оказалось почти 17,79 трлн. рублей,  из них было выдано кредитов и размещено средств в других организациях на сумму свыше 17,72 трлн. В частности, на покупку акций и другие формы участия в чужом капитале банки затратили свыше 3 трлн. рублей. Однако из-за последовавшего обвала котировок продавать акции пришлось с громадными убытками.

Получается, что на 1 августа 2008 г. банки выдали кредитов на сумму свыше 17,72 трлн. рублей, то есть использовали для этого почти все свои и чужие средства, или на 14,7 трлн. больше собственного капитала. Эта сумма на 3,88 трлн. рублей превысила денежную массу, что равносильно фальсификации денег.

Чем при таком созданном банками дефиците можно было обеспечивать платежные поручения и возврат вкладов  других клиентов? Ведь свободных денег у многих банков не осталось. На какое-то время ряд из них даже ограничил суммы выплат по «платежкам» организаций и срочным вкладам частных лиц. Такое ограничение следовало рассматривать не только как нарушение договорных соглашений с клиентами, но и как внесудебное, пусть и временное, отчуждение их собственности, что противоречит п. 3 ст. 35 Конституции России.

К концу 2008 г.  совокупный внешний долг в стране увеличился до 481 млрд. долларов, составив 113% от суммы золотовалютных резервов, из них на банки и корпорации пришлось 318 млрд. долларов. Это без учета процентов. Если на 1 апреля 2008 г. свободных денег (остаток всей банковской ликвидности) на коррсчетах Центробанка оставалось 960,2 млрд. рублей, то к 1 августа  их сумма уменьшилась до 560,2 млрд. рублей.

Затем, вопреки заклинаниям, наступил финансовый кризис. Его проявления ощущались уже  в августе 2007 г., когда нерезиденты в связи с обвалом на рынке недвижимости США вывезли из России 9,2 млрд. долларов. Это сразу же сказалось на находившемся в состоянии крайнего перенапряжения долговом российском рынке. Кредитные ставки взлетели вверх. Сильнее всего это проявилось на межбанковском рынке — в конце августа ставки достигли 8,6%. Банк России предпринял тогда невиданные за весь постдефолтовский период меры по стабилизации финансового рынка.

В марте 2008 г. положение опять дестабилизировалось. Но увеличение Банком России объемов рефинансирования коммерческих банков и расширение списка облигаций, принимаемых в залог, временно сняли остроту с банковской ликвидностью.

В июле 2008 г. возник новый кризис ликвидности. Первого сентября объем рефинансирования Банком России коммерческих банков составил 157,5 млрд., а 25 сентября  — уже почти 450 млрд. рублей. Ставки по однодневным межбанковским кредитам в конце сентября выросли до 9,38%.

Минфин выделил тогда трехмесячные бюджетные депозиты Сбербанку, ВТБ и Газпромбанку на сумму соответственно 754,2 млрд., 268,5 млрд. и 103,9 млрд. рублей, чтобы решить проблему с ликвидностью средних и малых банков. Кроме того, Центральный банк на четыре процентных пункта снизил ставки отчислений в Фонд обязательного резервирования. Это позволило вернуть коммерческим банкам около 300 млрд. рублей.

В августе начался существенный отток капитала из страны. Ухудшились и условия доступа к относительно дешевым иностранным кредитам. Финансовые власти вынуждены были принять дополнительные меры по регулированию долгового рынка. Для расчетов по внешним долгам Внешэкономбанку выделили еще 50 млрд. долларов.

Дело в том, что треть корпоративных внешних обязательств приходилась на государственные компании и банки, которые занимали деньги  за рубежом под залог собственных акций. В кризис обслуживать долги стало весьма сложно,  и иностранцы могли прибрать к рукам значительные доли стратегических российских предприятий.

Правительство этого не могло допустить. Поэтому только через ВЭБ стратегически важным компаниям были выданы кредиты почти на триллион рублей.  Финансовую помощь получили «Роснефть», «Лукойл», «Газпром», «Русал» и некоторые другие крупные компании, среди которых были и с иностранным капиталом, например, ТНК-ВР. Помогло им государство и искусственной девальвацией рубля, которая принесла, по оценкам, за счет спекулятивных операций около 22 млрд. долларов.

Тогда положение «спас» — помог выиграть время до подорожания нефти — Резервный фонд, в котором накопилось свыше 3 трлн. рублей  или около 140 млрд. долларов. Хотя кризиса можно было избежать, если эти средства заблаговременно инвестировали бы в развитие товарного производства и увеличение платежеспособного спроса населения страны, так как оборотных средств у предприятий было катастрофически мало.

Общая сумма средств на счетах нефинансовых организаций на 1 августа  2008 г., включая товаропроизводящие (см. табл.), составляла около 3,2 трлн. рублей. На  начало 2008 года она составляла 3,52 трлн. рублей, и в течение года остатки на счетах менялись в небольших пределах.  Оборот во всех отраслях экономики в 2008  году достиг почти 74,18 трлн. рублей, в том числе в обрабатывающих отраслях – 17,11 трлн. рублей.

Спрашивается: сколько раз в 2008 году должны были прокрутиться деньги, размещенные на счетах этих организаций, чтобы обеспечить указанную сумму оборота? Получается, 21. Но это немыслимо, в лучшем случае, они с учетом оборота на рынках услуг могли обернуться 5-6 раз, покрыв потребности лишь примерно на 17-21 трлн. рублей. Таким образом, в обороте недоставало оценочно 50 трлн. рублей, то есть намного больше половины средств.

Суммарная задолженность нефинансовых организаций в предкризисном 2007 году возросла на 43%, достигнув 21,4 трлн. рублей, более половины ее составила кредиторская задолженность. В последующие два года эти показатели росли. В 2009 году суммарная задолженность нефинансовых организаций превысила уже 32,56 трлн. рублей, а кредиторская задолженность – 14,88 трлн. рублей.

Можно предположить, что, помимо заимствованных средств, значительная часть оборота в экономике обеспечивалась  «теневыми» деньгами и теми самыми фальсифицированными.

«Теневой» оборот в России оценивается примерно в размере 40% по отношению к обороту в экономике. О его масштабах можно судить, к примеру, по продажам в России кожаной обуви.

В 2006 г. согласно данным Росстата отечественное производство составило 25,8 млн. пар, по импорту поставили  46,5 млн. пар на сумму 723 млн. долларов или почти 19 млрд. рублей  (среднегодовой курс 26,33 рубля за доллар). На рынке в розницу продали всего обуви на сумму 320 млрд. рублей. Если прибыль с ввозными пошлинами и налогами на импорт суммарно составила даже 100%, то выручка от реализации 46,5 млн. пар импортной обуви была равна 38 млрд. рублей. Тогда получается, что 25,8 млн. пар отечественной обуви продали почти за 282 млрд. рублей, или по 10 900 рублей в среднем за пару, чего не может быть по определению. Пара отечественной обуви стоила в среднем порядка 2000 рублей, поэтому выручка от ее продажи составила 51,6 млрд. против официальных 282 млрд. рублей. А общая выручка от продажи всей обуви составила  89,6 млрд. против  официальных 320 млрд. рублей. Таким образом, оценочно, не менее 70% обуви  было реализовано на рынке в «тени» за счет непонятно откуда взявшихся денег в сумме 230 млрд. рублей.

