Моисей ГЕЛЬМАН
Под устойчивым развитием экономики страны понимается ее способность к расширенному воспроизводству совокупного национального капитала восстановлением и увеличением его составляющих. В совокупный капитал входят основные производственные фонды, природные ресурсы, а также люди с их знаниями и умением воспроизводить себе подобных, новые знания и материальные ценности. Основой совокупного капитала является человек, способный созидать и создавать себе на замену потомство. Воспроизводство человеческого капитала осуществляется двояко — репродуктивно и обновлением для продления активной жизни людей их внутренних ресурсов. Все это должно обеспечиваться здоровым образом жизни и всесторонним медицинским обслуживанием населения, включая поддержание его детородных функций. Между тем, в России, как и в ряде других стран, в последние годы существенно сокращали затраты на здравоохранение, что сопровождалось, в частности, ликвидацией множества «инфекционных» стационаров из-за пренебрежения властями потенциальной эпидемиологической опасностью. В результате пренебрежение здоровьем людей обернулось во время коронавирусной пандемии серьезными проблемами, в первую очередь, ростом смертности и спадом экономики. К сожалению, ни российские власти, ни большая часть населения России не извлекли всех должных уроков из весеннего обострения пандемии.
Пациентов, пришедших на прием в поликлинику № 8, что в Олимпийской деревне в Москве, или открывших ее интернет-сайт, чтобы записаться к кому-то из врачей, приводит в ступор вывешенное объявление: «С 11 апреля 2020 года до особого распоряжения, в связи с неблагоприятной эпидемиологической ситуацией, прием пациентов для оказания плановой медицинской помощи в условиях поликлиники № 8, по адресу Олимпийская деревня д.16 корп.1, прекращается». Страждущим предложено обращаться в другие три поликлиники громадного района «Тропарево-Никулино», которые при «оптимизации» столичного здравоохранения преобразовали в филиалы восьмой поликлиники, ставшей в районе базовой. В ней, согласно информации на сайте, оставили лишь 10 врачей-терапевтов для приема пациентов с признаками ОРВИ, что следует понимать как подозреваемых в заражении коронавирусом. Однако ежедневно работают лишь 5-7 врачей с медсестрами. Причем сюда из многих районов столичного Западного административного округа, в котором проживает около 1,5 млн. человек, теперь направляют подозреваемых носителей коронавироса на компьютерную томографию. Многие, чтобы добраться сюда в общественном транспорте, тратят в одну сторону по часу и больше.
Всех остальных врачей, не уволившихся из поликлиники № 8, перевели в филиалы, далеко от нее находящиеся. В частности, отделение ортопедической скорой помощи и онкологическое отделение разместили в филиале № 3, что на Большой Очаковской улице. По некоторым сведениям, в онкологическом отделении лечатся около 2000 человек, проживающих в разных местах на громадной территории «Тропарево-Никулино». Многие из них, в том числе с трудом передвигающиеся инвалиды, в поликлинике № 8 проходили курс химиотерапии. Сейчас ее филиал на Большой Очаковской похож на битком набитый пассажирами автобус. Чиновники, принявшие столь антигуманное и опасное решение, почему-то не подумали о непредсказуемом увеличении риска заражения коронавирусом пациентов при значительном увеличении числа посетителей этого и остальных поликлинических филиалов. Опасная передислокация врачей и их пациентов выглядит еще более абсурдной, если учесть, что опустевшая базовая поликлиника в отличие от ее четырехэтажных филиалов имеет восемь (!!!) этажей. Сейчас там в смену работает лишь порядка 15 человек. О переоборудовании поликлиники в «ковидную» больницу, что как-то еще оправдывало бы абсурдные новации чиновников от здравоохранения, ничего не слыхать. При этом существенно увеличилась и опасность коронавирусного заражения в общественном транспорте многих жителей других районов, лишь подозреваемых в наличии у них ковида-19. Как отмечалось, этих людей теперь направляют к врачам и на компьютерную томографию в поликлинику № 8.
Видимо, увидав в переполненном филиале поликлиники сотворенный ими абсурд, и испугавшись возможного потока жалоб возмущенных москвичей, чиновники решили перевести онкоотделение с Б. Очаковской еще дальше, куда-то в район станции метро Молодежная, но уже в качестве филиала больницы им. Боткина. Теперь хронических онкобольных со всего громадного Западного административного округа, среди которых немало с трудом передвигающихся инвалидов, чиновники хотят вынудить ездить на перекладных на расстояние до 10-15 км от своего дома. При этом в общественном транспорте они будут подвергаться дополнительной опасности заражения коронавирусом. Ведь у большинства из них нет собственного авто с водителем или средств для поездок в такси. Замечу, многим «хроникам» выдаются лекарства бесплатно, которые нужно по выписанному рецепту заказывать в выделенной для этого аптеке в Олимпийской деревне и приезжать еще раз за ними уже после выполнения заказа. Однако что-то не заладилось с подготовкой новых помещений для онкобольных и они вынуждены ездить в филиал на Б. Очаковской, который по-прежнему набит пациентами. Говорят, подобным образом «оптимизируют» поликлиники по всей Москве.
