Это отрывки из новой повести, которая выйдет она в свет в декабре нынешнего года. Автор — врач, кандидат медицинских наук. Это ее дебют в художественной литературе. Героиня повести – представитель поколения, становление которого пришлось на годы «перестройки» и распада Советского Союза. Надежда, подходя к огромному стеклянному зданию, поежилась. Вокруг здания бродили люди в траурной одежде, как напоминание, что нет ничего вечного. Она все же шагнула на порог института. В проходной ее спросили, к кому она идет и кто она. «Бдительная» охранница была больше любопытна, чем строга. Надежда глазами пыталась найти хоть какой-нибудь указатель на центр диагностики, но так ничего и не увидела. Наконец в этом огромном здании ей удалось найти кабинет Александра Николаевича. Надя зашла в него.
– А, Надя, проходи!
Движения Александра Николаевича были резкими, создавалось впечатление, что его организм пытается максимально освободиться от лишней накопленной энергии хотя бы в движениях. Поэтому при повороте его тела в сторону двери он рукой снес вазу на столе, выругался: – Какой дурак ее здесь поставил? Кабинет Александра Николаевича выдавал в нем педанта. Идеальный порядок на столе бросился в глаза. Он пригласил Надежду присесть и быстро заговорил о своей еще полностью не сформировавшейся идее создать центр диагностики беременности. Надежда внимательно слушала фантастический рассказ Александра Николаевича о первом в Москве таком центре, и это напоминало ей рассказ Остапа Бендера о городке Васюки, причем Александр Николаевич в отличие от Остапа искренне верил в свою затею. А такие слова, как «кооперативное движение», акции, иммуноферментный анализ и т. д., для Надежды были как квадратный трехчлен в известном анекдоте: “Не то что посчитать, а даже представить себе такого не могу”. Обрушив на Надежду гигантский поток информации, он свою речь закончил ошеломляющей фразой:
– И ты это все создашь, а я тебе помогу! Ну как? – торжествуя от своих собственных идей, спросил Александр Николаевич.
Наде ничего не оставалось, как вернуть его на грешную землю: – Ну, допустим! А где центр диагностики, давайте посмотрим! – А его еще нет! Есть три кабинета на этом этаже. Я поговорил с директором института, он разрешил их использовать под это направление.
— Александр Николаевич, – начала Надя.– Я врач-терапевт, моя специальность — внутренние болезни, и если уж создавать центр, надо делать все сразу. Мы из больницы отправляем пациентов по разным лабораториям, потому что некоторые анализы вообще не делают в обычных городских и поликлинических отделениях. Надо думать в этом направлении. А какая у меня будет зарплата? – добавила Надежда.
– Сто двадцать рублей, – ответил Александр Николаевич. – Пока. Надежда, работая сутками в больнице, получала гораздо больше. За десять суток “потолок” зарплаты был триста семьдесят рублей. А десять суток — это работа на износ. Поэтому она подрядилась шить платья по предложению маминой подруги Валентины и еще дополнительно зарабатывала по триста-пятьсот рублей в месяц. Предложение Александра Николаевича не было столь заманчивым. К счастью, Надежда уже начала заниматься своим маленьким бизнесом. Они с Марго, которая работала вместе с ней в одной больнице, только в отделении реанимации, брали дежурства одновременно и между сутками шили платья, а в субботу Валентина с девчонками ездила в Загорск их продавать. За прилавком девчонки не задерживались. Их платья раскупались быстро. Так что общий заработок Надежды доходил до тысячи рублей в месяц.
Надежда шла в раздумье. Очень тяжело было сделать шаг в никуда. В одном она не сомневалась – скучно не будет. На следующий день она позвонила Александру Николаевичу.
– Александр Николаевич, я попробую у вас поработать и что-то сделать, но из больницы пока уходить не буду, буду совмещать. Александр Николаевич сразу же предложил Надежде приезжать и принимать дела, обучаться иммуноферментному анализу, а также дал ей задание по науке – делать дополнительные заготовки сыворотки крови у больных бронхиальной астмой. Природное любопытство и тяга ко всему новому, неизвестному всегда помогали Надежде преодолевать определенные трудности, комплексы. Она стала осваивать новые специальности врача-лаборанта, бухгалтера, управляющего делами. Центр был в двух лицах: ее и Александра Николаевича. Надежда развила бурную деятельность. Ей было очень интересно. Она поставила перед собой цель создать клинику будущего. Цель была не менее безумна, чем фантазии Александра Николаевича. Ведь на развитие им никто никаких денег не давал. Были только наборы на диагностику беременности и куча друзей.