В 2007 г. отечественное производство кожаной обуви составило 54,2 млн. пар, по импорту поставили  93,6 млн. пар на сумму 1429 млн. долларов или 35 млрд. рублей  (среднегодовой курс 24,55 рубля за доллар). На рынке в розницу продали всего обуви на сумму 355,8 млрд. рублей. Если прибыль с ввозными пошлинами и налогами на импорт суммарно составила даже 100%, то выручка от реализации 93,6 млн. пар импортной обуви была равна 70 млрд. рублей. Тогда получается, что 54,2 млн. пар отечественной обуви продали за 280,8 млрд. рублей, или почти по 5180 рублей в среднем за пару, чего тоже не могло быть. Пара отечественной обуви стоила в среднем 2000 рублей, поэтому выручка от продажи всего количества отечественной обуви составила 108,4 млрд. против официальных 280,8 млрд. рублей. А общая выручка, полученная  от продажи всей отечественной и импортной обуви составила  143,4 млрд. против  официальных 355,8 млрд. рублей. Таким образом, оценочно, в 2007 г. примерно 60% обуви  было тоже реализовано в «тени» за счет неизвестно откуда появившихся 212,4 млрд. рублей.

В 2007 г. процветали также валютный и фондовый рынки. Общий объем торгов валютой, акциями и различными финансовыми бумагами на всех площадках Группы РТС достиг почти 18 трлн., увеличившись за год в 6 раз, а Группы ММВБ – 107 трлн. рублей, увеличившись за год вдвое.

Суммарно это составило  125 трлн. рублей или более 200% по отношению к обороту во всей экономике.

Процветали и операции с недвижимостью, доля которых в ВВП составила 10%, а вклад обрабатывающих производств — лишь 17,8%. Надутый спекулянтами громадный «мыльный пузырь» на московском фондовом рынке – также очередной результат слепого копирования пороков американской финансовой системы. Такому очередному «успеху» реформаторов поспособствовало увеличение  в 2007 году на 47,5% объема денежной массы. Она возросла за год до 13,272 трлн. рублей, составив почти 58% по отношению к ВВП, и несколько возрос объем товарного производства.

Однако к 1 сентября 2008 г. денежная масса  в сравнении с началом того же года вместо обещанных ЦБ 30-35 % увеличилась всего на 9,5%.  Реальный объем денежной массы в 2008 году снизился, что повлияло на снижение темпов роста экономики. При этом реальный сектор экономики, как и в прежние годы, держали на голодном пайке, извлекая из оборота на финансовые спекуляции, а также в минфиновский сундук описанными выше способами значительную часть средств.

Как отмечалось, вся эта картина была накрыта громадным «мыльным кредитным пузырем»,  надутым из выданных банками фальсифицированной «безналички». Если у вас в кармане есть, допустим, всего 10 рублей, и вас просят одолжить денег, то ведь вы не сможете дать больше того, что есть у вас в наличии, к примеру, одолжить просящему 100 рублей. Однако к 1 августа 2008 г. банки выдали «на сторону» (см. таблицу) кредитов на  3,88 трлн. рублей больше наличествовавшей тогда денежной массы. Как при этом сводили балансы в Банке России, Минэкономразвития и Минфине, непонятно.

Такими оказались очередные печальные последствия продолжающейся с 1992 г. искусственно созданной в стране хронической денежной дистрофии, а по сути – перманентного финансового кризиса, который время от времени обостряется.

Вновь на те же грабли…

Власти из  последнего кризиса,  который сейчас перерастает в новый, уроков не извлекли, и по-прежнему плетутся в хвосте событий. С конца II квартала 2010 года корпорации продолжили заимствования за рубежом. Ведь дефицит рублевой денежной массы сохранялся, и немалая часть ее все также извлекалась из оборота. В декабре 2010 г. она составила почти 18,53 трлн. рублей или 48,2% по отношению к ВВП, стоили рублевые кредиты дорого и оборотных средств на предприятиях, как и в прошлые годы, было «кот наплакал».

В январе 2010 г. на банковских счетах всех нефинансовых организаций хранилось около 5,46 трлн., и ежемесячные остатки не превышали в среднем 5,5 трлн. рублей, а годовой оборот в экономике составил 81,38 трлн. рублей, в том числе обрабатывающих отраслей – 18,76 трлн. Чтобы его покрыть, средства организаций должны были обернуться за год 15 раз, что тоже немыслимо. Они, в лучшем случае, с учетом оборота на рынках услуг обернулись 5-6 раз, покрыв потребности не более чем на 32  трлн. рублей. В обороте вновь недоставало свыше половины средств.

Часть оборота, как и в прежние годы,  покрывалась кредитами, сумма которых к концу года достигла 19,5 трлн. рублей, остальная часть оборота обеспечивалась  «теневыми» и фальсифицированными деньгами. Эти данные подтверждают и ежемесячные остатки на банковских счетах организаций, не превышавшие в среднем 5,5 трлн. рублей.

Суммарная задолженность нефинансовых организаций на конец декабря 2010 г. составила  37,02 трлн. рублей, в том числе кредиторская – 17.52 трлн. Около 30% организаций оказались убыточными. Как видим, упомянутые задолженности продолжали расти. Напомню, что на конец 2009 г. они составили соответственно 32,56 трлн. и 14.88 трлн. рублей.

Способствовали оттоку денег из производственной сферы валютный и фондовый рынки, которые, невзирая на кризис, процветали. В 2009 г. общий объем торгов валютой, акциями и различными финансовыми бумагами на всех площадках Группы РТС достиг почти 22 трлн. рублей, а Группы ММВБ – 176 трлн. рублей, увеличившись за год на 60%.

Суммарно это составило  198 трлн. рублей или более 460% по отношению к суммарному обороту всех нефинансовых организаций в экономике.

В 2010 г. обороты составили 46 трлн. и 175,74 трлн. рублей соответственно, а суммарно – 221,7 трлн. рублей или почти 500% по отношению к суммарному обороту всех нефинансовых организаций в экономике. Ежедневно для этого отвлекалось в среднем порядка 750 млрд. рублей. Спекуляции  на этих рынках предназначены, в основном,  для вывоза валюты за рубеж.