Чиновники, чтобы придать значимость своим зачастую абсурдным прожектам, для их наименования нередко используют притянутые за уши научные и лженаучные термины. Судя по результатам их деятельности, чиновники зачастую не ведают о содержательной сущности используемой терминологии, прикрывающей их неграмотные и поэтому нередко опасные решения. Наглядным тому примером является надуманная «оптимизация здравоохранения», порочность и губительность которой вот уже много лет ощущает на себе почти все население РФ. Этот термин в качестве синонима «реформа здравоохранения» ввели сами чиновники. Началась она в 2010 году, и тогда намечалось упорядочить зарплаты медработников за счет закрытия «неэффективных» больниц. Однако что же такое «неэффективные» не пояснялось, единого нормативно-правового документа о реформе здравоохранения не существует, а о различных целях ее осуществления говорится во многих правительственных постановлениях и указах президента страны.
Оптимизация объектов и процессов — раздел прикладной математики, который является одним из основных в теории автоматического управления. Методы этого раздела позволяют исследовать и проектировать оптимальные системы, то есть системы, свойства которых удовлетворяют заданному критерию или некой согласованной совокупности критериев, обеспечивающих при их «консенсусе» искомую оптимизацию. «Оптимальный» — не обязательно максимум или минимум какого-то показателя процесса или объекта. Задачи оптимального управления возникают там, где человек может воздействовать на желаемый ход события, например, на требуемое развитие экономики страны посредством комплексного планирования производства, регулирования налоговых ставок и цен, поддержания в стране баланса товарно-денежного обращения и использования прочих эффективных средств воздействия на оптимизируемый процесс или объект. При этом, как отмечалось, выбирается определенный критерий или совокупность критериев, обеспечивающих требуемую эффективность оптимизации, характеризующую цену, которую приходится платить за достижение требуемой цели.
Из самого понятия «здравоохранение» однозначно следует его главная цель – сохранение здоровья человека, как основы существования и развития любого нормального государства. Это и должно было бы быть основным критерием оптимизации государственной системы здравоохранения. Ее достижению требовалось подчинить все прочие факторы, в том числе – предусмотреть необходимое и достаточное финансирование. Однако обязательное медицинское страхование – ОМС значимой для развития государства оптимизации охраны здоровья населения не обеспечивает, так как существенно ограничиваются финансовые затраты на одного пациента. Такой подход вынуждает медучреждения и врачей в немалой степени руководствоваться коммерческими интересами, в частности, увеличивать число принимаемых пациентов в ущерб качеству их лечения. К этому подталкивает и нормируемая чиновниками от медицины мизерная продолжительность времени приема пациента – в Москве от 12 до 15 минут. Недавно, выступая перед депутатами Государственной Думы, глава Правительства РФ Мишустин признал, что «оптимизация здравоохранения несла в себе серьезные ошибки». Сказано не совсем точно. Ведь власти затеяли оптимизацию, чтобы как можно меньше выделять на медицину денег из бюджета и через фонды ОМС.
Фонды ОМС являются, по сути, ненужными и дорогостоящими посредниками в передаче денег между предприятиями, выплачивающими страховые платежи из своих фондов заработной платы для ОМС, и медучреждениями.
Согласно данным Росстата, в 2000–2016 годах в результате «оптимизации» количество больниц в России сократилось в два раза — с 10,7 тысячи до 5,4 тысячи, а число поликлиник — на 12,7%, до 18,6 тысячи учреждений. Если в 1990 году в России было 140 тысяч «инфекционных» коек, то к 2018 году их осталось лишь 59 тысяч. В сельской местности в 2005 г. было 8,3 тысячи больниц, к августу 2019 г. осталось менее двух тысяч. В бытность министром здравоохранения Татьяны Голиковой в России ежегодно «оптимизировали» по 300 с лишним больниц, большинство — уничтожением. Весьма серьезно пострадали городские поликлиники и ФАПы в сельской местности, в них сократили санитарок и младший медицинский персонал, переведя всех в прачки, уборщицы и прочие технические работники с выполнением прежних функций, но с понижением оплаты. Амбулаторных пунктов в селах стало втрое меньше. В поликлиниках малых городов практически исчезли врачи узкой специализации и терапевты, остались только фельдшеры. При мизерных заработных платах существенно возросли нагрузки на каждого врача.
