Мы живем в эпоху массовой девальвации всего и вся. Обесцениваются идеи, политические лидеры, доллары, фунты, иены, рубли и акции бесчисленных предприятий. Кипы резаной бумаги, даже если они называются «международной валютой», оказываются ненадежным способом хранения капитала. Поэтому все ищут формы надежного размещения сбережений, чтобы уменьшить потери и обезопасить завтрашний день.
Особое место в мире занимает Россия, где вообще неизвестно, куда можно поместить деньги, не опасаясь, что их украдут. Показателем глубочайшего недоверия к государственно-финансовой системе России является массовый вывоз капитала, оцениваемый в 20—40 миллиардов долларов ежегодно.
Бегство капитала означает, что инвестиции в зарубежные банки и зарубежное производство предпочтительнее, чем в отечественные,— грандиозные масштабы этого процесса свидетельствуют о безнадежном будущем экономики государства. Еще одно свидетельство недоверия — хранение валюты «в чулках»: эксперты считают, что в России таким образом заморожено от 40 до 80 миллиардов долларов.
С давних пор в бушующем океане воровства и инфляции «островком стабильности» казались драгоценные камни — алмазы, рубины, сапфиры, изумруды, жемчуг. Полагая, что фамильные драгоценности не обесцениваются, многие скупают самоцветы, считая такой способ хранения денег наиболее надежным. Так ли это на самом деле?
Действительно, драгоценные камни были когда-то символом роскоши и богатства. Мужчины не уступали женщинам в суетной тяге к мишуре. Самоцветы буквально гипнотизировали царей и королей, римских пап и патриархов, генералов и маршалов, которые хранили в сундуках груды самоцветов. Забыв о суете сует, они украшали алмазами короны, ордена, оружие, шляпы, одежду, обувь… Тысячи камней сверкают в коронах английских королей или русских царей. Огромную коллекцию бриллиантов собрал в ХVII веке при французском дворе кардинал Мазарини. За Потемкиным, фаворитом Екатерины II, слуга таскал шляпу, усыпанную бриллиантами: на голове светлейший князь носить ее не мог, поскольку она весила пуд. Алмазы добывались в небольшом количестве лишь в экзотической Индии. Рубины, сапфиры и изумруды тоже были очень редкими и дорогими камнями: один карат (0,2 грамма) этих самоцветов стоит в современных ценах от 400 до 1000 долларов. Казалось, что помещение денег в самоцветы,— вернейший способ хранить сокровища.
Однако в начале ХХ века был налажен массовый искусственный синтез рубинов и сапфиров, химический состав которых оказался очень простым: оксид алюминия с примесью оксидов хрома или титана. В результате ценнейшие по окраске рубины качества «голубиная кровь» или сапфиры самого дорогого василькового цвета стали в буквальном смысле слова выпекать в печах. Их стоимость уменьшилась в сотни и тысячи раз, а отличить дешевую синтетику от природного камня могут лишь специалисты, да и то с помощью сложной аналитической аппаратуры. Впоследствии был налажен синтез изумруда, горного хрусталя, аметиста, цитрина, красной и синей шпинели. На промышленный поток было поставлено быстрое выращивание в раковинах-жемчужницах жемчуга, практически ничем не отличающегося от натурального. Дешевые синтетические самоцветы по качеству не только не уступают драгоценным природным камням, но и превосходят их по цвету, прозрачности, игре, размерам.
Высокая цена природного рубина, сапфира, изумруда сейчас определяется лишь сертификатом, подтверждающим, что камень натуральный. Но документ с печатями к ожерелью и к кольцу не прицепишь. Дельцам ничего не стоит подделать сертификат или назвать синтетику природным камнем. Производители синтетики тоже не дремлют: чтобы сбить с толку экспертов, в искусственные камни добавляют природные включения, характерные для настоящих камней. В синтетику вводят оксид железа, чтобы исчезла красная люминесценция хрома, по которой отличают в ультрафиолетовых лучах искусственные рубины или изумруды от натуральных. Ярко-зеленый изумруд выращивают на затравке из природного малоценного берилла, чтобы эксперт ошибся, видя натуральные включения.