А что происходило в банках в 2011-м, году? Как видно из таблицы, к 1 августа 2011 г. при собственном капитале в размере около 4, 816  трлн. рублей, сумма привлеченных банками средств составила около 22,593 трлн. рублей. Итого, своих и чужих денег оказалось почти 27,41 трлн. рублей. Из них было выдано кредитов и размещено средств в других организациях на сумму свыше 24,49 трлн. рублей (остаток ссудной задолженности).

Получается, что на 1 августа 2011 г. банки на выдачу кредитов потратили  почти все свои и чужие средства,  или на 19,7 трлн. больше собственного капитала.

В октябре 2011 г. внешний долг российских банков (полученные кредиты, различные долговые обязательства, депозиты нерезидентов и пр.) достиг 160  млрд. долларов, а совокупный  внешний долг страны возрос до 535  млрд. долларов, из которого на корпорации приходилось 337 млрд. Остаток всей банковской ликвидности на корсчетах Центробанка  на 1 августа составлял 710,2 млрд. рублей. Но к середине октября он возрос до 857 млрд. рублей.

Памятуя о предыдущем кризисе, ЦБ ежедневно для увеличения ликвидности предоставляет банкам кредиты. В октябре  их  размер колебался  примерно от 130 млрд. до 210 млрд. рублей в день. Всего с января до августа этого года сумма кредитов составила 18,7 трлн. рублей и по сравнению с таким же периодом 2010 г. возросла на 23%. Ежедневные остатки на коррсчетах в ЦБ составляли в октябре от 600 млрд. до  930 млрд. рублей.

И вся эта картина была вновь накрыта громадным «мыльным пузырем» кредитов,  надутым из выданных банками фальсифицированной «безналички».

Если к 1 августа 2008 г. банки выдали «на сторону» (см. таблицу) кредитов на  3,88 трлн. рублей больше наличествовавшей тогда денежной массы, то к 1 августа 2011 г. разница составила 3,65 трлн. рублей.

Такая тенденция прослеживается с 2007 г. – тогда сумма выданных кредитов превысила денежную массу на 750 млрд. рублей. Но в 2008 г. превышение составило уже 6,66 трлн. рублей, в 2009 г. – 4,35 трлн.,  в 2010 г. – 3,7 трлн., а к 1 августа этого года – 3,65 трлн. рублей.

Таким образом, можно резюмировать следующее. Почти все российские банки, уподобляясь западным, путем выдачи кредитов, не обеспеченных не только соответствующими банковскими активами, но и денежной массой в стране, проводят, по сути, эмиссию фальсифицированных денег, причем в больших масштабах, и строят из них финансовые пирамиды. А Центробанк ежедневным кредитованием поддерживает эту фальсификацию.

Легализация такой фальсификации во всем мире прикрывается лукавым термином «кредитный мультипликатор». Так назвали коэффициент, показывающий степень роста денежной массы за счёт кредитно-депозитных банковских операций во всей банковской сфере, в результате которых общая сумма депозитов и выданных кредитов может многократно превышать официальную денежную массу в экономике. Кредитная мультипликация – это, по сути, эмиссия «напечатанных» банками денег. Получается, что в стране вместо одного существует множество центров эмиссии  — помимо Банка России ее сегодня осуществляют еще 994 коммерческих банка в произвольных размерах.

Но пусть кто-нибудь объяснит, почему изготовление фальшивых «живых» банкнот, – уголовно наказуемое деяние, а эмиссия не обеспеченных не только соответствующими банковскими активами, а вообще денежной массой, то есть ничем не обеспеченных безналичных денег в виде кредитов, – всего лишь «рискованное» использование чужого капитала? Разве это не фальшивая «безналичка», которую можно потом «обналичить»? Ведь в обоих случаях в обращение вбрасываются средства платежа, которые государство не выпускало.

Казалось бы, вот она  причина  инфляции. Но это не так. Как отмечалось, финансовая и экономическая политика в стране якобы для ограничения инфляции направлена на демонетизацию экономики. С этой целью ЦБ существенно ограничивает размер денежной массы и увеличивает ставку рефинансирования, а Минфин описанными выше способами уводит примерно треть денег из оборота. Тем не менее, при их дефиците в обращении ценовая инфляция продолжает расти. Происходит это во многом из-за ничем не оправдываемого систематического увеличения государством и без того запредельных тарифов на продукцию и услуги естественных монополий, что провоцирует соответствующее подорожание всего и вся.

Получается, что в этих условиях  коммерческие банки, увеличивая с согласия Центробанка  денежную массу за счет виртуальных денег,  хотя бы частично спасают экономику от безденежья? Отнюдь! Не надо забывать, что подавляющая часть кредитов выдается всего на несколько месяцев, выплаты по ним в годовом исчислении составляют от 15 до 25%, и поэтому долгосрочное кредитование, в чем нуждается реальный сектор экономики, почти отсутствует. 

Так что, искусственно ограничивая  денежную массу,  Центробанк в ущерб интересам государства и общества специально создает коммерческим банкам дополнительные условия для наживы. Думается, противоправной, так как эмиссия денег – исключительная прерогатива государства, которой  у нас почти бесконтрольно обладает сам Банк России. Спрашивается, если денежная масса мала, то почему не проводить эмиссию денег в требуемых размерах, не прибегая к «кредитному мультиплицированию»? Ведь тем самым, помимо прочего, вносится определенный хаос в управление финансами.

К сожалению, это общемировая практика. В США фальшивой «безналички», по некоторым сведениям, в 2007 году банки под прикрытием «кредитов» выпустили примерно в 5 раз больше суммы привлеченных и собственных средств, что во многом способствовало возникновению мирового финансового кризиса. Да и сама эмиссия денежной массы в США неподконтрольна мировому сообществу. Иначе говоря, немалая сумма американской валюты в самих Соединенных Штатах ничем не обеспечена.

Замечу, что все приведенные выше данные размещены в официальных документах различных организаций, министерств и ведомств. Однако ни одного сводного среди них, где приводились бы результаты сопоставления показателей, хотя бы те, которые изложены в статье, обнаружить не удалось. Сложилось впечатление, что макрофинансовым анализом в стране никто официально не занимается. Косвенно это подтверждалось некоторой растерянностью властей, включая сами финансовые, застигнутых врасплох «вдруг» возникшим в 2008 г. дефицитом банковской ликвидности.

В этом году повторяется то же самое, «но кризиса у нас не будет». Создается впечатление, что никто в стране на макроэкономическом уровне комплексным управлением финансами не озабочен, а выборочный контроль их состояния осуществляется ради статистики для начальства.

Глобальная игромания

Когда официально заявляется, что банковский кризис у нас порождается финансовым кризисом в США и других странах, то это правда. Но не вся. Банковский кризис из-за перманентности денежной дистрофии у нас тоже перманентный, с давних пор, в результате чего банки оказались неспособны к долгосрочному кредитованию реального сектора экономики.