Наконец пошли первые доходы, и Надежда подыскала для работы таких же энтузиастов и сподвижников, как она. В первых рядах, как обычно, была Марго с мужем. Дав рекламу в газету, они не ожидали, что к их институту выстроится очередь из женщин с подозрением на беременность. Утром, придя в лабораторию и обнаружив сотни банок с мочой, Надежда пришла в ужас. К работе срочно были подключены все лаборанты института, которые с ней справились. В то время не надо было годами получать лицензию на предпринимательскую деятельность, поэтому стартовый капитал можно было заработать честным путем.
Со временем все же включился чиновничий аппарат. Надежду с Александром стали заваливать кучей указов, приказовѕ Чиновники не могли себе позволить строительство мраморных особняков, вил, так как законы в те времена этого не предусматривали, и они стали делать законы, чтобы и им на жизнь хватало. К сожалению, в управленческих структурах с каждым годом все меньше и меньше оставалось старых опытных кадров, которые ставили перед собой цели нормальной организации труда и малого бизнеса. Все больше и больше попадало случайных людей, у которых была одна цель – нажива. Сами ничего сделать не могут, но зато создают законы, как это делать другим, причем ни часа не проработав ни на производстве, ни в больнице, ни в школе и никогда не пытаясь создать свое дело.
На первые заработанные деньги Надежда и Александр стали закупать еще тест-системы и вкладывать средства в разработку новых, но, как всегда, в институте появились завистники, «доброжелатели», которые не могли спокойно переносить, что кто-то что-то пытается делать, и регулярно говорили гадости по любому поводу директору института. Но директор, известнейший академик, был не робкого десятка и в душе очень демократичная личность. Он знал Надиного деда и очень уважал его, он по-отечески любил Александра, поэтому всячески способствовал становлению центра диагностики. Часто утром, придя на работу, он вызывал к себе Надю и Александра, они вместе пили чай у него в кабинете, обсуждали текущие проблемы, а затем он посмеивался и рассказывал Надежде и Александру об очередных сплетнях про их диагностику. Академик был очень любопытным и любознательным человеком, ему были интересны эти молодые люди и все новшества, с ними связанные. По институту поползли слухи, что Надежда и Александр любовники. Порой они сидели на работе до двенадцати часов ночи, пока не закончат все анализы и не запишут их.
Заместителем Надежды была народный депутат Ирина Николаевна, которая не имела никаких комплексов. Она могла войти в закрытую дверь, влезть в окно, испариться через форточку и решить любые проблемы. – Надежда Генриховна, я вышла на прекрасные контакты с одним заводом, они согласны пройти обследование по вашим методикам, – тараторила, войдя в кабинет, Ирина Николаевна.
– Вы что, весь завод собираетесь проверять на беременность? – с улыбкой и скептически спросила Надежда. – Они нас могут не понять. Все, что мы сейчас можем предложить, отличающее нас от их обычных поликлиник,— это экспресс-диагностика беременности. Вы хотите, чтобы я с этим бредом шла к директору крупного предприятия и морочила ему голову?
— Надежда Генриховна! Я же знаю, что вы сейчас над чем-то новым работаете, по ранней диагностике рака. Я так ему и сказала, что мы всех протестируем.
Надежда к тому времени на основе разработок Александра действительно решила создать оригинальный метод обследования больных с учетом раннего выявления рака или предрасположенности к нему. Она подключила к проблеме опытных онкологов. У них действительно что-то получалось, но выходить с этим на предприятия было пока рано. Ее очень давно волновала эта идея, так как ее дед был иммунолог и эпидемиолог еще в период становления этих наук. Как практический врач она понимала, что большинство пациентов погибают только из-за поздней диагностики этого страшного заболевания, да и просто часто неверно поставленных диагнозов.
