вице-президент РАЕН, доктор технических наук, профессор
В 2005 г. весь мир будет отмечать величайшее событие XX века — победу Советского Союза и стран Коалиции в Великой Отечественной войне, войне, в которой погибли миллионы людей, безвинных жертв фашистской авантюры. Историки ещё в который раз хронологически изложат факты, объяснят суть и смысл этого грандиозного события. Я хочу, насколько это возможно, взглянуть на исторический смысл событий с несколько другой стороны.
Накануне 60-летия Победы, я счёл необходимым обратиться к одной из проблем, плохо известных широкой общественности и, как мне представляется, не осмысленной прави-тельственными органами. Ведь Вторая мировая война была не только схваткой сражавшихся армий, но и ожесточённой борьбой экономик воевавших сторон. В частности, идёт разговор о роли минерально-сырьевых ресурсов в период этих потрясений. А здесь есть чему поучиться и извлечь политические уроки и нынешним руководителям!
В частности, идёт разговор о роли минерально-сырьевых ресурсов в период этих потрясений. А здесь есть чему поучиться и извлечь политические уроки и нынешним руководителям!
Война – есть война! И найти объективное её определение также сложно, как построить новое общество, к которому мы, казалось бы, стремимся. Какова же была главная, скрытая цель масштабных военных авантюр? Политическое обладание пространством? Нет! Минерально-сырьевой потенциал, без которого не может развиваться экономика любой страны . Так было всегда, так есть и сейчас!
Всему миру известно, что минерально-сырьевой потенциал России огромен и является не только предметом гордости россиян, но и предметом зависти мирового капитала с ес-тественным желанием отторгнуть от России часть ее территорий. Мы обязаны это знать, оценивать, прогнозировать политическую обстановку и готовить отпор, во всяком случае, быть готовыми к активным действиям. Это задача обеспечения национальной безопасности страны, её целостности, подготовленности к отражению очередной агрессии. В этом отношении опыт геологии военного и восстановительного периодов представляет неоценимый источник опыта.
Итоги предвоенных пятилеток
Ожидал ли Советский Союз нападения фашистской Германии? Многочисленные источ-ники доказывают, что ожидал и готовился к этому. Об этом говорят итоги предвоенных пятилеток. Как известно, план первой пятилетки был выполнен досрочно. С опережением реализовывались и планы последующих пятилеток, и лишь последняя предвоенная (тре-тья) была прервана 22 июня 1941 г. в результате вероломного нападения на СССР фаши-стской Германии. Каковы же минерально-сырьевые итоги предвоенных пятилеток, и с какими результатами пришла геологическая служба страны к этой трагической дате?
На конец третьей пятилетки намечалось довести добычу каменного угля до 243 млн. т, то есть на 90% выше уровня 1937 г. (нынешняя добыча угля в России не дотягивает до этой цифры!), торфа – 49 млн. т (106%), выплавку чугуна -22 млн. т (152%), стали – 158 млн. т (увеличение на 58%), выпуск цемента – до 11 млн. т (102%), выплавка меди должна была возрасти в 2,8 раза, алюминия – в 4 раза. Не подлежит никакому сомнению, что эти пока-затели были бы достигнуты, что подтверждается статистическими данными о деятельно-сти горнодобывающих отраслей страны за последний мирный год – 1940-й. Тогда было произведено чугуна 15 млн. т (в 4 раза больше, чем в 1913 г.), стали – 18,3 млн. т (в 4,5 раза больше), добыто угля 166 млн. т (в 5,5 раза), нефти – 31,1 млн. т (в 3,5 раза). И даже в самый канун Отечественной войны темпы роста не снизились: за первое полугодие 1941 г. было добыто нефти 17,3 млн. т (в расчёте на год – не менее 35 млн. т), угля – 92,9 млн. т, железной руды – 16,6 млн. т (при годовом плане 29,9 млн. т), марганцевой руды – 1,5 млн. т (план 2,6 млн. т).
Важно подчеркнуть, при этом значительно возросла доля восточных районов страны: по нефти – до 11,6%, углю – до 35,9%, железной руде – до 28,8%, нике-левой руде – до 85,5%, медной руде – до 96,8%, бокситам – до 49,9%, цинку – до 44,8%, свинцу – до 93% (5).
Особенно высокими темпами в годы предвоенных пятилеток развивалась добыча цветных и редких металлов, в т. ч. тех, которые в дореволюционной России поступали только по импорту. Во второй пятилетке, например, добыча вольфрама, никеля, сурьмы, олова, мо-либдена была организована с нуля, а в третьей пятилетке объём производства указанных металлов вырос соответственно в 11,3, 20, 6,5, 10,5 и 158 раз, алюминия — в 180 раз, про-изводство фосфатов – в 7,6 раза. Oстальные отрасли народного хозяйства страны хотя и развивались несколько меньшими, но всё же достаточно высокими темпами.
