Петербург в ноябре получает остро необходимую новую электростанцию. Второй по величине город России переживает бум и нуждается в дополнительных генерирующих мощностях. Но электростанция стоимостью 500 млн. долларов, возможно, не будет работать на полную мощность — нет лишнего газа для ее подключения.
Хотя Россия обладает крупнейшими в мире газовыми резервами и позиционирует себя как энергетическую сверхдержаву, на внутреннем рынке ей грозит дефицит газа. «Газпром», господствующий поставщик, не производит его достаточно для экономики, растущей более чем на 6% в год.
Три крупнейших месторождения «Газпрома», на долю которых приходится три четверти объема добычи, переживают устойчивый спад, единственное крупное месторождение, введенное в эксплуатацию в постсоветскую эпоху, приближается к пику, а в целом добыча газа практически остается на одном уровне.
После более чем 10 лет проволочек «Газпром» в ноябре решил осваивать крупное месторождение на полуострове Ямал, в бесплодном, суровом и труднодоступном районе Арктики. Но этот газ попадет на рынок не раньше 2011 года.
Между тем спрос на газ со стороны РАО «ЕЭС России», равно как со стороны расширяющихся промышленных компаний и домовладений, растет примерно на 2,2% в год, говорится в недавнем докладе UBS. Если этот рост увеличится до 2,5%, «риск кризиса поставок реален», отмечает российское отделение швейцарского банка.
РАО «ЕЭС», которое потребляет 37% всего добываемого газа страны и построила петербургскую электростанцию, сообщило, что этой зимой нехватка составит примерно 6,5 млрд. кубометров газа или почти 5% совокупного потребления. Аналитики отмечают, что промышленные пользователи еще усугубят ситуацию. Прошлой зимой, когда температура в Москве опустилась до минус 35°C, давление во внутренних и экспортных трубопроводах «Газпрома» упало.
Министр экономического развития и торговли Герман Греф говорит, что газовый дефицит становится серьезным тормозом экономического роста. «Я знаю как минимум 10 проектов, которые имеют проблемы с газовыми поставками или не могут получить квоты на газ», – заявил он в недавнем интервью.
У дефицита есть и международные последствия. Он означает, что «Газпром» не сможет увеличить поставки газа в Европу, как минимум, в краткосрочной перспективе. Он также означает, что, несмотря на обещание президента Владимира Путина построить трубопровод из Западной Сибири в Китай, России, возможно, будет непросто его наполнить.
Может быть, этим объясняется решение «Газпрома» отказаться от давно вынашиваемого плана отправлять газ со Штокмановского месторождения в Баренцевом море на рынок США в сжиженном виде и направить его в Европу. Решение, которое первоначально трактовали как демарш по отношению к США, возможно, было признаком отчаяния: отправка газа со «Штокмана» в Европу высвободит сибирскую добычу для внутреннего потребления.
Аналитики говорят, что проблема не в отсутствии газа – России принадлежит 16% мировых резервов, а в инвестиционной стратегии «Газпрома». В последние несколько лет он тратит средства на все, кроме развития собственных резервов. Он построил трубопровод в Турцию, поглотил нефтяную компанию, инвестировал в РАО «ЕЭС» и попытался завоевать плацдарм на европейском распределительном рынке. Все это делалось во имя создания энергетической компании национального значения. Но инвестиции в основную деятельность «Газпрома» не были адекватными.
Много лет «Газпром» наделся, что Туркмения покроет разрыв, но отказывался платить что-либо, близкое к европейским ценам. Теперь отношения между двумя странами напряженные. Еще тревожнее, утверждает UBS, что туркменские власти, возможно, увлеклись и подписали на период после 2009 года контракты на такие объемы, которые вдвое превышают возможности добычи.
«Газпром» винит в отечественном дефиците искусственно заниженные внутренние цены на газ, которые составляют лишь долю от европейских. Компания вряд ли покрывает свои расходы, продавая две трети своего газа на внутреннем рынке, и получает прибыль в основном за счет экспорта последней трети. Освоение месторождений для внутреннего потребления было плохим бизнесом.
Правительство призвало к экстренному повышению цен и модернизации рынка. План заключается в том, чтобы заставить промышленных пользователей подписать долгосрочные контракты с «Газпромом» и платить по ценам, близким к европейским, продолжать продавать газ по регулируемым ценам домовладениям и развивать рынок, способный удовлетворить краткосрочный спрос.
Теоретически повышение цен должно создать для «Газпрома» стимулы к освоению месторождений, одновременно заставляя электрические компании и других промышленных пользователей эффективнее расходовать энергию. Но, хотя высокие цены могут оказаться эффективными в долгосрочной перспективе, маловероятно, что они позволят справиться с нынешней ситуацией.
Растущий спрос на электроэнергию и намерения вложить миллиард долларов в генерирующие мощности увеличат совокупный спрос на газ, даже если электростанции станут эффективнее. В РАО «ЕЭС» отмечают, что рекомендации «Газпрома» использовать уголь и мазут при высочайшем спросе на топливо невыполнимы. Мазут слишком дорог, а горящий уголь вредит окружающей среде и его использование невозможно в материально-техническом отношении в европейской части России, где спрос самый высокий. «Реальность заключается в том, что газ не имеет конкурентоспособных заменителей в таких местах, как Москва, где ожидается самый быстрый рост», – отмечает UBS.
Увеличение цены создало бы для «Газпрома» стимул к освоению новых месторождений. «Газпром» уже объявил о росте капиталовложений, но, чтобы они заработали, нужно время. Сейчас на долю независимых производителей, включая нефтяные компании, уже приходится до 20% газовых продаж на внутреннем рынке России, и они могут увеличить свою добычу. Но для этого нужны стимулы.
Монополия «Газпрома» на трубопроводную инфраструктуру означает, что независимые производители вынуждены продавать газ на условиях «Газпрома» или не продавать его вовсе. Им не разрешается экспортировать газ, и часто они не могут добраться даже до отечественных потребителей. Financial Times – Inopressa.ru