Работа уже продолжалась два года и шла к завершению. Александр не подавлял никакие Надины инициативы. Поэтому, когда она вышла с предложением апробировать новый метод диспансеризации на работниках профессионально вредных предприятий, он сразу согласился и предложил помощь от лаборатории онкоцентра. Надежда не заметила, как единственным человеком, с кем она постоянно общается, стал Александр.
Время шло, бизнес развивался, Ирина Николаевна нашла помещение под медицинский центр, и все мысли теперь были заняты ремонтом. Надежда тогда не понимала, зачем это надо, – средства стали только появляться, она собрала мобильную бригаду врачей, которая выезжала на профвредные предприятия и проводила диспансеризацию по новой технологии. Врачи выявляли много работающих с риском онкозаболеваний. От трех до пяти процентов обследованных направлялись на операцию. Остальным назначались профилактика и лечение хронических заболеваний. Надежда с Александром запатентовали новую методику, у их новой клиники появился «козырь».
Шел 1991 год. Как-то Александр решил пригласить Надежду в ресторан. Надежда очень любила тихие кабачки, ресторанчики, они напоминали ей безоблачное детство, когда она с бабушкой и дедушкой отдыхала в Прибалтике. Мягкий климат, белый песок и теплое море. Атмосфера тихого ресторанчика поднимала настроение и уводила от проблем. Дома, кроме собаки, Надежду никто не ждал, поэтому она с радостью приняла приглашение. К Александру приехал очень смешной друг, рыжий, с усами и хитрым выражением лица. Они втроем двинулись в ресторан.
В ресторане Александр неожиданно для Надежды стал за ней ухаживать, как за дамой своего сердца, купил ей цветы, приглашал танцевать. Надежда решила, что он демонстрирует другу, что они близки, чтобы тот не водил своими рыжими усами вокруг лица Надежды. Надя заметила, что когда друг стал оказывать ей знаки внимания, Александру это не понравилось и он начал собираться. Он проводил Надежду до дома и ждал приглашения на чай. Надя всегда была прямолинейна. Она сказала:
– Спасибо, что проводили. Идите домой, а то вас жена заждалась и дети. Мне приключений уже в жизни хватило.
– Ну с женой-то я давно в разводе, причем дважды, – с улыбкой ответил Александр. – Странно, но судя по тому, что она вам постоянно звонит на работу с заданиями, разведены вы с ней формально. Зачем вы тогда так выкручивались перед ней, когда бежали к очередной любовнице? — Она засмеялась. Александру стало не по себе. Надя знала все его тайны.
– Как же я влип! – стукнув себя по лбу, крикнул Александр и, резко повернувшись, пошел к машине.
Он понимал, что страшно привязался к Надежде и, что еще хуже, он ее любит. Он ее никому не отдаст. Домой ехать не хотелось. Недалеко от института он снял квартиру от фирмы своему другу Рустэму. Решение было принято. Он вернулся в институт, отлил спирта, позвонил Рустэму и через пятнадцать минут уже был в его незатейливом жилище. Начав разговор о науке, они, конечно, перешли на тему «Надя». – Сашка! Ты лучше ее оставь в покое. Она не подходит для очередной интрижки, и мы ее потеряем. Что, тебе баб, что ли, мало? – советовал Рустэм. – Я на ней женюсь! – уверенно ответил Александр. – Это ты много выпил, наверное, – успокоил его Рустэм.
– Почему?