Недавно международное рейтинговое агентство Moody’s понизило прогноз развития российских банков со «стабильного» до «негативного». Последний раз Moody’s ухудшало прогноз до «негативного» осенью 2008 года, в 2010-м агентство вернуло его на прежний уровень. Основные риски аналитики агентства видят в замедлении темпов экономического роста России, нехватке ликвидности российских банков и увеличении объема «плохих» долгов. За понижением прогноза в целом по системе могут последовать изменения в негативную сторону рейтингов отдельных банков.

Доля проблемных кредитов, подлежащих списанию, составит в 2012-м по прогнозу агентства 12%, раньше ожидалось 9%. Не последнюю роль сыграет и тот факт, что будет медленнее восстанавливаться качество кредитов, которые стали проблемными в 2008 —2009 годах. Кроме того, по прогнозам агентства примерно четверть реструктурированных займов станет дефолтной. Рост объема «плохих» долгов увеличит давление на капитал банков из-за необходимости создавать дополнительные резервы. Эти выводы  подтверждаются приведенными выше финансовыми показателями деятельности российских банков.

Так что истинная причина банковского кризиса в нашей стране и порождаемого им кризиса экономического  –  это демонетизация российской экономики, проводимая с 1992 г. по совету консультантов МВФ якобы для борьбы с инфляцией. По всей видимости, апологеты поддержания дефицита денежного обращения и тем самым хронического финансового кризиса исходят из того предельного случая, когда при  отсутствии денег экономика страны помрет, и тогда все виды инфляции исчезнут. Поэтому для достижения порочной цели экономику России надо поддерживать в полуобморочном состоянии.

Такая политика, вместо долгосрочного кредитования реального сектора, ориентирует банки и бизнес на финансовые спекуляции, а экономику ведет к развалу вытеснением ее реального сектора мыльными пузырями фиктивной капитализации. Но пузыри, в конце концов, когда-то лопаются.

Психиатрам известна такая болезнь, как игромания. Давать деньги игроманам, паразитирующим за счет своих близких и знакомых людей, означает поддерживать их патологическую страсть. Сегодня финансовые игроки все больше и больше оккупируют экономику многих стран, вытесняя из нее товаропроизводителей отвлечением денег из товарно-денежного оборота на свои спекуляции. Тем самым они, не создавая никаких материальных ценностей, паразитируя на обществе, проедают создаваемую им добавленную стоимость.

Время от времени в среде их обитания, лукаво именуемой финансовым и фондовым рынком, и который характеризуют «капитализацией», наступает безденежье, и тогда котировки акций, а с ними и сами финансовые рынки обрушиваются. Происходит это когда «капитализация» из-за роста объемов продаж ценных бумаг раздувается до размеров, многократно превышающих денежный оборот в экономике, и значительные суммы с вполне определенной целью – обвалить котировки акций и других бумаг, чтобы скупить их подешевле, — на какое-то время изымаются крупными игроманами из спекулятивного оборота и вывозятся за рубеж.

Спекулятивные финансовые рынки при не ограничиваемом почему-то государством росте на них денежного оборота стали раковой опухолью мировой экономики вообще и российской, в частности. Болезнь усугубляется ничем не обоснованным использованием в качестве мировой резервной валюты доллара, благодаря чему валютные и фондовые рынки всех стран оказались сообщающимися сосудами, где акциями одних и тех же компаний торгуют собственные и пришлые игроки. Поэтому когда в США финансовые спекулянты провоцируют очередной  финансовый кризис, он «резервным» валютным вирусом распространяется по всему земному шару, превращаясь в пандемию.

При очередном «внезапном» обвале котировок акций на дутых  по капитализации рынках  США у многих банков, активных игроманов других стран, включая Россию, скачкообразно возникают серьезные проблемы. В результате начинается кризис на кредитных рынках, кредиты резко дорожают, и многие банки становятся банкротами.

Одновременно растут цены, сворачивается значительная часть производства и сферы услуг, растет безработица… Падение котировок на самом крупном мировом фондовом рынке – Соединенных Штатов уже не впервые вызывает мировой финансовый кризис. Не исключено, что США, давно завладев глобальным  финансовым  инструментом воздействия на мировую экономику, кризисы устраивают специально, с определенными целями. Ведь тем самым создается повод для новой масштабной эмиссии фальсифицированной мировой валюты, чтобы пополнить ее оборот, а, на самом деле, для поддержания своей роли мирового гегемона.

Соединенные Штаты являются крупнейшим мировым потребителем энергоресурсов. Не исключено, что для провоцирования очередного мирового финансового кризиса финансовые спекулянты США специально манипулируют объемами продаж на нефтяных биржах. Тем самым «регулируются» мировой спрос на нефть, и соответственно ее цены и оборот «мировой валюты».  

Мировой финансовый кризис начинался в 2007 г. с сокращения продаж в мире углеводородного сырья по фьючерсам из-за оттока спекулятивного капитала с этих рынков. Одновременно в Соединенных Штатах увеличили добычу собственной нефти, сократив ее импорт. В результате значительно упали мировые цены на нефть и нефтепродукты. Видимо, тогда в США решили, что «пришло» время печатать новые доллары, постоянную нужду в которых мировое сообщество испытывает почему-то добровольно.

У нас еще во времена правления Горбачева Соединенным Штатам удалось легко добиться введения лукавой  «внутренней» конвертации рубля. Причем, всего за 30 тысяч долларов. Столько выплатила в 1990 г. одна, будто бы частная американская компания  заранее выбранной победительнице «конкурса» на лучшее предложение о конвертируемости. Молодая особа работала младшим научным сотрудником в известном экономическом институте АН СССР. К слову, ряд других представленных на конкурс заявок, содержавших совсем иные предложения, таинственным образом тогда исчез.

Замечу, что членами жюри были в основном советские представители.

После развала СССР, использовав зомбированных  американскими советниками «реформаторов», лишивших по «дружеским советам» страну собственных денег в нужных количествах, и превративших российскую экономику в сырьевой придаток Запада, Соединенные Штаты получили большие возможности наказывать нас за непослушание. И не только нас.

В непослушных значатся многие другие страны, даже некоторые из основавших Евросоюз и посмевшие для независимости ввести евро. Вот почему в период конфликта России с Грузией, результаты которого не соответствовали сценарию Буша – младшего и Кондолизы Райс, напоминавших парочку с «поля чудес», так «вдруг» рухнули цены на нефть. Подобное же произошло и в советские времена.

С евро США борются политическими методами, навязывая Евросоюзу все новых и новых членов с проблемной экономикой.