В конце августа прошлого года президент В. Путин на правительственном совещании в пух и прах разнёс результаты госпрограммы так называемого реформирования медицины. «Пациенты справедливо жалуются на плохие условия, очереди к врачам-специалистам и их нехватку. Медицинские работники, в свою очередь, недовольны уровнем заработной платы и высокой нагрузкой», – сказал тогда он. И даже вице-премьер Голикова вынуждена была признать, что во многих российских регионах оптимизация «была проведена неудачно». Согласно заявлению на этом совещании тогдашнего министра Скворцовой, 7917 зданий больниц и поликлиник в РФ находятся в аварийном состоянии, большинство нужно сносить. В 499 населённых пунктах страны вообще нет никаких врачей, идти работать медсёстрами, фельдшерами и акушерами молодёжь не хочет, и дефицит среднего медицинского персонала достиг 130 тысяч человек, при этом 40% медицинской техники, то есть 20 тысяч единиц, в стране изношено.
По количеству больниц Российская Федерация в 2020 году приблизилась к уровню Российской империи 1913 года, сказал глава правительства Мишустин, выступая в Госдуме. Наше государство тратит на медицину 2,6% ВВП, тогда как в странах «большой семёрки» – от 8 до 12%, а в абсолютных денежных единицах у нас в разы меньше. При этом за 10 лет «реформ» значительно возросли затраты населения на платную медицинскую помощь и цены на все лекарственные препараты.
Не знаю как в других местах, но в Москве в 1970-1990 годы значимые социальные объекты, в том числе поликлиники, строились в шаговой доступности от жилых домов. Делалось это из гуманных соображений в интересах населения. А сравнительно неподалеку от них располагались крупные базовые районные поликлиники со специализированными отделениями и специализированные диспансеры для амбулаторного лечения пациентов с хроническими заболеваниями, в частности, онкологическими. В поликлиниках были все нужные врачи. Положение в Москве, как и в других регионах страны, стало изменяться к худшему вскоре после начала «оптимизации» здравоохранения. Как и повсюду, в столице оптимизация свелась к масштабному сокращению затрат на медицину за счет закрытия многих медицинских учреждений, и сокращения врачей и других медицинских работников.
В Москве подлежавшие ликвидации медучреждения были указаны в программе «оптимизации», которую разработала мэрия в 2014 году. Как сообщал РБК со ссылкой на этот документ, всего планировалось закрыть 28 медучреждений, включая 15 больниц. Но, похоже, план перевыполнили. Если брать больничные койки стационаров, то их число за 2012–2018 годы сократилось со 107 тысяч до 78 тысяч. По данным Росстата, число «инфекционных» коек в Москве сократилось в два раза: если в 2011 году их было 4823, то в 2018-м осталось всего 2661. Тем самым усилиями чиновников мэрии город лишился также порядка тысячи профессиональных врачей, десятилетия посвятивших борьбе с инфекционными заболеваниями. Тогда же стали «укрупнять» оставшиеся больницы и поликлиники. Укрупнение тоже свелось к сокращению числа ставок врачей, медицинских сестер и других работников. При этом посещение отдельных специалистов стало крайне затруднительным. Так, например, в той же упомянутой поликлинике № 8 с ее филиалами не осталось ни одного дерматолога. Чтобы попасть на прием к такому специалисту нужно теперь ехать в «новую» Москву, в Солнцево, а очереди по записи ожидать около месяца. Или, в конце августа в «Тропарево-Никулино» с населением свыше 100 тысяч человек работало всего три офтальмолога, по одному или два в день, к которым было крайне трудно записаться. Напомню, Департамент здравоохранения Москвы выделил на прием пациента всего 12-15 минут, что позволяет увеличивать число посещений, в том числе повторных из-за предыдущих «недосмотров» врачами.
А ведь ещё сравнительно недавно мэр столицы Сергей Собянин утверждал, что в Москве переизбыток больниц и врачей и активно содействовал их сокращению. Оптимизация объяснялась так: нужно закрыть неэффективные больницы и передать их нагрузку эффективным. О какой эффективности шла речь, не пояснялось. Выступая в Мосгордуме в конце декабря прошлого года, Собянин убеждал депутатов, что оптимизация здравоохранения Москвы – прогрессивный и социально направленный шаг. Тогда же Собянин заявил об успешном завершении оптимизации московского здравоохранения, целью которой была якобы забота о врачах: «Если бы мы не оптимизировали количество административного персонала, коек в Москве, ненужных затрат, заработная плата наших московских врачей была бы не 140 тысяч, а 70 тысяч — в два раза меньше» — сказал Собянин. Надо полагать, о действительной зарплате врачей его неверно информировали подчиненные, так как у большинства из них в Москве она не превышает 70 тысяч рублей.
О халатности и бездействии многих федеральных и московских чиновников, ведающих организацией здравоохранения и решением связанных с ним социальных проблем, показала эпидемия коронавируса. Одними из первых «под нож» попали столь нужные, как «вдруг» оказалось, инфекционные больницы. Московские и федеральные чиновники «не заметили», что мир во время проводившейся ими «оптимизации» здравоохранения уже пережил пандемии «птичьего» и «свиного» гриппа, во время которых наблюдались быстрое распространение заболевания среди населения и большая смертность. Поэтому непонятно, какой эффективности хотела добиться та же мэрия Москвы от сокращения больниц, целью которых являлось спасение жизни людей именно в экстренных ситуациях.
