АТМОСФЕРНЫМ КИСЛОРОДОМ ПО ГЛОБАЛИЗАЦИИ И КРЕДИТОРАМ, ЗНАЧИМЫЙ ФАКТОР ГЕОПОЛИТИКИ, НАЦИОНАЛЬНОЙ БЕЗОПАСНОСТИ И ПОГАШЕНИЯ ДОЛГОВ РОССИИ / Виталий Болдырев

Протокол, согласно которому промышленно развитые страны к 2008—2012 годам сократят свои совокупные выбросы парниковых газов по меньшей мере на 5% по сравнению с уровнем 1990 года, был принят в декабре 1997 года в Киото, Япония. Он открыт для подписания с 16 марта 1998 года и вступит в силу через 90 дней после того, как его ратифицируют не менее 55 участников Конвенции ООН об изменении климата, в том числе развитые страны, на долю которых приходится как минимум 55% общих выбросов диоксида углерода (углекислого газа СО2). Однако пока протокол ратифицировали только 22 страны, которые в сумме дают менее 5% общемирового загрязнения атмосферы. Ни Россия, ни США, ни другие развитые страны к нему пока не присоединились, а 55 государств официально отказались.

В Российской Федерации 11 февраля 1999 года правительством Е.М.Примакова принято постановление №163 «О подписании Киотского протокола к рамочной Конвенции ООН об изменении климата». Суммарный выброс диоксида углерода в нашей стране, включённый в соответствующее приложение Киотского протокола, за 1990 год составил около 2,39 млрд. тонн и поэтому после ратификации протокола не должен будет превышать этого уровня. Принимая во внимание, что в случае ратификации Россией Киотского протокола он приобретёт для неё обязательную юридическую силу, очевидно, что в дальнейшем изменения структуры топливообеспечения тепловых электростанций необходимо рассматривать в увязке с выбросами СО2. Между тем в случае реализации «Энергетической стратегии России до 2020 года» выбросы углекислого газа в электроэнергетике в 1,24—1,53 раза превысят выбросы 1990 года (см. табл. 1). При этом для выполнения обязательств, взятых правительством Е. М. Примакова по постановлению от 11 февраля 1999 года № 163, снижением топливопотребления в автотранспорте, системах теплоснабжения и других сферах указанное превышение скомпенсировано быть не может в принципе.

Так надо ли России ратифицировать Киотский протокол?

Нами был проанализирован большой объём публикаций самых разных авторов, результатов их исследований, сделанных в разных странах и в разное время, иѕне обнаружено ни одного факта бесспорно подтверждающего, что происходящее глобальное изменение климата является результатом антропогенных выбросов СО2. Таким образом отправная точка обязательств участников Киотского протокола научно не обоснована. Здесь важен другой аспект ограничения антропогенных выбросов СО2 в атмосферу: техногенные выбросы углекислого газа не должны превышать возможности его поглощения флорой планеты. А такой подход следует из основополагающего принципа самосохранения человечества: техногенное природопользование не должно превышать возможности биоценоза по воспроизводству окружающей среды.
Сегодняшняя атмосфера Земли, как известно, весит ориентировочно 5150000.109 тонн и включает в себя азот – 3190000.109 тонн, кислород и инертные газы — 1960000.109 тонн, а также углекислый газ – 1545.109 тонн.

По данным Международной биологической программы, сегодня годовая биологическая продуктивность растений Земли составляет 170.109 тонн. Учитывая, что в растительной массе углерод составляет 18 %, растения должны потреблять из атмосферы Земли 112,2.109 тонн углекислого газа в год и 45,9.109 тонн воды и под воздействием солнечной энергии производить в результате фотосинтеза 76,5.109 тонн углеводов и 81,6.109 тонн кислорода.

Более точные расчеты производительности растительного мира Земли в процессе фотосинтеза, выполненные по нашей методике, учитывающей в том числе зависи мость интенсивности фотосинтеза от географической широты, листовой поверхности и ряда других факторов, дали следующие результаты: годовое потребление растительным миром Земли углекислого газа атмосферы — 184,1.109 тонн, годовое производство растительным миром Земли кислорода — 138,3.109 тонн.