– Ты же знаешь, у нее там любовь какая-то была и там еще полная неразбериха! – Да, я знаю этого парня, они у меня вместе учились. Его фамилия Оболенский, – задумался Александр. – Слушай, зачем тебе все это надо? Живешь ты с Ольгой и живи. Есть у тебя женщины для души, и нормально. Она же все о тебе знает, она знает всех твоих любовниц, и ты думаешь, что, будучи твоей женой, она это будет терпеть? Ольга тебя вообще прибьет. Она же не работает, у тебя двое детей. – Рустэм, а ты считаешь, что у нас с Ольгой классная семья? – разозлился Александр. – Я не ухожу от детей, я ухожу от нее. Ты думаешь, она меня любит? Она любит только себя. Мы живем во лжи, и я не хочу, чтобы наш пример видели мои дочери. Они тоже будут строить семью. Мне не о чем с ней разговаривать. Каждый живет сам по себе. – А с чего ты решил, что она выйдет за тебя замуж? – ехидно спросил Рустэм. – Она с Оболенским рассталась навсегда. Это я знаю точно. Он наделал много глупостей и гадостей. Она его не простит. Они уже год не виделись. Все в прошлом. Мне кажется, что я ей не безразличен. – Ну ладно, тебе решать. Я не советчик, но, Сашка, я тебя предупредил. Давай еще по маленькой. Александр все чаще и чаще ловил себя на мысли, что Надя постоянно с ним, он не может без нее. Он никак не хотел стать причиной очередных проблем для нее и понимал, что если он сделает более настойчивый шаг, пути назад не будет. Ему придется расстаться со всеми своими многочисленными подружками. Надежда – не женщина одной ночи, она его друг, и если они будут близки, она не останется его любовницей. Она или уйдет, или станет его женой, а третьего в отношениях с ней не дано. Потерять ее он не хотел. Менять привычный уклад жизни было, конечно, проблематично. Надо поступить так, чтобы дети не почувствовали отсутствие отца. Эффект присутствия будет всегда. Он будет отводить младшую дочь в детский сад каждое утро. Старшая уже большая, как он ею занимался, так и будет. Квартиру он им оставит и Ольгу будет содержать, пока она не выйдет замуж или не устроится наконец-то на работу и закончит свою растительную жизнь по типу «все по фигу». С женой у них были странные отношения, вернее, их не было в принципе. Она не работала, да и хорошей домохозяйкой ее было назвать трудно. – Рустэм, я сегодня останусь у тебя, мне так неохота домой переться. – Оставайся, только перед Ольгой сам выкручивайся! Александру не спалось. Он ворочался и, поняв, что в ближайшие два часа он все равно не уснет, сел работать над научной статьей. Вдруг в квартире Рустэма раздался телефонный звонок. – Кто это может быть? – надев поспешно тапочки, Рустэм бросился к телефону. Александр поднял голову. Увидев удивленную мину Рустэма, он понял, что звонок неожиданный. – Надя, что случилось? Да, Саша у меня. Сейчас позову. – Александр Николаевич. – В трубке он услышал рыдающий голос Надежды. – Я пришла домой, а отец меня не пускает. Открыл дверь, пьяный, там какая-то женщина, тоже пьяная. Я маме не хочу звонить, расстраивать ее. Что делать? Извините меня, ради Бога, что я вас беспокою. Мне просто больше не к кому обратиться.
– Подожди меня, я сейчас за тобой приеду. У Рустэма переночуешь, а завтра отец протрезвеет, и вы разберетесь.
Надя сидела на лестничной площадке. Ей было стыдно звонить соседям, неудобно — родственникам матери, которые знали отца совсем другим человеком, которого все уважали. Только Александр Николаевич был во все посвящен и не знал отца раньше. Он приехал за ней, она неожиданно бросилась ему на шею и стала целовать его, как единственного близкого и родного ей человека. Он обнял ее, как маленькую девочку, и говорил: «Не плачь! Все образуется».
По дороге они купили бутылку коньяка, кое-какой еды и приехали в теплую квартиру друга Рустэма.
Надежде показалось, что Александр ей самый близкий человек. Она была в отчаянии. Ее безумная любовь к Андрею стала как наказание, и она старалась больше не вспоминать и не думать о нем. Обида выхолостила все чувства к нему. Ей даже не пришло в голову звонить ему и просить о помощи.
– Рустэм, мы приехали, ставь чайник! — сказал Александр, входя в квартиру. Ответом ему была тишина. Заботливый друг испарился из квартиры, оставив Александра наедине с Надей.
Александр излучал тепло, внушал такое спокойствие, что все беды Наде показались где-то далеко. Александр с ходу находил решения всем Надиным проблемам. Коньяк согревал и успокаивал. Ощущение ненужности ни ее, ни ее любви никому постепенно проходило. Эту ночь они провели вместе. Близость с этим человеком, который заменил ей всех, была для нее спасением. Она не строила никаких планов, она не собиралась с ним вместе жить, просто хотелось тепла и нежности здесь и сейчас.