Лишь ценность бриллиантов (ограненных алмазов) долгое время не подвергалось сомнению. Хотя массовый синтез технических алмазов был налажен во второй половине ХХ века, получение прозрачных камней и сейчас обходится дороже, чем добыча природных. Сейчас алмазы добывают по всей Африке — в ЮАР, Ботсване, Намибии, Танзании, Анголе, Заире — африканские коренные и россыпные месторождения дают более 70 миллионов карат в год. Около 25 миллионов карат добывается в Австралии, 23 миллиона карат — в России, более 2 миллионов — в Канаде, небольшое количество алмазов дают Бразилия, Индия, Китай. Мировая добыча алмазов сейчас составляет более 115 миллионов карат, иначе говоря, ежегодно добывается 23 тонны алмазов. Если оценить эту груду кристаллов в среднем по 60 долларов за карат, то стоимость ее — 7 миллиардов долларов.
Однако кристаллы — лишь сырье. Настоящие драгоценности возникают после длительных процессов сортировки, выделения ювелирных камней, их распиливания или колки, а затем огранки и оценки. И вот здесь начинается самое интересное — формирование новой стоимости. Дело в том, что цена бриллиантов — понятие весьма условное. Она возникает из традиционного, сложившегося веками представления о редкости алмазов и отсюда — их высокой стоимости. Но редок ли алмаз и действительно ли он так дорог?
Более двух тысячелетий Индия была монополистом по добыче алмазов, и название деревушки Голконда, расположенной вблизи алмазных россыпей, было известно во дворцах всего мира. Но в конце ХIХ века огромные коренные месторождения алмазов — так называемые кимберлитовые трубки — были найдены в Южной Африке. Здесь добыча алмазов впервые была поставлена на промышленный конвейер, и когда алмазы сверкающей рекой потекли из Африки, то их высокая стоимость сохранилась лишь благодаря умелой маркетинговой политике, которую проводила компания «Де Бирс», главный владелец всех алмазных месторождений.
После обнаружения в 1957 году крупнейших месторождений алмазов в СССР «Де Бирс» с 1959 года начал закупать алмазы России. Руководители фирмы считали, что самостоятельный выход СССР на мировой рынок приведет к катастрофе — перенасыщению рынка и резкому падению цены на бриллианты.
Сейчас добыча и огранка алмазов — это высокомеханизированные и высокопроизводительные процессы, грандиозный «бриллиантовый конвейер», безостановочно сыплющий на прилавки сверкающие груды камней. Мировая добыча — 115 миллионов карат в год. Ювелирные разновидности алмазов или сколки с «технических», которые также можно огранить, составляют примерно 50 миллионов карат. При огранке вес уменьшается вдвое. Один карат бриллиантов стоит одну-две тысячи долларов, т. е. стоимость бриллиантов составляет 30—35 миллиардов долларов. 25 миллионов карат ежегодно — мало или много в расчете на население планеты? Найдутся ли ежегодно желающие приобрести сверкающие безделушки на сумму в 35 миллиардов долларов, чтобы омертвить избыточные капиталы в «алмазном фонде»? Удастся ли им в случае нужды продать свои драгоценности с прибылью?
Для ответа надо учитывать, что «каратники» — бриллианты весом в карат — редкость, «пятикаратники» — большая редкость, а за камнями весом более 10 карат «новые русские» стоят в очередях, словно умирающие за донорскими почками или сердцами. Ценность крупных камней растет. Зато самые распространенные бриллианты с «настоящей бриллиантовой» огранкой из 57 граней весят в среднем 0,1 карата, но много граненых алмазов гораздо меньшего веса. Ежегодно на прилавки поступает более 300 миллионов ограненных алмазов и количество их постоянно растет. За последние 20—25 лет создано более 5 миллиардов бриллиантов, не считая граненой мелочи. Человечество добыло за свою историю около 3,5 миллиарда карат алмазов. Если считать бриллианты, то количество ограненных камней, видимо, следует оценивать в 10 миллиардов, их общий вес — в миллиард карат (200 тонн), а нынешнюю стоимость бриллиантов, накопленных человечеством,— в триллион долларов.
Иначе говоря, сейчас каждый человек на Земле может иметь алмазные украшения на сумму в 200—300 долларов. Но так ли это на самом деле? Статистика утверждает, что 70% населения Земли имеет доходы менее 100 долларов в месяц и о бриллиантах такие люди не думают — они заняты заботой о добывании хлеба насущного. 20% населения с доходами 100—300 долларов в месяц тоже не спешат в ювелирные магазины. Главные скупщики драгоценностей составляют не более 8—10% населения планеты, их около полумиллиарда человек. Итак, 10 миллиардов бриллиантов, накопленных человечеством, находятся в обороте или хранятся в запасниках на рынке, где число владельцев—продавцов—покупателей примерно 500 миллионов — по 20 бриллиантов на душу. Цифра эта очень высокая, хотя она меньше, чем на шляпе Потемкина или на короне Российской империи. Но «потемкинские шляпы» и царские короны — товар штучный. Известно, что гарнитуры из 20 настоящих бриллиантов имеет далеко не каждая голливудская кинозвезда.
