Вот уже 18 лет, как идёт битва за ВТО: быть или не быть России в этой могущественной международной организации. Много копий-перьев было сломано, море чернил пролито, информационное пространство завалено мегабайтами обоснований pro et contra. И вот практически свершилось – протокол о вступлении РФ в ВТО подписан в декабре 2011 г. Кому же достанется поле битвы, кто пожнёт плоды победы, а кто будет вынужден оплатить банкет победителей? Попробуем разобраться.
Сторонники вступления России в ВТО утверждают, что членство в этой организации позволит отечественным производителям включиться в систему глобальной экономики – структуру, повинующуюся единым правилам торговли. Более внимательное изучение этих правил позволяет увидеть, что де-факто основная цель вышеназванных процедур и регламентов – сохранить и укрепить монопольное экономическое превосходство группы развитых стран над странами «третьего мира».
Когда экономики развивающихся стран вступают в конкурентную борьбу по жестким правилам ВТО, они оказываются в роли подростка, который прочитал несколько книг о боксе и вышел на ринг, чтобы сразиться с профессиональным бойцом. Результат таких схваток предсказуем: используя свои конкурентные преимущества и юридические инструменты, лидеры мировой экономики взламывают слаборазвитые национальные рынки, захватывая контроль над ресурсами неосторожных новичков, ликвидируя даже потенциальную угрозу своему экономическому лидерству.
При оценке вступления России в ВТО следует понимать реальное состояние нашей экономики. Передел собственности, проведенный в 1990-е годы, не привел к структурным изменениям, но придал ее сырьевой характер. Увлеченность российского руководства играми в макроэкономический финансовый менеджмент при холодном равнодушии к реальному сектору экономики привела к катастрофическому износу инфраструктуры и основных средств. Высокотехнологичные производства, ранее концентрированные в сфере ВПК, исчерпали задел, созданный в советские годы.
Постоянная утечка квалифицированных специалистов за рубеж не позволяет на равных конкурировать с западными научными школами. Средства, выделенные из российского бюджета для финансирования прорывных отраслей, либо разворовываются, либо вкладываются в зарубежные компании. Тотальная коррупция привела к тому, что в России перестали работать рыночные механизмы свободной конкуренции, связанные с борьбой за потребителя. И вот в такой плачевной ситуации нам предложено «конкурировать» с сильнейшими экономиками мира, открыв свои таможенные границы для иностранных товаров.
После ратификации договора, Россия станет постоянным членом ВТО. Однако словесные заверения о стремлении к равноправному партнерству не были подкреплены юридически. Напротив, Россия взяла на себя максимальное количество обязательств – 164, что в среднем в два раза больше, чем у других стран. При этом снижение ставок импортных пошлин и импортных квот составит около 30% и коснется всех отраслей экономики, кроме добычи топливно-энергетического природного сырья. Россия также принимает на себя обязательства по облегчению допуска иностранных компаний на рынок по 116 из 155 секторов услуг.
За последние 10 лет импортные ставки уже были снижены в среднем на 30%. В 2005 году Правительство России обнулило пошлины на ввоз в страну 1200 видов высокотехнологичного оборудования. Снижение импортных ставок и обострение конкуренции с иностранными производителями осложнит функционирование отечественных предприятий, обеспечивающих около 40% совокупного объема выпуска продукции в экономике и 60% занятости в промышленности и сельском хозяйстве.
Расчеты показывают, что суммарные прямые потери, обусловленные снижением ставок импортных пошлин, в 2020 г. составят около 3 трлн. руб. или 2,3% совокупного выпуска продукции в экономике. Большая часть спада придется на сельское хозяйство и пищевую промышленность (2,3 трлн. рублей), остальное – на машиностроение, легкую промышленность и другие отрасли. Такое сокращение экономической активности приведет к потере к 2020 г. около 1,9 млн. рабочих мест.
Один из самых спорных и невыгодных пунктов — блок обязательств по аграрному направлению. А это, между прочим, — 3,7% ВВП и около 8% занятости населения. В рамках вступления в ВТО РФ вынуждена была согласиться снизить среднюю ставку импортных пошлин на всю сельхозпродукцию с нынешних 13,2% до 10,8%. Средняя ставка импортных пошлин, согласно достигнутым договоренностям, будет составлять: 14.9% на молочные продукты (сейчас – 19,8%), 10% — на зерно (сейчас – 15,1%), 7,1% — на масла и жиры (сейчас — 9%).