Встав в шесть часов утра, Надежда быстро спрыгнула с кровати, чтобы не разбудить Александра. Она приняла решение, что этого больше никогда не повторится, и поехала домой переодеться, рассчитывая, что отец протрезвел и пустит ее в квартиру. Она не жалела о том, что произошло, но и не хотела продолжения. Слишком свежа была рана от предыдущей любви, и она боялась всерьез увлечься Александром. Ее первая любовь стала своего рода прививкой от любви, как от страшной болезни. Встретив Александра Николаевича утром на работе, она зашла к нему в кабинет. Тот вскочил из-за стола и подошел к ней, чтобы обнять.
– Ты почему так рано убежала?
Надежда с каменным лицом, как будто они не знакомы, вдруг сказала: – Александр Николаевич, давайте считать эту ночь недоразумением, или моим спасением, или глупостью, но только не более. Нам лучше забыть, что она была, если мы хотим работать вместе. – А ты можешь забыть? – рассердился Александр, потому что подобное выступление он слышал впервые. – Давайте не будем продолжать этот разговор. Он приведет к разрыву. – Хорошо, я забыл, – насупился Александр.
Надя обязана была это сказать, чтобы у него не возникало чувство вины, неудобства или обязательств перед ней. Александр уже сделал шаг и, несмотря на взрывной характер, выдержал подобное выступление. Он никогда не был размазней и не привык, чтобы за него что-то решала женщина. Все решения он принимал сам. Он даже не собирался заканчивать отношения с Надей, он был намерен их развивать и понимал, что она по характеру тоже лидер и давить на нее бесполезно.
Он все же решил продолжить свою речь: – Ты из той редкой породы красивых женщин, которые с мужским, сильным характером остаются потрясающими женщинами. Эти качества редко сочетаются. В тебе столько нежности, любви, и ты все это маскируешь под нордической холодностью! – А у меня прививка от любви! Это от меня не зависит. Я не знаю, когда кончится ее действие. Надя ушла в свой кабинет и начала работать, благо работы было много. Но больше всего ей хотелось скорей все закончить и поехать к маме, оказаться в родном доме у самого близкого ей человека. Надина мама обладала каким-то удивительным даром вселять уверенность и спокойствие в человека. Она очень редко злилась, но обижалась часто, как маленький ребенок, которого лишили мороженого. Ее все любили за спокойный, рассудительный характер, она считала, что Надю надо воспитывать добротой, потому что Надя не любит, когда ее «гладят против шерсти». В конце рабочего дня Александр ждал Надежду. – Ты сейчас куда? – спросил он. – Я к маме! – ответила Надя. – Я с тобой! – утвердительно сказал он. – Зачем? – спросила Надя. – В гости. А что, меня выгонят, что ли? В конце концов, я твой шеф! – не унимался Александр. Надя понимала, что мама нормально отнесется к приезду Александра, а вот бабушка была непредсказуема. Она может насупиться и уйти в свою комнату, или все будет нормально, и у них состоится дружеская беседа. – Александр Николаевич, а как я объясню маме, с какой стати вы к нам приперлись? – с издевательской улыбкой спросила Надя.
– Посмотреть, как живут родственники моей «правой руки», – невозмутимо ответил Александр. Он не собирался отступать.
Надежда сдалась. Она не любила робких мужчин, ей всегда нравились мужчины, которые ее не боялись, не реагировали на ее плохое настроение и отвечали на ее нытье шуткой. Она не сердилась на тех, кто мог ее взять за «шкирку» и сказать: «А теперь слушай меня!» – конечно, если она сама это позволяла. Надежде не нравилось, когда за ней ходили ребята, как тень, и молча вздыхали с лицами «Пьеро»; они ее раздражали. Настойчивость Александра ей понравилась. Он был задирой и не робкого десятка, из-за вспыльчивости и бешеной энергетики не мог сдерживаться и наживал себе врагов среди очень приличных людей, потом сам переживал и часто пытался сгладить ситуацию. Эти черты характера Александра страшно вредили их работе и были основными причинами их ссор.
Они добрались до дома Надиной мамы. Александр удивился, что родители Нади живут в высотке.
– А кому здесь дали квартиру? – поинтересовался Александр. – Дедушке, в 1957 году. Вы же о нем слышали. Они с бабушкой и двумя детьми переехали в этот дом из коммунальной квартиры на Валовой улице, у Павелецкого вокзала. Они всегда жили скромно, но недостатка ни в чем не испытывали. Бабушка у меня – редкий педант, в доме каждая вещь лежит на своем месте, и не дай бог что-то перепутать.