Интересно было оценить, за сколько лет, при прекращении поступления углекислого газа в атмосферу, при сегодняшней мощности растительного мира Земли растения исчерпают его сегодняшний запас. Оказывается, за 8—11 лет! После чего растительный мир должен прекратить свое существование, а за ним исчезнет и животный мир Земли, лишенный своей естественной пищи.

Четыре миллиарда лет назад углекислого газа в атмосфере Земли было чуть ли не 90 %. Сегодня —0,03 %. Так куда же он делся? Известно, что, как только на планете появилась жизнь в виде флоры (сине-зеленых водорослей, простейших растений), они стали разлагать углекислый газ и воду на кислород, который замещал в атмосфере углекислый газ, и синтезировали углеводы, из которых строили собственные тела. Процесс этот, называемый фотосинтезом, каталитический, происходит с помощью хлорофилла, содержащегося в растениях. С энергетической точки зрения фотосинтез есть процесс превращения энергии света (естественного солнечного или искусственного) в потенциальную химическую энергию продуктов фотосинтеза — углеводов и кислорода атмосферы. Отмирая, растения падали на дно болот и при отсутствии там кислорода превращались в газ, нефть, уголь, а кислород накапливался в атмосфере. Предполагается, что около 1,5 млрд. лет назад содержание кислорода в атмосфере достигло 1% современного количества. Тогда были созданы энергетические условия для появления животных, которые при пищеварении окисляли атмосферным кислородом углеводы, составляющие растения, и вновь получали свободную энергию, используя её уже для собственной жизнедеятельности. Возник сложный энергетический биоценоз «флора-фауна», который и начал свою эволюцию.

В результате эволюционных динамических процессов в биосфере Земли были сформированы определенные условия для саморегуляции, называемой гомеостазом, постоянство которых во времени необходимо для нормального функционирования совокупности всех живых организмов, составляющих сегодняшнюю биосферу. По оценкам, как отмечалось, в результате фотосинтеза в атмосферу Земли в наше время ежегодно поступает до 140 млрд. тонн свободного кислорода. Кислород потребляется при дыхании животным миром, и лишь часть его расходуется на непосредственное окисление органических и минеральных веществ.

Всё, сказанное выше, наводит на мысль о сбалансированности производства растениями атмосферного кислорода и его потребления животными. Сейчас в атмосфере Земли, как сказано выше, содержится всего 0,03 % углекислого газа от единицы объема воздуха. Одновременно флорой Земли в атмосфере поддерживается и определенное содержание кислорода – 21 %. Если повышать содержание СО2 , как одного из исходных продуктов для фотосинтеза, то соответственно будет увеличиваться и интенсивность фотосинтеза, однако до определенного предела.

Резкий скачок потребления кислорода был вызван человеком. Добыча органического топлива и последующее его сжигание на ТЭС, транспорте, различных промышленных объектах привели к необходимости значительного использования кислорода как окислителя сжигаемого топлива. При увеличении добычи и сжигания органического топлива до 20 млрд. тонн условного топлива

(т у.т.) в год промышленное потребление кислорода из атмосферы составит примерно 50 млрд. тонн и в совокупности с естественным потреблением превысит нижнюю границу оценки его воспроизводства в природе. Во многих промышленно развитых странах эта граница уже пройдена (см. рис. 1). Поскольку рассматриваемые изменения произойдут в короткий эволюционный период, велика вероятность выхода человечества и всей сегодняшней биосферы за границы возможностей гомеостаза, т. е. саморегуляции.

Возвращаясь к тезису о сбалансированности производства растениями атмосферного кислорода и его потребления животными, следует, в этой связи, пересмотреть и распространенное понятие «запасы топлива». Топливо, как известно, есть совокупность горючего и окислителя. Запасы горючего — угля, газа, нефти — известны. Но применимо ли понятие «запасы» к «окислителю» — атмосферному кислороду? С позиции необходимости поддержания гомеостаза, в том числе определенного содержания кислорода в атмосфере Земли, сжигаемый атмосферный кислород должен постоянно и непрерывно восстанавливаться растениями путем фотосинтеза. При этом суммарная энергия, выделяемая при сжигании газа, мазута, бензина и угля в атмосферном кислороде, должна соответствовать количеству солнечной энергии, потребляемому растениями при фотосинтезе с целью воспроизводства такого же количества кислорода. Растения в виде производства кислорода и органического топлива (углеводов собственного тела) воспроизводят тем самым затраченную животными и человеком потенциальную химическую энергию «топлива».