Успешно совершенствовалась и техническая база сельского хозяйства страны: на полях работали 480 тысяч тракторов, 150 тысяч комбайнов и 200 тысяч автомашин. Народный доход (в сопоставимых ценах) составил (в млрд. руб.): в 1928 г. — 25, в 1932 г. — 45,5, в 1937 г. — 96 и в 1940 — 128. Если 1928 г. принять за базовый (100%), то эти цифры будут выгля-деть следующим образом: 100 — 182 — 384 — 512%. Капитальные вложения в народное хо-зяйство СССР за две с половиной предвоенные пятилетки росли еще стремительнее: с 3,7 до 43 млрд. руб. в год, то есть увеличились в 11,7 раза. Основные фонды выросли в 5 раз — со 140 млрд. руб. в 1928 г. до 709 млрд. руб., а валовая продукция промышленности — в 6,5 раза: с 21,4 до 138,5 млрд. руб. И, что особенно важно, прирост в значительной степени шел за счет средств производства, стоимость которых в 1928 г. составляла 8,5 млрд. руб., а в 1940 г. — 84,8 млрд. руб., то есть стала в 10 раз больше.
В результате строительства новых железнодорожных линий, в т.ч. знаменитого Турксиба, связавшего прямым путем районы Сибири и Средней Азии, где быстрыми темпами разви-валось строительство горнодобывающих предприятий, созданные на Востоке мощности позволили к 1940 г. довести здесь добычу угля до уровня, в 1,7 раза превысившего добычу всей дореволюционной России, а по выплавке стали — в 1,4 раза. В 1940 г. производство средств производства крупной промышленности в СССР выросло по сравнению с дорево-люционным 1913 г. в 17 раз, а по отношению к 1920 г. — в 91 раз.
Численность рабочих и служащих в народном хозяйстве СССР увеличилась за две с поло-виной предвоенные пятилетки почти в 3 раза: с 10,8 до 31,2 миллиона человек.
Предвоенные достижения стали возможными во многом благодаря успехам молодой гео-логической службы страны, обеспечившей выявление, ускоренную разведку и подготовку для промышленного освоения многих и многих месторождений полезных ископаемых.
Нефть. Большое значение для развития геологоразведочных работ по поиску нефти имела оценка ее ресурсов, выполненная в предвоенный период под руководством И.М. Губкина. Эта оценка основывалась на обширном, научно переосмысленном фактическом ма-териале и содержала количественные данные ожидаемых запасов нефти, в т.ч. в регионах с низкой степенью изученности. Все прогнозы позже блестяще подтвердились. Для предвоенных пятилеток характерным был быстрый рост объемов глубокого бурения на нефть: в 1929-1930 гг. пробурено 236 тыс. м, а в 1940 г. — 501 тыс. м, из которых около 70% при-ходилось на старые нефтяные районы Кавказа. В новых (восточных) районах было прой-дено 125,5 тыс. м скважин. Пропорционально объему буровых работ росло и количество разведанных запасов нефти.
Уголь. Была осуществлена полная переоценка его запасов. Они были определены в 1654 млрд. т, что вывело нашу страну на второе место в мире по этому виду минерального топ-лива. Главное — была подготовлена сырьевая база для новых угледобывающих предпри-ятий на Урале, в Кузбассе, на Дальнем Востоке, в Казахстане и Средней Азии.
Горючие сланцы. Месторождения этого вида минерального топлива были выявлены в ев-ропейской части страны и в Сибири.
Торф. В предвоенные годы на базе разведанных месторождений торфа действовали мощ-ные тепловые электростанции, все большее применение получал торф в сельском хозяйст-ве и химической промышленности.
Железо. Были значительно расширены перспективы давно известных железорудных бас-сейнов (Криворожский, Керченский) и отдельных месторождений (Урал, Западная Си-бирь), а также выявлен и разведан ряд новых объектов (Закавказье, Урал, Сибирь и др.). Это позволило создать базу для Магнитогорского комбината на Урале, сыгравшего ре-шающую роль в годы Великой Отечественной войны.
Марганец. В результате поисково-ревизионных работ, проведенных в годы первых пяти-леток, в дополнение к двум разрабатывавшимся марганцевоносным бассейнам (Чиатур-ский и Никопольский) был выявлен ряд новых месторождений марганца на Северном Урале (Полуночное, Березовское, Ново-Березовское и др.), а в Центральном Казахстане открыта целая марганцеворудная провинция с месторождениями осадочных и осадочно-метаморфогенных руд палеозойского возраста. В Западной Сибири выявлено Усинское месторождение карбонатных и карбонатно-силикатных руд, начата эксплуатация окис-ленных руд Мазульского месторождения.