– Я тоже жуткий педант. Ты же говорила, что бабушка всю войну работала с секретными документами в Минздраве, знаешь, как это дисциплинирует? Попробуй бумажку не туда положить! Думаю, тебя она гоняет здорово, судя по твоему рабочему столу, – засмеялся Александр.
– Она строга, но справедлива. Кстати, я прекрасно знаю, где и что у меня лежит в этом хаосе. Я так устроена. Мама очень обрадовалась приезду Нади, открыла дверь, и они расцеловались. – Привет, мамуля! А это мой шеф Александр Николаевич, мы заехали поесть, а то вечером предстоят еще переговоры, – объяснила Надя появление в доме Александра. – Проходите, раздевайтесь, сейчас будем ужинать! – вежливо и приветливо сказала мама, которая была наслышана от Нади об Александре Николаевиче.
Пока Александр раздевался в прихожей, Надежда побежала к бабушке поздороваться и проверить ее настроение. Та была в хорошем расположении духа и сказала, что непременно пообщается с гостем.
Мама с Надей быстро накрыли в гостиной, и все с удовольствием сели за стол. – А чем вы занимаетесь, Александр Николаевич? – поинтересовалась бабушка. Александр был наслышан о Надином дедушке от сотрудников, которые работали под руководством деда, были его учениками или сослуживцами, и сразу включился в диалог. Оказалось, у них много общих знакомых, но мнения о них были диаметрально противоположными. Так, например, бабушка говорит об одном их общем знакомом: – Милейший человек, порядочный, на него можно положиться! Александр же в ответ: – Да что вы, он такое дерьмо! Я ему даже руки не подам!
Этот диалог невозможно было прервать, настолько им было интересно вспоминать общих знакомых. Мама с Надей никак не могли включиться в беседу и с улыбкой наблюдали этот спектакль. Так прошла первая встреча Александра с Надиными родственниками. Надя предложила Александру отказаться от вечерних переговоров, ей так хотелось остаться у мамы. Александр сделал вид, что позвонил партнерам и отказался от встречи, со всеми попрощался и ушел. Как только закрылась дверь, лукаво бабушка сказала Наде:
– А он на тебе ведь жениться собрался, и ты даже не представляешь, какие тебя ждут с ним проблемы. Никогда не посоветую тебе выходить замуж за ранее женатого мужчину, с детьми. Характер у него не сахар. Ты ведь знаешь, я тоже хлебнула горя в свое время. Бабушка Люба, не дожидаясь ответа, ушла в свою спальню. – Он будет жить на две семьи, а тебя это не устроит, я знаю твой характер! Ты не потерпишь рядом с собой другую женщину, – продолжала из спальни свой монолог бабушка. Надя стояла в смущении, она не слышала, чтобы бабушка расспрашивала Александра про его семью, и сама не говорила об их отношениях. Надя вошла в спальню к бабушке, которая читала книгу на ночь. – А что ты удивляешься? – продолжала бабушка Люба, словно прочитав на лбу у Нади все вопросы. – Метод дедукции. Он на тебя смотрит, не сводя глаз. Пришел к нам без всякой причины. Что, такому мужчине ужинать негде? Его любая накормит! Он старше тебя на десять — двенадцать лет, а значит, был женат или женат. В разговоре он пару раз упоминал о своих дочерях. Вот и все! — Бабушка улыбнулась, приподняла голову с подушки, закрыла книгу и выключила свет. Надя не уставала ей удивляться. Истории, которые она рассказывала, всегда были интересны, а в придумывании всяких «страшилок» ей равных просто не было. Надя любила с ней беседовать. Вера, Надежда и Любовь — так звали женщин в этой семье — наконец легли спать. Надежда решила полностью погрузиться в науку. Изучение чего-то нового здорово отвлекает. Надежда с любопытством ходила по лаборатории и считывала результаты исследований, приставая к научным сотрудникам с различными вопросами, чтобы глубже разобраться в проблематике. Больше всего ее поразил тот факт, что их мало интересует практическое применение их опытов. Они были довольны, что на опыте что-то доказали, и все. Надежда пришла к Александру возмущенная.