Полагаю, найдется немало желающих  опровергнуть сказанное. Но для этого придется опровергать и другие факты, вдруг подозрительно совпавшие с теми или иными событиями, и оказавшиеся неугодными кое-кому за океаном. Можно напомнить, к примеру, еще об отказе Азербайджана в 2008 г. участвовать в проектах транспортировки нефти и газа в обход России. И тогда в том же Азербайджане, конечно же, вне всякой связи с этим отказом, группа военных готовила переворот. Процессы то регулируемы…

В связи со спекуляциями деньгами, носящими глобальный характер, хотелось бы напомнить, что, согласно классике, капитализация – это создаваемая добавленная стоимость, то есть стоимость создаваемых в результате трудовой деятельности товаров и определенных услуг, к примеру, транспортных, но это отнюдь не доходы от денежных спекуляций. И вот почему.

Нынешние деньги, бумажные, безналичные или в виде долговых бумаг, не являются, как отмечалось,  товаром. В отличие от прежних денег – золота, они символические, то есть некий символ товара. Можно сказать, что это всего лишь подобие справки, удостоверяющей, что ее предъявитель в качестве оплаты за свой труд, то есть за созданную им добавленную стоимость,  получил право обменять свои деньги на нужные ему товар или услугу. Обмен должен быть в идеале эквивалентным, чего, к сожалению, по ряду причин не происходит. Такой обман взамен эквивалентности товарообмена по стоимости лукаво мотивируют необходимостью рыночных отношений. Но у нас сегодня они доведены до абсурда.

А торговля валютой, как отмечалось, – абсурд  еще больший. Устанавливаемые не по паритетам покупательной способности, а по ее спросу и предложению на рынках разных регионов и стран различные валютные курсы нарушают эквивалентность международного товарообмена по стоимости и тем самым балансы товарно-денежного обращения внутри стран.

«Цену», то есть якобы официальный курс обмена, устанавливает у нас Центробанк, исходный оптовик-меняла, торгующий также валютой на бирже. Причем, устанавливает курс не по паритету реальной покупательной способности рубля и того же доллара, а существенно, как минимум, вдвое, занижая ее для рубля. Делается это в интересах проводимой финансовой политики. Но не только.

Большую часть ресурсов, необходимых для добычи экспортируемых нефти, газа и других видов сырья, а также производимых на экспорт углеводородных топлив, сырых  металлов, металлопродукции и прочих видов продукции их изготовители приобретают на российском рынке. При этом они упомянутые ресурсы, «упакованные» в готовую продукцию, тоже фактически экспортируют, но перепродают в рублевом исчислении согласно курсу обмена, как минимум, вдвое дороже. Иначе говоря, половина используемых для производства ресурсов достается им нахаляву  и присваивается.

Такое «перераспределение»  по валютному курсу чужой добавленной стоимости – нонсенс в рыночных отношениях. Потому и капитализация многих экспортеров оказывается «дутой». Кроме того, в пересчете по курсу на рубли импорт оказывается, как минимум, вдвое дороже. Поэтому тех, кто поставляет ресурсы экспортерам, и пользуется для их производства импортной продукцией, обирают дважды. А сами экспортеры, ввозя в Россию валютную выручку, за которую они по курсу получают незаработанные рубли, оказываются тем самым тоже втянутыми в финансовые спекуляции. Все это также способствует вымыванию денежной массы из обращения.

Очевидно, что денежные доходы от спекуляций на финансовых и фондовых рынках  к категории добавленной стоимости не относятся – подобный «продукт» ничем не прирастает. Поэтому  говорить о  капитализации этих рынков и инвестициях в их «основной капитал», лукаво именуемых «портфельными» с явным намеком на чьи-то карманы,  просто безграмотно.  Это все равно, что говорить о добавленной стоимости якобы создаваемой работниками публичного дома. Упомянутые экономические термины притянуты за уши, чтобы «теоретически»  легализовать бесконтрольную торговлю несуществующими товарами.

Печальные последствия политики Центробанка и Минфина России наглядно иллюстрируются  приведенными выше финансовыми показателями деятельности российского банковского сообщества и народившихся у нас фондовых рынков. Оборот на этих рынках в 2007 году, как отмечалось, более чем вдвое превысил оборот в экономике, а в 2010-м – в 5 раз, отсасывая  из экономики громадные средства.

Чем отдавать внешние долги?

Образно говоря, товарно-денежное обращение в приведенной выше модели экономики – экосистеме напоминает работу водяной мельницы. Чтобы  она «на всю катушку» исправно молола зерно или крутила «динаму» для максимальной выработки электроэнергии, напор воды, падающей на мельничное колесо, должен соответствовать сопротивлению механизма вращения жерновов или электротурбины. Если воды становится мало, то ее надо извне направлять в ложе плотины, а не заливать в жернова или электрогенератор.

А что делают сегодня во всем мире, кроме, пожалуй, Китая?  В США уже давно заливают водой жернова, а муки становится все меньше и меньше. И у нас вместо того, чтобы деньгами помочь в первую очередь отечественным товаропроизводителям, выдав им целевые кредиты, наш Минфин за счет госрезервов по примеру США и Евросоюза поддерживает павшие спекулятивные рынки. Иначе говоря, продолжает поощрять игроманов  к дальнейшему паразитированию и отсасыванию средств из реальной экономики.

При этом, как отмечалось, нескольким российским банкам, активным игрокам на финансовых рынках, а также ряду крупнейших компаний выдали немалые кредиты без всяких гарантий возврата, что даже закрепили законодательно. Судя по остаткам Резервного фонда, речь идет о сумме порядка 300 млрд. долларов. Спрашивается, а как же прежние идейные установки по борьбе с инфляцией? Побоку? Подобное вбрасывание денег ни к чему хорошему не ведёт, так как не устраняет принципиальных пороков проводимой экономической политики.

Как отмечалось,  рост дороговизны рублёвых кредитов  из-за дефицита денежной массы и растущей ставки рефинансирования Центробанка поставил российскую экономику в  зависимое положение  от зарубежных займов, что ведет к нарастающему оттоку капитала из России в те же Соединённые Штаты.

Но совокупный внешний долг, сумма которого в октябре этого года составила 535 млрд. долларов, а с процентами, по оценкам, превышает 600 млрд., надо погашать. Если в ЦБ и Минфине на начало октября 2008 г. совокупно насчитывалось резервных средств в сумме 735,8 млрд. долларов, то в октябре 2011 г. их сумма уменьшилась примерно до 540 млрд. долларов.  

Немалая часть резервных валютных средств размещена на длительные сроки на зарубежных депозитах и  в бумажных «активах» под убыточные 3-4 процента годовых. Эти деньги затем выдают нашим же заемщикам в виде валютных кредитов, у нас под них «печатают» новые рубли, а Центробанк, постоянно присутствуя на валютных торгах и замыкая тем всю цепочку, обеспечивает вывод создаваемой у нас добавленной стоимости, конвертированием ее в валюту, за границу.