К примеру, в 2014 году, по скрытой от населения причине закрыли инфекционную больницу № 3 на 1-й Курьяновской улице. Там было 420 коек, то есть примерно столько же, сколько в недавно спешно построенном в чистом поле в Новой Москве за многие миллиарды рублей медицинском центре для лечения зараженных коронавирусом. Между тем, это был один из крупнейших инфекционных стационаров города, предназначенный для лечения пациентов с заразными болезнями. Помимо девяти инфекционных отделений в нем было отделение реанимации, в ней работало 350 специалистов. Сейчас на месте закрытой больницы размещается принадлежащий мэрии «Мосмедпарк», который предоставляет свою «инфраструктуру компаниям в сфере биомедицинских технологий, фармацевтики, IT и электроники». На его сайте указано, что резидентами технопарка являются 32 компании и два центра клинических исследований. Судя по сайту «Мосмедпарка», его основной деятельностью является сдача в аренду складских и производственных помещений. О конкретных компаниях, арендующих помещения в технопарке, известно немного — полного их списка нет. Если бы не ликвидировали упомянутую больницу, её можно было бы использовать для лечения зараженных коронавирусом. Причем, обновить больницу было бы значительно дешевле, чем строить новую в чистом поле, или, допустим, переоборудовать под больницу ту же поликлинику № 8.
Закрыли даже две детские инфекционные больницы — № 8 в Лужнецком проезде и № 12 на 1-й улице Ямского Поля. В общей сложности в этих двух больницах было 300 коек. При этом никто не учёл мнения врачей, которые заявляли, что в результате «оптимизации» будут ликвидированы эффективно работающие уникальные центры детской медицины. Не обратили даже внимания на то, что незадолго до ликвидации здание 8-й больницы отремонтировали и пополнили новым медицинским оборудованием. В 12-й инфекционной больнице было уникальное аллергологическое отделение, аналогов которому в Москве нет. По мнению медиков и их пациентов, единственная причина, по которой эти больницы закрыли, — дорогие земельные участки в центре города, на которых располагались медучреждения. На месте снесённой детской больницы в Лужнецком проезде должна была появиться гостиница, но там до сих пор пустырь. По данным Росреестра, в марте 2020 года его передали Историческому музею в бессрочное пользование. Как сообщал РБК, там будет построен музей, посвящённый истории Русской православной церкви и Новодевичьего монастыря. История РПЦ, конечно же, важнее здоровья москвичей. И на месте больницы № 12 теперь тоже пустырь.
Вот что по этому поводу еще в 2014 г. писала мэру Москвы доктор медицинских наук, профессор Гузель Улумбекова, известный специалист в области организации и управления здравоохранением: «В Москве были приняты просто бездарнейшие решения, согласно которым финансирование инфекционных коек, инфекционных больниц и скорой медпомощи перевели на ОМС. Эти виды помощи никогда не могут так финансироваться! Что это значит? Это значит: есть больной — тебя финансируют, нет больного — денег не получаешь. Соответственно, учреждение вынуждено сокращаться. Этого категорически нельзя было делать. С советских времён у нас всегда были резервные койки, и не только инфекционные. Всегда службы скорой помощи и инфекционная служба, вне зависимости от того, есть больные или нет, должны находиться в режиме ожидания. Мы не имели права привязывать их к системе ОМС, поэтому возникли серьёзные проблемы».
После десяти лет «оптимизации» здравоохранения власти Москвы из-за эпидемии коронавируса вынуждены были аврально восстанавливать и вновь создавать часть жизненно необходимых сверхгороду медицинских учреждений. Экономия на людях обернулась спешным перепрофилированием оставшихся больниц и поликлиник, а также огромными тратами на строительство нового больничного здания в Новой Москве. Все эти мобилизационные меры не проходят безвредно и бесследно для врачей и их пациентов, в том числе не зараженных коронавирусом. Теперь, если больных коронавирусом обязательно лечат, кого — в Коммунарке, кого — в перепрофилированных отделениях столичных больниц и даже использованных для этого выставочных павильонах, то для пациентов с другими заболеваниями настали тяжёлые времена — их нередко просто перестают лечить, так как негде и потому что многих врачей перевели на работу с коронавирусными больными.