Итак, при условии сохранения гомеостаза мощность всей земной энергетики не сможет превысить определённого уровня, соответствующего мощности растительного мира Земли для воспроизводства атмосферного кислорода. Ясно, что сегодня в Земле и на её поверхности столько горючих ископаемых и углеводов, что если все их извлечь и одновременно сжечь, то будет израсходован весь кислород планеты. Но ясно также, что такой процесс приведет к тотальной деградации среды обитания сегодняшней биосферы Земли.

Нами была разработана программа расчета регионального баланса состояния атмосферы исходя из общего потребления топлива в районе и «мощности» по производству кислорода флорой региона.

Результаты проведенных расчетов для США приводятся в табл. 2.

Как показали расчёты, флора США может справляться с поглощением углекислого газа антропогенного происхождения, но уже не обеспечивает необходимого воспроизводства атмосферного кислорода. Ежегодный дисбаланс — 529 028 736 т атмосферного кислорода.
Однако мировое сообщество уже длительное время озабочено почему-то не кислородным голоданием большинства промышленно развитых стран, что более важно для жизни, а выбросами СО2 в связи с возможным потеплением климата Земли. «Запрягая телегу впереди лошади», страны договорились, среди прочего, установить цену в 10 долларов США за каждую тонну углекислого газа, поглощенною «зелеными легкими» той или иной страны сверх её лимита выброса. Но ведь атмосферный кислород при сжигании углеводородного топлива расходуется не только на образование СО2, но и воды. Следовательно, поглотив даже весь углекислый газ, образующийся при сжигании углеводородного топлива, растения не восстанавливают первоначальное содержание кислорода в атмосфере. Если за одну «сверхлимитную» тонну СО2 промышленно развитые страны готовы платить 10 долларов, а при разложении этой тонны образуется 0,727 тонны кислорода, то получается, что эти страны готовы платить 13,8 доллара (10/ 0,727) за производство «зелеными легкими» 1 тонны атмосферного кислорода. Если применить такой подход к соглашениям по Киотскому протоколу, то мировое сообщество имеет шанс решить не только проблему «парникового эффекта», если она существует, но и решить проблему ликвидации кислородного голодания, т.к. за выбросы СО2 будет уже заплачено, если станут платить за потребление кислорода.

А примеров кислородного голодания множество. Один из них – сероводородное заражение Черного моря. Еще не так давно оно ощущалось начиная с 200-метровой глубины, а ныне — с 70 метров: сероводород из-за нехватки кислорода в морской воде не окисляется. Кроме того, в Мировом океане активизировались процессы, приводящие к массовому замору рыбы, в том числе из-за нехватки в нем кислорода. Тем временем на нашей планете леса уничтожаются со скоростью 20 гектаров в минуту. Это означает, что при годовом потреблении человеком 400 кг атмосферного кислорода, а его могут произвести 0,3 гектара леса, ежеминутно сокращается возможность существования 67 человек. А покаѕ Пока Бразилия производит «избыточного» кислорода 5089 млн. тонн в год. При этом государственный долг Бразилии Соединённым Штатам и другим промышленно развитым странам требует выплат по нему 22,9 млрд. долларов в год. США же потребляют «чужой» кислород в объеме 1529 млн. тонн в год. Если бы эта страна оплачивала своё потребление кислорода по указанной выше цене —13,8 доллара за 1 тон- ну кислорода,— то ежегодно она должна была бы платить, например Бразилии (1529 млн. тонн х 13,8 доллара), 21,1 млрд. долларов. Или другой пример. В начале 1998 года Япония предложила России «уникальный», по её мнению, кредит по защите окружающей среды: 2 млрд. долларов с возвратом через 30 лет. Цель кредита: борьба с глобальным потеплением (опять «парниковый эффект»!) за счет сокращения выбросов СО2 предприятиями России. Наши расчеты по указанной выше методике показали: Япония потребляет ежегодно на 1045 млн. тонн атмосферного кислорода больше, чем производит флора на её территории. То есть она должна «кому-то» (1045 млн. тонн х 13,8 доллара) 14,42 млрд. долларов в год. Кому же? Россия производит 5346 млн. тонн «избыточного» кислорода в год. Кто его потребляет? Поэтому мировое сообщество должно найти справедливое решение этого вопроса. Если оно уже занялось квотированием промышленных выбросов углекислого газа, то более разумным является переход на квотирование промышленного потребления кислорода. Такое квотирование могло бы осуществляться на основе сопоставления (см. рис. 1), с одной стороны, количества добываемого и импортируемого для ежегодного сжигания органического горючего, а с другой стороны, ежегодного производства атмосферного кислорода природными зонами конкретной страны. Если страна производит кислорода больше, чем его сжигает в качестве обязательной компоненты топлива — окислителя, это может означать, что она часть своего атмосферного кислорода экспортирует. А за экспортируемую продукцию должны платить потребляющие её соответствующие страны. Такой подход, кстати, мог бы остановить и бездумную вырубку лесов.

