Беседа Сергея ГЛАЗЬЕВА, академика РАН, и Моисея ГЕЛЬМАНА, главного редактора газеты «Промышленные ведомости»
Кризисом в медицине называется обострение болезни. Наша экономика уже давно хронически наркозависима от экспорта углеводородного сырья и импорта значительной номенклатуры промышленной продукции, продуктов питания и «ширпотреба», что вызвано масштабной деградацией отечественного товарного производства. Помимо развала Советского Союза, в результате которого была уничтожена значительная часть прежней производственной кооперации российских предприятий с контрагентами в бывших союзных республиках, еще одной из первопричин внешней наркозависимости является искусственный развал в стране денежного обращения. Он произошел из-за абсурдного установления зависимости рублевой денежной массы от валютной: рублей Центробанк выпускает в пересчете по базарному курсу обмена столько, сколько валюты попадает в страну. Но ее в рублевом исчислении даже по значительно заниженному обменному курсу рубля оказывается всегда существенно меньше, чем требуется для обеспечения оборота всей товарной массы в стране. Тем самым реформаторы осознанно создали в стране перманентный дефицит денег, сумма которых не сбалансирована с товарной массой с учетом их обращения. К примеру, рублевый дефицит в середине 1990-х составлял 60-70%, что в сочетании с вывозом капитала за рубеж и его воровством внутри страны привело к приснопамятному дефолту, а в 2013 г. дефицит достигал 40%. На самом же деле, национальных денег Центробанк должен выпускать столько, сколько необходимо для устойчивой работы национальной экономики, в первую очередь – для обеспечения выкупа в стране всех производимых товаров и услуг.
Обострения хронической болезни экономики время от времени провоцируются дополнительным, резким увеличением дефицита денежного обращения. Происходило такое трижды, последнее спровоцировано руководством Центробанка в январе прошлого года и длится по сию пору.
Наблюдая последние два десятилетия за деятельностью Правительства и Центробанка России, приходится с горечью констатировать ее несоответствие многолетним декларациям властей о необходимости модернизации отечественной экономики. При этом поражает также неадекватность политики денежных властей, грубо нарушающих соответствующие положения Конституции страны. Создается впечатление, что высшие банковские и правительственные чиновники, отвечающие за экономику и финансы, не в ладах с пониманием основополагающих понятий и принципов независимой государственной политики в этих сферах. Вместе с тем, создается впечатление, что этими делами заняты люди, обладающие не государственным мышлением, а ментальностью бухгалтеров средней руки либо лавочников, чья деятельность хотя и весьма важна, но совсем в иных местах. Видимо по этим причинам власти не удосужились до сих пор сказать, что такое социальное государство, каковым должна быть Российская Федерация согласно ч.1 ст.7 Конституции, и как его собираются строить. По этим же причинам в стране отсутствует законодательно оформленная государственная экономическая политика, включающая как ее неразрывную часть финансовую политику, фактически отсутствует эффективная система управления экономикой. И т. д.
Нынешний кризис протекает в совершенно иных условиях в сравнении с предыдущим, 2008 года. Однако правительство вместо стратегического осмысления происходящего действует по старому шаблону – вновь накачивает группу избранных банков деньгами, откуда они почему-то исчезли, называя это антикризисными мерами, и сокращает расходы бюджета. Такие потуги напоминают бессмысленные попытки обороняться при острейшей необходимости перейти, и как можно, скорей, в наступление – начать модернизацию экономики. Она должна быть нацелена, в частности, на импортозамещение в наиболее значимых для страны сегментах товарного производства, а также на обновление инфраструктуры ЖКХ, в котором только на замену трубопроводных сетей и строительство новых жилых домов вместо обветшавших требуется по данным самого правительства не менее 7 трлн. рублей.
О том, что нужно экстренно предпринимать, я попросил побеседовать со мной академика РАН Сергея Глазьева.
Моисей ГЕЛЬМАН
1. Правовой статус ЦБ и ложь о его мнимой независимости
— Сергей Юрьевич, в одной из публикаций вы справедливо заметили, что председатель Банка России Эльвира Набиуллина спровоцировала в стране на «пустом месте» очередной финансовый кризис, переросший затем в экономический. Декларируя ничем не мотивированную необходимость превращения рубля в резервную валюту, руководство Центробанка в январе прошлого года, следуя официальным рекомендациям МВФ, прекратило интервенции на валютном рынке, а также отказалось от «валютного коридора», что хоть как-то, с определенными колебаниями, поддерживало стабильность обменного курса рубля, и пустило его в «свободное плавание». Тогда и цена нефти была высокой – снижаться она стала лишь в июле прошлого года, и антироссийских санкций ЕС и США еще не вводили, и инфляция держалась на сравнительно невысоком уровне…
Все эти действия, которые никто из власть имущих не пытался предотвратить, поколебали квазиустойчивость рубля на валютной бирже и спровоцировали нараставшее падение его обменного курса. Одновременно Центробанк якобы для борьбы с ценовой инфляцией стал наращивать ключевую ставку, что вызвало существенное подорожание банковских кредитов и привело практически к прекращению кредитования реального сектора экономики при одновременном существенном росте цен. Ведь и ключевая ставка ЦБ, увеличенная в декабре прошлого года до 17%, и еще больше возросшие вслед за ней – до 30% кредитные ставки коммерческих банков, значительно превышают рентабельность отечественных предприятий. К принципиальным причинам падения курса рубля мы еще вернемся. Пока же, для 
общего понимания причин происходящего, сначала обсудим, позволяет ли правовой статус Центробанка действовать его руководителям столь неподконтрольно и безнаказанно. Если открыть страницу Интернет-сайта ЦБ, которая называется Правовой статус и функции Банка России, то прочитаем следующее:
«Ключевым элементом правового статуса Банка России является принцип независимости, который проявляется, прежде всего, в том, что Банк России выступает как особый публично-правовой институт, обладающий исключительным правом денежной эмиссии и организации денежного обращения. Он не является органом государственной власти, вместе с тем его полномочия по своей правовой природе относятся к функциям государственной власти, поскольку их реализация предполагает применение мер государственного принуждения. Функции и полномочия, предусмотренные Конституцией Российской Федерации и Федеральным законом «О Центральном банке Российской Федерации (Банке России)», Банк России осуществляет независимо от федеральных органов государственной власти, органов государственной власти субъектов Российской Федерации и органов местного самоуправления. Независимость статуса Банка России отражена в статье 75 Конституции Российской Федерации, а также в статьях 1 и 2 Федерального закона «О Центральном банке Российской Федерации (Банке России)» (подчеркнуто мной – М. Г.).
Но соответствует ли Конституции РФ тот «правовой», якобы абсолютно независимый, статус Центробанка, который его руководители самовольно приписали государственному регулятору денежной и банковской системы? Для этого сравним процитированный выше текст с положениями п.1 и п.2 ст.75 Конституции, которые якобы регламентируют независимость ЦБ:
1. Денежной единицей в Российской Федерации является рубль. Денежная эмиссия осуществляется исключительно Центральным банком Российской Федерации. Введение и эмиссия других денег в Российской Федерации не допускаются.
2. Защита и обеспечение устойчивости рубля — основная функция Центрального банка Российской Федерации, которую он осуществляет независимо от других органов государственной власти.
Итак, согласно Конституции, принцип независимости ЦБ проявляется не прежде всего, как утверждают его руководители, а исключительно, и только исключительно в правах на защиту и обеспечение устойчивости рубля (возможность и допустимость исключительной независимости в таком важном и многофакторном процессе обсудим позже). И более ни в чем. Что же касается денежной эмиссии, то хотя она и осуществляется исключительно ЦБ, но это говорит не о его независимости в этом деле, а лишь как о единственном техническом исполнителе эмиссии. Ведь размеры эмиссии должны соответствовать комплексу определенных экономических требований, выполнение которых находится не только в ведении Центробанка, о чем тоже поговорим позже.
Следует отметить, что согласно п. ж) ст.71 Конституции в ведении Российской Федерации находятся финансовое, валютное, кредитное, таможенное регулирование, денежная эмиссия, основы ценовой политики; федеральные экономические службы, включая федеральные банки. Финансовое, валютное и кредитное регулирование, денежная эмиссия, а также надзор за банковской деятельностью делегированы государством Центробанку, который подотчетен Госдуме. Регулирование прочих видов экономической деятельности, в частности, установление ввозных и вывозных пошлин, цен и иных экономических показателей – предметы заботы иных органов государственной власти.
Таким образом, утверждение руководителей ЦБ, что возглавляемый ими государственный регулятор якобы не является органом государственной власти, противоречит п.2 ст.75 Конституции, в котором говорится, что защиту и обеспечение устойчивости рубля Центробанк осуществляет независимо от других органов государственной власти. По-русски это означает, что ЦБ — тоже орган государственной власти, и что также прямо следует из приведенной выше ст.71 Конституции, причем согласно законодательству его уставный капитал и иное имущество являются федеральной собственностью.
Еще раз отмечу: в своем разъяснении правового статуса ЦБ его авторы умышленно исказили конституционное положение п.2 ст.75, записав: Функции и полномочия, предусмотренные Конституцией Российской Федерации,… Банк России осуществляет независимо от федеральных органов государственной власти…, опустив при этом существенную часть фразы — прилагательное других.
Придуманную легенду о независимости Центробанка вопреки Конституции РФ почему-то давно, солидарно и активно поддерживают в Генеральной прокуратуре, которая должна надзирать за соблюдением законодательства, но в отношении ЦБ отказывается это делать. Отказываются от рассмотрения по-существу исков к Центробанку в Конституционном суде и судах общей юрисдикции. Вопреки законодательству не вмешиваются в деятельность банковского и денежного регулятора также в Федеральном собрании, Счетной палате и в самом правительстве.
Эту отрешенность продемонстрировало, в частности, выступление главы правительства Дмитрия Медведева на Гайдаровском экономическом форуме в январе этого года. Премьер заявил, что они, в правительстве, о нынешнем провале экономики знали еще… год назад. В таком случае возникает вопрос из одесского анекдота: «Ежели вы были тогда такими умными, как мы все сейчас, то почему разрешили Центробанку еще в январе прошлого года прекратить интервенции на валютном рынке и тем самым начать девальвировать рубль, нарушив его относительную стабильность, а затем позволили задирать ключевую ставку, лишив реальный сектор кредитования?». Ведь если про будущие беды знали заранее, то следовало заблаговременно разработать соответствующие меры, что характерно для государственно мыслящих мужей. Но не разработали. Получается, специально все сделали, чтобы затем бороться с трудностями?
Как отмечалось, согласно п.2 ст.75 Конституции «Защита и обеспечение устойчивости рубля — основная функция Центрального банка Российской Федерации, которую он осуществляет независимо от других органов государственной власти». Однако, на самом деле, что обсудим чуть позже, эту функцию он осуществлять в одиночку не может. Да и самой этой норме противоречит федеральный закон о Центробанке, согласно которому он «во взаимодействии с Правительством Российской Федерации разрабатывает и проводит единую государственную денежно-кредитную политику». Ведь защита и обеспечение устойчивости рубля – одна из важных функций именно государственной денежно-кредитной политики.
Однако, будучи органом государственной власти, Центробанк почему-то занимается коммерческой деятельностью, торгуя деньгами из «воздуха», причем деятельность его во многом неподконтрольна национальным органам. Даже аудитор у него зарубежный.
Вопрос
Чем, на ваш взгляд, вызвано столь экономически извращенное и противоречивое толкование правового статуса и функций ЦБ, и какие организационные и законодательные меры необходимо срочно предпринять, чтобы обеспечить проведение государственной денежно-кредитной политики, а не порочной политики Центробанка?
— Сергей ГЛАЗЬЕВ: Разумеется, ЦБ является органом государственной власти. Попытки его руководства придумывать для него какую-то особую форму собственности предпринимались неоднократно. Помнится, в 1997 году ЦБ именно по этим мотивам отказался перечислять в бюджет дивиденды по акциям Сбербанка, которые находились у него в ведении и принадлежали государству. И это в тот момент, когда государственный бюджет трещал по швам от нарастающего веса созданной денежными властями пирамиды гособязательств. Тогда законодатель прояснил ситуацию и заставил ЦБ перевести деньги их владельцу. Этот эпизод стал поводом для уточнения закона о Центробанке. Тогда для контроля над его деятельностью создали Национальный банковский совет, затем переименованный в Национальный финансовый совет. Думаю, настала пора расширить его функции, включив в них предварительное утверждение Основных направлений денежно-кредитной политики. Он мог бы также согласовывать нормативные акты, принимаемые Советом директоров ЦБ.
Значимым фактором отрыва Центробанка России от государства, которое должно было бы существенно влиять на его деятельность, является политика МВФ, который всегда настаивал и продолжает настаивать на независимости ЦБ от российского правительства, да и вообще от властей страны. Возможно, для МВФ образцом для подражания является Банк Англии или ФРС США, принадлежащие финансовой олигархии. Если в случае со Сбербанком причиной отстаивания ЦБ своей независимости была банальная жадность его руководителей, не желавших делиться с бюджетом дивидендами по принадлежавшим государству акциям, то в сегодняшнем отстаивании Центробанком независимости от государства мы сталкиваемся с внешними интересами.
Не зависящим от государства Центробанком легче манипулировать посредством навязывания ему рекомендаций МВФ, который действует в интересах международного финансового капитала, реализуя доктрину Вашингтонского консенсуса. Доктрина основывается на монетаристской догматике, согласно которой государства должны отказаться от создания кредита и ограничивать денежное предложение спросом со стороны иностранного капитала посредством привязки денежной эмиссии к приросту валютных резервов в долларах и евро.
Монетаристская теория многократно опровергалась экономической наукой как крайняя вульгаризация количественной теории денег, которая, в свою очередь, основана на нереалистичных предпосылках. Однако она настойчиво навязывается США и МВФ развивающимся странам как якобы единственно верная. Делается это исходя из интересов американской финансовой олигархии, которая убеждает таким образом зависимые от западных кредиторов страны отказаться от самостоятельной денежной политики. Ведь в этом случае их экономика автоматически переходит на пользование внешними источниками кредита и подчиняется интересам иностранного капитала. Именно это происходит с нашей экономикой, поскольку в руководстве ЦБ все постсоветские годы находились приверженцы монетаризма.
Замечу, что монетаризм и прочие псевдонаучные и псевдолиберальные догмы, которыми руководствуются российские денежные власти, напоминают лысенковщину, но в экономике. Если помните, державшийся за свое привилегированное положение в организации сельскохозяйственной науки Лысенко отверг генетику, науку о законах и механизмах наследственности и изменчивости, основанной на роли генов как элементарных носителей наследственной информации, как идеологически чуждую коммунистической идеологии материализма, а не согласных с ним ученых-генетиков репрессировали. Сегодня экономическая лысенковщина свирепствует как в коридорах власти, которые заполнены адептами Вашингтонского консенсуса, так и в вузах, которые административно подчиняются догматикам рыночного фундаментализма.
За весь постсоветский период лишь однажды усилиями Евгения Примакова, Юрия Маслюкова и Виктора Геращенко после банкротства государства в августе 1998 года макроэкономическая политика России ненадолго отклонилась от рекомендаций МВФ. Для вывода экономики из стагфляционной ловушки тогда увеличили денежное предложение при удержании процентных ставок на уровне существенно ниже инфляции, усилили валютный контроль и ввели мораторий на погашение обязательств по внешним займам, были заморожены тарифы на услуги естественных монополий, восстановлены экспортные пошлины на вывоз сырьевых товаров… В результате реализации этого комплекса мер всего за 9 месяцев промышленное производство выросло на 20%, вчетверо снизилась ценовая инфляция и стабилизировался курс рубля, был сбалансирован бюджет и в итоге обеспечен выход из депрессии.
В дальнейшем экономический рост был поддержан увеличением доходов за счет повышения мировых цен на нефть и другие экспортируемые сырьевые товары. Однако из-за возврата к монетаристским рецептам макроэкономической политики и стерилизации значительной части бюджетных доходов эти возможности не были использованы для наращивания инвестиций в модернизацию экономики. Следствием явилось нарастающее отставание от других стран, резко увеличивших расходы на развитие основных отраслей нового технологического уклада. Переход последнего в фазу быстрого роста позволяет другим странам преодолевать последствия глобального кризиса и выйти на траекторию устойчивого развития, в то время как мы топчемся на месте.
Совокупный ущерб экономики России от реализации монетаристской догматики превышает потери советской экономики в годы Великой Отечественной войны. Выиграли от этой политики США и их союзники по НАТО, в пользу которых был осуществлен вывоз капитала более чем на триллион долларов и на еще большую сумму — стратегически значимых невоспроизводимых природных ресурсов. Не меньшую выгоду они получили за счет утечки умов и технологий, невостребованных вследствие проводившейся макроэкономической политики. Поэтому неудивительно, что российских монетаристов последовательно поддерживают денежные власти и бизнес западных стран.
В то время как в ходе Великой криминальной революции, как назвал первые годы после краха СССР С.С.Говорухин, шла междоусобная война за приватизацию государственного имущества, американские кураторы формировали в России лояльные им денежные власти, подбирая и обучая для этого соответствующие кадры. Представители американского капитала хорошо знают принцип Ротшильда, который два столетия назад произнес сакраментальную фразу: «Дайте мне право печатать деньги, и мне будет все равно, кто будет писать законы в этом государстве».
