Федеральный закон против научно-технической элиты

В марте месяце этого года появился Федеральный закон «О дополнительном ежемесячном материальном обеспечении граждан Российской Федерации за выдающиеся достижения и особые заслуги перед Российской Федерацией». Надо сказать, что содержание этого закона вызывает при чтении некоторое, скажем прямо, недоумение. Не будем касаться некоторых категорий граждан, подпадающих под действие этого закона, например, Героев Советского Союза или награжденных орденом Ленина. Хотелось бы обратить внимание на такую категорию лиц, как лауреаты Ленинской премии и Государственных премий СССР, РСФСР и РФ. В соответствии с упомянутым законом эти лица могут претендовать на дополнительное материальное обеспечение (пункт 5 статьи 3) в размере 330% базовой части своей трудовой пенсии по старости. Дополнительное материальное обеспечение начисляется со дня обращения за ним, но не выплачивается в период выполнения ими оплачиваемой работы. Хотелось бы обратить внимание, что лауреаты Ленинской и Государственных премий СССР и РФ в области науки и техники представляют собой научную и инженерную элиту страны. Те из них, которые еще в состоянии вести научную работу в НИИ и КБ и, главным образом, в высших учебных заведениях, те, чей опыт должен быть передан молодому поколению, отсекаются при такой постановке вопроса от своих учеников, лишаются возможности влиять на судьбу созданных ими научных школ. И не надо обращаться к демагогическим лозунгам о том, что «настоящие ученые работают не за деньги, а за идею, что если им дорога их научная школа, то они ее не оставят…». Что же мы при введении в действие данного закона выгадываем и что теряем? Мы уже пробовали разделить всю пенсионерскую братию на работающих и неработающих пенсионеров. Известно, что из этого вышло. В данном случае финансовые корифеи поступили хитрее и ввели формулировку о том, что дополнительное обеспечение не выплачивается «…в период выполнения оплачиваемой работы…». Сама по себе эта формулировка дает возможность открыть широкую «охоту на ведьм» в части отказа в выплате «дополнительного материального обеспечения» (ДМО). Одному в «ДМО» откажут, так как он на условиях почасовой оплаты руководил парой дипломных проектов, другой консультировал аспирантов по теме диссертации, третий опубликовал учебное пособие, учебник или монографию и теперь ходит — доказывает, что материал для данной конкретной работы он копил всю свою жизнь в науке и рукопись фактически у него была готова тогда, когда никаких разговоров о «ДМО» еще не было. Короче говоря, это получается «отказной» закон: одни должны отказаться от честно заработанной зарплаты, другие — от «дополнительного материального обеспечения» (неясно только, кем и что здесь дополняется…). В результате выгадает при этом Минфин, так как появится ряд бюджетных должностных окладов по отслеживанию нарушителей закона. Что же касается государства, то оно окажется в явном проигрыше. Мы уже нанесли серьёзный удар и по науке, и по высшему образованию. Мы вроде бы приняли решение поддержать науку и высшее образование в лице корифеев в области научно-педагогического процесса, а потом, как это у нас уже вошло в обычай, добавляем пару словечек, которые все сводят на нет. Кажется, Ленин дал определение бюрократизму, что это когда все по форме правильно, а по существу — издевательство… Не наш ли это случай? Говорят, в первоначальном варианте закона было сказано, что ДМО назначается без каких-либо ограничений независимо от вариантов пенсий и льгот. Так, собственно говоря, и должно быть, если это дополнительное обеспечение. Хотелось бы знать, каким образом будет устанавливаться «период оплачиваемой работы», упоминаемый в законе? И как вообще будет устанавливаться, работает человек или «не выполняет оплачиваемой работы»? Из какой организации следует представить справку «о неработе»? Попутно возникает вопрос: а как будет обстоять дело с такими видами оплачиваемых работ, как руководство дипломными проектами на условиях почасовой оплаты? С консультациями аспирантов? С прочтением разовых лекций по линии Политехнического музея, общества «Знание» и т. п.? Как будет обстоять дело с написанием учебников, учебных пособий и монографий? Как будет обстоять дело с установлением периода оплачиваемой работы? И в конце концов, как быть с работой экспертов ВАК и их оплатой? Не платить за рецензирование? Не привлекать к этой деятельности лауреатов? И, самое главное, как все это увязывается с разговорами о российской образовательной реформе? Так стоит ли овчинка выделки? Не будет ли стране слишком дорого обходиться такая «экономия государственной копейки»? Я. Ф., лауреат Ленинской и Государственных премий, д. т. н., профессор