Казалось бы, с позиции потребителей эти мероприятия окажут положительный эффект ввиду снижения цен на импортную продукцию – пусть и не очень чувствительный. Но с другой стороны, эффект замещения приведет к значительному снижению спроса на отечественную продукцию с ее высокими общими издержками производства, в полтора раза превышающими общемировые, а, следовательно, и высокой себестоимостью.
Российский аграрный сектор, в итоге, становится непривлекательным для инвестиций, а продукты производства — неконкурентоспособными. Вероятность разорения тех хозяйствующих субъектов, которые уже и так работают на пределе рентабельности, в первую очередь, крестьянских (фермерских) хозяйств – более чем высока. В долгосрочной же перспективе о таком термине, как продовольственная безопасность, можно будет забыть навсегда – российский рынок будет полностью отдан иностранным товаропроизводителям.
Ещё один фактор, который негативно скажется на устойчивости хозяйствующих субъектов в отечественном аграрном секторе — уровень господдержки, который, в аспекте международных отношений, в целом, продолжает оставаться также одним из самых дискуссионных. ВТО требует снижения господдержки всего сельского хозяйства, исходя из общих принципов рыночной экономики, ссылаясь на то, что высокий уровень господдержки сильно деформирует рыночное равновесие. Поэтому правительством РФ было принято решение о сокращении господдержки в два раза – с 9 млрд. долл. в 2012 г. до 4,4 млрд. долл. в 2018 и последующих годах. И это в то время, когда во всех успешно развивающихся экономических системах устойчивость в аграрной сфере обеспечивается именно за счет государственной поддержки.
Например, в странах Евросоюза уровень поддержки такого рода составляет более 20% от стоимости реализованной продукции, в Японии – почти 50%, в Норвегии – более 60%, а в России – менее 10%. К тому же, за годы реформ в России объем сельскохозяйственного производства сократился почти в два раза, а суммарные размеры внутренней поддержки аграрного сектора уменьшились в 10 раз. Иначе говоря, отечественный аграрный сектор на этапе вхождения в ВТО изначально находится в более ущербном состоянии и обречен на проигрыш. Неизбежный, искусственно созданный кризис не ограничится сельским хозяйством – негативная волна помчится по всем экономическим цепочкам.
В последние годы в России был разработан и принят ряд стратегий развития отдельных отраслей промышленности, предусматривающих технологическую модернизацию и наращивание отечественного производства. Эти стратегии полностью зависят от государственной поддержки и защиты на переходном периоде от иностранной конкуренции. Консервативные оценки позволяют утверждать, что в случае реализации разработанных стратегий рост производства по сравнению с базовым вариантом составит 1-2% в год для основных отраслей сельского хозяйства и пищевой промышленности, 5-10% для отдельных секторов машиностроения, и 5-10% для различных сегментов легкой промышленности. Однако членство в ВТО сделает невозможным достижение этих темпов: российские инвесторы уйдут с рынка, а иностранные придут лишь в роли скупщиков разрозненных активов. Без сомнений, это будут прямо упущенные возможности экономического роста.
Формализованные правила ВТО (на тех конкретных условиях, по которым к ним присоединяется Россия) создают заведомо неравноценные условия конкуренции с иностранными хозяйствующими субъектами, а принимаемые нами обязательства – не пропорциональны ожидаемым выгодам. Поэтому, по справедливому утверждению академика Ушачева И. Г., «требование еще снизить дотации для села в отношении России неправомерно — мы не можем их уменьшить потому, что еще не достигли необходимого технико-технологического уровня развития агропромышленного комплекса».
Таможенный барьер может быть как тюремной стеной, сдерживающей развитие, так и дамбой, спасающей людей от разгула стихии. Что произошло бы, если бы голландцы, с похвальным трудолюбием отвоевывавшие жизненное пространство у моря, вдруг решили бы разрушить барьеры и посоревноваться со стихией «на равных»? Мы наблюдали бы торжество закона о выравнивании уровня воды в сообщающихся сосудах и, как следствие, ничем не деформированное равновесие, по которому ветер гнал бы волны. То же самое нас призывают сделать с российской экономикой.
После вступления России в ВТО будут отменены льготы по НДС для целого ряда категорий продукции. Каким образом это отразится на общих тенденциях развития отечественного аграрного сектора, без привлечения дополнительных источников инвестирования, когда и существующих государственных инвестиций не хватает для технологической модернизации аграрной сферы, остается только догадываться. По последним подсчетам Минсельхоза, для ликвидации последствий вступления в ВТО необходимо, как минимум, 96 млрд. руб. субсидий в год и нулевая ставка налога на прибыль до 2020 г.