Вашингтонские международные финансовые организации уделяют огромное внимание кадровой политике в денежных властях во всех странах мира. Они выстроили весьма эффективную сеть влияния, определяющую мнение «мировых авторитетов», СМИ, «ведущих научных школ», и модных консультантов в отношении кадров, продвигаемых на высшие должности в национальных регуляторах финансового рынка, денежно-кредитной политики и банковской системы. Эта сеть влияния направлена на манипулирование сознанием властвующей элиты колонизируемых американо-европейским капиталом стран. Она тем действеннее, чем менее грамотной и более зависимой является та или иная национальная элита.
Приходится констатировать, что в России и большинстве других постсоциалистических государств эта сеть действует с эффективностью, намного превышающей 100%. Ослепленные монетаристским фейерверком властвующие элиты сами спонсируют разорение собственных стран. Около трех триллионов долларов, присвоенных американо-европейским капиталом из богатства постсоциалистических стран, на несколько порядков превосходят затраты на подготовку и внедрение соответствующих кадров и поддержку проводимой ими в этих странах денежно-кредитной и валютной политики.
Такая политика официально преподносилась как политика трансформации экономик этих стран в рыночные, их либерализации и стабилизации. И хотя она породила, в частности, у нас экономическую катастрофу, для олигархии эта политика оказалась удивительно успешной, обеспечив ей присвоение огромного национального богатства. В то же время эта политика имела вполне респектабельное идеологическое обоснование, позволявшее искусно камуфлировать разграбление национального богатства, узурпацию власти, подавление прав человека и геноцид основной части населения этих стран под призывами к прогрессивной экономической реформе и демократическим преобразованиям.
Монетаристы с присущим им блеском проводили и продолжают проводить массовые сеансы гипноза политической элиты на всевозможных экономических, инвестиционных и иных общественных форумах, где приглашенные из-за рубежа «авторитеты мировой экономической мысли» хвалят их провальную политику и поют дифирамбы верхушке денежных властей. Делается это для дезориентации руководства той или иной страны, которому, по меткой характеристике либертарианской политики, данной еще Бисмарком, сыпят в глаза песок, чтобы очистить государственные карманы.
Таким образом, причина выбора у нас в стране псевдонаучной монетаристской доктрины в качестве идеологической основы для проведения соответствующей экономической политики связана не с ее истинностью или приверженностью ее проводников каким-то научным школам. Выбор обусловлен банальным удобством этой доктрины для обслуживания интересов сформировавшейся в России за годы «реформ» офшорной олигархии, с одной стороны, и заинтересованностью международного капитала в ее проведении, с другой. Декларируя необходимость самоустранения государства от регулирования экономики и социальной ответственности, сводя функции государства к защите прав частной собственности и регулированию денежной массы, монетаристская доктрина стала подходящим идеологическим обоснованием для присвоения в интересах влиятельных кланов не только государственной собственности, но и государственных функций регулирования денежного обращения и денежной эмиссии, и даже контроля за соблюдением законодательства.
Грубейшие ошибки ЦБ стали возможны вследствие игнорирования его руководством рекомендаций научного и делового сообщества, нарушения им своих конституционных обязанностей, а также слепого следования рекомендациям вашингтонских финансовых организаций. Именно политика ЦБ во многом предопределила уязвимость российской экономики от санкций США и ЕС. Они и были рассчитаны именно на такие действия Банка России: спровоцировав его на резкое повышение процентной ставки и переход к свободному падению курса рубля, власти США заявили о достижении цели разрушения российской экономики. Как сказал сразу же после этого Обама, США своими санкциями разорвали экономику России в клочья. Правда, однако, заключается в том, что сделали они это руками Банка России.
Исходя из печального опыта, очень важно на законодательном уровне более четко и конкретно прописать и расширить функции ЦБ. Необходимо, в том числе, предусмотреть его ответственность за рост экономики и инвестиций, а также механизмы персональной ответственности должностных лиц Центробанка за достижение этих целей и других целей, включая обеспечение стабильности национальной валюты.
— Сергей Юрьевич, очевидно, что на ЦБ и хозяев коммерческих банков должна быть также возложена материальная ответственность за полную сохранность денег на счетах и депозитах юридических и физических лиц, и возмещение сполна в противном случае нанесенного ими ущерба этим лицам. Как показали события, ЦБ долгие годы не контролировал должным образом деятельность поднадзорных банков, что приводило к кражам денег их клиентов. Это в ЦБ лукаво называют следствием рисковых вложений, которые прикрываются банкротствами банков, а вину сваливают на клиентов и заемщиков этих банков. Хотя в случае «валютных заемщиков», долги которых банкам в рублях в результате их девальвации удвоились и утроились, эту трагическую для десятков тысяч заемщиков ситуацию спровоцировал сам ЦБ. Поэтому многие из них из-за преступной безответственности руководителей ЦБ лишатся крыши над головой. Если пропавшие деньги по вкладам в какой-то мере компенсируются из страхового фонда, созданного из средств самих граждан, то деньги со счетов юридических лиц в обанкротившихся банках бесследно исчезают, после чего многие из них становятся банкротами.
На самом же деле для предотвращения краж в коммерческих банках у ЦБ имеется множество средств контроля и регулирования, в частности, установление значимых обязательных резервов. Однако они либо вообще не используются, либо применяются в явно недостаточной степени. Ведь сегодня ЦБ и его руководители фактически не несут никакой ответственности за нарушения законодательства и наносимый ими ущерб государству и населению. Ответственность эта согласно статье 53 Конституции РФ лежит на государстве, то есть на налогоплательщиках. В статье сказано: Каждый имеет право на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц. Однако, как упоминалось, ни прокуратура, ни суды подобные иски даже не принимают к рассмотрению.
— Моисей Меерович, я с вами абсолютно согласен. Более того, я думаю, что существующая по закону ограниченная ответственность коммерческих банков перед их клиентами – этого явно недостаточно. Ведь банкам доверяются деньги физических и юридических лиц. Поэтому собственники коммерческих банков, так же как и других организаций, работающих с деньгами населения и юридических лиц, должны нести за сохранность денег полную материальную ответственность.
Россия, наверное, оказалась единственной страной в мире, где любой желающий мог организовать свой банчок, собрать деньги населения и скрыться с ними в офшоре. Попробуйте, будучи гражданином другой страны, открыть банк где-нибудь в Европе или в Америке – едва ли это получится. А у нас до сих пор есть банки, собственники которых спрятаны за рубежом. С этой вакханалией надо заканчивать. Тем более в условиях антироссийских экономических санкций, которые рано или поздно отрежут офшорные авуары российского бизнеса от экономики страны. И многие банки, хранящие деньги своих вкладчиков на корсчетах западных банков, могут лопнуть.
Недавно был создан позитивный прецедент. Глеб Фетисов, бывший собственник «Моего банка», который давал личное поручительство вкладчиками, полностью выполнил обязательства перед ними за счет личных накоплений, выкупив уже лишенный лицензии банк у своих незадачливых партнеров и заплатив АСВ более 10 млрд. рублей. Это пока единственный пример добросовестного поведения банкира в нашей стране. Он достоин подражания и закрепления в законодательстве. Нужно обязать собственников коммерческих банков отвечать перед вкладчиками всем своим имуществом, объем которого в сумме с капиталом банка должен соответствовать его обязательствам перед вкладчиками.
2. Фальсификация валютного курса рубля и ликвидация валютных спекуляций
— Моисей ГЕЛЬМАН: Искаженное толкование правового статуса ЦБ и его функций в сочетании с его мнимой независимостью обусловило произвольное, ошибочное толкование его руководителями и правительством основных понятий денежной системы и принципов денежного обращения. Все это привело к проведению опасной для страны кредитно-денежной политики. В первую очередь сказанное касается понятия устойчивость рубля, означающего стабильность покупательной способности рубля, а не его обменного курса, представляющего собой, на самом деле, отношение покупательных способностей рубля и, как правило, доллара или евро.
Однако в Центробанке и правительстве под устойчивостью рубля понимают стабильность его валютного обменного курса, в качестве которого выбрана спекулятивная цена валют в рублях на валютной бирже. Произошла принципиальная подмена понятий. И вот почему.
Во-первых, нынешние деньги, в отличие от прежних – золота, представляющего собой товар, являются символическими, то есть они не являются продуктом труда, товаром, а представляют собой условные, используемые по всеобщему соглашению, средства платежа. Следовательно, символические деньги разных стран не имеют стоимости, выражаемой ценой. Поэтому ими нельзя торговать, а можно только обменивать неким эквивалентным образом.
Очевидно, критерием равноценности обмена валют должно служить соблюдение при их использовании для взаиморасчетов эквивалентности товарообмена по стоимости. Это необходимо, чтобы не обманывать друг друга в торговле. Такое условие, помимо чисто этических соображений и соблюдения заповеди – не воруй, вытекает также из требований ВТО и нашего антимонопольного законодательства о поддержании примерно одинаковых условий для равной конкуренции. Таким образом, для равноценности обмена валют в качестве обменного курса следует выбирать паритет их покупательных способностей. Относительно каких групп товаров следует выбирать паритет, обсудим чуть позже.
Во-вторых, на валютной бирже продавцы денег устанавливают спекулятивные на них «цены» под влиянием множества и все время меняющихся случайных факторов, а также руководствуясь надуманными ожиданиями плохих событий и сплетнями, желанием получить больше прибыли и др. Поэтому «цены» валют в общем случае непрерывно меняются. Все эти обстоятельства не позволяет держать стабильным псевдокурс обмена валют, как того требует п.2 ст.75 Конституции РФ, и, конечно же, прогнозировать его значения. Многочисленные «прогнозы» обменных курсов есть не что иное, как результаты гаданий на кофейной гуще. Естественно, что даже случайная стабилизация «цены», наступающая при случайном балансе спроса и предложения валюты, никак не связана с ее действительной покупательной способностью. Ведь продав доллар, допустим, за 60 рублей, обе стороны как бы соглашаются с тем, что за доллар в США и 60 рублей в России можно купить идентичные товары. На самом же деле, курс рубля по паритету покупательных способностей с долларом относительно одного и того же содержимого потребительской корзины у нас и в США всегда значительно выше.
В-третьих, во времена, когда в качестве денег использовали золото, оно служило мерой, то есть эталоном (стандартом), стоимости товаров. При этом цена единицы массы золота указывала на стоимость некоего количества условной товарной массы. Тогда обменные курсы валют устанавливали по соотношениям масс золота, которыми они обеспечивались. При изменениях мировой цены золота и стабильности золотого обеспечения валют курс обмена оставался стабильным, равным их золотому паритету. Хотя цены на товары и услуги могли изменяться, как и сегодня, что приводило к ценовой инфляции и девальвации символических денег.
Запасы золота в стране являлись мерой стоимости той или иной национальной товарной массы, а обеспечивавшиеся золотом национальные символические деньги служили носителем информации о величине этой меры. С прекращением золотого обеспечения символических денег они стали носителями информации о стоимости непосредственно соответствующих национальных товарных масс. Можно сказать, что цена товарной массы и есть теперь мера собственной стоимости. Таким образом, национальная денежная единица оказывается носителем информации о ее покупательной способности, то есть о количестве условной удельной товарной массы, равной по стоимости номиналу данной денежной единицы, которое можно приобрести на эту единицу. В таком случае, по аналогии с золотым паритетом обмениваться денежные единицы должны по паритету их покупательных способностей.
Итак, валютный курс представляет собой соотношение покупательных способностей соответствующих национальных валют. Чтобы обеспечивалась эквивалентность товарообмена по стоимости, иначе говоря, чтобы продавцы и покупатели не обманывали друг друга в международной торговле, курс обмена валют должен устанавливаться равным паритету их реальной покупательной способности — ППС. Базарная «цена» рубля в долларах, принимаемая за обменный курс этих валют, представляет собой отношение их фиктивных покупательных способностей, и поэтому условию эквивалентности товарообмена по стоимости не удовлетворяет в принципе. Иначе говоря, базарная «цена» рубля является фальсификацией его обменного валютного курса и никакого отношения к его покупательной способности не имеет.
Об этом свидетельствует и сравнительное оценивание экономик разных стран. Всемирный банк каждые три года организует сопоставление их ВВП, исчисленных по ППС валют этих стран с долларом для определенного набора потребительских товаров и услуг. Последнее такое сопоставление проводилось в 2011 году. Тогда, в частности, ППС для потребительских товаров составил в среднем за год 17,35 рубля за доллар, в то время как среднегодовая спекулятивная «цена» доллара на российском рынке, объявленная ЦБ в качестве официального обменного курса, равнялась 30 рублям. Таким образом, покупательную способность рубля Центробанк искусственно занизил в среднем за год более чем на 70%, что потянуло за собой весь шлейф инфляционных последствий. В декабре того же 2011 года за доллар брали свыше 32 рублей.
По данным Министерства труда США инфляция в Соединенных Штатах в 2012-м и 2013 году была близка к нулевому значению, а у нас, в России, по данным Росстата – немногим больше 6%, соответственно. Следовательно, курс обмена по ППС для потребительских товаров на 1 января 2014 г. составил, оценочно, 19,5 рубля за доллар, в то время как официальный курс Центробанк установил равным 32,65 рубля за доллар. Сегодня он колеблется вокруг 50-60 рублей за доллар.
Однако, как сопоставление самих ВВП, так и их сопоставление по ППС является некорректным. Во-первых, структура ВВП в разных странах различается: в одних преобладает товарное производство, в других – добыча сырья, в-третьих – сельское хозяйство, в-четвертых – услуги. Уже по этой причине сопоставлять следует составляющие ВВП. Вместе с тем, ППС валют по набору потребительских товаров отличается от ППС валют для различных видов промышленной продукции и природного сырья.
Очевидно, что для эквивалентности международного товарообмена по стоимости курсы обмена валют целесообразно устанавливать равными их ППС для укрупненных товарных групп. Однако это приведет к появлению у одних и тех же валют нескольких обменных курсов, связанных постоянными соотношениями, которые будут учитываться при обмене валют и денежных расчетах, исходя из курса для вида реализуемой продукции. Ввиду сложности контроля за денежными переводами субъектов хозяйственной деятельности на первых порах можно было бы обходиться двумя курсами обмена одним — для промышленной продукции, вторым — для потребительских товаров и наличных денег с более объективной дифференциацией курсов в будущем. При этом потребуется периодическая корректировка курсов с поправками на ценовую инфляцию в выделенных товарных группах. Но и такой интегральный ППС не будет в полной мере отвечать критерию эквивалентности международного товарообмена по стоимости ввиду существенного различия номенклатуры и объемов импорта и экспорта между странами.
Промышленная продукция и потребительские товары с услугами оборачиваются в процессе их производства и реализации, и этот совокупный товарный оборот организаций представляет собой его суммарную рыночную стоимость в стране. Поэтому напрашивается мысль об использовании в качестве обменного курса валют их паритета покупательных способностей, отражающих то количество товарного годового оборота, выраженное его стоимостью, которое можно приобрести на каждую из соответствующих денежных единиц. В таком случае обменный курс рубля и, допустим, доллара будет равен отношению суммарных товарных оборотов организаций России и США в данном году в действовавших ценах.
Такой курс, средний для товарных масс, и который должен периодически корректироваться, будет в большей степени удовлетворять критерию обеспечения эквивалентности товарообмена по стоимости, чем базарная «цена» валют.
Вопрос
Сергей Юрьевич, для прекращения искусственной девальвации рубля вы предложили установить некий постоянный курс его обмена с долларом. Это вызвало бурю негодования ряда экономистов, которые руководствуются рыночными догмами – продавать все и вся.
Устранение «шумов» в системах, каковыми являются также экономические, необходимо для поддержания их устойчивости. Ваше предложение, как специалиста по экономической кибернетике, направлено на ликвидацию одного из «шумящих» источников ценовой инфляции, с которой якобы борется Центробанк, пустив рубль в «свободное плавание». Какими вам видятся принципы валютного обмена при взаиморасчетах в международной торговле без дискриминационной и экономически абсурдной привязки национальных валют к доллару и евро, в том числе на единой таможенной территории ЕврАзЭc, а также России с Китаем и другими странами? Было ли появление евро попыткой Евросоюза вырваться из долларового капкана, и удалась ли она?
— Сергей ГЛАЗЬЕВ: Когда я предлагал зафиксировать курс для прекращения спекулятивной атаки на рубль, то не имел в виду его установление равным какому-либо ППС. Зафиксировать курс нужно было бы на любом разумном для возникших условий уровне, чтобы остановить спекулятивный вихрь, дестабилизировавший макроэкономическую ситуацию. Здравый смысл, математическое моделирование и международный опыт говорят о крайней вредности так называемой плавной девальвации рубля. Она очень выгодна финансовым спекулянтам, которые, в конечном счете, разгоняют ее до обвала, но вредна для экономики, так как подрывает необходимую для инвесторов и производственной сферы стабильность. Введя плавную девальвацию валюты в рамках некого предсказуемого коридора, ЦБ дает понять спекулянтам, что можно играть на понижение национальной валюты без какого-либо риска. Тем самым он сам провоцирует спекулятивную атаку на рубль, жертвой которой и стала наша финансовая система в прошлом году.
Но если мы находимся в рыночной экономике, то должны принимать свойственные ей механизмы установления текущих цен, в том числе, исходя из балансировки спроса и предложения на валютном рынке. Он определяется соотношением как экспортно-импортных, так и финансовых спекулятивных операций. Последние целиком зависят от настроений спекулянтов и носят дестабилизирующий эффект. Поэтому все разумные денежные власти ведут с ними бескомпромиссную борьбу, стараясь максимально подавлять и блокировать спекулятивные атаки на национальную валюту.