Хромиты. В предвоенный период на Южном Урале в Мугоджарах было открыто уни-кальное по запасам и качеству руд Донское месторождение хромитов.
Молибден. Поисковые работы на молибден велись преимущественно в районах пегмати-товых и кварцево-жильных полей, связанных с массивами гранитов. В результате был вы-явлен ряд небольших, хотя местами и богатых жильных месторождений — Умальтинское в Хабаровском крае и др. В Забайкалье было открыто Шахтаминское месторождение, ин-тенсивно разрабатывавшееся во время Великой Отечественной войны. Однако позже ос-новное внимание было обращено на освоение менее богатых, но гораздо более крупных штокверковых — Джидинско-Первомайское, скарновых — Тырныаузское и других месторо-ждений, отличающихся комплексным вольфраммолибденовым содержимым руд. В канун Великой Отечественной войны было доказано промышленное значение по молибдену ря-да крупных медно-порфировых месторождений — Коунрадского в Центральном Казахста-не, Кальмакырского в Узбекистане и др.
Вольфрам. Долгое время поиски промышленных месторождений вольфрама результата не давали. Лишь накануне войны были открыты его промышленные месторождения, ос-воение которых осуществлялось в ходе продолжавшейся разведки. Это Тырныаузское на Северном Кавказе, Акчатау в Центральном Казахстане, Лянгар, Чорух-Дайрон, Койташ, Угат, Майхура, Ингички в Средней Азии, Калгутинское на Алтае, Джидинское в Забайка-лье, Аляскитовое на северо-востоке СССР и др.
Медь. Были не только восстановлены все ранее действовавшие медные рудники Урала, Закавказья, Центрального Казахстана, Алтая и Минусинского района, но и выявлено и ус-коренными темпами разведано большое число новых месторождений: медно-никелевые — Норильское и Мончегорское, медно-порфировые — Коунрадское, Бощекульское и Кальма-кырское (Алмалыкское), медно-молибденовые — Каджаранское и Агаракское, медно-колчеданные — Блявинское, Сибайское и Учалинское; переоценено и разведано месторождение медистых песчаников — Джезказганское и ряд медно-колчеданных месторождений — Дегтярское, им. III Интернационала и др. Большая часть разведанных месторождений сра-зу же осваивалась, что позволило увеличить производство меди в СССР за предвоенные пятилетки в 4,5 раза.
Никель. Изучение месторождений никеля в предвоенные годы продолжалось во все воз-растающих масштабах, как на Урале, так и в прилегающих к нему районах Казахстана – это Аккермановское, Кемпирсайское, Айдырлинское и другие месторождения, ставшие базой Уральского, а затем и Южно-Уральского никелевых комбинатов. Качественно но-вый этап в развитии никелевой промышленности СССР начался после разведки Нориль-ского месторождения медно-никелевых сульфидных руд на севере Красноярского края. В 1936-1941 гг. здесь, кроме относительно бедных вкрапленно-прожилковых руд, были раз-веданы крупные жильные поля, характеризующиеся наличием богатых тел, руды которых не требовали предварительного обогащения. На северо-западе под руководством академи-ка А.Е. Ферсмана был открыт новый никеленосный район, связанный с массивом Монче-Турдры. Оруденение здесь, как и в Норильске, сульфидное — комплексное медно-никелевое. На базе разведанных рудных залежей в 1932-1938 гг. в Монче-Турдре был вы-строен горнометаллургический комбинат «Североникель».
Свинец и цинк. Планомерные поиски новых месторождений свинцовых руд были начаты в 1928-1929 гг. Они завершились выявлением большого числа промышленно значимых объектов в Казахстане, на Рудном Алтае, в Средней Азии и других районах Советского Союза.
Олово. В период первых пятилеток был выявлен ряд новых оловоносных районов, глав-ным образом на востоке страны, что дало основание академику С.С. Смирнову выделить в 1937 г. оловорудный пояс, объединяющий крупные рудные провинции северо-востока, Забайкальскую и др. В это время были открыты и начали осваиваться многочисленные месторождения олова в Якутии (Эге-Хая, Илинтас и др.), на Чукотке (Валькумей, Иультин и др.), Колыме (Хениканджа, Хатарен, Голимое) и др.
Сурьма. В начале 1930-х годов была успешно завершена детальная разведка Кадамджай-ского сурьмяного месторождения в Южной Киргизии, на базе которого был создан горно-металлургический комбинат. Несколько позже было начато промышленное освоение Тур-гайского в Казахстане и Раздольнинского в Красноярском крае жильных месторождений. Этим была практически решена проблема обеспечения соответствующих отраслей про-мышленности как металлической сурьмой и ее сплавами, так и оксидными и другими соединениями.