Однако нашим заемщикам валютные кредиты выдаются  под гораздо большие проценты годовых выплат, чем ЦБ и Минфин получают по вложениям государственных резервных средств в зарубежные ценные бумаги. Стоимость же валютных кредитов наши получатели закладывают в цену продаваемой ими продукции. А эти проценты, которые  ведут еще и к новому росту инфляции, выплачивает, в конечном итоге, население России, когда приобретает потребительские товары и услуги. Всего этого можно было избежать, если экономику обеспечили бы в свое время требуемой рублевой массой.

Так что все мы поневоле являемся участниками воистину сизифова труда в государственных масштабах  в интересах игроманов и западных банков. Ведь целевое кредитование реального сектора экономики за счет госрезервов позволило бы во много раз увеличить ВВП и бюджетные доходы, с лихвой компенсировав целевые кредиты.

Вместе с тем, возросли бы и доходы наемных работников, благодаря чему увеличился бы платежеспособный спрос населения, то есть «плотина пополнялась водой» и росла бы мощь главного привода товарного производства.

Для выплаты совокупного внешнего долга, который с процентами, по оценке, превышает 600 млрд. долларов, требуется валюта. Ее  основным потенциальным источником является доход от экспорта продукции за вычетом чистой прибыли, но валютную выручку уже давно разрешили не ввозить в страну. Простейшие арифметические вычисления показывают, что этих средств явно не хватит для погашения долгов – по оценкам, ежегодно требуется выплачивать свыше 100 млрд. долларов.

Экспортная выручка в 2010 г. составила 400 млрд. долларов, но из них 248,8 млрд. пришлось потратить на закупки импортной продукции. Допустим, что чистая прибыль экспортеров составила 10% или 40 млрд. долларов, и всю валюту за вычетом чистой прибыли, то есть 360 млрд., они реализовали на российском валютном рынке. Тогда придется либо существенно снижать импортные закупки, либо наращивать совокупный внешний долг переоформлением кредитов.

Ощутимо уменьшить импортные закупки вряд ли удастся – это уже опасно для страны. В структуре импорта за 2010 г. инвестиционные  и промежуточные виды  продукции, которые во многом закупили сами экспортеры за свою валюту, составили 60%, остальные 40% пришлись на  долю потребительских товаров, в которых преобладало продовольствие. Если государство в этих кризисных условиях вернется к регулированию продажи валюты, то закупки по импорту сохранятся примерно в прежних объемах и тогда свободными останутся порядка 140 млрд. долларов экспортной выручки. Но вряд ли они все достанутся должникам, так как Центробанк и Минфин должны пополнять свои похудевшие резервы.

Что касается ввоза капитала, как источника валюты, то за три квартала этого года из страны уже вывезли на 80 млрд. долларов больше, чем ввезли, и до конца года, по прогнозам, вывезут еще порядка 40 млрд. Так что внешнеторговое сальдо 2010 года будет почти целиком вывезено за рубеж. В 2008 г. вывезли 267,4 млрд. долларов. Если нынешняя тенденция бегства капитала в ближайшее время продолжится и будет нарастать, это явится еще одним признаком наступающего кризиса. Об этом свидетельствует и почти прекратившийся рост промышленного производства, доля которого в ВВП и без тог мала —  порядка 15%.

Если в ближайшем обозримом будущем мировой финансовый кризис не прекратится, а цены на нефть в связи с окончанием войны в Ливии и возобновлением экспорта ее нефти не упадут, то валютных средств резервных фондов Минфина и международных резервов ЦБ вскоре не хватит для выплат внешних долгов.

Поэтому в ближайший год-два может возникнуть дефицит платёжного баланса. В результате возвращать валютные долги станет нечем, и большая часть заёмщиков может обанкротиться. Тогда Центробанк вынужден будет  вновь обвалить рубль, импорт,  значительную часть которого составляют  «ширпотреб» и продовольствие, сократится,  что вызовет дефицит товаров на рынках, после чего новая масштабная  инфляция цен, которая усилит негативные экономические и социальные последствия,  может оказаться неизбежной. 

Каким же может быть выход из созданного у нас на американский манер финансового абсурда?

Модернизация экономики или дальнейшего надувания «мыльных пузырей»?

Происходящее – результат неэффективного управления экономикой, реальный сектор которой все больше вытесняется спекулятивным финансовым. Этому способствует и фактическое бездействие министерств и ведомств экономического блока, чиновники которых лишь имитируют занятость. На самом деле, экономики, как системы, в России не существует, сохранились лишь осколки прежних кооперационных производств.

Развитие и расширенное воспроизводство экономики любой страны зависят, в конечном итоге, от платежеспособного спроса населения на потребительские товары и услуги отечественного изготовления.  Чем больше номенклатура и объемы их производства при должном качестве  и чем выше платежеспособный спрос населения, тем больше национальный ВВП и доходы в бюджет. Ведь именно платежеспособный спрос населения на отечественный «ширпотреб» предопределяют, как отмечалось при описании модели экономики – кооперационной экосистемы,  платежеспособный спрос на все ресурсы и промышленную продукцию, необходимые для его производства.

Из этого следует, что одной из основных целей модернизации российской экономики должно быть максимально возможное увеличение числа рабочих мест при росте производительности труда и заработной платы.  Это станет возможным, если отечественные товаропроизводители смогут занять доминирующее положение на внутреннем рынке,  для чего необходимо восстанавливать и развивать кооперационные производства различных видов отечественной продукции на всех «этажах»  экосистемы.

Большие сложные системы управления не возникают и не функционируют сами по себе. Их надо проектировать, строить и управлять ими  в соответствии с заданными целями и решаемыми задачами. Рыночная экономика – не исключение.

Известно, что здания и сооружения невозможно строить без обоснованных проектов и соответствующих планов.  И для строительства «зданий», в которых действует множество производств, связанных кооперацией, также необходимы соответствующие программы-планы, разработанные в рамках государственно-частного партнерства. Ведь и государство, и бизнес для сбалансированного развития национальной экономики нуждаются в продуманных стратегических ориентирах, гарантирующих для них минимальные риски. Поэтому планы развития экономики путем ее модернизации должны быть основаны на балансах имеющихся ресурсов, возможного при этом производства продукции и соответствующего на нее гарантированного платежеспособного спроса. Планами должны предусматриваться также  необходимые инновационные разработки и их внедрение в производство.

Чтобы кооперационная экосистема нормально работала без кризисов дефицита и перепроизводства продукции необходимо, как отмечалось,  добиваться в ней баланса ресурсов, спроса и предложений товаров и услуг. При этом надо соблюдать баланс товарно-денежного обращения за счёт выпуска  в оборот соответствующей денежной массы, а также  создания государством законодательных и экономических условий, которые обеспечивали бы эквивалентность товарооборота по стоимости.