Поддержка малых форм хозяйствования в производстве экологичной продукции могла бы стать инструментом наращивания конкурентного преимущества российских хозяйствующих субъектов – такова одна из перспективных стратегий развития сельского хозяйства в России. Однако смертельным препятствием может стать ожидаемое противостояние ВТО, формальные правила которого направлены на защиту крупных агроконцернов, активно использующих в производстве генные технологии для снижения себестоимости продукции и увеличения объемов производства, не беря во внимание долгосрочные последствия для качества жизни потребителей.
Например, по правилам ВТО нельзя запретить импорт продуктов с конкретных предприятий, которые вызывают сомнение, до тех пор, пока страна-экспортер не предложит меры по устранению нарушений. Ввиду лоббирования влиятельных участников ВТО, не производитель обязан научно доказать безвредность продукта, а потребитель (в данном случае – импортер). То есть, не аграрные корпорации обязаны гарантировать безвредность своей продукции, а национальные государства обязаны до тех пор разрешать этим корпорациям торговать на своем рынке, пока не будет доказано, что потребление продаваемых продуктов вредно.
Подобный подход обрекает потребителей на роль подопытных животных. Сомнительно, что у рядовых граждан найдутся средства на многолетние дорогостоящие исследования влияния генетически модифицированных продуктов на организм человека. Но даже в этом случае никто не может обещать им успешный исход юридического разбирательства — коррумпированность российской судебной системы ни для кого не является секретом. Монополист на рынке сельхозпродуктов сможет диктовать потребителям цену, уже не обращая внимания на качество. Можно отказаться от предметов роскоши, компьютерных новинок или бытовых приборов, но продукты питания необходимы человеку ежедневно. Так что при отсутствии конкуренции вполне можно довести людей до состояния, когда они будут работать просто за еду.
В качестве показательного примера можно привести скандал, вспыхнувший в Индии, когда транснациональная корпорация «Монсанто», являющаяся лидером в производстве трансгенных продуктов, опробовала новые сорта пшеницы, модифицированные с учетом т.н. «терминирущих технологий». Иначе говоря, семена урожая такой пшеницы могли использоваться только в пищу, но не для посева. Генетический код пшеницы был изменен так, что семена нового урожая просто не прорастали – желающие вырастить хлеб должны были вновь покупать посевной материал у корпорации. Чтобы избежать критики, «Монсанто» объявила об отказе использовать терминальные технологии, но это лишь означает, что подобные разработки ныне ведутся в закрытом режиме. Если подобной корпорации удастся стать монополистом на рынке сельскохозяйственной продукции, критика не будет иметь для нее значения, поскольку потребитель просто не сможет отказаться от использования ее товара.
Разумеется, все это пока лишь гипотетическая опасность, которая может стать реальной лишь в том случае, если вступление в ВТО уничтожит российское сельское хозяйство. Но существует огромный спектр скрытых угроз отечественному аграрному сектору и национальной безопасности в целом, если для отечественных хозяйствующих субъектов не будут созданы новые и использованы имеющиеся защитные механизмы для противостояния более дешевым импортным продуктам.
В заключение хочется сказать, что присоединение России к ВТО закрепит негативные тренды российской экономической политики последних лет, сделает невозможным развитие национального производства, усилит сырьевую зависимость. Вступление в ВТО на условиях, зафиксированных в существующем протоколе, приведет к потере работы миллионами россиян, вызовет значительное удорожание стоимости бензина и услуг ЖКХ, приведет к снижению зарплат и пособий. Подобные решения нельзя принимать ограниченным кругом лиц. Для того, что бы принять решение о вступлении в ВТО, необходимо было провести всенародный референдум, чтобы каждый из граждан нашей страны мог высказать своё отношение к данной инициативе. В своем мнении я далеко не одинок – десятки экспертов неоднократно высказывались против вступления в ВТО на текущих условиях.
Суть вопроса понятна: кто должен быть бенефициаром в море рыночной стихии, тщательно опекаемым ВТО, граждане России или транснациональные корпорации? Бесплатный сыр, как известно, бывает только в мышеловке. Кому же, в конце концов, придется расплачиваться за банкет? АПН
вступление России в ВТО