Какая сегодня возможна ещё альтернатива? Ну, например, установление жёсткого мирового права, связывающего торговлю органическим топливом с экологией, и в первую очередь со способностью природы страны–экспортёра топлива сохранять мировой атмосферный баланс в объёме, компенсирующем сжигание экспортируемого топлива (с учётом, конечно, внутреннего потребления). По оценке генерального секретаря ОПЕК Рильвану Лукмана, только рост экологических налогов на потребление (а почему не на продажу?) нефтепродуктов способен нанести странам ОПЕК в течение ближайших 25 лет финансовые «потери» на сумму 600 млрд. долларов.

Не ясна также позиция борцов с «парниковым эффектом» в том, какую роль они отводят антропогенным выбросам водяного пара. «Главным парниковым газом является водяной пар, относительное содержание которого в атмосфере составляет менее 0,3%. Следующий по значению парниковый газ – двуокись углерода (СО2) с относительным содержанием порядка 0,03%. Относительное содержание остальных парниковых газов не превосходит 0,0003%» (см.: В.И.Данилов-Данилян, К.С.Лосев. «Экологический вызов и устойчивое развитие». Учебное пособие. М.: Прогресс-Традиция, 2000, стр. 378). А ведь при сжигании, например, природного газа водяной пар выделяется по объёму в два раза большему, чем углекислый газ. Если учесть к тому же, что при сжигании угля в размере одной тонны условного топлива потребляется 2,3 тонны кислорода и выбрасывается 2,76 тонны углекислого газа, а при сжигании природного газа выбрасывается 1,62 тонны углекислого газа, а потребляется все те же 2,35 тонны кислорода, то выгодно ли человеческому сообществу, борясь с «парниковым эффектом», сжигать газ вместо угля, если кислород при этом расходуется в равных количествах? Или, может быть, всё же согласиться с естественным правом каждой страны сжигать столько атмосферного кислорода, сколько производит её территория, а странам, сжигающим «чужой» кислород, платить за это тем, кто недоиспользует «свой»?

Итак, посмотрим, «кто чем дышит» (см. рис 2.). В подавляющем большинстве промышленных стран антропогенные выбросы СО2 многократно превышают его поглощение природными зонами этих стран. В России же антропогенные выбросы СО2 составляют всего 23% от его поглощения природными зонами страны. Как сообщил руководитель исследований академик Г.Заварзин, учёным удалось детально подсчитать баланс выделения и поглощения углекислого газа на территории России. Всего, по мнению академика, «в атмосферу России ежегодно выделяется от 3,5 до 4,0 млрд. тонн углекислого газа. Только леса поглощают его больше, чем в стране выделяется». А как поглощается СО2, производимый на территории многих других промышленных стран? Или эти страны надеются на «приватизацию» Мирового Океана, который, как известно, поглощает значительную долю антропогенного углекислого газа?