Что касается торговых операций, то их баланс определяется ценовой конкурентоспособностью товаров и услуг. Поскольку на внешнем рынке торгуются не все товары, то невозможно использовать для установления обменного курса ППС. Он формируется только на основании балансировки спроса и предложения товаров, обращающихся во внешнеторговых операциях. Здесь тоже могут быть перекосы в связи с разными ППС в разных отраслях. Их, конечно, можно купировать, вводя дифференцированные обменные курсы по товарным группам. Но тогда целесообразность экспортно-импортных операций надо определять административным образом, исходя из желаемых балансов спроса и предложения товаров, которые кто-то должен задавать. Но это другая система, требующая системного планирования внешней торговли хотя бы по укрупненной номенклатуре.
В нынешней ситуации для стабилизации курса рубля я бы предложил следующие меры.
1. Остановка спекулятивного вихря путем прекращения кредитования валютно-финансовых спекуляций за счет кредитов ЦБ, госбюджета и госбанков, а также пресечения махинаций и сговоров сотрудников биржи и банков по манипулированию рынком.
2. Многократное снижение размаха валютных спекуляций путем остановки кредитных рычагов, увеличения налогообложения спекулятивной прибыли, сокращения числа сессий и других стабилизационных механизмов ММВБ с восстановлением над ней государственного контроля и заменой кадрового состава.
3.Установление централизованного контроля над валютными операциями госбанков и государственных корпораций с целью стабилизации рынка, и ри необходимости их перевод на прямые валютные операции с ЦБ.
4. Ограничение валютной позиции коммерческих банков, запрет на покупку валюты юридическими лицами без хозяйственных на то оснований.
5. Запрет участникам торгов на валютной бирже приобретать валюту иначе, чем для оплаты импортных контрактов или выплат внешних валютных долгов при доказанном отсутствии у них валютных резервов.
6. Запрещение направлять средства, полученные предприятиями по каналам льготного рефинансирования и с помощью других форм государственной поддержки, на спекулятивные операции, включая покупку валюты в отсутствие импортных контрактов.
7. Введение повышенного – до 100% резервирования средств на валютных счетах в случае угрозы замораживания валютных активов российских физических и юридических лиц.
8. Введение временного налога (резервирования средств) на валютообменные и трансграничные операции с последующим его зачетом при завершении легальных операций. Блокирование сомнительных операций, особенно с офшорами. Введение контроля за трансграничными операциями капитального характера посредством открытого лицензирования. В отношении сомнительных операций – введение процедуры аргументированного обоснования операций по вывозу капитала с точки зрения пользы для развития российской экономики.
9. При необходимости увеличения предложения валюты – введение обязательной продажи валютной выручки экспортерами на валютном рынке или Центральному Банку.
10. Разрешение заемщикам применять форс-мажор по отношению к кредитам, предоставленным странами, которые ввели финансовые санкции против России. В случае продолжения санкций – введение моратория на погашение и обслуживание кредитов и инвестиций, полученных из стран, которые ввели санкции против России.
11. Прекращение выдачи российскими банками кредитов в иностранной валюте нефинансовым организациям. Законодательное запрещение займов нефинансовым организациям, номинированных и предоставляемых в иностранной валюте.
12. Ограничение по объемам в единицу времени переводов валюты российскими физическими лицами на счета в иностранные банки.
13. Прекращение государственных гарантий по банковским вкладам в иностранной валюте.
Что касается валютно-расчетных отношений в ЕАЭС, то их значительная часть во взаимной торговле в национальных валютах приходится на рубль. Это естественно, так как на долю России приходится 85% производства всех товаров Таможенного союза. Нужно стремиться к тому, чтобы во взаимной торговле вытеснить иностранные валюты, а затем переходить к стабилизации обменных курсов национальных валют. Для начала понадобится выстроить «валютную змею» стабильных курсовых соотношений между странами ЕАЭС. Затем можно будет ввести наднациональную расчетную валюту, оградив ее от спекулятивного давления, на следующем этапе использовать ее в качестве общего знаменателя при расчете курсов национальных валют, потом предложить построить на ее основе общий финансовый центр и лишь затем – разрабатывать правила эмиссии.
Учитывая проблемы евро, следует понимать, что современные валюты эмитируются под обязательства. В данном случае – обязательства государств. Так что для эмиссии наднациональной валюты нужно договориться об объединении долговой политики путем введения общих для всех правил. А это предполагает серьезную гармонизацию налогово-бюджетных политик. Европейцы этого не предусмотрели, вследствие чего и возникли кризисы в южной Европе.
Дело в том, что эмиссия всех мировых валют, включая евро, ведется под обязательства – государства или корпораций. Евро эмитируется под долговые обязательства государств-членов еврозоны. Если какое-либо из этих государств вылезает за пределы долговой устойчивости и начинает строить финансовую пирамиду, выпуская все новые обязательства, чтобы покрывать старые, то Европейскому Центробанку приходится эти обязательства выкупать, чтобы не допустить разрушения финансовой системы ЕС. Именно такая ситуация сложилась с Грецией и другими странами Южной Европы.
Пример ЕС показывает, что без единой системы управления эмиссией и обращением этих обязательств, долговая политика отдельных государств может поставить под угрозу весь интеграционный процесс. В России эмиссия денег велась Центральным банком в основном под прирост обязательств иностранных государств, а в последние годы – также в порядке краткосрочного рефинансирования коммерческих банков для текущей балансировки спроса и предложения ликвидности. Следствием такой политики стал хронический дефицит и чрезмерная дороговизна кредита, который компенсировался заимствованиями платежеспособных корпораций за рубежом. Это привело к крайней уязвимости валютно-денежной системы от внешней конъюнктуры, которая проявилась в недавнем обрушении курса рубля.
Неспособность ЦБ обеспечить устойчивость национальной валюты и стабильную работу валютно-финансового рынка, а также организовать полноценное кредитование экономики сдерживает расширение использования рубля во взаимной торговле, а также отталкивает партнеров от объединения денежных систем. Именно поэтому в свое время от этой идеи отказалась Белоруссия, экономический рост которой обеспечивается кредитами ее Национального банка.
Казалось бы, доминирующее положение российской экономики в ЕАЭС должно было обусловливать центральное положение рубля на финансовом рынке единой таможенной территории. Однако вследствие политики российского ЦБ, направляемой рекомендациями МВФ, такое положение занимают доллар и евро. Взаимная торговля обременена проведением платежных операций через эти валюты, включая использование кросс-курсов национальных валют через доллар, иностранных платежных систем, кредитов и страховок. При правильной постановке дела, эту роль могли бы играть российские денежные инструменты.
Для этого необходимо:
— стабилизировать курс рубля на долгосрочную (минимум, среднесрочную) перспективу, перечень предложенных мер я изложил выше;
— расширить каналы денежной эмиссии, включая операции ЦБ на открытом рынке с государственными обязательствами России и других государств ЕАЭС;
— обеспечить потребности в кредите для финансирования взаимной торговли предоставлениями Центробанком России займов Межгосбанку СНГ;
— ввести прямые котировки национальных валют государств ЕАЭС к рублю, договорившись о совместных мерах по обеспечению стабильности курсовых соотношений;
— интегрировать создаваемую в России платежную систему с платежными системами других стран ЕАЭС;
— перейти на использование отечественных рейтинговых агентств при оценке кредитных рисков в ЕАЭС;
— устранить валютные ограничения между государствами ЕАЭС и унифицировать нормы валютного регулирования.
Реализация этих мер позволит сделать рубль основной валютой во взаимной торговле и на финансовом рынке ЕАЭС. По мере укрепления к нему доверия будут складываться предпосылки к созданию межгосударственной рублевой зоны. Возможен и другой путь – прямой переход к валютному союзу. При этом на первом этапе наднациональная валюта может выполнять только расчетные функции в межгосударственных отношениях и использоваться в обслуживании взаимной торговли и инвестиций. Условными аналогами могут послужить расчетный рубль СЭВ или ЭКЮ в Западной Европе. Второй путь может стать более привлекательным при условии расширения ЕАЭС за счет присоединения к нему крупных стран — Узбекистана, Украины, Греции, Болгарии, Сербии, Турции. В этом случае доминирующее положение российской экономики «размоется», и ядром интеграции станут наднациональные институты, ключевое значение среди которых будет играть финансовый регулятор ЕАЭС.
— Сергей Юрьевич, вы придерживаетесь сохранения повсеместно принятого рыночного установления обменного курса валют, равного их спекулятивной цене, и предлагаете ряд мер по ограничению или блокированию спекулятивных аппетитов продавцов валют. В частности, предлагаете для этого увеличить налогообложение спекулятивной прибыли. Но в таком случае для установления налоговой ставки прибыль придется соотносить с несуществующей себестоимостью валюты. Ведь символические деньги, которыми мы пользуемся, не являются товаром, потому не имеют цены и ими нельзя торговать — об этом уже сказано выше. Если же нормировать прибыль относительно операционных затрат финансовых спекулянтов, то для установления «цены» валюты – ее обменного курса придется административно регламентировать ее несуществующую стоимость. Иначе говоря, ваши предложения в любом случае потребуют администрирования валютного «ценообразования».
Как отмечалось, «цены» на валютной бирже устанавливаются относительно стабильными при наступлении баланса спроса и предложения. Однако процесс балансировки, который зависит от множества случайных факторов, тоже является случайным, что приводит к существенным колебаниям «цен» валют. Для уменьшения влияния случайностей и стабилизации «цен» Центробанк систематически прибегал к валютным интервенциям. Отказ от них с последующим вынужденным возобновлением интервенций привел лишь к потере значительной части золотовалютных резервов, но проблемы стабилизации обменного курса, выведенного из квазиустойчивого состояния, не решил. Но даже в случае успешных интервенций, средства золотовалютных резервов нередко попадают тем же финансовым спекулянтам и вывозятся за рубеж.
Очевидно, что для выполнения требования Конституции РФ о поддержании Центробанком устойчивости рубля, зависящей не только от стабильности его обменных курсов, необходимо отказаться от биржевых спекуляций валютами, которые не обеспечивают стабильности их «цен», и перейти к обмену валют с рублем по твердым курсам. При этом отпадет надобность в валютной бирже, закрытие которой решит все проблемы с валютными спекуляциями. А обменом валют по твердому курсу будут, как и сегодня, заниматься банки, получая комиссионные с нормированной прибылью для компенсации операционных расходов.
Какими соображениями и критериями представляется необходимым руководствоваться для установления относительно объективного обменного курса?
По указанным выше причинам ни ППС для отдельных видов продукции, ни ППС для определенных товарных групп, ни ППС для корзины потребительских товаров, ни ППС для совокупности экспортируемых товаров не являются объективными курсами, обеспечивающими эквивалентность товарообмена по стоимости. К тому же, наличие множества различных обменных курсов существенно затруднит взаиморасчеты хозяйствующих субъектов.
Как отмечалось выше, промышленная продукция и потребительские товары с услугами оборачиваются в процессе их производства и реализации, и этот совокупный товарный оборот организаций представляет собой его суммарную рыночную стоимость в стране. Поэтому напрашивается мысль об использовании в качестве обменного курса валют их паритета покупательных способностей, отражающих то количество товара в обороте, выраженное его стоимостью, которое можно приобрести на каждую из соответствующих денежных единиц. В таком случае обменный курс рубля и, допустим, доллара будет равен отношению суммарных товарных оборотов организаций России и США в данном году в действовавших ценах.
Такой курс, который должен периодически корректироваться, будет средним для каждой из товарных масс и в большей степени удовлетворять критерию обеспечения эквивалентности товарообмена по стоимости, от чего базарная «цена» валют весьма далека.
Курсовая проблема далеко не проста и однозначна, как видно даже из нашего краткого обмена мнениями по этому поводу, и требует дальнейшего исследования.
— Моисей Меерович, под налогообложением финансово-валютных спекуляций я подразумевал не налогообложение прибыли, а косвенный налог на сумму операций. В свое время по моей инициативе он был введен как налог на валютообменные операции в целях дедолларизации экономики. Но при прохождении соответствующего законопроекта через Совет Федерации предложенная мной ставка была понижена в 10 раз – до 0,5%, а круг налогоплательщиков ограничен лишь физическими лицами. Потом налог был отменен как несущественный. Сейчас такого рода налоги действуют во Франции, в Бразилии, в закамуфлированной форме – в Лондонском Сити. Их обычно связывают с именем известного классика теории денег – Тобиным, который лет 40 назад предложил ввести налог на финансовые операции для дестимулирования спекуляций, которые дестабилизируют рынок.
Что касается обменных курсов, то я не думаю, что надо «взвешивать» по ППС всю товарную массу, обращающуюся на рынке. Это не только слишком сложно и может оказаться малодостоверным, но и повлечет размывание конкурентных преимуществ развивающихся стран. Чтобы вырваться из периферийного состояния на уровень передовых стран, они обычно прибегают к субсидированию экспорта и обременению импорта.
Поскольку ВТО жестко ограничивает бюджетные субсидии и импортные тарифы, единственным инструментом повышения ценовой конкурентоспособности товаров остается обменный курс. Когда он занижен по отношению к ППС, это означает, что экспорт субсидируется за счет внутреннего потребления, особенно импортных товаров. Когда он завышен, это означает субсидирование импорта за счет иностранных товаропроизводителей. Обычно развивающимся странам, чтобы обеспечивать конкурентоспособность своих товаров, приходится держать обменный курс на 15-30% ниже ППС, а некоторым – даже вдвое ниже.
Вместе с тем, чем больше отклонение официального курса от ППС, тем больше перераспределение национального дохода в пользу экспортеров. Если страна специализируется на экспорте товаров с высокой добавленной стоимостью, то эти субсидии достаются большому числу участников и стимулируют рост экономики и развитие страны. Если же страна специализируется на экспорте сырья, то эти субсидии достаются небольшой группе сырьевых магнатов за счет снижения уровня реальных доходов всех остальных. Если при этом экспортеры сырья импортируют нужные им машины и оборудование, то страна еще оплачивает интеллектуальную ренту их зарубежным производителям. Так что субсидировать экспорт сырья через занижение курса валюты вредно. С другой стороны, если этого не делать, курс может взлететь слишком высоко и подорвать конкурентоспособность отечественных несырьевых товаров.
Этот феномен часто встречается среди богатых природными ресурсами стран и называется «голландской болезнью» — по примеру Голландии, которая после начала добычи нефти на Северном море столкнулась с повышением курса национальной валюты, сделавшим неконкурентоспособной ее обрабатывающую промышленность. Чтобы выровнять эти факторы, с началом перехода к рынку мною были предложены экспортные пошлины на сырьевые товары, которые поначалу давали до трети доходов федерального бюджета. Как только тогдашний глава правительства Виктор Черномырдин под давлением МВФ их отменил, у нас случился дефолт. Потом правительство Евгения Примакова их снова восстановило. Сейчас ставки экспортных пошлин снижаются в соответствии с нашими обязательствами по ВТО. Думаю, эти потери для бюджета надо компенсировать отменой возврата НДС по экспортным товарам.
3. Ценовая инфляция и стабильность покупательной способности рубля
— Моисей ГЕЛЬМАН: Устойчивость рубля, что характеризует стабильность его покупательной способности, зависит от стабильности цен, то есть, от ценовой инфляции. А уровень ценовой инфляции зависит от множества взаимосвязанных факторов, в том числе, от степени обеспеченности экономики деньгами и востребованными товарами, поддержания баланса товарно-денежного обращения, размеров и стабильности издержек при производстве товаров и услуг, включая налоговые и кредитные ставки, прибыли товаропроизводителей, стабильности обменных курсов валют, доходов населения и его покупательной способности, и ряда других факторов.
Все эти показатели являются предметами ведения государственной финансовой политики, частями которой должны быть ее взаимосвязанные сегменты — бюджетный, денежно-кредитный, налоговый и валютный. Между тем, государственной финансовой политики, оформленной в виде соответствующего нормативно-правового документа, в Российской Федерации не существует, и никогда еще не существовало. Имеются лишь одобренные почему-то только Советом директоров Банка России «Основные направления единой государственной денежно-кредитной политики на 2013 год и период 2014 и 2015 годов». Спрашивается, почему от этой политики, которая согласно законодательству должна разрабатываться и проводиться совместно Правительством РФ и Банком России, отстранено Правительство РФ? Причем в тексте «Основных направлений…» прямо говорится, что ее проводит ЦБ.
Упомянутый документ представляет собой набор деклараций, нередко противоречивых, неграмотных или наивных, естественно, какие-либо механизмы их реализации отсутствуют. Чтобы получить представление об уровне компетентности авторов столь важного для страны документа, а также тех, кто его одобрил, достаточно ознакомиться, как Центробанк намерен продолжить свою многолетнюю и бессмысленную борьбу с ценовой инфляцией. Однако одолеть ее в силу ограниченности выполняемых им функций он не способен без взаимодействия с правительственными министерствами и ведомствами. Вот что, в частности, говорится в документе:
«… приоритетной целью денежно-кредитной политики является обеспечение ценовой стабильности, то есть поддержание стабильно низких темпов роста цен. Денежно-кредитная политика, направленная на контроль над инфляцией, будет способствовать достижению более общих экономических целей, таких как обеспечение условий для устойчивого и сбалансированного экономического роста и поддержание финансовой стабильности. Реализация денежно-кредитной политики Банка России предполагает установление целевого значения изменения индекса потребительских цен. В качестве главной цели денежно-кредитной политики Банка России ставится задача снижения темпов прироста потребительских цен в 2013 году до 5 — 6%, в 2014 и 2015 годах — до 4 — 5%».