К чему это приводит говорит, в частности, такой факт. Недавно родственницу моих друзей положили на две недели на обсервацию в одну из московских больниц – предстояла плановая операция по замене сердечного клапана. Когда ее успешно прооперировали, у нее на другой день поднялась температура, чего не должно было случиться. Компьютерная томография показала развал легких вследствие коронавирусной инфекции. Человек скончался. Оказалось, в палате, в которой в карантине выдерживали пациентов перед для плановыми операциями, находилось еще пять человек. Одна больная, что стало известно уже после трагедии, была заражена коронавирусом. Никто об этом не ведал, так как анализы у всех были нормальными. Очевидно, упомянутое послеоперационное КТ-исследование должны были бы провести «до того», а не после. Но не провели. Видимо, компьютерная томография до операции не полагалось по надуманным нормам «оптимизации» здравоохранения, которые ввели какие-то чиновники, сочиняющие как нас лечить. Об этом вопиющем безобразии я опубликовал статью в газете «Промышленные ведомости» и по просьбе пресс-службы Департамента здравоохранения Москвы переслал им все необходимые сведения. Прошел почти месяц, но в пресс-службе так и не могли сообщить о результатах рассмотрения публикации.
Основа управления любым хозяйством и его социумом заключается не в выработке резолюций, а в претворении в жизнь грамотных решений декларируемых начальством целей и намерений. Только результаты претворения в жизнь могут подтвердить их пригодность для страны и населения. Этот принцип многие чиновники так и не смогли постичь за все постсоветское время нахождения на вершинах власти, что также наглядно продемонстрировала эпидемия короновируса. Вот еще некоторые факты.
Как известно, мартовским указом мэра Москвы для снижения риска заражения коронавирусами большей части населения столицы до недавнего времени было временно запрещено выходить на улицы. Для контроля этим же указом ввели пропускной режим в городе. Затем запрет сохранили до 1 июня для граждан старше 65 лет, хронически больных и беременных женщин, а с началом июня условия ограничений немного ослабили. Замечу, мэр Москвы Сергей Собянин хорошо понимал необходимость существенного ограничения физического соприкосновения множества людей. Но прописанные в его указе до безобразия плохо продуманные правила достижения этой цели и ущемлявшие права граждан, в том числе на охрану их здоровья, вызвали значительные нарекания москвичей. Все это говорило о некомпетентности и бесконтрольности чиновников, готовивших упомянутый указ.
Но ведь им, наверняка, хорошо было известно, и для этого совсем необязательно было быть врачами, что длительное пребывание в четырех стенах без должной физической нагрузки и при недостатке свежего воздуха опасно для здоровья человека, так как ослабевает его иммунитет, и организм хуже противостоит негативным на него воздействиям. Это прекрасно знает и Владимир Путин. Как поведал его пресс-секретарь, президент, который тогда самоизолировался в своей резиденции в Ново-Огарево, ежедневно занимается спортом и плавает в бассейне. У подавляющей части населения нет в квартирах плавательного бассейна. Нам приходится довольствоваться природной средой, окружающей наши «резиденции», это дворы, спортивные площадки, рощи, парки и просто улица – что у кого где. Поэтому, чтобы в добром здравии и при трезвом уме дожить до нескорого еще антикоронавирусного вакцинирования, я, в частности, для поддержания своего иммунитета сознательно нарушал положения упомянутого указа. Однако за каждое нарушение рисковал быть оштрафованным на 4000 рублей. За что? Ведь эти штрафы нарушали конституционное право граждан на охрану их здоровья.
Заботы в стране о нашем здравии и материальном благополучии сегодня поручены бывшему министру здравоохранения Татьяне Голиковой, до того — бухгалтеру по федеральному бюджету, а в Москве — социологу по образованию Анастасии Раковой. «Оптимизация» здравоохранения — во многом их заслуга. Справедливости ради следует отметить, что «оптимизировала» здравоохранение также бывший министр Вероника Скворцова.
Можно предположить, что готовили указ о нашем домашнем заточении малосведущие в эпидемиологии, а также в организации здравоохранения и социальных отношений чиновники под непосредственным надзором Татьяны Голиковой и Анастасии Раковой. Будь все эти люди пограмотней в проблемах, за решение которых взялись, в той же Москве не позакрывали бы парки и скверы, запретив горожанам укреплять прогулками свое здоровье, а также запретили бы ввозить в столицу множество застрявших за рубежами наших сограждан, превратив московский регион в мощный рассадник завезенной приезжими эпидемии. Замечу, приезжавших из-за границы в Москву или проезжавших через нее транзитом в другие места нужно было не отпускать по домам под расписки, а помещать на карантин в повсеместно опустевшие тогда гостиницы и санатории.