Почему же российское правительство согласилось с предложением Федеральной службы России по гидрометеорологии и мониторингу окружающей среды и приняло постановление «О подписании Киотского протокола к рамочной конвенции ООН об изменении климата», ограничив права России на сжигание органического топлива уровнем 1990 года? Одни вопросы вместо геополитики страны и её национальной безопасности.

По сообщениям российских СМИ, при РАО «ЕЭС России» уже создан «Углеродный фонд», который готов приступить к продаже зарубежным «партнёрам» «своих» квот на выбросы СО2 после закрытия или реконструкции российских электростанций и котельных, работающих на органическом топливе. При такой тенденции, по нашему мнению, в новую редакцию Закона РСФСР «Об охране окружающей природной среды» совершенно необходимо срочно внести дополнение о недопустимости продажи квот на атмосферное природопользование в России — сжигание атмосферного кислорода России и использование растительного мира России для поглощения углекислого газа — сверх объёмов, ежегодно утверждаемых в федеральном бюджете по представлению Правительства Российской Федерации.

Новый административный ресурс даёт России создание федеральных округов, с помощью которого можно реализовать и американский опыт. Когда Северную Америку в конце 70-х залили кислотные дожди, правительство США определило квоты для штатов по атмосферному выбросу диоксида серы, из-за которого и выпадали эти дожди. За превышение квоты полагался большой федеральный штраф, зато можно было купить неиспользованную часть квоты другого штата. В итоге — кислотные выбросы упали. Аналогичную процедуру по атмосферному природопользованию возможно реализовать и в России по федеральным округам, что позволит федеральному правительству централизовать общенациональные ресурсы по атмосферному природопользованию с целью энергетического обеспечения устойчивого развития страны.

Таблица 1

Таблица 2

От редакции

Автор статьи Виталий Болдырев, пожалуй, впервые научно обосновал, почему у человечества на сегодня нет альтернативы атомной энергетике. Но не только это. Речь в публикации идет о глобальном факторе жизнеобеспечения человечества — атмосферном кислороде, воспроизводство которого должно стать одним из основных критериев эффективности нарождающейся политики глобализации. Правда, сегодня некоторые ее апологеты проповедуют по сути неофашистские идеи, направленные на политическую изоляцию и экономическое порабощение многих государств и превращение их в мусорную свалку для «грязного» производства стран «нордического» типа. На самом деле человечество уже дошло до той черты, когда в мировом хозяйстве необходимо отказаться от конкуренции, основанной на получении сверхприбылей при бесконтрольном потреблении природных ресурсов. Объективно говоря, в таких сверхприбылях заинтересована лишь небольшая часть земного социума, включающая недальновидных работодателей и политиков.

Если исходить из масштабов времени существования земной цивилизации, можно утверждать, что за последнюю сотню лет земной общий дом оказался загаженным донельзя, а значительная часть природных ресурсов, особенно лесных массивов, хищнически выработана. Поэтому давно наступила пора, когда мировое сообщество должно было начать стремиться к созданию сбалансированной с учетом природных ресурсов международной кооперации, хозяйственная деятельность внутри которой подчинялась бы общим, научно обоснованным критериям ресурсо- и энергосбережения. Это не утопия в духе Фурье и Сен-Симона, а объективная необходимость, если человечество хочет жить дальше. И в первую очередь усилия политиков, ученых, промышленников и экономистов должны быть незамедлительно направлены на разработку комплексной международной программы и соглашений между странами о воспроизводстве атмосферного кислорода.

Такой подход связан как с координацией и планированием развития многих секторов национальных экономик, так и с внедрением международной системы хозрасчета, обеспечивающей эквивалентность товаро-, в том числе ресурсообмена по стоимости. Таким образом, речь идет также о создании глобальной платежной системы, обеспечивающей единство измерения стоимости.

Перечень проблем, связанных с формированием глобальной политики воспроизводства земной атмосферы, можно продолжить. К ним относится и выплата внешних долгов, в том числе Россией, часть которых должна быть погашена в счет национальных затрат на воспроизводство тех же российских лесов, кислородом которых пользуются многие другие страны.
Публикуя эту статью, редакция «ПВ» приглашает читателей высказаться по затронутым проблемам.

Моисей Гельман