Денежно-кредитная политика, как отмечалось, должна являться частью комплексной финансовой политики государства, которая, в свою очередь, должна разрабатываться в рамках общегосударственной экономической политики. В силу этих обстоятельств денежно-кредитная политика не может быть нацелена только на контроль над инфляцией. Поэтому утверждение, что эта политика якобы будет способствовать достижению более общих экономических целей, таких как обеспечение условий для устойчивого и сбалансированного экономического роста и поддержание финансовой стабильности – не более чем абсурдный лозунг. Причем провозглашенная цель — обеспечение ценовой стабильности — отнюдь не синоним поддержания стабильно низких темпов роста потребительских цен, в 2013 году до 5 — 6%. Какая же это ценовая стабильность? На самом же деле, прирост цен в 2013 г. составил 6,8%, а в прошлом году инфляция вследствие безграмотных действий руководства ЦБ вместо продекларированных «с потолка» 4-5% составила уже двузначное число.
Реализовывать продекларированные принципы своей политики, и, в частности, управление ценами, в ЦБ намеревались следующим образом:
«Реализация денежно-кредитной политики будет основана на управлении процентными ставками денежного рынка с помощью инструментов предоставления и изъятия ликвидности. В целях дальнейшего повышения действенности процентной политики Банк России… к 2015 году предполагает осуществить переход к плавающему валютному курсу… Соответственно, в рамках данного режима проведение регулярных валютных интервенций с целью воздействия на динамику курса рубля будет прекращено» (подчеркнуто мной – М.Г.).
К каким печальным последствиям привел переход к плавающему курсу рубля известно. Время от времени руководители ЦБ пытаются объяснять причины происходящего с рублем, приводя разные доводы, но почти все они надуманные. Первоначально причину обвальной девальвации рубля, вызванную его «свободным плаванием» на спекулятивном рынке, назвала в телевизионной программе «Познер» глава ЦБ Эльвира Набиуллина, заявив: «Это не у нас рубль слабел, а происходило удорожание евро и доллара по отношению ко всем валютам развивающихся рынков». Весьма странное объяснение, противоречащее понятию относительности.
Для доказательства сказанного Эльвире Сахипзадовне требовалось бы привести данные о реальной покупательной способности рубля, доллара и евро, а также об индексе инфляции в США, из которых следовало бы, что это не у нас рубль слабел. Замечу, по данным Министерства труда США, в первом полугодии 2014 г., то есть когда якобы происходило «удорожание» евро и доллара, инфляция в Соединенных Штатах в отличие от двух предыдущих лет ежемесячно росла примерно на 0,35%, и поэтому доллар, вопреки утверждению главы ЦБ, на самом деле, не «дорожал», а «дешевел» по отношению ко всем другим валютам.
Затем последовали голословные утверждения ряда официальных и неофициальных лиц, что рубль был якобы «переоценен» — надо же, бедные спекулянты не доглядели — и вскоре должно наступить «равновесие». Иначе говоря, «цена» рубля достигнет какого-то мифического «дна», и все стабилизируется. Под «дном», видимо, следует понимать предел растущих аппетитов спекулянтов, стремящийся к бесконечности.
Наряду с подобными заклинаниями чаще всего говорится о девальвации рубля якобы из-за падения цен на нефть, хотя снижение цен началось спустя полгода после новаторских начинаний выдающихся финансистов современности превратить рубль в резервную валюту. Замечу, средняя цена нефти марки «Юралс» в I полугодии 2014 года составила 107,3 долларов за баррель, что было на 0,7% дороже по сравнению с аналогичным периодом 2013 года. В США последовавшее удешевление нефти привело к снижению цен на производимые из нее топлива, и, как следствие, к увеличению покупательной способности населения и предприятий на другие виды продукции. У нас, наоборот, бензины подорожали, цены на все растут, и покупательная способность падает.
На самом же деле, причины паники по поводу падении мировой цены нефти обусловлены снижением при этом валютной выручки экспортеров нефти (газа) и потерей соответствующих доходов бюджета. Казалось бы, в таком случае нужно было возвратиться к прежнему обязательному возврату в страну валютной выручки экспортеров, чего почему-то сделано не было.
В соответствии с провозглашенной денежно-кредитной политикой ЦБ, якобы для подавления инфляции, стал в прошлом году наращивать целевую ставку. Это ставка в процентах годовых, по которой он предоставляет коммерческим банкам денежные средства в долг на неделю. В начале прошлого года она составляла 5,5%, а в декабре ее довели до 17%, что почти вдвое превысило среднюю рентабельность предприятий. Тем самым их лишили возможности брать кредиты, так как кредитные ставки коммерческих банков подскочили до 25-50%. При этом обменный курс рубля непрерывно снижался, докатившись до 65 рублей за доллар.
То был очевидный крах порочной политики ЦБ. Обвальное повышение кредитных ставок, масштабная девальвация рубля и изъятие ликвидности в условиях денежного дефицита привели к прекращению финансирования реального сектора, сворачиванию объемов производства, блокированию импортозамещения и росту товарного дефицита, а в результате — к увеличению цен и снижению покупательского спроса населения. Иначе говоря, от ценовой инфляции ЦБ пытается избавиться удушением экономики. Это все равно, что лечить болезнь удушением больного. Нет экономики, нет инфляции.
Девальвация рубля — лишь один из факторов роста ценовой инфляции, предотвращать которую при воздействии прочих факторов повышением целевой ставки невозможно. Это так же невозможно, как решение уравнения с множеством неизвестных. Что и происходит сегодня.
В конце сентября прошлого года миссия МВФ, давно квартирующая в Москве и пристально наблюдающая за финансовыми делами в нашей стране, в очередной раз порекомендовала Центробанку России «проводить денежно-кредитную политику на более жестком уровне, для того, чтобы стабилизировать и понизить темпы инфляции. Осуществление при этом перехода на гибкий обменный курс и таргетирование инфляции должно будет содействовать закреплению ставок по долгосрочным кредитам и инфляционных ожиданий».
Речь идет о продолжении в России «шоковой терапии» в ее новой форме. Указав на необходимость постепенной передачи полномочий по «определению равновесного обменного курса рынку», что по-русски означало валить рубль дальше, до издыхания, МВФ фактически настоятельно посоветовал Центробанку России поддержать антироссийские экономические санкции Евросоюза и США. Ведь равновесный обменный курс, что означает баланс спроса и предложения валюты, – это фикция, порождаемая аппетитами финансовых спекулянтов, одним из которых является сам Центробанк РФ.
Нынешний этап «шоковой терапии» именуется таргетированием инфляции. По-русски это означает контроль инфляции для поддержания ее запланированного уровня.
Согласно учебникам по финансам, основной инструмент по поддержанию запланированного уровня инфляции — манипулирование ключевой ставкой. Ее повышение ведет к повышению процентных ставок кредитования в банках. Это снижает спрос на кредиты и увеличивает ценовую инфляцию, что вынуждает банкиров увеличивать депозитные ставки по вкладам для ее компенсации, и увеличивает привлекательность сбережения денег в банках, нежели их траты. Понижение ключевой ставки позволяет кредитным организациям снизить процентные ставки кредитования и депозитные ставки, поэтому уменьшается привлекательность сбережения денег и происходит увеличение их количества у населения.
Таким образом, согласно азам из учебников по финансам речь идет фактически о недопущении избытка денег в обращении, то есть о блокировании денежной инфляции, а не ценовой, путем регулирования используемого в экономике количества денег в зависимости от соотношения предложения товаров и спроса на них. Повышение ключевой ставки приводит к снижению спроса на подорожавшие кредиты и тем самым к уменьшению денег в обороте. Однако такое регулирование пригодно лишь для стабильной экономики, характерной для развитой страны с удовлетворяемым платежеспособным потребительским спросом, каковой Россия не является. И такое регулирование применяют, когда возникают предпосылки к снижению спроса и увеличению в обороте денег. У нас же нет денежной инфляции. Наоборот, у нас, как отмечалось, существует значительный дефицит денег в обращении, и растет ценовая инфляция, что обусловлено совсем иными причинами. Поэтому у нас в стране давно развалилась значительная часть товарного производства. Получается, что ЦБ борется с ветряными мельницами.
По всей видимости, руководители Центробанка и правительства не осознают всей пагубности для страны нового этапа «шоковой терапии». Похоже, ни дефолт в августе 1998 года, ни последствия кризиса 2008-го ничему их не научили. Об этом свидетельствует и прошлогоднее выступление Эльвиры Набиуллиной в Госдуме с невнятными и ошибочными разъяснениями «Основных направлений единой государственной денежно-кредитной политики на 2015 и период 2016–2017 годов». В то же время правительство само систематически провоцирует рост ценовой инфляции, чтобы накачивать бюджет обесценивающимися рублями, имитируя рост бюджетных доходов. Для этого безосновательно ежегодно увеличиваются тарифы на продукцию и услуги естественных монополий и ЖКХ, что тянет за собой цены на все и вся. При этом антимонопольная служба не может противостоять злоупотреблениям нефтяными компаниями своим монопольным положением на региональных рынках топлив. Так написан закон о защите конкуренции на рынках.
Росту цен подыгрывал и Центробанк сначала спекулятивными занижениями валютных курсов рубля, а затем прекращением интервенций на валютной бирже. Это привело к существенному увеличению цен на импортную продукцию, а также на отечественную, изготавливаемую с использованием импортных материалов и компонентов. Существенно возросла ценовая инфляция также вследствие эмбарго, бездумно введенного на импорт продовольственных товаров из стран Евросоюза и США. Не будь всего этого, ценовая инфляция оказалась бы намного меньше нынешней. Да и глупо ставить основной целью государственной денежно-кредитной политики достижение некоего уровня инфляции вместо модернизации и развития экономики и роста объемов производства для ликвидации неудовлетворенного спроса в стране.
На рост цен влияют также многие иные факторы, такие, как желание продавцов продукции получить больше прибыли, правительства – больше рублей в качестве доходов бюджета, для чего провоцируется рост цен на услуги естественных монополистов, и ряд других случайных факторов, именуемых в системах шумами. Их обычно подавляют «силовыми методами». Поэтому для стабилизации и гармонизации цен представляется необходимым нормировать прибыль организаций относительно себестоимости производимой ими продукции, а прибыль, полученную сверх нормированного значения, изымать в бюджет.
Нормирование прибыли должно быть дифференцированным с учетом особенностей той или иной отрасли производства, размещения предприятий, условий хозяйствования, кредитных историй, природных условий, необходимости модернизации и прочих критериев развития предприятий.
Прибыль торговых предприятий предлагается нормировать относительно их собственных затрат на услуги. Прибыль от продаж импортных товаров необходимо будет нормировать относительно их цен, заявленных при ввозе. Нормировать прибыль в торговле нужно будет тоже дифференцировано в зависимости от специфики реализации данного вида продукции. Спекулятивные посредники никаких реальных затрат на транспортировку и реализацию товаров не несут, а лишь транслируют их виртуальное через себя перемещение по бумагам, что легко отслеживается налоговой службой. Поэтому посредники-спекулянты должны будут исчезнуть, так как при нормировании торговых наценок для данного товара они будут лишены возможности «накручивать» цены и получать «прибыль».
Нормирование прибыли в торговле для импортной продукции относительно заявленных поставщиками ввозных таможенных цен сделает невыгодным их искусственное занижение, как это происходило, в частности, с импортируемой свининой, с целью ликвидации российских конкурентов. Нередко поставщики импортной продукции и ее продавцы в России – аффилированные лица, зарегистрированные в оффшорах. Занижая цены при поставках продукции и взвинчивая их при розничной продаже в России, они получают громадную прибыль, которую в валюте вывозят за рубеж. Нормированием прибыли можно будет заблокировать «международное сотрудничество» спекулянтов по вывозу капитала за рубеж и обеспечить добросовестную конкуренцию на внутреннем рынке.
Нормировать прибыль относительно собственных затрат и тем самым ограничивать годовые ставки по кредитам нужно будет и для кредитных организаций. Это вынудит банки для получения дополнительной прибыли и привлечения вкладов приобретать акции прибыльных компаний и получать по ним дивиденды. Естественно, что при этом ключевая ставка Центробанка будет установлена в пределах 1-2%.
Стабилизация и гармонизация цен позволят также обеспечить эквивалентность товарообмена по стоимости, что будет способствовать объективному – по труду и затратам — распределению добавленной стоимости, включая прибыль, между всеми субъектами производства и реализации продукции, а также кредитными организациями.
Вопрос
Сергей Юрьевич, как видим, денежно-кредитная политика ЦБ направлена не на борьбу с ценовой инфляцией, а на поддержание и развитие финансовых спекуляций коммерческих банков и увеличение собственной прибыли регулятора от этих операций. Какими на ваш взгляд должны быть принципы государственной денежно-кредитной политики, как части государственной финансовой политики, нацеленной на преодоление нынешнего кризиса и роста ценовой инфляции? Согласны ли вы с необходимостью стабилизировать и гармонизировать цены нормативным регулированием прибыли в рамках налогообложения?
— Сергей ГЛАЗЬЕВ: Ошибочная политика Центрального банка повлекла сползание нашей экономики в стагфляционную ловушку, причем происходит это при вполне благополучных фундаментальных показателях макроэкономической устойчивости. Безрассудное повышение ключевой ставки повлекло сжатие кредита производственной сфере и переток денег на валютный рынок, на котором руководство ЦБ своими заявлениями и действиями по прекращению удерживания курса рубля спровоцировало его обрушение. Кредиты, вливаемые ЦБ на рефинансирование коммерческих банков, были ими направлены на спекуляции против рубля с доходностью в сотни процентов годовых. В результате, как и предупреждали специалисты, вместо снижения инфляции произошло ее повышение, прекратился экономический рост, вновь началось снижение инвестиций и уровня жизни населения.
Зато связанные с госбанками брокеры «заработали» десятки миллиардов рублей на спекуляциях против рубля и устами своих партнеров в денежных органах и СМИ хвалят политику ЦБ. Особого внимания заслуживает участие в спекулятивном обвале рубля менеджеров ММВБ, которые произвольно манипулировали принятием заявок для искусственного ограничения продажи валюты. При этом биржа и ЦБ не использовали стандартные инструменты снижения волатильности, такие как повышение обеспечения фьючерсных контрактов, приостановка торговли и др., из-за чего дневные колебания курсов 15, 16 и 17 декабря 2014 г. составляли 15-30%. Эти показатели превышают все мировые рекорды, и характерны для отсталых африканских стран.
По объективным факторам российская экономика могла бы расти в 2014-2015 гг. с темпом не менее 4% прироста ВВП, а реализация поставленных президентом страны задач по новой индустриализации экономики и переводу ее на инновационный путь развития должна была обеспечить подъем инвестиционной и инновационной активности. Вызванное политикой ЦБ снижение денежной массы торпедировало решение этих задач – рост прекратился при недогруженных на треть производственных мощностях, скрытой безработице и неиспользуемом научно-техническом потенциале страны.
Продолжение этой политики закрепляется в «Основных направлениях единой государственной денежно-кредитной политики на текущий год и на период до 2017 года». Несмотря на несостоятельность лежащих в их основе теоретических посылов, несовместимость с указом Президента России «О долгосрочной государственной экономической политике» № 596 от 7 мая 2012 г., а также несоответствие установленным Конституцией РФ и соответствующим федеральным законом целям ЦБ, «Основные направления…» были приняты. Фактически ЦБ вновь свел всю денежно-кредитную политику к рефинансированию финансовых спекуляций, следствием чего стала возможной атака на рубль со стороны самой же государственной банковской системы.
Попытки ЦБ снижать ценовую инфляцию путем повышения процентных ставок и отказа от таргетирования курса рубля, что традиционно рекомендуется МВФ, исходя из не адекватных реальности моделей рыночного равновесия, не состоятельны ни с научной, ни с практической точки зрения. Попытки эти неизменно дают один и тот же результат – падение производства и инвестиций одновременно с сокращением денежной массы при повышающейся инфляции вследствие роста издержек и сокращения предложения товаров. Это подтвердилось и результатами последних действий ЦБ. Нет никаких сомнений, что продолжение такой политики повлечет дальнейшее падение производства и уровня жизни при нарастающей инфляции.
Исходя из прогнозируемого до конца 2015 года размеров вывоза капитала вследствие как западных экономических санкций, так и отказа ЦБ от действенных мер валютного контроля, можно ожидать падения ВВП на 5%, а инвестиций – на 8%, в то время, как объективно существующие возможности позволяют рассчитывать на рост ВВП до 8% и инвестиций – на 10%. Фактически политика ЦБ стала причиной нарастающего в стране экономического кризиса, резко усугубляя негативное влияние западных санкций.