Выходит, что бриллиантов в мире накопилось чрезмерно много. Мировой рынок для нынешнего конвейерного производства бриллиантов мелковат и явно затоварен. Это означает, что или цена на бриллианты резко завышена, или… на складах «Де Бирс» хранятся десятки или даже сотни миллионов карат неограненных алмазов. Кристаллы, видимо, регулярно скупаются, чтобы не переполнить рынок драгоценностей и не вызвать катастрофического обрушения цен.
Мировой монополист «Де Бирс» крайне озабочен в поддержании потребительского мифа о «высокой цене» бриллиантов. В поддержании этого мифа заинтересованы сотни миллионов самых разных людей. В их число входят и владельцы роскошных колье, и дельцы с огромными камнями в кольцах, сверкающими голубым огнем на зависть соседям за карточным столом, и геологи, ведущие поиск, и горняки, добывающие алмазы, и правительства, стригущие доход с алмазных месторождений.
Время от времени в общество запускаются дезинформации, позволяющие усилить интерес к бриллиантам. Последняя такая «деза» — о неслыханной цене «черных бриллиантов». Разочарую владельцев: черные алмазы испокон веку ценились лишь за их вязкость (отсутствие хрупкости, характерной для прозрачных алмазов), и поэтому их использовали исключительно в буровых коронках, поскольку светлый алмаз при бурении крошится и выкалывается. Главная ценность алмазов — в создании разноцветной «игры», особо сильного преломления лучей света. «Играют» лишь прозрачные бриллианты (в переводе на русский язык «бриллиант» означает «сверкающий»). Черные алмазы не «сверкачи», они лишь отражают свет. Их цена — несколько долларов за карат, что делает даже их огранку нерентабельной.
В наше время совсем нетрудно создать ярко сверкающую бижутерию за счет плавленой двуокиси циркония, известной у нас под названием «фианит» или синтетического иттрий-алюминиевого граната. Если в прошлом радужная игра алмаза была уникальной в мире самоцветов, то теперь это — обычное явление в мире технических материалов, и цена такого свойства резко снизилась. Несколько лет назад в торговлю поступил бесцветный муассанит — синтетика из карбида кремния. Муассанит практически не отличается от бриллиантов по твердости, игре и такому важному отличительному признаку алмазов, как теплопроводность. Поэтому многие покупатели стали жертвами мошенников. Но возможна и настоящая высококачественная алмазная синтетика.
В 1969 году советский ученый, член-корреспондент АН СССР Б. Дерягин впервые синтезировал алмазы из газовой водородно-метановой смеси при давлении менее одной атмосферы. Он развеял давний миф о том, что алмазы образуются лишь при высоком давлении из кимберлитового силикатно-магниевого расплава, характерного для мантии Земли. Сейчас имеются сотни патентов на получение алмазных пленочных покрытий из водородно-метанового газа. Эти и многие другие геолого-геохимические данные позволили мне предложить гипотезу о происхождении алмазоносных кимберлитовых трубок при «прокалывании» литосферы гигантскими водородно-метановыми «пузырями», поднимающимися из мантии. При этом крупные кристаллы алмаза возникают из насыщенного углеродом (за счет сжатия) метанового газа. В отличие от низкокачественных алмазов, получаемых для технических целей из расплава металлов, алмазы, кристаллизующиеся из метана, отличаются чистотой и прозрачностью. Нет сомнения, что компания «Де Бирс» не жалеет денег для скупки интересных проектов по газовому синтезу с тем, чтобы навсегда запрятать их в своих сейфах.
Но проблема синтеза ювелирного алмаза из метана будет обязательно решена, и это будет страшная трагедия для современной грандиозной алмазодобывающей и ювелирной промышленности. Тогда добыча алмазов из кимберлитовых трубок и россыпей потеряет смысл: дешевые синтетические алмазы станут бижутерией, подобно фианиту, иттриевому гранату и муассаниту. После чего инфляция доберется и до бриллиантовых кладовых: камни обесценятся и сохранят лишь историческое значение. Накопленные за тысячелетия запасы в сочетании с валом синтетики сделают алмазы такими же дешевыми, как рубины, сапфиры и изумруды, выращенные на заводах по производству искусственных самоцветов. А человечеству останется извечный поиск «непреходящих» ценностей.
,
доктор геолого-минераловедческих наук,профессор