Создается впечатление, что, подписывая упомянутый указ, московский градоначальник не вникал в его детали и возможные последствия. Именно этим обстоятельством можно объяснить, в частности, столпотворения, возникшие на входах станций столичного метро 15 апреля, в первый день начала применения электронных пропусков, из-за предписанной указом Собянина «ручной» их проверки. Хотя избежать этого безобразия было несложно: требовалось лишь ввести в систему автоматического контроля и пропуска в метро через турникеты номера проездных карт, что и было потом сделано. Или, вместо того чтобы в каждом муниципальном районе, исходя из местных условий, предусмотреть возможности для прогулок людей без их соприкосновения между собой, указом закрыли для посещения все московские парки, скверы, аллеи, спортплощадки, открыв их только с 1 июня. Но в то же время разрешили выгуливать собак — логика указа более чем странная. Полиция и росгвардейцы гоняли непослушных горожан, защищавших свое здоровье, и составляли на них протоколы для уплаты административных штрафов. Причем чиновники мэрии взимали их нередко в нарушение законодательства без суда через судебных приставов, извлекая немалые доходы в городской бюджет.
Как известно, не хлебом единым жив человек. Однако в Москве указом мэра больше двух месяцев были закрыты все непродовольственные магазины и торговые центры, торгующие ширпотребом, мастерские по ремонту одежды, обуви, часов, бытовой техники, предприятия химчистки… Хотя время от времени людям необходимо пополнять свой гардероб, чинить телевизор или часы, внезапно могут сломаться единственные очки, может сгореть электролампа и понадобится купить новую, потребуется постричь отросшие волосы… Но все позакрывали. Закрыты были даже закутки, выделенные в продовольственных супермаркетах для упомянутых видов ремонта. Опять же никакой логики: если на определенных условиях безопасности разрешили посещать продовольственные магазины и собакам выгуливать хозяев, то почему, соблюдая аналогичные условия, нельзя было посещать непродовольственные магазины?
Использование медицинских масок и перчаток в общественных местах мэр Москвы своим указом сделал обязательным. Но с 1 июня москвичей обязали надевать «намордники» даже на улицах, хотя это с санитарной и медицинской точек зрения было вредно, а для некоторых даже людей опасно. Причем защитные средства должны приобретаться за деньги самих граждан. Между тем согласно «Закону о защите населения и территорий от чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера» граждане России в случае возникновения чрезвычайных ситуаций имеют право на защиту жизни и здоровья за счет государства. Об этом говорится в статьях 11 и 18 упомянутого закона:
«В соответствии с планами действий по предупреждению чрезвычайных ситуаций население страны имеет право использовать средства коллективной и индивидуальной защиты и другое имущество органов исполнительной власти субъектов Российской Федерации, предназначенное для защиты от них. Мероприятия по защите населения и территорий от чрезвычайных ситуаций финансируют органы государственной власти субъектов Российской Федерации».
Мэр Москвы своим мартовским указом ввел режим повышенной готовности, что явилось предупреждением о возможности введения ЧП. Поэтому мэрия, согласно упомянутому закону о ЧП, обязана была бесплатно снабжать москвичей индивидуальными средствами защиты. Хотя бы материально нуждающихся. Но мэр почему-то не счел это нужным. Ведь российские законы привлекательны для чиновников тем, что их можно принимать, но не исполнять.
Мэрия Москвы на средства налогоплательщиков купила фабрику по пошиву защитных масок производительностью миллион штук в день с перспективой увеличения до трех миллионов. Говорят, стоило это 1,5 млрд. рублей и на продукции фабрики можно неплохо зарабатывать. Себестоимость масок не превышает нескольких рублей, а продавали их в метро по 30 рублей. Больницам и госучреждениям маски почему-то тоже продают, правда, по себестоимости. Не будь такого «навара» – прибыль на одной маске составляет примерно 500%, вряд ли московский градоначальник позволил бы купить фабрику. Но, видимо в московском правительстве не провели должных маркетинговых исследований и не учли создавшихся в городе социально-экономических условий. Ежедневная потребность Москвы в масках составляет, по оценкам, 4 млн. штук. Если менять одноразовые маски каждые два часа, как положено по санитарно-эпидемиологическим нормам, то только пассажирам метро на самозащиту придётся ежемесячно тратить от 2000 до 5000 рублей, а лишних денег у многих уже нет. Если два месяца сидеть дома без зарплаты, откуда же им взяться? Кроме того, ввиду множества противоречий в информировании чиновниками населения о складывающейся ситуации многие не верят властям. Поэтому люди нередко живут по принципу «авось пронесёт» и носят маски, чтобы не нарваться на штраф. Для этого одна и та же маска, как правило, «реанимируется» проглаживанием утюгом или застирывается до дыр. Следует заметить, что власти города начисто игнорировали социально-психологические аспекты в общении с населением, в том числе возможность лишь непродолжительное время воздействовать на людей только страхом, угрозами и штрафами.
С 1 июня высочайшим повелением градоначальника столицы москвичам разрешили гулять, но… по графикам. Это был еще один абсурд, аналогичный «ручному» контролю пропуска в метро. Жильцам дома независимо от числа в нем проживавших дозволено было гулять три дня в неделю с 9 до 21 часа и заниматься спортом с 5 до 9 часов. Еще открыли непродовольственные магазины и часть сферы услуг. Казалось бы, жить, должно было стать лучше и веселей. Но теперь на улицу по-прежнему нельзя было выходить без маски, а нарушителей угрожали штрафовать по 4 000 -5 000 рублей многократно.