Меры, необходимые для восстановления экономического роста и реализации поставленных главой государства целей повышения инвестиционной активности включают в себя:
— стабилизацию курса рубля путем увеличения предложения иностранной валюты за счет обязательной продажи экспортерами валютной выручки, сокращения спекулятивного спроса на нее методами налогового и банковского контроля (налог на покупку валюты в спекулятивных целях), с одной стороны, и пресечения нелегального оттока капитала, с другой;
— создание механизма долгосрочного целевого рефинансирования Центробанком коммерческих банков и банков развития;
— введение мер валютного и налогового контроля по блокированию нелегального вывоза капитала;
— принятие мер по дестимулированию валютно-финансовых спекуляций, включая их дополнительное налогообложение, пресечение манипуляций рынком, использование механизмов банковского контроля за целевым использованием предоставляемых ЦБ кредитов;
— проведение деофшоризации экономики;
— дедолларизацию финансового сектора, включая постепенное ограничение валютных счетов за исключением обслуживания текущих операций;
— внесение в закон «О Центральном Банке» поправки об ответственности его руководства за достижения целей ЦБ, установленных законодательством и президентом страны.
Принятие этих мер позволит приступить к последовательному наращиванию финансирования банками производства продукции с увеличением сроков предоставляемых займов и снижением процента, а также провести замещение отрезанных санкциями внешних источников кредита целевым рефинансированием ЦБ. Это позволит восстановить промышленный рост и перейти к модернизации экономики на основе опережающего развития нового технологического уклада. Для достижения целевых ориентиров по инфляции, наряду с банковским и валютным контролем над целевым использованием выделяемых ЦБ кредитов, необходимо остановить перенос тяжести налогообложения энергетического сектора на внутреннего потребителя, а также прекратить административное повышение тарифов.
Некомпетентная политика ЦБ в условиях развернутой против России финансовой войны становится угрозой национальной безопасности. Если не пересмотреть «Основные направления единой государственной денежно-кредитной политики…», то невозможным окажется поддержание минимальной социально-политической стабильности. Вызванная действиями ЦБ стагфляция перейдет в глубокий экономический кризис на фоне выхода передовых стран на новую кондратьевскую волну экономического роста. Чтобы не допустить срыва в нарастающее отставание и выйти на траекторию устойчивого роста на основе опережающего развития нового технологического уклада, необходимо отказаться от догм «Вашингтонского консенсуса» и перейти к научно обоснованной макроэкономической политике.
Ученые секции экономики Отделения общественных наук РАН предлагают систему мер по выводу российской экономики на траекторию устойчивого и быстрого роста на основе опережающего развития нового технологического уклада и перехода к суверенной денежно-кредитной политике. Эти меры предусматривают создание внутренних источников долгосрочного и доступного для производственных предприятий кредита, резкое увеличение инвестиций в модернизацию и развитие экономики посредством институтов развития, кардинальное повышение инновационной активности в перспективных направлениях становления нового технологического уклада.
Для их реализации потребуется введение избирательного валютного регулирования и контроля, осуществление деофшоризации экономики, кардинальное повышение эффективности антимонопольной политики и ценового регулирования. Скорейшее исполнение федерального закона «О стратегическом планировании» должно быть дополнено формированием процедур выбора приоритетных направлений научно-технического прогресса, программирования их реализации и установлением целевых показателей деятельности институтов развития.
Деятельность всех органов макроэкономического регулирования, включая ЦБ и Минфин, а также государственных корпораций должна быть подчинена решению задач развития экономики. Для этого необходимо задействовать индикативное планирование в увязке с механизмами ответственности за достижение поставленных целей. Основная налоговая нагрузка должна быть перенесена с трудовых на рентные доходы, а расходы на НИОКР и внедрение новой техники вовсе выведены из-под налогообложения.
4. Денежное обращение и фальсификация банками «безналички»
— Моисей ГЕЛЬМАН: Давайте подробней рассмотрим основные меры, которые необходимо предпринять для реформирования российской финансовой системы, без чего невозможна модернизация отечественной экономики. Проанализируем некоторые основные финансовые показатели, которые публично представлены Центробанком, Росстатом и Минфином, за 2013 год, как более благополучный, чем следующий, кризисный.
Руководители Правительства и Центробанка России, судя по тем действиям, которые ими предпринимаются, видимо не осознают роли денег в товарном производстве исключительно как средства платежа в товарообмене. Ведь новые деньги появляются только как отражение новой, создаваемой в реальном секторе, добавленной стоимости. При этом сами деньги, не будучи товаром, не позволяют путем их «переработки» создавать добавленную стоимость.
Однако спекулятивные финансовые и фондовые рынки стали у нас приоритетными. Ими отвлекается значительная часть денежной массы, субъектами этих рынков присваивается немалая часть не созданной ими добавленной стоимости, и тем самым усугубляется искусственно созданный властями дефицит денежного обращения в экономике – ее демонетизация. В итоге растет и ценовая инфляция. В 2013 г. общий объем торгов (оборот) на площадках холдинга ОАО «Московская биржа» — фондовой и валютной достиг 449,9 трлн. рублей. В том же году оборот в экономике составил 114,62 трлн. рублей, а его обеспеченность деньгами не превышала 68%.
Таким образом, оборот на «Московской бирже» в 2013 году составил 392,5% по отношению к обороту в экономике, то есть был почти вчетверо больше, и представлял собой громадный «мыльный пузырь», не обеспеченный товарами.
Операционная прибыль «Московской биржи» от предоставления своих площадок для спекуляций деньгами, недвижимостью и ценными бумагами превысила 14,74 млрд. рублей. Какова прибыль участников рынка, неизвестно. Но все это фиктивная добавленная стоимость, полученная от торговли деньгами, акциями и другими ценными бумагами.
В 2013 г. сальдированный (прибыль минус убыток) финансовый результат хозяйственной деятельности организаций, без учета субъектов малого предпринимательства, банков, страховых организаций и бюджетных некоммерческих учреждений, в действовавших ценах согласно данным Росстата составил 6,541 трлн. рублей. При этом 43,1 тысячи организаций (73,2% от общего их числа) получили прибыль в размере 8,439 трлн. рублей, а 15,8 тысячи организаций оказались убыточными – суммарный убыток составил 1,898 трлн. рублей, налогов и иных платежей поступило в консолидированный бюджет 11,325 трлн. рублей.
В 2013 г. активы банков, то есть размещенные ими на стороне средства — ссуды, кредиты, приобретенные ценные бумаги, и др., превысили 57,4 трлн. рублей. Инвестиции в основной капитал реального сектора (без субъектов малого предпринимательства) в 2013 году составили 9,5 трлн. рублей, из них привлеченные средства – 5,1 трлн. рублей.
Кредиты российских банков предприятиям реального сектора экономики в 2013 году составили всего… 793 млрд. рублей или 1,3% от средств, размещенных банками на стороне. Только один этот показатель наглядно свидетельствует об «эффективности» банковской системы страны, основной целью существования которой должно быть кредитование предприятий промышленности, транспорта и сельского хозяйства.
Однако Центробанк своей политикой, в частности, высокой целевой ставкой, делает кредитование реального сектора малодоступным, чем побуждает коммерческие банки спекулировать деньгами. В прошлом году банки активно спекулировали на валютном рынке, получая на непрерывно растущей курсовой разнице ежедневно прибыль порядка 10%. Где же они берут деньги для масштабных спекуляций?
Если у вас в кармане имеется, допустим, 100 рублей и сосед попросил одолжить ему 1000 рублей, то вы больше того, чем располагаете, дать взаймы не сможете. В 2013 году денежная масса составила сумму в 31,407 трлн. рублей, а банки, как отмечалось. разместили на стороне кредиты, депозиты и прочие средства в сумме 57,423 трлн. рублей, что более чем на 26 трлн. рублей превысило выпущенную Центробанком денежную массу. Подобное происходит уже много лет.
Систематическое, из года в год, превышение банковскими активами денежной массы – в 2012 г. на 22,104 трлн. рублей или на 80%, а в 2013 г. более чем на 26 трлн. рублей или почти на 83% – можно объяснить, по всей видимости, эмиссией фиктивных безналичных денег. Эмиссию, исключительное право на которую согласно Конституции РФ дано только Центробанку, незаконно осуществляли коммерческие банки, исчерпав для кредитования все собственные и привлеченные средства.
Ограничителем выдаваемых ими кредитов должны были бы служить обязательные резервы, нормируемые Центробанком, и которые для минимизации рисков и обеспечения платежеспособности банков должны составлять не менее 15-20% от суммы средств на банковских депозитах. Однако, к примеру, в 2012 г. сумма обязательных резервов составила в среднем 400 млрд. рублей или лишь 1,3% от суммы средств на депозитах. Такие мизерные барьеры не могут ограничить фиктивное кредитование и предотвратить строительство банками «мыльных пузырей», финансовых пирамид, с последующими, нередко искусственно организуемыми, банкротствами банков и воровством денег их клиентов.
Процентные ставки коммерческих банков Центробанком не регулируются, и в зависимости от сроков возврата кредитов и их рискованности в 2013 г. они составляли от 15 до 60% годовых. Поэтому даже при минимальной ставке в 15%, учитывая, что подавляющее большинство кредитов являлись краткосрочными, не превышавшими года, банки в 2013 г. от размещенных на стороне средств должны были бы получить прибыль в размере не менее 8,6 трлн. рублей. Допустим, половина этой сумма использована на выплату процентов по вкладам физических лиц. Соответственно должны были увеличиться и поступления в консолидированный бюджет. Однако официально прибыль коммерческих банков составила почему-то… 994 млрд. рублей.
Замечу, оборот изготовленной в 2013 г. продукции (суммарная стоимость всех ее переделов) составил 114,626 трлн. рублей, а сальдированный (прибыль минус убыток) финансовый результат хозяйственной деятельности организаций, без учета субъектов малого предпринимательства, банков, страховых организаций и бюджетных некоммерческих учреждений, в действовавших ценах составил, как отмечалось, 6,541 трлн. рублей. Таким образом, средняя рентабельность реального сектора экономики не превышала… 5,7%.
На протяжении многих лет руководство Центробанка, располагая приведенными показателями состояния денежной системы, и которые представлены на официальном Интернет-сайте ЦБ, закрывало глаза на царившие безобразия. Более того, эмиссия фиктивных кредитов, напоминающая денежные переводы по фальшивым «чеченским» авизо времен 1990-х, для поддержания ликвидности банков проводилась при ежедневной кредитной поддержке Центробанком. Он ежедневно выделял на эти цели примерно 200 млрд. рублей. Как говорится, передовой опыт первых лет «реформ» внедрен в жизнь и поставлен на поток.
Однако фиктивные деньги почти не попадают в реальный сектор экономики, о чем свидетельствуют мизерные суммы достающихся ему банковских кредитов и значительный, из года в год, рост кредиторской задолженности товаропроизводящих предприятий – в 2013 г. она превысила 27,5 трлн. рублей, увеличившись за год на 4.4 трлн. рублей. Очевидно, фиктивные кредиты обслуживают также «теневую» экономику, оборот которой, по оценкам, составляет не менее трети общего товарного оборота страны. Кроме того, фиктивные кредиты наверняка используются для обеспечения растущего вывоза капитала за рубеж посредством финансовых спекуляций.
Замечу, все межбанковские операции осуществляются расчетными центрами ЦБ через открытые там корреспондентские счета коммерческих банков с использованием единой компьютерной системы. При этом состояние счетов и содержание операций может и должно непрерывно контролироваться программными средствами. То, что Центробанк, располагая современными средствами компьютерного контроля над банковскими операциями, далеко не полностью выполнял комплекс предписанных ему законодательно функций по поддержанию стабильности и ликвидности банковской системы, подтвердила и нынешний руководитель ЦБ Эльвира Набиуллина.
Создается впечатление, что фиктивное кредитование несуществующими деньгами, то есть путем их фальсификации, осуществлялось по заранее согласованному коррупционному сценарию с целью их последующей «обналички», конвертации и вывоза капитала за рубеж. Причем сценарий этот прописан в законодательной базе, принятой, большей частью, еще в 1990-х. Такие мысли приходят после сопоставления соответствующих положений Конституции России, федерального закона о ЦБ и Уголовного кодекса РФ – в последнем не предусмотрено уголовное преследование за фальсификацию безналичных денег.
Как отмечалось, согласно п. 1 ст. 75 Конституции денежная эмиссия осуществляется исключительно Центральным банком России, при этом введение в оборот и эмиссия других денег, то есть сверх официально выпущенных в обращение, не допускаются. Однако если заглянуть в Федеральный закон «О Центральном банке Российской Федерации (Банке России)», то в соответствии со ст. 4 этого акта оказывается, что Банк России в части денежной эмиссии лишь «монопольно осуществляет эмиссию наличных денег и организует наличное денежное обращение» (подчеркнуто мной – М.Г.).
Но согласно Конституции РФ Центробанк должен осуществлять эмиссию и организовывать обращение всей денежной массы, то есть ее наличной и безналичной частей. Судя по официальной статистике на Интернет-сайте Центробанка, он этим и занимается. Причем в регулярно публикуемой им информации об эмиссии всей денежной массы несуществующая ее часть, «эмиссию» которой в виде фиктивных кредитов в безналичной форме осуществляют коммерческие банки, естественно, отсутствует. Очевидно, это тоже свидетельствует о фальсификации и противоправности подобного кредитования, поэтому оно Центробанком и не афишируется.
Замечу, в Уголовном кодексе статьей 186 «Изготовление или сбыт поддельных денег или ценных бумаг» наказание предусмотрено лишь за сбыт или изготовление поддельных наличных денег, что весьма странно. И так как пренебрежение конституционными нормами уже давно стало у нас неписанной нормой, то про фальсификацию безналичных денег и наказание за это в УК нет ни слова. Надо полагать, подобные «упущения» в законодательстве неслучайны. Но те, кто их допустил, дали все же промашку.
В ст. 187 УК РФ «Изготовление или сбыт поддельных кредитных документов либо расчетных карт и иных платежных документов» за все эти перечисленные действия предусмотрены различные сроки лишения свободы и крупные штрафы. Замечу, чтобы перевести получателю на его счет «кредит» из несуществующих денег, банк, выдающий фиктивный кредит, должен оформить соответствующее платежное поручение. Спрашивается, разве не является ли оно тоже фиктивным, то есть поддельным, если деньги, которые переводятся по этой «платежке», у банка отсутствуют или вовсе не существуют в стране?
Ответ по аналогии с фальшивыми «чеченскими» авизо 1990-х, думается, однозначный. Однако ни один из банков за выдачу фиктивных кредитов пока не наказан. А руководство ЦБ, которое через свою пресс-службу было ознакомлено со статьей о его деятельности в качестве операционной конторы ФРС США, на изложенные в публикации факты выдачи фиктивных кредитов не отреагировало.
Надо полагать, что дороговизна кредитов и тем самым их недоступность для большинства лиц создана специально, чтобы вынудить нуждающихся в заимствованиях обращаться к зарубежным кредитным организациям. Там кредитные ставки составляют 3-5%, так как целевая ставка того же Европейского Центробанка равна 0,25% годовых. Таким образом Центробанк России добивался пополнения золотовалютных резервов для выпуска в обращение дополнительной денежной массы. Как отмечалось, это создает в стране хронический дефицит денежного обращения, так как импортируемой валюты оказывается намного меньше требуемой для эмиссии рублевой суммы, которая обеспечивала бы ее баланс с товарной массой. Сейчас зарубежные кредиты стали недоступны. Однако, вместо того, чтобы начать выпускать столько рублей, сколько нужно, Центробанк сделал кредитование в стране практически невозможным.
В увеличении дефицита денежного обращения участвует и Минфин. Для этого примерно половину бюджетных средств он переводит их получателям в четвертом квартале года. Многие не успевают ими воспользоваться, и неизрасходованные деньги возвращаются в казначейство. Кое-кто берет кредиты в коммерческих банках. В региональных администрациях это ведет к искусственному сокращению бюджетных расходов, так как часть бюджетных денег идет на погашение кредитов, а на промышленных предприятиях, выполняющих госзаказы, увеличиваются затраты и растут цены в нарушение ранее заключенных контрактов с государством. Но почему-то никто из чиновников Минфина не был наказан за нарушение закона о том же федеральном бюджете.
Вопрос
Сергей Юрьевич, как вы прокомментируете все сказанное, что необходимо предпринять для нормализации в стране денежного обращения, и превращения банков из спекулятивных в кредитные организации, у которых ставки по кредитам были бы близки к европейским – 2-3% годовых?
— Сергей ГЛАЗЬЕВ: Для этого нужно обеспечить контроль за целевым использованием выдаваемых банками кредитов. Без этого мы все время будем крутиться в охарактеризованных вами спекулятивных вихрях. И никакие банковские нормативы не помогут. Без контроля за целевым использованием кредитов остановить спекулятивную карусель можно только ужесточением нормативов резервирования, что будет означать еще большее сжатие денежного предложения и сокращение кредита экономике.
Выход заключается в восстановлении контроля за целевым использованием выделяемых кредитов банками. Они должны знать своих клиентов и контролировать использование кредитов только заявленными в бизнес-планах целями. Если кредиты будут материализовываться в инвестициях для повышение эффективности и расширении производства, то возможно расширение денежного предложения без инфляционных последствий. Одна из моделей, хорошо зарекомендовавших себя на практике – проектное финансирование. Своеобразным ее воплощением можно считать исламские банки, банки развития, венчурные фонды, лизинговые кампании.