Ртуть. Был восстановлен и начал давать продукцию Никитовский ртутный рудник в Донбассе. Поисковые работы привели к обнаружению новых месторождений ртути на Кавказе, в Средней Азии и Горном Алтае.
Алюминий. Успешная разведка Тихвинских месторождений позволила выявить условия их формирования, что послужило основой для расширения поисковых работ на бокситы и в других регионах страны. Систематические исследования привели к оконтуриванию ряда перспективных площадей. Особое значение имело выявление крупнейшего в Советском Союзе Северо-Уральского бокситового района. Первым здесь было разведано месторож-дение Красная Шапочка. В 1927-1941 гг. к северу от него в девонских известняках были открыты бокситоносные залежи, составляющие в совокупности единый Северо-Уральский бокситоносный бассейн, прослеживающийся непрерывно в меридиональном направлении более чем на 30 км.
Магний. За счет освоения Соликамских месторождений на Урале было начато промыш-ленное производство магния, использовавшегося для получения легких и прочных спла-вов с алюминием. Эти сплавы явились основой современного самолетостроения.
Благородные металлы. Большое значение для успешной индустриализации страны и оп-латы закупавшегося за рубежом промышленного оборудования имело развитие сырьевой базы благородных металлов — золота, платины, платиноидов и др. Колымская экспедиция 1928 г., организованная Ю.А. Билибиным, выявила первые промышленные месторожде-ния золота на северо-востоке СССР, что сыграло исключительно важную роль в период Великой Отечественной войны. Ведь, несмотря на ленд-лиз и союзнические отношения со странами антигитлеровской коалиции, нам, как и в годы первых пятилеток, за основную часть военных поставок приходилось расплачиваться твердой валютой, и в первую оче-редь золотом. Добыча платины была возобновлена сразу же после окончания гражданской войны и иностранной интервенции. Накануне Великой Отечественной войны металлы платиновой группы стали поступать и из рафинажных заводов, перерабатывавших ком-плексные сульфидные руды введенного в эксплуатацию Норильского медно-никелевого месторождения. Платина широко применялась в химической промышленности (особенно в нефтеперерабатывающей), а также в области точного приборостроения и в лабораторной практике.
Нерудное сырье. За годы предвоенных пятилеток были созданы практически заново от-расли химической и агрохимической промышленности, использующие различные виды нерудного минерального сырья: серу (Гаурдак, Шорсу и др. в Средней Азии, месторожде-ния Поволжья и др.), фосфор (Хибины, Каратау), калийные соли (Соликамск) и др. Боль-шое развитие получила добыча асбеста (Баженовское месторождение на Урале). Во мно-гих районах страны была начата добыча стекольно-керамического сырья. Были открыты первые промышленно значимые месторождения плавикового шпата (Калангуйское, Аба-гайтуйское, Солнечное в Забайкалье, Аурахматское и Такобское в Средней Азии, Амдер-минское в Заполярье). На их базе в 1939 г. было начато производство искусственного криолита для развивающейся быстрыми темпами алюминиевой промышленности. Ликви-дировали дефицит графита: в 1941 г. на территории СССР было выявлено уже более 350 месторождений этого ценного вида минерального сырья, наиболее богатые из которых интенсивно эксплуатировались. Суммарная добыча графита в стране достигла почти 20 тыс. т, что полностью удовлетворило потребности в нем всех отраслей народного хозяй-ства. Месторождения строительных материалов были выявлены в районах практически всех промышленных новостроек, что способствовало их успешному завершению. На базе разведанных месторождений цементного сырья был сооружен ряд заводов, выпускавших продукцию всех необходимых марок и во все возрастающих количествах.
Советские геологи в предвоенный период делали все от них зависящее, чтобы максимально укрепить минерально-сырьевой потенциал страны и обеспечить отечественную, в т. ч. и оборонную промышленность разведанными запасами всех видов полезных ископаемых.
Возможности агрессора
Германия собственными минерально-сырьевыми ресурсами была обеспечена далеко не в полной мере: не было нефти, легирующих металлов и многого другого. К моменту напа-дения на СССР Германия имела возможность использовать экономический, в частности, минерально-сырьевой потенциал почти всей Европы – оккупированных государств, своих союзников по фашистскому блоку и так называемых нейтральных стран. Ресурсы захва-ченных государств играли огромную роль в экономическом обеспечении дальнейшей аг-рессии гитлеровского рейха.