– Саш, я теперь понимаю, почему до нас, практических медиков, не доходят новые разработки и почему в практической медицине одни и те же методики годами не меняются. Наука оторвана от практики. У вас тут свои разработки, а мы как лечили двадцать лет назад, так и лечим. Слава Богу, что когда антибиотики открыли, с нами поделились.
– А что ты предлагаешь? – не реагируя на Надеждины возмущения и не поднимая головы от документа, сказал Александр.
– У меня есть идея! – сказала Надя. – У тебя тут один парень, Василий, кажется, исследует плазму крови. Он мне сказал, что у одного из 300-400 человек определяется гипериммунный ответ, и если эту плазму переливать больным людям, то, очевидно, они будут выздоравливать при крайне тяжелых заболеваниях. Я его начала спрашивать, а как он выводит норму или стандарт? Он мне сказал, что это известный классический способ. Александр Николаевич, а давайте я на дежурстве в больнице буду отливать часть крови из пробирки, и мы посмотрим, какие результаты получатся у пациентов. Может быть, они будут у всех одинаковые, а может быть, разные. Я поняла, что вещество, которое вы научились определять в крови, стимулирует иммунную систему человека, а иммунная система напрямую связана с онкологией. Вдруг что-нибудь получится?
– Давай, дерзай! – ответил не без интереса Александр. – Я дам тебе центрифугу, пробирки. Может быть, что-нибудь действительно получится. Давай, дерзай! – повторил он.
Надежда приступила к работе. Она завела тетрадь, где тщательно записывала возраст больных, диагноз и номер пробирки с сывороткой. В течение пяти месяцев Надежда упорно набирала материал для анализа. На дежурстве, когда нет времени присесть, это еще лишняя нагрузка, но любопытство и охота пуще неволи. А вдруг что-нибудь получится! Надеждой двигало любопытство и здравый смысл. Если она хочет проводить медицинское обследование на предприятиях, где есть медсанчасти, медпункты, она должна предложить что-то новое, чего нет нигде, тогда она сможет получить заказ на обследования.
Вокруг нее образовалось сразу несколько энтузиастов: Рустэм, гинеколог Сергей Николаевич, кстати, ее бывший преподаватель в институте, и пара лаборантов. Вот настал долгожданный момент, обработка полученных результатов — это счастье для каждого ученого. Каждый день с утра до ночи она обрабатывала материал. А когда подвела итог, на глазах ее выступили слезы радости. – Не может быть! Этого не может быть! Я сделала это! – Она бежала с итогами своей работы к Александру. – Александр Николаевич! Смотрите, что получилось! Вы даже не представляете! – вбегая в кабинет, кричала она. – Надь, мне сейчас некогда, – ответил Александр, – давай через тридцать минут мы сядем, и ты мне все расскажешь. Заодно остынь. Я догадывался, что что-нибудь получится, – с хитрой улыбочкой сказал Александр, прикрывая рукой телефонную трубку. Надя ушла. – Я больше ему говорить ничего не буду, – она надулась, – он самодовольный, как индюк. Я даже не подумаю идти к нему в кабинет, – говорила она своему отражению в зеркале и сама себе строила рожицы. Прошло тридцать минут. Надежда даже не собиралась идти к Александру. Она была уверена, что он был абсолютно свободен, просто в очередной раз отдавался какому-нибудь другу всей душой. Она идет к нему с открытием, а он: “Идите, остыньте”. – Сам пусть остынет, – пробурчала она себе под нос и решила со своими данными пойти вместе с Рустэмом. Два практических врача могли быстрее найти общий язык и порадоваться успехам друг друга. Рустэм начал жадно листать Надины записи.
– Этого не может быть, – говорил он, – Надька, это же просто фантастика! Ты молодец! Как ты догадалась? – Он восхищенно смотрел на Надю.
– Рустэм, это все лежало на поверхности; просто никто не ставил перед собой задачу упростить систему диспансеризации и рассматривать состояние здоровья человека как состояние его иммунной системы. Вот смотри, группа язвенников – все в иммунодефиците! А вот посмотри: пациенты с воспалением легких – абсолютно другие показатели, ты видишь, как они активированы? В общем, у меня, как ни крути, появилось девять вариантов ответов, и в каждом – своя патология. Надежда победно смотрела на Рустэма. – Ты Александру говорила? – спросил Рустэм. – Нет, он, видишь ли, занят, – съязвила Надя.