5. Налоги и бюджет: сизифов труд правительства
— Моисей ГЕЛЬМАН: Как отмечалось, содержимым государственной финансовой политики должны быть ее взаимосвязанные сегменты — бюджетный, денежно-кредитный, налоговый и валютный. Однако создается впечатление, что никто в стране комплексным управлением финансами и соответствующим законодательным обеспечением не озабочен. При этом выборочная регистрация показателей состояния денежно-кредитной системы, лукаво именуемая контролем, без их последующего регулирования осуществляется ради предоставления высокому начальству фрагментарной статистики для его успокоения и ввода в заблуждение. Все это свидетельствует об отсутствии в стране официальной государственной финансовой политики. Сами же деньги «реформаторы», следуя опасным для страны рекомендациям зарубежных коллег, из важнейшего инструмента социально-экономического развития государства превратили, как отмечалось, в предмет спекулятивной купли-продажи и средство разорения национальной экономики и населения страны.
Барьером на пути развития национальной экономики и одним из существенных факторов роста ценовой инфляции стала система налогообложения. Ввиду неграмотных и нескоординированных действий властей в экономической сфере, в том числе из-за искусственно образованного в стране дефицита денежного обращения, товарное производство, которым создаются реальная добавленная стоимость и тем самым — новые деньги, оказалось во многом разрушено. Поэтому, чтобы хотя бы по минимуму обеспечивать наполняемость казны и оправдывать свое существование, чиновники создали систему налогового вымогательства. С ее помощью многократно взимаются одни и те же налоги с одних и тех же составляющих стоимости продукции, из-за чего товарное производство разрушается дополнительно, но зато создается иллюзия некоего бюджетного благополучия. Даже, нередко, с профицитом, хотя и обесцененных рублей.
Главный инструмент неоднократного вымогательства — НДС и его налогооблагаемая база, в качестве которой выбрана не создаваемая, согласно названию налога, добавленная стоимость продукции (товаров, услуг), а доходы от ее реализации на каждом этапе производства (переделе). Именно с них выплачивается налог, неграмотно названный НДС, так как на самом деле он является налогом с оборота. При этом псевдоНДС одновременно облагаются прибыль и фонд зарплаты. Затем повторно взимается отдельно налог с прибыли, а также выплачиваются страховые взносы с фонда зарплаты и налог с дохода физических лиц. Все эти процедуры изъятия повторяются на всех этапах – переделах кооперационного производства той или иной продукции, что ведет к многократному налогообложению одних и тех же составляющих последовательно нарастающего суммарного дохода (выручки) участников этого производства. Поэтому собираемые суммы растут в сложной, арифметико-геометрической, прогрессии.
Как известно, промышленная продукция сама по себе никому не нужна, если она не востребуется в производстве потребительских товаров и услуг. Поэтому, в итоге, все налоги, кроме взимаемых с экспортной продукции, концентрируются в ценах потребительских товаров и услуг, реализуемых на внутреннем рынке. Их суммарно вместе с прибылью товаропроизводителей выплачивает все население в виде неформального налога с продажной стоимости приобретаемых им продуктов питания, «ширпотреба» и услуг. А выплаченные предприятиями налоги возвращается им по кооперационным цепочкам производства на всех переделах продукции.
Таким образом, вопреки внушенному обществу мнению единственным налогоплательщиком в стране является на самом деле население, а предприятия за счет своих оборотных средств фактически кредитуют государство суммой в размере собираемых налогов. Так как эти бесплатные, относительно краткосрочные, кредиты возвращаются с задержкой по времени, то государство пользуется в бюджетном обороте денежной суммой, значительно превышающей официальную налоговую. И так как налоги выплачиваются систематически, то предприятия не могут эффективно воспользоваться возвращаемыми им деньгами.
Однако бюджетных денег для всех намечаемых затрат все равно не хватает, поэтому правительство ежегодно провоцирует рост цен всего и вся экономически никак не обоснованной нарастающей индексацией тарифов на продукцию и услуги естественных монополий. При этом принципы действующего налогообложения позволяют дополнительно накачивать бюджет, но уже обесцененными рублями, в прогрессивно растущих суммах благодаря многократному вымогательству одних и тех же налогов. И хотя увеличиваются неформальные налоги с населения, что дополнительно снижает его платежеспособность и тем самым — производство продукции, Центробанк России, который якобы борется с ценовой инфляцией, одновременно удерживает высокой целевую ставку, что провоцирует коммерческие банки увеличивать ставки по кредитам.
Увеличение стоимости кредитов тоже ведет к росту цен и ценовой инфляции, что тоже увеличивает доходы бюджета, но дополнительно обесценившимися рублями, и вместе с тем существенно ограничивается отечественным товаропроизводителям и населению доступ к кредитным заимствованиям. Эта неумная, безграмотная политика продолжается даже сейчас, при введенных США и Евросоюзом санкциях, заблокировавших доступ российским банкам и организациям к финансовым заимствованиям на Западе.
Как известно, законом не допускается дважды наказывать за одно и то же деяние. А вот у нас в стране Минфину почему-то дозволено налогоплательщиков наказывать даже не дважды, а многократно изъятием одних и тех же налогов с одной и той же изготовленной продукции. Таким образом правительство пытается за счет населения компенсировать свою неспособность навести порядок в экономике. Как же собираются налоги?
По данным Росстата, ВВП — валовой внутренний продукт, который представляет собой сумму добавленных стоимостей продукции (услуг), созданных в совокупности всеми предприятиями страны, в 2013 г. составил 66,689 трлн., а оборот этой продукции (суммарная стоимость всех ее переделов) – 114,626 трлн. рублей. Разница в 47,937 трлн. рублей представляла собой сумму неоднократно зачтенных в обороте одних и тех же затрат (в системе национальных счетов эта разница именуется стоимостью товаров и услуг промежуточного потребления), с которых столько же раз взимался и НДС. Этот налог не взимается с экспортной продукции, но взимается внутри страны с импортной.
Сальдо внешнеторгового баланса (разница межу экспортом и импортом) в 2013 году было положительным и равнялось 5,697 трлн. рублей, поэтому псевдоНДС должен был исчисляться с оборота за вычетом сальдо внешнеторгового баланса, то есть со 108,929 трлн. рублей. В таком случае собранный по ставке 18% налог должен был составить сумму в 19,6 трлн. рублей. Однако согласно данным Росстата и Федеральной налоговой службы, в консолидированный бюджет псевдоНДС поступило лишь 1,977 трлн. рублей, то есть на порядок меньше. Спрашивается, куда же подевались остальные 17,63 трлн. рублей?
Предприятиям, согласно Налоговому кодексу, сумма псевдоНДС, которую они выплачивают при приобретении продукции и/или за выполненные по их заказам работы, компенсируется (зачитывается) той суммой налога, которую они получают, реализуя кому-то свою продукцию (услуги). Иначе говоря, происходит взаимозачет этого налога, которым обмениваются предприятия при товарообмене. При равной стоимости товарообмена сторон равны и суммы псевдоНДС, которыми сопровождается этот обмен, поэтому в бюджет ничего не должно попасть. Но если суммарный псевдоНДС, полученный данным предприятием, превысит сумму налога, выплаченную им другим предприятиям, то разница переводится данным предприятием в бюджет. Кроме того, предприятия с упрощенным налогообложением не получают за реализацию своей продукции псевдоНДС. Этими источниками и ограничивается доход бюджета от псевдоНДС.
В 2013 году результирующая нескомпенсированная разница по стране составила 1,977 трлн. рублей. Следовательно, остальная часть псевдоНДС в размере 17,63 трлн. рублей, исчисленная с упомянутого оборота, представляла собой взаимозачтенные суммы псевдоНДС, полученные предприятиями и выплаченные ими. Алгебраическая сумма этих взаимозачетов равнялась нулю, то есть взаимозачтенные выплаты были равны между собой и составили по 8,815 трлн. рублей. Взаимозачет происходил в итоге без затрат оборотных средств самих предприятий и поэтому не требовалась их последующая компенсация населением, как это происходит, допустим, с той же прибылью товаропроизводителей и налогом на нее. Однако, как показано ниже, население эти деньги выплачивало, но куда они подевались, непонятно.
Как видим, взаимозачет псевдоНДС приводит к потере подавляющей части собираемого налога, что делает бессмысленным его использование. При этом налоговая служба и предприятия заняты сизифовым трудом.
Значительно большую сумму псевдоНДС собирают с населения. В 2013 г. согласно данным Росстата расходы населения на оплату приобретенных потребительских товаров и услуг составили 43,684 трлн. рублей, из которых в бюджет должен был быть выплачен налог по ставке 18% в сумме 7,863 трлн. рублей. Но в бюджет, как отмечалось, почему-то поступило только 1,977 трлн. рублей. Спрашивается, куда подевались остальные 5,886 трлн. рублей, а может быть и все целиком эти собранные деньги? Можно предположить, что они были либо присвоены при реализации товаров в торговой сети, в том числе – посредниками, либо уворованы под предлогом возврата псевдоНДС с фиктивного экспорта, либо по цепочкам платежей каким-то образом попали предприятиям, изготовителям конечной продукции, вместе с платежами за ее реализацию. В последнем случае этот «подарок» в виде скрытых субсидий, благодаря которым одни предприятия увеличили свою прибыль, а другие компенсировали убытки, явился, по сути, незаконным налогом, так как он не поступил в бюджет.
Как отмечалось, в 2013 г. сальдированный (прибыль минус убыток) финансовый результат хозяйственной деятельности организаций, без учета субъектов малого предпринимательства, банков, страховых организаций и бюджетных учреждений, в действовавших ценах согласно данным Росстата составил 6,541 трлн. рублей. При этом 43,1 тысячи организаций (73,2% от общего их числа) получили прибыль в размере 8,439 трлн. рублей, а 15,8 тысячи оказались убыточными – суммарный убыток составил 1,898 трлн. рублей. При этом средняя рентабельность реального сектора экономики не превышала 5,7%.
Если собранный с населения псевдоНДС в размере 7,863 трлн. рублей действительно «на халяву» достался предприятиям, то он позволил им значительно улучшить свое финансовое положение. Без этих средств сальдированный финансовый результат был бы отрицательным, уменьшившись до минус 1,322 трлн. рублей, то есть подавляющее большинство организаций реального сектора оказалось бы убыточными.
Объективный учет и должная организация выплат псевдоНДС согласно Налоговому кодексу должны приводить к нулевой алгебраической сумме взаимозачетов. Собираемый псевдоНДС, выдаваемый за доход бюджета, невелик, в 2013 году, как отмечалось, составил 1,977 трлн. рублей или всего 17,5% от суммы собранных налогов. Но на его учет и контроль отвлечено немалое количество работников налоговой службы и бухгалтеров в организациях. К тому же, этот налог провоцирует коррупцию при фиктивном экспорте.
Напомню, добавленная стоимость произведенной продукции определяется как разница между полученной от ее продажи выручкой и стоимостью потребленных в производстве закупленных предприятием сырья, материалов и комплектации, а также сторонних услуг. В добавленную стоимость входит и прибыль. Очевидно, что вместо псевдоНДС, которым многократно наказывают предприятия, нужно ввести истинный НДС, которым одновременно облагается и прибыль. Его необходимо было бы собирать, согласно его названию, с добавленной стоимости и без взаимозачетов, что исключит многократное налогообложение одной и той продукции. Тогда и население освободят от повторных выплат одних и тех же налогов, а его сбор можно будет увеличить.
Сумма поступлений в 2013 году псевдоНДС и прибыли составила 4,048 трлн. рублей или почти 36% от всех налоговых поступлений. Если эту сумму для истинного НДС увеличить вдвое, это позволило бы собрать примерно 8 трлн. рублей, увеличив налоговые поступления с 11,326 трлн. до примерно 15 трлн. рублей. При этом вместо двух выплачивался бы один налог, что позволило бы дополнительно снизить затраты на обслуживание его собираемости, а ставка НДС составила бы 12% вместо нынешних 18%, и 20% — на прибыль.
Приведенные налоговые данные и их «нестыковки» говорят о грубых ошибках в налогообложении. Их устранение позволило бы, как показано, увеличить бюджетные доходы. Однако в Минфине для компенсации выпавших доходов предложили урезать и без того мизерные бюджетные расходы. Кроме того, министр финансов предложил лишить части пенсий работающих пенсионеров с доходом свыше 1 млн. рублей в год – таковых примерно 220 тысяч человек, что противоправно: пенсии ими заработаны, и по Конституции не могут приниматься правовые решения, ухудшающие права человека. Оценочно, лишение части пенсий позволит в год получить дополнительно… 13 млрд. рублей.
Иначе, как некомпетентностью и попыткой подрыва авторитета власти назвать это нельзя. Все это лишний раз свидетельствуют о противоречивости денежно-кредитной политики, проводимой Центробанком и Правительством России и направленной на создание дефицита в стране денег, а также бюджетной политики, за которую отвечает правительство страны, усилиями которых провоцируется рост цен для увеличения бюджетных доходов девальвируемыми рублями.
А каков неформальный налог с продаж потребительских товаров и услуг, который фактически в качестве налога с дохода физических лиц – НДФЛ выплачивает население страны? Согласно показателям того же 2013 года он складывался из налоговых поступлений в бюджет, которые составили 11,326 трлн. рублей, выплат во внебюджетные государственные фонды (Пенсионный фонд, Федеральный и территориальные фонды медицинского страхования и Фонд социального страхования) – суммарно 8,914 трлн. рублей, и псевдоНДС в сумме 7,863 трлн. рублей, взысканной с населения, но непонятно куда подевавшейся. Итого 28,103 трлн. рублей.
По отношению к общим доходам населения в размере 43,884 трлн. рублей фактический НДФЛ в сумме 28,103 трлн. рублей составил 64%. Такова оценочно средняя ставка подоходного налога, который выплачивает население страны, что намного больше официальной налоговой ставки на доход физических лиц, равной 13%. Одновременно население выплачивает предприятиям прибыль, которая также оказывается налоговым бременем для граждан. В 2013 году, как отмечалось, предприятия без учета субъектов малого предпринимательства, банков, страховых организаций и бюджетных учреждений получили прибыль в размере 8,439 трлн. рублей. С ее учетом население в 2013 году выплатило неформальный налог с продаж в сумме 36,542 трлн. рублей, что по отношению к общим доходам населения составило уже 83%.
Очевидно, что неформальный налог с продаж для одного и того же продукта питания или товара, когда его приобретают люди с разным доходом, остается постоянным. Поэтому по мере уменьшения дохода физического лица доля налога в его доходе возрастает. И наоборот. К примеру, налог, допустим, в 100 рублей для килограмма колбасы при условном доходе покупателя в 1000 рублей составит относительно этой суммы 10%, а относительно дохода 10000 рублей – на порядок меньше, то есть 1%.
Таким образом, шкала НДФЛ получается не «плоской» с постоянной ставкой 13%, как декларируется властями, а прогрессивно растущей, но в сторону уменьшения доходов физических лиц. Это еще одна особенность нашего уникального налогообложения, причем среднюю ставку НДФЛ в 83% можно отнести к мировым показателям. Для малоимущих она не зашкаливает за 100%, так как эти люди вынуждены отказываться от приобретения многих жизненно необходимых вещей. Поэтому утверждения, что у нас в стране якобы самый низкий в мире подоходный налог – от лукавого.
Низкие зарплаты и пенсии у большинства граждан обусловлены тем, что добавленная стоимость, создаваемая трудом наемных работников, несправедливо распределяется в пользу относительно небольшого числа лиц. Согласно данным Росстата, в 2013 г. на долю 20% наиболее обеспеченной части населения приходилась почти половина всех его денежных доходов. При этом 10% самых богатых обладали 30,7% всех доходов, а на долю 10% наименее обеспеченной части населения приходилось всего 1,9% этих доходов, то есть разница превысила 16 раз. Между тем, согласно экспертным оценкам разница уже в 7 раз должна служить предупреждением для властей о возможности социальных волнений. Поэтому в развитых странах с социально ориентированной экономикой соотношение доходов децимальных групп наименее и наиболее обеспеченного населения не превышает 4-5. Очевидно, что достигнуть такого соотношения можно двумя способами, используемыми одновременно: повышением доходов малообеспеченных людей и дифференциацией ставок НДФЛ с увеличением их в сторону больших доходов.
В 2013 г. при общем годовом доходе населения в 43,884 трлн. рублей доход 10% самых богатых составил не менее 13 трлн. рублей. Поэтому с введением прогрессивно возрастающей шкалы ставок налогообложения дохода физических лиц уже только при средней налоговой ставке в 30% на доход самых богатых граждан можно будет увеличить поступления в консолидированный бюджет страны дополнительно примерно на 2,2 трлн. рублей. Налогов с доходов физических лиц в 2013 г. собрали 2,497 трлн. рублей. Но даже и в этом случае после налоговых вычетов соотношение доходов децимальных групп наименее и наиболее обеспеченного населения окажется больше 10, что все равно является опасным с социальной точки зрения. Замечу, во многих странах налог на доходы физических лиц является одним из основных источников наполнения казны и его ставка достигает 50-70%.
Несмотря на сравнительно большую долю налогов, собираемых с доходов населения, на воспроизводственные нужды экономики из федерального бюджета выделяется лишь примерно 15% всех бюджетных расходов. При этом главный привод развития экономики – доходы и платёжеспособный спрос населения на потребительские товары и услуги действует весьма и весьма слабо из-за откачки значительной части доходов населения в виде налогов. Их многократное изъятие существенно и намного больше чем ценовая инфляция снижает реальные доходы и тем самым реальную покупательную способность населения.
Согласно Конституции наше государство должно быть социальным. Это понятие характеризует определенную идеологию взаимоотношений владельцев труда и других видов капитала. Важной особенностью социального государства является поддержание баланса интересов представителей различных социальных групп общества, в первую очередь — интересов экономических, путем распределения создаваемой добавленной стоимости в соответствии с вложенными ими ресурсами.