Большое значение имел захват самого крупного в Западной Европе Лотарингского желе-зорудного бассейна, расположенного на территории Франции и Люксембурга. Поставки железной руды с месторождений этого бассейна имели особое значение для обеспечения сырьем германской черной металлургии. В 1941 г. гитлеровцы вывезли из оккупирован-ных районов Франции 4,9 млн. т черных металлов – 73% их годового производства. В 1942 г. в железорудных районах Лотарингии и Люксембурга было добыто соответственно 12,2 и 5 млн. т. руды. Это позволило сократить добычу бедных железных руд на низкорен-табельных месторождениях Германии.
С захватом Силезии Германия получила доступ к месторождениям высококачественных углей Верхнесилезского бассейна, которые в годы войны составляли значительную часть энергетического баланса рейха. Из Австрии Германия стала получать (правда, в неболь-ших количествах) нефть, железную руду, руды цветных металлов.
Крупными поставщиками Германии стратегического минерального сырья были ее союз-ники. Румыния, обладавшая наиболее крупным из известных в то время в капиталистиче-ской Европе месторождений нефти, ежегодно поставляла 2,8-3 млн. т нефти и нефтепродуктов.
Венгрия отправляла нефть и бокситы, Финляндия – никель, Италия, которая зани-мала одно из ведущих мест в мире по запасам и добыче ртути (месторождение Монте-Амиата), поставляла значительное количество этого важного для производства боеприпа-сов сырья. На долю союзников Германии в 1942 г. приходилось 92,9% импорта в эту стра-ну нефти, 95,1 – нефтепродуктов, 70,1 – бокситов, 47,1 – хромовой, 14,8 – марганцевой, 13,4 – медной руды, 43 – 49% свинца и цинка (в руде), в 1943 г. – 92% стали, нефти и нефтепродуктов, 64,5 – бокситов, 57,8 – свинцовой , 36,7 – хромовой и 26,4% медной руды.
Готовясь к агрессии, Германия задолго до 1939-го года накапливала стратегические запа-сы дефицитных видов полезных ископаемых, в т.ч. и с помощью США, Англии и других стран, а после заключения пакта о ненападении — и при участии Советского Союза. К тому же в ее распоряжении оказались материальные ресурсы всех оккупированных ею стран. По уровню промышленного производства Германия в
1939 г. значительно опередила Англию и Францию. Так, выплавка алюминия достигла 194 тыс. т (в 1931 — лишь 21 тыс. т), то есть превысила суммарное его производство во всех остальных странах Европы, вместе взятых, и почти сравнялась по этому важнейшему по-казателю с США. А в 1941 г. Германия, использовав мощности оккупированных ею стран, выплавила уже 324 тыс. т алюминия.
К 1941 г. Германия по выплавке стали превосходила нашу страну в 3 раза, по выработке электроэнергии — в 2,3 раза, по добыче угля — в 5 раз. Мощность автомобильных заводов составляла 600 тысяч единиц в год (у нас гораздо меньше). Общая сумма богатств, на-грабленных гитлеровской Германией в странах Западной Европы, превысила 9 млрд. фун-тов стерлингов, что было вдвое больше годового национального дохода самой Германии. На германскую промышленность работали более 12 миллионов иностранных рабочих.
Значительную роль в обеспечении германской промышленности стратегическими мате-риалами играли экономические связи с так называемыми нейтральными странами. С 1940-го по 1942 г. экспорт в Германию из нейтральных стран увеличился более чем в 2 раза. Швеция поставляла высококачественную железную руду из месторожде-ний района Киру-навара (порядка 16-18 млн. т в год), ферросплавы, сталь, цинк. Из Испании поступали ртуть, добывавшаяся на крупнейшем в мире месторождении Альмаден, железная и свин-цово-цинковая руды, пирит, свинец, олово, вольфрамовый концентрат, из Португалии — вольфрамовый концентрат, из Турции — хром.
Через Испанию и Португалию в Германию направлялись стратегические материалы из стран Южной Америки и Азии. Испания даже перепродава-ла значительное количество бензина, поступавшего из США. Для гитлеров-ского рейха Португалия закупала в странах Латинской Америки нефть, нефтепродукты и другое сырье, Турция — нефть в Иране. Потребность в легирующих металлах — марганце, хроме, никеле, вольфраме, ванадии и молибдене, добыча которых в Германии не произво-дилась, полностью удовлетворялась за счет ввоза руд, металлов и ферросплавов из окку-пированных, союзных и нейтральных стран.
Оккупированные территории Советского Союза подвергались ограблению в больших масштабах. В частности, фирма Круппа получила металлургические заводы «Азовсталь» и им. Ильича в Мариуполе, концерн «Пройсише Бергверке унд Хюттен А.Г.» захватил шах-ты и установки по производству ртути в Никитовке.