Поясняя «послабления» условий принудительной изоляции, Анастасия Ракова в эфире телеканала «Россия 24» сказала, что важно не допускать скопления большого числа людей на общественных территориях. Именно поэтому якобы и был разработан график прогулок для жителей каждого дома. Ракова не пояснила, каким образом власти смогут контролировать соблюдение графиков гуляющими. Ведь для этого полицейским и росгвардейцам пришлось бы ежедневно проверять паспорта и адреса прописки примерно у 7-8 млн. людей (!) по всей территории Москвы, что невозможно, и для паспортного контроля пришлось бы привлекать… армейские части. А что делать было с приезжими, в том числе из Московской области, которым тогда отменили выдачу пропусков?
Все эти факты свидетельствовали о неспособности заместителя мэра и ведомых ею чиновников просчитывать последствия своих решений даже в рамках задач школьного курса арифметики.
Между тем зуд «оптимизации» все не покидает московских чиновников от здравоохранения. Как сообщило информагентство FederalCity, нынешний руководитель Департамента здравоохранения Москвы Алексей Хрипун недавно создал центр, в котором будут собраны все врачи-рентгенологи, нынче работающие в поликлиниках столицы. Им поручено анализировать рентгеновские снимки, которые должны будут теперь передавать в этот центр из всех поликлиник города. Если, допустим, хирург некой поликлиники прежде отправлял пациента на соседний этаж сделать снимок колена и через короткое время по результату просвечивания назначал лечение, то согласно очередной абсурдной новации чиновников пациенту придется придти на прием вторично после анализа снимка в упомянутом центре. Видимо, новация касается и результатов обследования на компьютерных томографах. Конечно же, «оптимизаторы» столкнулись с резкой негативной реакцией врачебного сообщества на очередную псевдореформу, теперь – столичной рентгенологической службы, и на предложенное снижение зарплат при возросшей нагрузке. Надо полагать, задумано все это для порочной экономии средств, а также искусственного увеличения числа посещений поликлиник и тем самым перекачки в них дополнительных денег из фонда ОМС.
Как утверждал мэр Собянин, оптимизация здравоохранения потребовалась для увеличения зарплат оставшимся врачам и другим медицинским работникам. Но если в Москве (!) не хватает денег на здравоохранение, то следовало бы сократить бессмысленные траты на всякие празднества, дорогостоящие разгоны дождевых облаков, чрезмерное украшательство улиц для ублажения туристов, на ежегодную переукладку тротуарной плитки и бордюрного камня и многое другое. Вот, к примеру, недавно, как сообщили СМИ, объявили конкурс на реконструкцию зала заседаний Стройкомплекса Москвы по стартовой цене 116 млн. рублей. Сюда входят отделка и декоративное оформление помещения в классическом стиле, реставрация хрустальных подвесок в шести люстрах, замена дверей, создание новой комнаты отдыха, новой вентиляции, освещения и установка нового различного оборудования. Для сравнения: мэрия Москвы выделила на ремонт 1861 квартиры ветеранов войны и труда 108,3 млн. рублей. Не отстают и столичные гаишники, им тоже полюбилась роскошь. В распоряжении московских инспекторов ГИБДД появились внедорожники BMW X7 стоимостью по 10 млн. рублей. Отказ от подобных излишеств тоже значимый источник экономии.
Очевидно, много средств удалось бы сэкономить и в результате ликвидации административных излишеств в управлении городом. К примеру, до недавнего времени в микрорайонах действовали диспетчерские службы ГБУ «Жилищник», которые обеспечивали быстрое устранение неполадок и аварий в домах и квартирах. Обратиться к ним можно было не только по телефону, но и через переговорные устройства в домовых лифтах и подъездах. Примерно год назад создали единую на громадный город службу, которая теперь только одна принимает заявки на ликвидацию аварий и пересылает их в диспетчерские ГБУ «Жилищник». Дозвониться в единую службу зачастую невозможно, к тому же нередко там не обладают нужной информацией, а горожане, что особенно опасно в случаях аварий, лишены оперативного доступа к диспетчеру своего микрорайона, так как переговорные устройства для связи с диспетчерской в домах отключили. К слову, это еще одно свидетельство, мягко говоря, некомпетентности чиновников, принявших столь абсурдное решение. И к врачам записываться на прием по телефону, если не пользуетесь интернетом, также теперь приходится только через единую службу, на которую переключили телефоны всех поликлиник, но дозвониться туда тоже не всегда удается быстро. В противном случае нужно придти в свою поликлинику и записаться там на прием через автомат. Такую вот систему «цифровизации» создали в Москве.