Одним из условий соблюдения баланса интересов является эквивалентность товарообмена по стоимости, где исходной мерой при формировании себестоимости и цены продукции должна выступать цена труда. Ее социально необходимый для жизни минимум должен соответствовать официальному прожиточному минимуму, который, в свою очередь, должен обеспечивать простое воспроизводство ресурсов наемного работника с учетом рождения и воспитания одного ребенка. По оценкам Академии труда и социальных отношений, такой прожиточный минимум составлял в 2013 г. 30 тысяч рублей. Однако официально в среднем по стране он равнялся всего 7429 рублям, доход 35% населения страны не превышал 14 тысяч, а у половины населения – 19 тысяч рублей.
Характерными особенностями социально ориентированного государства являются приоритетность и гармоничность развития национального товарного производства и внутреннего рынка, что обеспечивает высокую занятость населения, а значит — и большие его доходы. На это же должна направляться бюджетная поддержка различных отраслей экономики, особенно фондоемких, с длительными сроками окупаемости и большими рисками вложений, которые обычно невыгодны частным инвесторам.
При высокой платежеспособности населения бюджетные инвестиции выгодны для страны – они позволяют расширять налогооблагаемую базу и окупаются благодаря увеличению доходов казны. Одновременно тем самым поддерживается высокая занятость населения, что опять же обеспечивает высокий платежеспособный спрос на потребительскую продукцию и ее воспроизводство, а, следовательно, воспроизводство промышленной продукции и всего того, что для этого требуется.
Таким образом, используя общественные средства — налоги, социально ориентированное государство стремится устранять противоречия между узкими частными коммерческими интересами владельцев капитала и интересами общества, мешающие гармоничному кооперационному развитию экономики. Одним из инструментов устранения этих противоречий и выравнивания условий хозяйствования должно быть соответствующее налогообложение и его дифференциация, направленная, в том числе, на изъятие сверхприбыли доходов и ее перераспределение.
Так что налоги необходимы не только для содержания государственных институтов управления и поддержания безопасности страны, но, в первую очередь, для развития источников существования самого государства — его социума и экономики. Поэтому и борьба с бедностью является проблемой, в первую очередь, макроэкономической антикризисной. И решать ее должно, в первую очередь, само государство, в том числе законодательным регулированием налогообложения на основе его дифференцирования.
Однако сегодня правительство пытается противостоять кризису в основном накачкой ряда банков деньгами из Резервного фонда, хотя непонятно куда подевались средства их клиентов. При этом на сотни миллиардов рублей сокращается ряд и без того небольших бюджетных затрат. Временно также снизили на 10% заработную плату госслужащим, что по оценкам позволит сэкономить порядка 20 млрд. рублей. Намереваются, как отмечалось, даже лишить части пенсий работающих пенсионеров с годовым доходом свыше 1 млн. рублей. Таковых примерно 220 тысяч и на них сэкономят примерно 13 млрд. рублей. А разве не проще было бы отказаться от проведения у нас чемпионата мира по футболу, риск срыва которого, к тому же, в силу геополитических причин весьма велик? Это позволило бы сэкономить многие триллионы рублей.
Как показано выше, только за счет устранения серьезных принципиальных ошибок в системе налогообложения можно будет существенно увеличить доходы бюджета, причем несколько снизив при этом налоговую нагрузку на население. Замена псевдоНДС на действительный НДС и скрытой регрессивной шкалы НДФЛ — на прогрессивную позволят в показателях 2013 года увеличить сборы налогов на 5,5 трлн. рублей. Есть также ряд возможностей высвобождения бюджетных денег от неэффективного либо вообще ненужного финансирования ряда ведомств. Но это предмет разговора о реформировании управления экономикой.
Вопрос
Мы коснулись отдельных аспектов государственной финансовой политики, которыми в комплексе и в их взаимосвязи в стране никто не озабочен. Поэтому отсутствует сама такая политика, разработанная в рамках государственной экономической политики и принятая законодательно. Не разработана также и государственная экономическая политика, хотя основы ее согласно Конституции РФ должны быть закреплены соответствующим федеральным законом. Какими должны быть принципы экономической политики России и ее составной части – финансовой, как она должна реализовываться и контролироваться? Какие меры необходимо срочно предпринять сейчас, чтобы заблокировать дальнейшее развитие финансового и экономического кризиса?
— Сергей ГЛАЗЬЕВ: Для обеспечения расширенного воспроизводства российская экономика нуждается в существенном повышении уровня монетизации, расширении кредита и мощности банковской системы. Необходимы экстренные меры по ее стабилизации, что требует увеличения предложения ликвидности и активизации роли ЦБ как кредитора последней инстанции. В отличие от экономик стран-эмитентов резервных валют, основные проблемы в российской экономике вызваны не избытком денежного предложения и связанных с ним финансовых «пузырей», а хроническим дефицитом денег — наша экономика длительное время работала «на износ» вследствие острого недостатка кредитов и инвестиций.
Необходимый уровень денежного предложения для подъема инвестиционной и инновационной активности должен определяться спросом на деньги со стороны реального сектора экономики и государственных институтов развития при регулирующем значении ставки рефинансирования. При этом переход к таргетированию инфляции не должен происходить за счет отказа от реализации других целей макроэкономической политики, включая обеспечение стабильного курса рубля, роста инвестиций, производства и занятости. Эти цели могут ранжироваться по приоритетности и задаваться в форме ограничений, достигаясь за счет гибкого использования имеющихся в распоряжении государства инструментов регулирования денежно-кредитной и валютной сферы.
В сложившихся условиях приоритет следует отдавать росту производства и инвестиций в рамках установленных ограничений по инфляции и обменному курсу рубля. При этом для удержания инфляции в установленных пределах необходима комплексная система мер по ценообразованию и ценовой политике, валютному и банковского регулированию, развитию конкуренции.
Из теории экономического развития и практики развитых стран следует необходимость комплексного подхода к формированию денежного предложения в увязке с целями экономического развития и опорой на внутренние источники денежной эмиссии. Важнейшим из них является механизм рефинансирования кредитных институтов, замкнутый на кредитование несырьевого высокотехнологического сектора экономики. Это можно сделать путем использования хорошо известных и отработанных в практике развитых стран косвенных (рефинансирование под залог обязательств государства и платежеспособных предприятий) и прямых (софинансирование государственных программ, предоставление госгарантий, фондирование институтов развития) способов денежной эмиссии. Не следует также исключать возможность направления денежной эмиссии на государственные нужды, как это делается в США, Японии, ЕС путем приобретения центральными банками государственных долговых обязательств.
Для формирования современной национальной кредитно-финансовой системы, адекватной задачам подъема инвестиционной активности в целях модернизации и развития российской экономики, предлагается следующий комплекс мер.
1. Настройка денежно-кредитной системы на цели развития и расширение возможностей кредитования реального сектора.
1.1. Законодательное включение в перечень целей государственной денежно-кредитной политики и деятельности Банка России создание условий для экономического роста, увеличения инвестиций и занятости.
1.2. Переход на регулирование денежного предложения посредством установления нормированной ставки рефинансирования и проведение при этом денежной эмиссии преимущественно для рефинансирования коммерческих банков под залог кредитных требований к производственным предприятиям, облигаций государства и институтов развития. При этом ставка рефинансирования не должна превышать среднюю норму прибыли в инвестиционном комплексе за вычетом банковской маржи (2-3%), а сроки предоставления кредитов должны соответствовать типичной длительности научно-производственного цикла в обрабатывающей промышленности (до 7 лет). Доступ к системе рефинансирования должен быть открыт для всех коммерческих банков на универсальных условиях, а также для банков развития на особых условиях, соответствующих профилю и целям их деятельности, в том числе, с учетом ожидаемой окупаемости инвестиций в инфраструктуру – до 20-30 лет под 1-2% годовых.
1.3. Кардинальное расширение ломбардного списка Центрального банка, включение в него векселей и облигаций платежеспособных предприятий, работающих в приоритетных направлениях, институтов развития, гарантий федерального правительства, субъектов федерации и муниципалитетов.
1.4. Для ограничения вывоза капитала и валютных спекуляций прием иностранных ценных бумаг и иностранных активов российских банков в качестве обеспечения ломбардных и иных кредитов ЦБ следует прекратить.
1.5. Существенное увеличение ресурсного потенциала институтов развития за счет их фондирования ЦБ под инвестиционные проекты, одобряемые правительством в соответствии с установленными приоритетными направлениями развития. Размещать такие кредиты институты развития должны на принципах целевого кредитования конкретных проектов, предусматривающих выделение денег исключительно под установленные ими расходы без перечисления денег на счет заемщика.
1.6. В целях обеспечения стабильных условий кредитования запретить коммерческим банкам пересматривать условия кредитных соглашений в одностороннем порядке.
1.7. Изменить стандарты оценки стоимости залогов, используя средневзвешенные рыночные цены среднесрочного периода, и ограничить применение маржинальных требований. В том числе следует предусмотреть отказ от маржинальных требований к заемщикам со стороны Банка России и банков с государственным участием.
2. Создание необходимых условий для увеличения мощности российской валютно-финансовой системы.
2.1. Постепенно переходить на использование рублей в международных расчетах по торговым сделкам государственных корпораций, провести последовательное замещение их инвалютных займов рублевыми кредитами государственных коммерческих банков с предоставлением соответствующего фондирования со стороны ЦБ.
2.2. Предусмотреть возможность взимания экспортных пошлин в иностранной валюте с ее аккумулированием на валютных счетах правительства, а также введение Банком России обязательной полной или частичной продажи валютной выручки экспортеров на внутреннем рынке в случае ее недостаточного предложения. Это позволит расширить инструменты регулирования спроса и предложения иностранной валюты для обеспечения устойчивости обменного курса рубля.
2.3. Осуществить фиксацию котировок обменного курса в привязке к рублю, а не к доллару и евро, как это происходит в настоящее время с установление заранее объявляемых границ колебаний курса рубля, поддерживаемых длительное время. При угрозе выхода за пределы границ коридора может допускаться единовременного изменения курса с установлением новых границ. Это будет необходимо, чтобы избежать лавинообразного бегства капитала и валютных спекуляций против рубля, а также для обеспечения мгновенной стабилизации его курса.
2.4. В целях предотвращения перетока денег, эмитируемых для рефинансирования производственной деятельности, и их попадания на финансовый и валютный рынок, необходимо обеспечить целевое использование таких кредитов посредством соответствующих норм банковского надзора. Для этого нужно будет ввести ограничения на изменение валютной позиции коммерческих банков, прибегающих к рефинансированию ЦБ, а для ограничения финансовых спекуляций расширить систему регулирования финансового рычага, включив в нее небанковские компании.
2.5. Потребуется создание на базе Межгосбанка СНГ платежно-расчетной системы ЕврАзЭС со своими системами обмена информацией между банками, оценки кредитных рисков и котировки курсов обмена валют.
3. Стабилизация работы банковской системы
Необходимо принять следующие меры по устранению угроз дестабилизации банковской системы, возникающих в связи с цепочкой банкротств лишаемых лицензий коммерческих банков:
3.1. Предоставление коммерческим банкам возможности немедленного получения стабилизационных кредитов для удовлетворения панических требований физических лиц в размере до 25% объема депозитов граждан.
3.2. Возобновление проведения Банком России беззалоговых кредитных аукционов для кредитоспособных банков, испытывающих дефицит ликвидности.
3.3. Предпринять срочные меры по поддержанию текущей ликвидности банков за счет снижения отчислений в Фонд обязательных резервов, увеличения возможностей их кредитования под залог «нерыночных активов», расширения видов таких активов. При необходимости устанавливать понижающие коэффициенты при расчете величины активов, взвешенных с учетом рисков для российских предприятий, имеющих рейтинги российских рейтинговых агентств. Обеспечить прозрачность и автоматизм механизмов оказания финансовой помощи.
3.4. Разработать методологию формирования и определить перечень стратегических предприятий, кредиты которым рефинансируются на льготных условиях.
3.5. Жестко пресекать попытки коммерческих банков провоцировать панику для переманивания клиентов, в частности, ввести уголовную ответственность за такие действия.
3.6. Отложить внедрение в России стандартов Базеля-3 на 2-3 года до восстановления объемов кредитования реального сектора экономики на докризисном уровне первой половины 2008 года. Скорректировать стандарты Базеля-3 с целью устранения искусственных ограничений инвестиционной деятельности. В рамках Базеля-2 расчет кредитного риска вести на основе внутренних рейтингов банков взамен рейтингов международных агентств, несостоятельность и непрофессионализм которых проявились в ходе финансового кризиса 2007-2008 годов.
При формировании денежной политики Банку России следует оценивать макроэкономические последствия эмиссии рублей для случаев рефинансирования коммерческих банков под обязательства производственных предприятий, под облигации государства и институтов развития, под замещение инвалютных кредитов, под приобретение иностранной валюты в валютный резерв, под внешний спрос на рубли для кредитования внешнеторгового оборота, капитальных операций и формирования рублевых резервов иностранных государств и банков. Методологическое обеспечение этой работы, включая построение имитационных экономико-математических моделей денежного обращения, могла бы взять на себя РАН в сотрудничестве с исследовательским подразделением Банка России.
6. Планирование как основа антикризисного
управления экономикой и ее модернизации
— Моисей ГЕЛЬМАН: Итак, для модернизации экономики государство должно будет создать соответствующие экономические условия. Для этого потребуется разработать государственную экономическую политику, направленную на сбалансированное по ресурсам, производству и потреблению всего и вся инновационное развитие страны, и охватывающую все аспекты ее хозяйственной деятельности. Осуществление такой политики потребует изменения принципов, функций и, соответственно, структуры государственного управления экономикой, в том числе управления финансами, налогообложением и банковской системой.
Для этого государству необходимо будет совместно с владельцами «заводов, газет, пароходов», что именуется государственно-частным партнерством, задаться аргументированными целями модернизации, чтобы бизнес «знал свой маневр». А для достижения этих целей и гарантированности будущей эффективности вложений в модернизацию потребуется разработать соответствующую модель развития экономики, сформулировать соответствующие задачи, расписав алгоритмы их решений, и разработать план модернизации. Ведь никакие системы не возникают и не функционируют сами по себе, а экономика страны представляет собой большую и сложную систему.
Важнейшим фактором модернизации является создание и внедрение в производство конкурентоспособной продукции на основе использования новейших мировых научных, технологических и технических достижений. Рыночные отношения часто не способствуют этому ввиду больших рисков, в том числе из-за отсутствия предыстории спроса. Поэтому на Западе, как прежде в Советском Союзе, подобные проекты осуществляются при поддержке и координации государства. Для этого придется обратиться к советскому опыту планирования развития экономики по всей цепочке: «фундаментальные и прикладные научные исследования – инженерные на их основе разработки новой продукции – модернизация технологий и внедрение новой продукции в производство».
Перспективное планирование, осуществляемое в рамках государственно-частного и социального партнерства, должно быть основано на управлении балансами ресурсов, производства продукции и платежеспособного на нее спроса. Только тогда, «понимая свой интерес» и «зная свой маневр» на длительную перспективу, в том числе на мировых рынках, бизнесмены станут вкладывать деньги в создание в России новых производств. Иначе масштабный платежеспособный спрос на научные достижения для последующей их реализации в конкурентоспособную продукцию, не возникнет.
Отказ государства от хаотичных и фрагментарных экономических телодвижений в пользу долгосрочной политики обоснованного инновационного развития кооперационных производств, и изменение, соответственно, функций и структуры государственного управления, потребует привлечения к руководству наукой и промышленностью, экономикой и финансами компетентных специалистов. Таковых нынче ни в правительстве, ни в Центробанке России почти не видно, поэтому происходит то, что происходит.
Известно, что здания и сооружения невозможно строить без обоснованных детальных проектов и соответствующих планов. Для строительства «небоскреба» экономической системы, в котором действует множество производств, связанных кооперацией, также необходимы соответствующие программы-планы, разработанные в рамках государственно-частного партнерства. Макроэкономическое общегосударственное планирование в рамках государственно-частного партнерства должно более подробно детализироваться планированием отраслевым и межотраслевым. К примеру, в производстве автомобилей или авиалайнеров используются тысячи технологий, и участвуют сотни предприятий большинства промышленных отраслей. Кто-то же должен координировать и балансировать их кооперацию и тем самым поддерживать баланс соответствующего товарно-денежного обращения, определяемого платежеспособным спросом. В советские времена за это отвечали Госплан и соответствующие министерства и ведомства. Сегодня правительство лишено этих функций, и ни одно корпоративное объединение в России ввиду ограниченности его возможностей, в том числе властных, такое дело не потянет.
С переходом к планированию развития экономики необходимо будет принципиально изменить нынешние функции существующих министерств и ведомств, которые сегодня сводятся в основном к написанию всяческих директив, в том числе в виде нормативных документов, и в этой части мало изменились с советских времён. Однако тогда эти бумаги были наполнены каким-то практически значимым содержимым и выполнялись, так как министерства и ведомства в Советском Союзе являлись хозяйствующими субъектами. Неоднократные преобразования федерального правительства не учитывали происшедших изменений в стране и не соответствовали декларативным заявлениям о необходимости перехода к рыночным отношениям.