До 1943 г. Германия имела достаточное количество жидкого горючего. В 1941 г. добыча нефти в Германии составила 1,6 млн. т, а вместе с оккупированными территориями и со-юзными государствами — 8,6 млн. т, при этом производство синтетического горючего со-ставило 4,1 млн. т. В 1942 г. рейх имел 1,68 млн. т добытой нефти и 6,35 млн. т синтетиче-ского горючего, а импорт и прямые передачи вермахту нефти и нефтепродуктов (в основ-ном из Румынии и Венгрии) составляли 2,8 млн. т. В 1943 г. было произведено 6,6 млн. т жидкого горючего и смазочных масел, около 3 млн. т нефти поступило из Румынии и Венгрии.
Военная экономика Германии опиралась на мощную металлургическую базу. В 1941-1943 г. г. производство чугуна достигло 24-27 млн. т, стали — 32-34,6 млн. т в год, в том числе за счёт Австрии, Судетской области, западных земель Польши, Лотарингии, Люксембурга, протектората Чехии и Моравии, Польского генерал-губернаторства – почти 10 млн. т чу-гуна и 12 млн. т стали ежегодно. Производство алюминия (с учётом поставок из оккупи-рованных стран и импорта) составляло в 1941 г. 324 тыс. т, в 1942 г. – 420, в 1943 – 432 тыс. т, а меди по тем же годам 161, 164 и 187 тыс. т cоответственно. Положение изменилось коренным образом во второй поло-вине 1944 г. — в июле было за-вершено освобождение захваченных гитлеровцами районов Советского Союза, и совет-ские войска вступили в Польшу.
Минерально-сырьевой потенциал СССР в период войны
Практически по всем показателям (кроме, пожалуй, нефти) Советский Союз уступал ре-сурсному потенциалу фашистской Германии. Однако у нас было и два громадных пре-имущества: патриотизм советского народа и наличие мощного тыла — заволжских терри-торий с их минерально-сырьевыми ресурсами, выявленными за годы предвоенных пяти-леток.
С этих позиций следует по-новому подойти к анализу причин наших военных неудач пер-вых двух лет войны. Представляется, что одной из главных причин был недоучет такого фактора, как минерально-сырьевая обеспеченность. Советские геологи за предвоенные годы сумели создать мощную минерально-сырьевую базу страны, обеспечив ее разведан-ными запасами практически всех видов полезных ископаемых, и, что особенно важно, те-ми, что, определяют научно-технический прогресс. Важно подчерк-нуть, что в результате проведенных в предвоенные годы геолого-разведочных работ значительное количество минеральных ресур-сов было выявлено на Урале и в восточных районах страны.
Наша горнодобывающая промышленность развивалась бурными темпами, но все же не-достаточными, что привело к качественному отставанию нашей военной техники от гер-манской. Особенно четко это просматривалось в самолето- и танкостроении. Перелом на-ступил лишь в ходе войны, когда в полной мере стали использоваться минерально-сырьевые ресурсы восточных регионов страны.
«Отечественная война, — писал Н. А. Вознесенский, — потребовала немедленного перевода советской эконо-мики на рельсы военного хозяйства». Уже через неделю после начала Ве-ликой Оте-чественной войны Советским правительством был принят первый военный «Мобили-зационный народнохозяйственный план» на Ш квартал 1941 г., заменивший дей-ст-вовавший до этого план мирного времени, установленный в соответствии с задания-ми четвертого года третьей пятилетки. Новым планом предусматривалось увели-чение произ-водства военной техники на 26%. Советское правительство 16 августа приняло «Военно-хозяйственный план» на IV квартал 1941 г. и на 1942 г. по районам Поволжья, Урала, За-падной Сибири, Ка-захстана и Средней Азии, по которому предусматривалось на востоке СССР уве-личение добычи угля, нефти и производст-ва авиа- и автобензина, чугуна, стали, про-ката, меди, алюминия, взрывчатых матери-алов и боеприпасов, разнообразной воен-ной техники. Этим планом намечались эвакуация на восток из европейских райо-нов страны сотен промышленных предпри-ятий, возведение новых электростанций суммарной мощностью 1386 тыс. кВт и строительство пяти новых доменных пе-чей, 27 мартенов, блюминга, пяти коксо-вых батарей, 59 каменноугольных шахт и др. — всего на 16 млрд. руб.». Этот план был не только выполнен, но и перевыполнен.
Первый период войны складывался для СССР неблагоприятно. На оккупированной гитле-ровцами к ноябрю 1941 г. территории ранее добывалось 63% угля, выплавлялось 68% чу-гуна, 58% стали, выпускалось 60% алюминия. На захваченной территории оказались гор-нодобывающие предприятия Донецкого и Подмосковного угольных бассейнов, Криво-рожского железорудного и Никопольского марганцеворудного бассейнов, месторождение ртути Никитовское, бокситов — Тихвинское, никеля — на Кольском полуострове, многие заводы черной и цветной металлургии. Позднее немецкие войска подошли также к нефтя-ным промыслам Северного Кавказа. В некоторых захваченных районах гитлеровцам уда-лось частично наладить добычу полезных ископаемых и производство металлов. Полез-ные ископаемые этих районов не только выбыли из системы народного хозяйства СССР, но даже поставлялись в Германию.