Как отмечалось, значительно сэкономить средства, которые позволили бы не разваливать московское здравоохранение, можно было, не уничтожая, а обновляя больницы. То же можно сказать о так называемой реновации жилых домов, вместо которой намного дешевле было бы капитально отремонтировать «пятиэтажки». Такое обновление пятиэтажек осуществили в Восточной Германии, бывшей ГДР, и других странах бывшего СЭВ – Совета экономической взаимопомощи.
Деградация столичного здравоохранения во многом обусловлена градостроительной политикой мэра и правительства Москвы по созданию сверхгорода, нацеленной на удовлетворение интересов крупного финансового, строительного и торгового капитала, на что тратятся также немалые средства городского бюджета. Для этого в ущерб национальным интересам страны и интересам москвичей в столицу масштабным строительством и продажей жилья привлекается население из других регионов, демографически и экономически опустошая их, при сокращении в столице числа медицинских учреждений.
Неспроста в Москве и некоторых других городах правительство в советское время жестко ограничивало в них численность населения. Власти делали это в интересах обеспечения всех сфер национальной безопасности. Руководство СССР готовилось, в частности, к защите от возможного ядерного нападения, и минимальная концентрация горожан в столице и нескольких других «миллионниках» позволила бы уменьшить число потенциальных жертв. Это обеспечивало также биологическую и экологическую безопасность города. Сегодня в московском регионе сосредоточена примерно пятая часть населения России и роль «долгоиграющей» ядерной бомбы при громадной скученности людей играют короновирусы.
Политика мэрии Москвы превращения столицу в сверхгород угрожает многим сферам национальной безопасности страны – биологической, что высветило первенство московского региона по числу инфицированных коронавирусом, а также экологической, экономической, оборонной…
Громадный приток людей в столицу и область произошел как из-за миграции их из других регионов страны, так и вследствие миграции граждан из бывших советских республик. Концентрация при этом в регионе множество относительно богатых людей увеличила спрос на бытовые услуги и соответствующих работников, в том числе в торговле. Город сейчас вместо сносимых домов и медучреждений застраивается зданиями в 30-50 этажей, что небезопасно в случае ЧП, и существенно усложнило проживание в нем. Москва превращена в громадный клубок двух и трехэтажных транспортных путей с растущими автомобильными пробками. Загрязнение среды, вырубка деревьев и кучная застройка территорий довели до того, что во многих районах столицы исчезли даже воробьи, остались лишь голуби и вороны. Только для вывоза строительного мусора, который образуется в результате осуществления всего плана «реновации», потребуется по оценкам 25 млн. грузовиков. Протяженность такой автоколонны составит 360 тысяч км, а это равно расстоянию от Земли до Луны, или девяти экваторам земного шара. Московским мусором уже сейчас загрязнены многие регионы, что провоцирует там социальное недовольство. Миллионы тонн отходов мэрия Москвы намеревалась завозить даже на Север, в поселок Шиес, расположенный на границе Архангельской области и Республики Коми. Это вызвало масштабные протесты местных жителей и их столкновения с полицией.
Бесконтрольность позволяет мэру столицы нарушать действующее законодательство. Помимо изложенных выше в качестве примеров фактов, можно вспомнить, как в интересах крупных торговых сетей в городе по «приговорам» мэра ломали законно построенные небольшие магазины и лавки, позволявшие в шаговой доступности от дома дешевле приобретать продукты питания и фрукты. В Москве почти полностью исчезли базары, к врачам в поликлиники вместо 5-10 минут ходьбы сейчас приходится добираться 30-50 минут общественным транспортом, автобусы и электробусы, которыми экономически и энергетически необоснованно заменили троллейбусы, ходят редко, что особенно опасно сейчас, во время эпидемии, так как в них набиваются толпы людей. Об опасности свидетельствует и нарастание числа зараженных после возвращения в конце августа миллионов людей из отпусков. Росту числа зараженных способствуют и провоцируемые властями скопления людей не только в общественном транспорте, но на различных общественных территориях, причем многие пренебрегают защитными масками даже в метро. Наглядным тому примером явились толпы родителей, скопившихся 1 сентября на пришкольных участках. Опасности заражения коронавирусом подвергаются и школьники, которые в классах по-прежнему сидят близко друг от друга и без масок. По всей видимости, чиновники оказались неспособны организовать массовое дистанционное обучение школьников и студентов посредством видео-конференций.
Опасное увеличение прошедшей весной коронавирусной эпидемии, похоже, мало чему научило власти и большую часть населения страны. Очевидно, чтобы выправить положение в здравоохранении необходимо для начала заменить некомпетентных виновников развала отечественной медицины специалистами. Ведь охрана здоровья человека, которая необходима для многогранного расширенного воспроизводства человеческого капитала, является основополагающим фактором существования и развития страны и ее национальной безопасности.