Эти условия создаются государственным управлением финансами,  устранением диспаритета цен и их регулированием для поддержания относительной ценовой стабильности, дифференциацией налогообложения для выравнивания условий хозяйствования, причем нынешнее налогообложение необходимо принципиально изменить, чтобы исключить многократное изъятие одних и тех же налогов, и др.

Поддерживать стабильность цен и их паритетность и тем самым баланс товарно-денежного обращения  можно законодательным нормированием прибыли относительно себестоимости продукции у ее изготовителя, а сверхнормативную прибыль – всю или большую часть — изымать в виде налога.

Громадный дисбаланс в товарно-денежное обращение вносят, как отмечалось,  спекулятивные финансовые рынки, оборот на которых многократно превышает оборот в экономике и продолжает увеличиваться.  Большую часть финансовых средств из товарного производства отвлекают вторичные фондовые рынки, которые являются спекулятивным инструментом для перекачки валюты за рубеж.

Утверждения, что котировки акций на торгах отражают рыночную стоимость основных фондов – от лукавого. Ведь большая часть участников торгов – спекулянты, на настроение и спрос которых влияет даже погода, а предприятиям от них один вред, так как они мешают реальным инвесторам приобретать акции. Чтобы отсечь эту паразитирующую часть  от перекачки денег в свои карманы без всякой пользы для соответствующего предприятия предлагается с каждой купленной акции взимать немалый налог — от половины и более цены, и переводить эти деньги предприятию-эмитенту акций в его целевой инвестиционный фонд.

Если приобретатель акций действительно реальный инвестор, а не «портфельный», то ему это будет выгодно. А спекулянты постепенно исчезнут. Важно осознать необходимость и неотвратимость такого шага ввиду опасного увеличения «мыльных пузырей» и порождаемых ими экономических кризисов.

Подробно предлагаемые механизмы, реализующие эти меры, описаны в статьях «Инфляция цен — как порождение антирыночной экономической политики» («Промышленные ведомости»  № 12, декабрь 2007 г.) и «Налогообложение для инновационной экономики» («Промышленные ведомости» № 6, июнь 2008 г.).

Исходным условием достижения эквивалентности товарообмена по стоимости, согласно продекларированной в Конституции социальной ориентированности нашего государства, должна служить цена труда, которая обеспечивала бы, как минимум, простое воспроизводство ресурсов наёмного работника. Это  создаст платёжеспособный спрос на довольно значительные объёмы потребительских товаров и услуг и, следовательно,  на промышленную продукцию, необходимую для их производства, которая сама по себе никому не нужна.

Но «ширпотреб» для поддержания и развития собственной экономики и увеличения числа рабочих мест должен быть, как отмечалось, отечественного происхождения. Тогда возрастет ВВП и изменится соотношение его составляющих в пользу товарного производства, вследствие чего возрастут доходы работающей части населения  и соответственно бюджетные доходы, так как все налоги в конечном итоге, исключая экспорт выплачивает население страны, когда приобретает потребительские товары и услуги.  Всё это будет способствовать развитию внутреннего рынка и социальной ориентации экономики (подробно см. «Социальное государство – как общенациональная идея. И для олигархов тоже».- «Промышленные ведомости» № 3, март 2006 г.).

Поддержание баланса товарно-денежного обращения, помимо упомянутых мер, чтобы избегать кризисов потребует, прежде всего,  планирования развития экономики —  макроэкономического, межрегионального, регионального, отраслевого и межотраслевого. Планирование должно осуществляться в рамках принципов государственно-частного партнерства.

К примеру, в производстве автомобилей или авиалайнеров используются тысячи технологий, и участвуют тысячи предприятий большинства промышленных отраслей. Кто-то же должен координировать и балансировать их кооперацию и тем самым поддерживать баланс соответствующего товарно-денежного обращения? В советские времена за это отвечали Госплан и соответствующие министерства и ведомства. Сегодня правительство лишено этих функций, и ни одно корпоративное объединение в России ввиду ограниченности его возможностей, в том числе властных, такое дело не потянет.

А естественные монополии, требующие громадных вложений, или  проекты разработки и  внедрения в производство новейшей техники, требующие создания уникальных технологий, окупаться которые будут только после продаж изготовленной с их использованием конечной продукции? Кто будет координировать и финансировать такие сложные проекты? Рыночные отношения не способствуют их реализации ввиду больших рисков, в том числе из-за отсутствия предыстории спроса. На Западе, как прежде в Советском Союзе, подобные проекты осуществляются при поддержке и координации государства. У нас же либерал-реформаторы выталкивают государство из экономики куда подальше, хотя бизнес, чтобы «знать свой маневр», нуждается в стратегических и тактических ориентирах.

Учитывая масштабы страны и состояние её экономики, во избежание дальнейшего нарастания хаоса в управлении экономикой, в том числе вызванного последней административной «реформой», а также  вывоза капитала за рубеж необходимо упорядочить хозяйственную, во многом хаотичную, деятельность множества субъектов экономических отношений. Поэтому для управления экономикой в нынешних условиях придется изменить функции многих министерств и соответственно структуру управления экономикой.

Нынешние функции министерств – написание всяческих директив, в том числе в виде нормативных документов, формально не изменились с советских времён. Но эти бумаги тогда были наполнены каким-то реальным по смыслу содержимым и выполнялись. Ведь министерства и ведомства в Советском Союзе представляли собой, говоря языком рынка, холдинговые компании, которые управляли подчинёнными  предприятиями, и являлись хозяйствующими субъектами, действовавшими в рамках общего государственного плана. Все холдинги в виде «дочек» входили в громадную госкорпорацию – «материнскую компанию», правлением которой являлся Совет министров СССР, а советом директоров – политбюро ЦК КПСС.

Сегодня положение и роль министерств и ведомств совершенно иные.  Поэтому и функции управления должны отвечать целям и условиям рыночной экономики, а для реализации этих функций требуется создать соответствующую структуру. Должен быть воссоздан общефедеральный орган макроэкономического планирования и разработки макроэкономических балансов ресурсов и объемов производства продукции,  основанных на научных прогнозах их спроса и предложения. А министерства в соответствующих секторах экономики должны заниматься отраслевым планированием и разработкой соответствующих балансов производства и потребления.

Для реализации макроэкономического и отраслевых планов потребуется также разрабатывать индикативные планы межрегионального развития и кооперации производства и соответствующие балансы. Поэтому потребуется создать федеральное министерство межрегионального макроэкономического планирования, в федеральных округах – министерства окружного планирования и социально-экономического развития, подобные хрущевским совнархозам, а в субъектах Федерации – соответствующие региональные органы.