Острота положения усугублялась тем, что свыше 80% военной продукции производилось в центральных и северо-западных районах Европейской части России и на Украине. К ле-ту 1941 г. промышленные предприятия Урала, Поволжья, Сибири, Средней Азии, Дальне-го Востока давали лишь 18,5% военной продукции. В создавшихся условиях важнейшей задачей хозяйственной политики страны стало развертывание в глубоком тылу, в восточ-ных районах новой крупной военно-промышленной базы.
Вторая половина 1941 г. была временем великого перемещения производительных сил на восток. С июля по декабрь этого года было эвакуировано в восточные районы 2593 пред-приятия, в т. ч. 1523 крупных. В мировой истории не было примеров такой гигантской эвакуации производительных сил. Перебазированием на восток военных и гражданских промышленных предприятий руководил А.Н. Косыгин. Эвакуации подверглись и геоло-гические организации западных районов страны — за исключением Белорусского геологи-ческого управления, кадровый состав которого пополнил отряды белорусских партизан. Сотрудники Украинского ГУ были перебазированы в Казахстан, Северо-Кавказского и Азовско-Черноморского ГУ — в Южную Киргизию, где они сразу же включились в работу местных геологических организаций. На восток были эвакуированы сотрудники головных НИИ, а также геологических вузов, хотя большая часть их студентов и преподавателей вступила в ряды народного ополчения, защищая Москву и Ленинград.
Горнорудные предприятия западных районов страны работали до последней возможно-сти, выдавая продукцию буквально под обстрелом и бомбежками. Вот только один при-мер. Враг вплотную подошел к высокогорному вольфрамово-молибденовому руднику Тырныауз. Для отступления оставался только один путь — узкая тропа через перевалы Большого Кавказа. По ней и направились все работники комбината. Среди них был и главный его геолог — Н. А. Хрущёв. В 50-килограммовом рюкзаке он нес всю первичную геологическую документацию рудника. Через два года, после изгнания оккупантов, она помогла восстановить работу комбината, и он вновь начал выдавать так нужные оборон-ным заводам концентраты редких металлов.
Развитие военного производства в восточных районах потребовало расширения топливно-энергетической и сырьевой базы Урала, Сибири, Дальнего Востока, Казахстана и Средней Азии. Нужно было в предельно короткие сроки освоить не только известные, но и быстро выявить, разведать и передать промышленности новые месторождения высококачествен-ного стратегического минерального сырья. Следует подчеркнуть, что геологоразведочные работы были нацелены на решение конкретных задач, связанных с созданием или разви-тием определенных горнодобывающих либо металлургических предприятий.
В результате перебазирования и строительства на востоке промышленных и оборонных предприятий, освоения новых месторождений минерального сырья коренным образом из-менилось размещение производительных сил страны. Восточные районы превратились в ее основную военно-промышленную базу. Ведущее место занял Урал, ставший главным звеном военно-промышленной базы страны, ее арсеналом, основным поставщиком цвет-ных и черных металлов. Уже в IV квартале 1941 г. на его долю пришлось 62% произве-денного в стране чугуна, около половины выпуска стали и меди, почти третья часть цинка и весь выпущенный в этот период алюминий, а также никель, кобальт, магний. А к сен-тябрю 1942 г. выпуск промышленной продукции на Урале увеличился по сравнению с до-военным в 2,5 раза.
Принятые меры способствовали значительному увеличению производственных мощно-стей металлургических предприятий, усиленных эвакуированным оборудованием. Магни-тогорский комбинат принял оборудование 34 заводов, Нижнетагильский, Орский и Челя-бинский — 13 заводов. Всего за два с половиной месяца была сооружена первая очередь нового металлургического завода в Челябинской области. Были расширены также мощно-сти старых металлургических заводов — Златоустовского, Свердловского и других. Для удовлетворения резко возросшей потребности в железной руде были значительно усилены геологоразведочные работы, в первую очередь в районах действующих металлургических комбинатов — Тагило-Кушинского, Бакальского, Магнитогорского, Орско-Халиловского и других. В Западной Сибири геологоразведочные работы проводились в районах, приле-гающих к Кузнецкому комбинату — на месторождениях Горной Шории и Кузнецкого Ала-тау.