Правда, чем должны быть обусловлены рыночные отношения, никто толком не поясняет, но «реформаторы» единодушны при этом в необходимости изгнания из экономики государства. Не стала исключением и последняя административная реформа, в результате которой появилась трехуровневая правительственная структура. В основу преобразования был положен принцип разделения властей, который, будучи пригодным в управлении государством, оказался не приемлемым для управления рыночной экономикой. К тому же, «законодательным» органам – министерствам подчинили исполнительные и контролирующие органы, что фактически лишило эти службы (агентства) необходимой самостоятельности и ответственности. А в системах управления органы контроля не должно зависеть от регуляторов. Поэтому малоэффективной оказалась и президентская «вертикаль управления», что вынудило недавно президента страны призвать правительство к «ручному» управлению.
В соответствии с изложенным должен быть создан общефедеральный орган макроэкономического планирования и разработки макроэкономических балансов ресурсов и производства продукции, основанных на научных прогнозах спроса и предложения. Министерства соответствующих секторов экономики, исходя из макроэкономического плана развития, должны заниматься межотраслевым и отраслевым планированием и разработкой соответствующих балансов производства и потребления продукции.
Для реализации макроэкономического, межотраслевых и отраслевых планов потребуется разрабатывать соответствующие планы межрегионального развития и кооперации производства, и соответствующие балансы. Поэтому потребуется также создать федеральное министерство межрегионального макроэкономического планирования, в федеральных округах – министерства окружного планирования и социально-экономического развития, подобные бывшим совнархозам, а в субъектах Федерации – соответствующие региональные органы планирования. Знание перспектив позволит также интенсифицировать развитие малого и среднего бизнеса в сфере товарного производства.
Система управления любым объектом, согласно канонам теории систем, помимо органа регулирования — звена прямой связи должна содержать независимое звено обратной связи – орган контроля. Посредством звена (совокупности звеньев) обратной связи регулятор получает оперативную информацию о реакции на команды и о текущем поведении объекта, что позволяет динамично отслеживать и корректировать его состояние и дальнейшее поведение, исходя из целей и задач управления. В России органы госконтроля раздроблены, и полностью подчинены соответствующим министерствам и ведомствам, что во многом способствовало развалу управления страной и ее экономикой. Не работает должным образом и «властная вертикаль». Свидетельством тому являются неоднократные вынужденные попытки главы государства и руководителя правительства применять «ручное управление» в особо вопиющих случаях. Но ведь в каждую деревню из Москвы не наездишься!
Чтобы обеспечить требуемую эффективность и устойчивость управления страной и ее экономикой необходимо все звенья обратной связи — федеральные органы контроля (надзора) вывести из регулирующего звена – правительства и подчинить президенту страны, как гаранту соблюдения конституционных прав граждан и интересов государства. Госконтроль должен сочетаться с контролем общественным. Координировать деятельность федеральных органов государственного контроля (надзора) могло бы Контрольное управление Президента РФ. Их переподчинение явилось бы начальным этапом модернизации управления экономикой, что позволит контролировать последующее реформирование исполнительной власти и самой экономики.
Вопрос
Проблемы модернизации экономики и их решения требуют отдельного обстоятельного обсуждения, к которому, надеюсь, мы вернемся. Но предварительно должны быть созданы инструменты для осуществления модернизации, основой которой является планирование. И вы, и ряд других специалистов говорили об этом, но к вам не прислушиваются. Как бы вы прокомментировали рассмотренную схему планирования развития экономики и какой должна быть, на ваш взгляд. система управления экономикой?
— Сергей ГЛАЗЬЕВ: Реализация политики импортозамещения должна вестись в рамках общей стратегии опережающего развития экономики и начинаться с развертывания системы стратегического планирования, призванной обеспечить системное использование имеющихся у государства ресурсов для проведения модернизации и новой индустриализации экономики на основе нового технологического уклада.
Методология стратегического планирования предусматривает наличие системы долго-, средне- и краткосрочных прогнозов и выбора приоритетов экономического развития, инструментов и механизмов их реализации, включающих систему долгосрочных концепций, среднесрочных программ и планов, институты организации соответствующей деятельности, а также методы контроля и ответственности за достижение поставленных целей.
Принятый недавно закон «О государственном стратегическом планировании» предусматривает создание лишь некоторых элементов этой системы, главным образом – процедур подготовки соответствующих документов в рамках органов исполнительной власти.
Должны быть установлены интерактивные процедуры разработки долгосрочных прогнозов и концепций, среднесрочных программ и индикативных планов достижения согласованных и утвержденных целей развития. Целесообразно законодательно на началах частно-государственного партнерства установить методы контроля и механизмы ответственности всех участников стратегического планирования за выполнение согласованных мероприятий и задач. Особо важна интеграция в систему государственного стратегического планирования институтов развития, крупнейших корпораций, компаний и банков с государственным участием, крупных частных финансово-промышленных групп. Их совокупный производственный, финансовый и управленческий потенциал должен быть интегрирован не только при выработке стратегии, но и при ее реализации.
Следует также установить целевые показатели работы государственных институтов развития, корпораций и агентств по направлениям их деятельности, предусматривающих создание конкурентоспособных на мировом рынке производств нового технологического уклада, и ввести механизмы ответственности за их своевременное достижение.
Система прогнозирования и планирования социально-экономического развития страны и её регионов должна опираться на общегосударственную правовую базу и содержать единый организационно-правовой механизм взаимодействия органов государственной власти федерального и регионального уровней, органов местного самоуправления, институтов развития, научных организаций и корпораций. Этот механизм должен обеспечивать интеграцию интересов и ресурсных возможностей всех заинтересованных сторон при разработке и реализации федеральных и региональных, муниципальных, ведомственных и корпоративных стратегических планов и программ. Субъекты Российской Федерации и муниципальные образования должны получить возможность участвовать в разработке, финансировании и реализации федеральных целевых программ, осуществляемых на их территории.
Стратегическое планирование должно ориентироваться на опережающий рост нового технологического уклада. Целесообразна разработка на его основе пятилетней программы модернизации экономики, предусматривающей меры по опережающему развитию составляющих его производственно-технологических комплексов, созданию благоприятной для этого макроэкономической среды и формированию соответствующих институтов и контуров управления.
Стратегическое планирование должно учитывать переход современного общества к экономике знаний, основным фактором роста которой является научно-технический прогресс. Вывод экономики на траекторию быстрого и устойчивого роста предполагает ее перевод на инновационный путь развития, что требует кардинального повышения роли науки как в экономике, так и в системе государственного управления.
Правительство РФ как центральный орган исполнительной власти загружено текущими задачами и не может формулировать стратегические цели и контролировать их достижение. Поэтому целесообразно создать Государственный комитет по стратегическому планированию при Президенте Российской Федерации, наделив его следующими функциями.
1. Определение внутренних и внешних условий, тенденций, ограничений, диспропорций, дисбалансов, а также возможностей, включая финансовые, социально-экономического развития Российской Федерации.
2. Определение путей и способов реализации приоритетов социально-экономической политики, целей и задач социально-экономического развития Российской Федерации, определенных Президентом Российской Федерации.
3. Разработка на основе утвержденных Президентом Российской Федерации документов стратегического планирования, комплекса мероприятий, обеспечивающих достижение целей и решения задач социально-экономического развития и укрепление национальной безопасности страны.
4. Координация действий участников стратегического планирования и мероприятий, предусмотренных документами стратегического планирования в области социально-экономического развития и обеспечения национальной безопасности Российской Федерации, включая направления бюджетной политики, по срокам их реализации, ожидаемым результатам и параметрам ресурсного обеспечения.
5. Организация мониторинга и контроля реализации документов стратегического планирования; научно-техническое, информационное, ресурсное и кадровое обеспечение стратегического планирования.
7. Экономическое «чудо» Банка России
— Сергей Юрьевич, и в заключение нашей продолжительной беседы несколько слов о сногсшибательной новости делового агентства Блумберг, сообщившего недавно, что денежные власти России совершили якобы экономическое чудо. Речь шла о некотором повышении валютного курса рубля, который с января прошлого года девальвировался почти вдвое. Эту новость тут же повторили влиятельные международные спекулянты и с придыханием многократно сообщали дикторы российских федеральных телеканалов и радиостанций. Как бы вы прокомментировали это «чудо»?
— Сергей ГЛАЗЬЕВ: Для спекулянтов – это точно чудо. Три месяца назад они «зарабатывали» на падении курса рубля до 400% годовых, а теперь такой же «гешефт» они получают от российских денежных властей на повышении курса российской валюты. Как же не быть благодарными! Такой «халявы» на раскачке национальной финансовой системы они отродясь не видели. Тем более, такой большой, как российская. Если в какой-либо стране курс валюты резко меняется более чем на 2-3% — это скандал, признак непрофессионализма денежных властей. Если же он падает и взлетает более чем на 10%, то это либо финансовая агрессия, дестабилизирующая макроэкономическую ситуацию, либо запланированные действия денежных властей, направленные на повышение ценовой конкурентоспособности отечественных товаров. Но в последнем случае курс национальной валюты всегда снижается. У нас же он повышается, что снижает конкурентоспособность отечественных товаров. Если это запланированная акция, то в рамках плана по дальнейшему разрушению российской экономики.
Падение курса в конце прошлого года не было похоже на плановую акцию — денежные власти явно не контролировали ситуацию. Объявив о таргетировании инфляции, они тут же получили противоположный результат своей политики. Ведь все происходящее на нашем валютном рынке направляется не Банком России, а международными спекулянтами. Как показал опыт «технического сбоя» приема заявок на покупку рублей в ноябре прошлого года, вследствие чего рубль обвалился до 80 за доллар, они манипулируют московской биржей. А судя по бездействию Банка России, бросившего курсообразование рубля на произвол игр финансовых спекулянтов, они манипулируют и и самим ЦБ. Как известно биржевикам, на обвале рубля больше всех заработала парочка крупных западных банков. А их люди в это время управляли операциями на бирже.
Не так давно ЦБ приватизировал ММВБ, и она стала коммерческой структурой, ориентированной на получение прибыли. Биржей фактически заправляет агентура международных спекулянтов, манипулирующая валютным рынком для создания искусственных дисбалансов, приводящих к скачкам курса, на которых они зарабатывают гигантские прибыли. Советом директоров ММВБ руководит Кудрин, и в число акционеров биржи входят госбанки. Следовательно, ими тоже манипулируют международные спекулянты.
В отсутствие осмысленной экономической политики государства и понимания истинных механизмов рынка и рыночных отношений нетрудно манипулировать государственными структурами и возглавляющими их людьми. Достаточно внушить им, что это свободная игра рыночных сил, которая формирует «объективный» курс. Мы ведь не удивляемся тому, что воры сжигают ограбленную ими базу, а подкупленные сторожа свидетельствуют затем о якобы вдруг возникшем стихийном бедствии. Вот и нам руководители Центробанка говорят о стихийной игре рыночных сил, за которыми на самом деле стоят опытные спекулянты, пользующиеся некомпетентностью регулятора. А чтобы тот не вмешивался, поют ему дифирамбы. Вот и причины похвал Блумберга.
Они начались, как только российский министр финансов заверил рынок, что курс падать не будет, а руководство Банка России подтвердило свою приверженность «свободному плаванию» рубля и самоустранилось от рынка. Спекулянты восприняли сигнал и начали сейчас возгонку рубля, вновь зарабатывая сверхприбыли на дестабилизации рынка, но уже в обратном направлении. Именно их интересы собственно и отражает Блумберг. Так что не надо обольщаться. Лесть – это древний способ «разводки лохов». Редакторы на наших телеканалах по безграмотности тоже ведутся на лесть Блумберга, ведь надо народу в утешение сказать что-то хорошее про деньги.
Источником сверхприбылей спекулянтов является перманентная дестабилизация курса валюты, что для населения оборачивается обесценением их доходов и сбережений. Прошлогодней осенью бездействие и некомпетентность денежных властей ввергли народ в панику – люди стали менять обесценившиеся рубли на доллары. Теперь под дифирамбы денежным властям люди ощущают обесценение уже долларовых сбережений. Таким образом, они потеряли дважды – сперва на обесценении своих рублевых сбережений, а сейчас – инвалютных. Собственно за их счет и нажились спекулянты.
Вследствие девальвации рубля раскрутилась новая инфляционная волна, которую денежные власти еще более подогрели нелепым решением о повышении ставки процента. В результате покупательная способность рубля на внутреннем рынке снизилась на 20%, что привело к снижению покупательского спроса. Повышение курса не развернет эту волну обратно, так как цены возвращать назад ощутимо никто не станет. Подобное мы уже наблюдали и ощутитили на себе, когда отменили налог с продаж – тогда на его величину возросла прибыль продавцов.
Монетаристы не понимают причинно-следственных связей, направляющих экономические процессы. Девальвация рубля повлекла подорожание импортных товаров. Отечественные товаропроизводители могли бы начать их вытеснение с рынка, если бы получили кредиты на расширение производства. А повышение ставки процента сделало эти кредиты недоступными и увеличило их издержки. Чтобы «отбить» процент, товаропроизводители вынуждены были воспользоваться подорожанием импорта и тоже пошли по пути повышения цен.
Главное направление удара извне против нашей страны – наша валютно-финансовая система, сильно зависимая от специально обученных монетаристской догматике людей на ключевых постах в системе денежных властей и ими же манипулируемая. Экономические санкции против нас не были бы столь эффективными, если бы не политика ЦБ, на которую американцы и рассчитывали. Не случайно после панического решения руководства ЦБ взвинтить ключевую ставку до 17% и последовавшим за этим обвалом рубля Обама радостно воскликнул, что он достиг цели – «разорвал российскую экономику в клочья». Вся антироссийская политика на финансовом рынке была сориентирована на провоцирование именно таких решений Банка России.
В лице Центробанка мы имеем дело с агрессивной сектой, которая весьма могущественна, так как всемерно поддерживается американцами и их влиятельными сторонниками в нашей стране или агентами, как это сейчас называется. Как только кто-то начинает эту публику критиковать, то раздаются голоса об умственной и психической неполноценности этого человека, его непрофессионализме и неграмотности. Пишутся доносы о том, что такая критика дестабилизирует рынок и наносит ущерб стране. И это пока, к сожалению, действует.
Часто вы видите на высоких совещаниях и в телеэфире авторитетных ученых? Слышен ли голос Академии наук, которая с научных позиций обосновано критикует проводимую экономическую политику? На всех высоких совещаниях и форумах присутствуют только отмеченные Блумбергом, Евромани, Ведомостями и другими рупорами американских интересов «лучшие в мире» министры, еще «более лучшие» председатели центробанков, творцы «самой эффективной» макроэкономической политики.
У руководства страны стараются создать впечатление, что выращенная американцами секта монетаристов составляет абсолютное большинство всех здравомыслящих и прогрессивных экономистов. Хотя это не более чем горстка невежественных, но крайне амбициозных и агрессивных людей, весьма далеких от экономической науки.
Бороться с этим воинствующим невежеством нужно просвещением и ликбезом, чему, в частности, посвящена и наша, столь «короткая», беседа. Мы ведь живем в век знаний, поэтому в дискуссиях нужно использовать научные аргументы, а не лозунги, догмы и декларации. Времена репрессий против «врагов народа» прошли. Да и «сектанты» — не враги, а лишь вольные или невольные проводники враждебной нам политики. Если человек начинает верить, что он лучший в мире министр и совершает экономические чудеса, то он в упор не будет замечать катастрофических последствий своей деятельности, ссылаясь на «извечную отсталость» нашего народа.
Существующую у нас агрессивную секту монетаристов поддерживает гигантская машина американских масс-медиа с участием многих наших СМИ. Мы имеем дело с когнитивным оружием, поражающим сознание наших денежных властей и властвующей элиты. Оно недорогое, но весьма эффективное. С его помощью спецслужбы США разрушили СССР, внедрив в сознание тогдашнего руководства страны представления об ущербности социалистического строя. В результате мы оказались на периферии американского капитализма, из нашей страны, как из колонии, выжали более двух триллионов долларов, сотни тысяч умов и продолжают выжимать до 150 млрд. долларов ежегодно.
В это же время китайцы реализовали предложения наших ученых о построении смешанной планово-рыночной экономики в соответствии с разработанной в нашей Академии наук теорией конвергенции и интегрального общественного устройства. Поэтому по объему производства товаров и экспорта высокотехнологичной продукции они вышли на первое место в мире, а мы едва удерживаемся в десятке. И мы до сих пор не защищены от всепроникающего когнитивного оружия, так как доверили ключевые функции управления экономикой малообразованным людям. Поэтом пожинаем плоды воинствующего невежества, используемого нашим противником для разрушения отечественной экономики.
Прошлый год наши предприятия закончили с общим убытком в полтриллиона рублей, в январе этого года месячный объем убытков подскочил втрое, более трети из них сработали в минус. Рентабельность обрабатывающей промышленности упала до 3%, что делает бессмысленными все манипуляции ЦБ с ключевой ставкой. Из-за сжатия денежной массы и недоступности кредита отечественные товаропроизводители не смогли реализовать потенциал импортозамещения и втянулись в спираль роста инфляции издержек. Экономика прочно застряла в ловушке стагфляции. Так что Блумбергу есть за что похвалить американскую агентуру – российскую экономику удалось сбить с траектории подъема с темпом прироста ВВП 6% и инвестиций – в 15%, и искусственно погрузить в кому.
Как оживить нашу экономику, в которой простаивает 40% мощностей, и нет никаких объективных ограничений для ее быстрого подъема, специалистам хорошо известно. Непонятно лишь как освободиться от секты мешающих этому воинствующих невежд, правящих бал в стране.