– Пошли к нему, от этого же обалдеть можно.
Несмотря на уже совместную жизнь, на работе у них оставались абсолютно рабочие отношения. Рустэм тащил за руку Надю по коридору в кабинет к Александру, она упиралась. – Александр Николаевич! – прокричал Рустэм, вваливаясь в кабинет к Александру, — ты видел, что получилось! Ты посмотри, — он бросил тетрадь перед глазами Александра, — получилось четко девять вариантов, смотри! Александр взял тетрадь. Он внимательно смотрел, анализировал материал в течение двадцати минут. Глаза его заблестели.
– Все правильно! Эти данные полностью подтверждают мою теорию. Надя, ты молодец! Это надо отметить!
Гордости Нади не было конца! Ее похвалили ученые, теоретики. Еще шесть месяцев назад для нее все это было абракадаброй, а тут она стала их сподвижником и поднялась с ними на одну ступень. Минут пять она стояла как бы в лавровом венке и мысленно собой гордилась. Через десять минут спустилась с небес и предложила продолжить исследование. – У меня есть идея: давайте сделаем это же исследование людям, которые не болеют, считают себя здоровыми. Все дружно ее поддержали. Кровь была собрана у всех знакомых, родных, у самих себя, и результаты превзошли все ожидания. Оказалось, что семьдесят процентов пациентов имели одинаковые показатели, а тридцать процентов – распределились по тем же девяти группам, что и больные. Проведя анализ и тщательно осмотрев тридцать процентов людей, считающих себя здоровыми, оказывалось, что их в той или иной мере иногда беспокоят жалобы со стороны внутренних органов в полном соответствии с жалобами уже больных людей. Каждый день, обрабатывая десятки историй болезни, Надежда приближалась к открытию. Рустэм, Александр и Надя ежедневно подводили итоги работы. Через шесть месяцев была готова новая тест-система, по которой было проведено обследование на Мангышлаке. Надежда, попрощавшись с Александром, улетела на Мангышлак. Рустэм с бригадой ожидал там ее приезда. Ребята выполнили задачу и последние дни принимали пациентов только в гостинице.
Путь был неблизкий, но когда часто куда-то ездишь, создается впечатление, что все очень близко. Она вышла на знакомое летное поле, увидела все тех же верблюдов, тихо гуляющих вокруг непонятно куда ведущей железной дороги, и ощутила все тот же сильнейший пустынный ветер. Настроение было превосходное. Ощущение полной свободы, предвкушение радостной встречи, а главное – чувство, что тебя с нетерпением ждут. Несмотря на все приключения в ее жизни, Надя была необыкновенным оптимистом и верила в чудо, в сказку, в удачу и просто, что в жизни должно быть все со счастливым концом. Забыв про свои проблемы, она села в ожидающий ее микроавтобус и первым делом поехала на завод. Директор завода встретил ее радостно, что давало надежду — и это дело ребята хорошо сработали.
– Наших рабочих прекрасно прооперировали, спасибо вам. Тридцать восемь человек вышли бы из строя, и, я так понимаю, навсегда, – громко говорил директор. – Да, мы же обнаружили у них опухоли, но на тех стадиях и в той форме, когда это не так страшно. – Но ведь из трех тысяч человек опухолей тридцать восемь – это же много? – не унимался директор. – Надо, очевидно, что-то предпринять. – Конечно, это результат профессиональной вредности. Ведь всем прооперированным не более пятидесяти лет. Вам надо поменять питание и режим работы в цехах, где мы выявили самое большое количество больных. – А как? – Я вам все распишу, и через годик проведем контроль: думаю, что результаты будут лучше. – А что вы будете делать с остальными семью рабочими? – Их мы заберем в Москву. Здесь мы, к сожалению, не сможем оказать квалифицированную помощь. Каждого мы будем встречать в Москве и распределять по больницам. – Вы молодцы! У вас потрясающий коллектив и доктора. Вчера мы устроили банкет по случаю окончания работы и всех потом отвезли в гостиницу. Так что не беспокойтесь, ваша бригада в целости и сохранности. Вы когда всех забираете? – Завтра утром, – улыбнувшись, сказала она и поспешила попрощаться, представив себе, что сейчас творится в гостинице.