Для оперативного устранения дефицита ликвидности и восстановления межбанковских расчетов представляется необходимым директивно, хотя бы на какое-то время, ограничить вывоз капитала за рубеж. Одновременно нужно ограничить и спекуляции банков на рынках, обусловив общую сумму их кредитных заимствований, затрат на приобретение акций и выдаваемых кредитов определенным соотношением с суммой собственных и привлеченных средств — вкладов физических лиц и депозитов организаций с учетом длительности их размещения. Такая мера заодно позволит минимизировать риски исчезновения денег клиентов банков и прекратить фальсификацию «безналички». Целесообразно также восстановить обязательность возврата в страну части валютной выручки.

Вместе с тем, на время выхода из кризиса представляется необходимым прекратить выдачу кредитов физическим лицам наличными деньгами, заменив их безналичными. Для этого потребуется открывать заемщику в соответствующем банке на ограниченное время расчетный счет.  Переводить с него деньги можно будет только продавцу товара или услуги при наличии его официального подтверждения намеченной продажи, приложенного к договору о кредите, и письменного на то распоряжения  заемщика, также изложенного в договоре.

Такое целевое, подобное связанному,  кредитование частных лиц позволит уменьшить риски воровства денег, если получатель денег и заемщик будут нести уголовную ответственность за обман, как за воровство.

Вопреки наивным (а может быть, заказным?) представлениям наших доморощенных либерал-реформаторов,  в США, Китае и многих странах ЕС проводится активная государственная политика, направленная на развитие и защиту внутренних рынков, а также осуществление целевых программ по развитию национальных экономик и их отраслей за счет бюджетного финансирования.  Ведь товарное производство для государства – «дойная корова», которую в интересах государства и общества надо холить и лелеять.

Бюджетные расходы в других странах на содержание своих «дойных коров» и воспроизводство их стада составляют не менее половины всех бюджетных затрат, в то время как у нас все расходы консолидированного бюджета на экономику в абсолютном исчислении на порядки меньше. Тем не менее, раздаются призывы сократить госрасходы еще больше, невзирая на зачаточность в стране банковского долгосрочного кредитования товарного производства. Зато по примеру Запада поддерживается ничем не ограничиваемая деятельность финансовых спекулянтов. Хотя бюджетные деньги в виде зарплаты «бюджетников» большей частью поступают на «верхний этаж» кооперационной экосистемы, а также предназначены для финансирования госзаказов, что увеличивает в стране платежеспособный спрос. Странно, почему «реформаторы» не понимают такой простой истины.

Так как России  в качестве «мировой валюты» навязан ее фальсифицированный двойник — доллар,  то наших собственных усилий для обеспечения стабильных позитивных перемен окажется недостаточно. Впрочем, как и разрозненных усилий других стран, в том числе Евросоюза, которому не помогло в защите от новой пандемии финансового кризиса даже введение евро. Ведь в экономике США все большее место занимают спекулятивные финансовые рынки. Поэтому раздувание их виртуальной капитализации в интересах группы крупных международных спекулянтов ведет к дальнейшим деформациям ложного стандарта валютных курсов и, следовательно, к глобальным финансовым кризисам. Этим  наносится громадный ущерб и самим Соединенным Штатам, откуда «мыльными пузырями» виртуальной капитализации фондовых рынков вытесняется товарное производство, и оно переводится в страны Юго-Восточной Азии, где более дешевая рабочая сила.

Выход из создавшейся ситуации видится в солидарном с Евросоюзом, Китаем, странами Юго-Восточной Азии, СНГ, а также Ближнего и Среднего Востока формировании новой мировой финансовой системы для взаиморасчётов во внешней торговле. Представляется, что продавать продукцию за рубеж необходимо за соответствующие национальные валюты стран-экспортёров, а покупать – за валюту стран-продавцов. При этом обменные курсы для торговли без обмана должны, как отмечалось, устанавливаться государствами по паритетам покупательной способности соответствующих валют для различных групп промышленной продукции, а также  потребительских товаров с услугами, с периодической их коррекцией на ценовую инфляцию.

Для удобства взаимных расчётов целесообразно будет перейти на клиринговую систему  с подсчётом сальдо, допустим, раз в год. Это позволит отвлекать из внутреннего оборота всех стран относительно немного денег, что будет способствовать поддержанию национальных балансов товарно-денежного обращения и предотвращению извне угроз денежной и ценовой инфляции.

На начальном этапе реформирования для взаиморасчётов представляется целесообразным договориться о выборе нескольких резервных валют, наиболее обеспеченных экспортными товарами. Таковыми могут быть евро, российский рубль, китайский юань и японская иена с образованием клиринговых центров соответственно в Брюсселе, Москве, Пекине и Токио.

Валюты других стран на этом этапе будут конвертироваться по кросс-курсам с одной из резервных валют. Тогда исчезнут принципиальные причины распространения эпидемий экономических  кризисов между странами, так как окончится эпоха глобальной финансовой аферы – подмены исчезнувшего навсегда золотого стандарта валютных курсов  его фальсифицированным отображением. Именно эта афера во многом способствовала возникновению «золотого миллиарда» и нынешней однополярности мира, что угрожает и будущему самого претендента на роль мирового гегемона. Неспроста во всем мире ширятся социальные протесты против роста засилья глобального финансового капитала.

Подробно о том, что требуется предпринять и как это исполнить в деталях, ибо дьявол прячется всегда в них, — предмет отдельной публикации. Но, безусловно, очевидно: для подлинного реформирования экономики к её руководству необходимо привлечь, наконец,  специалистов, заменив ими менеджеров-астрологов и любителей ловить рыбку в мутной воде. Сегодня это наиболее сложная проблема, так как за последние 20 лет в госорганах исполнительной власти исчезла преемственность поколений управленцев — хозяйственников, промышленников и финансистов, а их места заняли в основном некомпетентные молодые ребята.

                                                                   ***

Очередное обострение у нас финансового и банковского кризиса, которое, если не принять экстренных мер, вызовет новое обострение кризиса в экономике, относят к разряду стихийных бедствий. Ну, просто очередное цунами. Думается, если это и порождение стихии, то перманентной стихии некомпетентности управления, в первую очередь, финансами, о чем наглядно и почти бесхитростно с 1992 года свидетельствует официальная статистика. Вот только вопреки фактам, все наши «лучшие в мире министры финансов» толковали и толкуют ее искаженно.

Нигде в мире не позволяют главбуху командовать хозяйственной деятельностью даже какой-либо мелкой компании и задавать стратегию и тактику ее развития. Главбух – он и есть главбух, пусть и самый лучший в мире. Управлять в государстве финансами и экономикой должны специалисты совсем других профессий и иной ментальности, для которых деньги не предмет учета, хранения или спекуляций, а инструмент развития страны и общества. 

Моисей Гельман

^{экономический кризис в Греции, финансовый кризис, банковский кризис}