Из-за потери Никопольских рудников на Украине и сложности доставки из Чиатурского района в Грузии возникли большие трудности снабжения марганцем металлургических заводов Урала и Западной Сибири. В 1940 г. удельный вес восточных районов в добыче марганцевых руд не превышал 8,4%. В создавшейся обстановке первостепенное значение приобрели разведка и форсированное освоение месторождений Полуночного, Уразовского и Улу-Телакского на Урале, Джездинского в Казахстане, Мазульского и Дурновского в Западной Сибири. Уже к концу 1941 г. на заводы черной металлургии пошел первый уральский марганец. В 1944 г. удельный вес восточных районов в добыче марганцевой руды достиг 84,7%.
В связи с выходом из строя никелевых рудников на Кольском полуострове резко возросло значение добычи сульфидных никелевых руд в Норильском районе Красноярского края и на месторождениях силикатных руд никеля на Урале. Последние стали основной сырье-вой базой Уфалейского никелевого комбината. С 1942 г. начал работать Норильский ни-келевый завод с полным циклом по выплавке никеля, меди, кобальта и платиноидов. Но-рильский и Уфалейский комбинаты стали основными поставщиками никеля и кобальта для металлургических заводов Урала и Сибири, производивших легированную броневую сталь. Все это позволило резко увеличить выпуск высококачественных сталей. Удельный вес качественного проката поднялся с 23% в первом полугодии 1941 г. до 49% во втором, а по восточным районам — с 36,9% до 70,8% соответственно. В 1943 г. металлургические заводы на востоке страны давали 94,7% от общей выплавки чугуна и свыше 86,7% произ-водства стали и проката.
Из-за оккупации Украины сложилось также чрезвычайно острое положение с обеспечени-ем промышленности алюминием. В стране остался один алюминиевый завод — Уральский. Были приняты экстренные меры по увеличению его мощности и строительству новых за-водов. В сентябре 1942 г. вступила в строй вторая очередь Уральского завода и в 1943 г. он уже давал столько алюминия, сколько до войны выпускали три завода. В военные годы стали выплавлять алюминий Богословский завод на Урале и Новокузнецкий в Кемеров-ской области, сырьевой базой которых служили месторождения высококачественных бок-ситов Северного Урала, а позже выявленные месторождения бокситов на Южном Урале.
В годы войны были расширены Джезказганский и Балхашский меднорудные комбинаты, а вблизи последнего открыто и быстро вовлечено в освоение крупное Восточно-Коунрадское медно-молибденовое месторождение. Медедобывающая промышленность страны полностью обеспечивала нужды оборонных отраслей.
Основная добыча свинцово-цинковых руд производилась на месторождениях Рудного Ал-тая и Каратау, запасы которых в военные годы были существенно увеличены. Резко воз-росшая потребность в вольфраме удовлетворялась за счет месторождений Джидинского, Белуха и Антонова гора в Забайкалье, Мульчихинского на Алтае, Лянгарского и Койташ-ского в Узбекистане, Чорух-Дайронского в Таджикистане. С началом войны к ним при-соединился Ингичкинский вольфрамовый рудник (Западный Узбекистан). Молибденовые концентраты поставлялись, кроме Балхашского комбината, рудниками Умальтинским на Дальнем Востоке, Первомайским (на Джидинском месторождении) и Чикойским в Забай-калье. В 1943 г., после освобождения от немецких захватчиков Северного Кавказа, возоб-новилась добыча вольфрамовых и молибденовых руд на Тырныаузском месторождении.
Добыча вольфрамовых руд была организована на открытых в военные годы месторожде-ниях Караобинском в Казахстане и Ингички в Узбекистане.
Оккупация Никитовских ртутных рудников на Украине поставила в тяжелое положение производство ряда боеприпасов. В связи с этим в сжатые сроки были разведаны запасы ртути на месторождениях Южной Киргизии, что позволило быстро ввести в действие Хайдарканский ртутный комбинат, ставший флагманом ртутной подотрасли. Кроме того, была осуществлена опытная отработка ряда более мелких месторождений: Чаувайского, Адыракоуского, Бирксуйского в Средней Азии, Акташского в Горном Алтае. Военные за-воды были полностью обеспечены этим важным стратегическим металлом. Значительно расширил выпуск стратегической продукции и Кадамджайский сурьмяный комбинат (Южная Киргизия), первая очередь которого была введена в строй в 1934 г. Отпала необ-ходимость в импорте и этого металла.
Среди месторождений олова, выявленных в годы Великой Отечественной войны, важное значение имели Хрустальнинское в Приморье и Хинганское в Хабаровском крае, однако основную массу концентратов этого важнейшего металла оборонного значения (подшип-никовые сплавы, консервные банки и пр.) поставляли в годы войны рудники Якутии и Чу-котки. Добыча олова на них возросла с 1,9 тыс. т в 1940 г. до 4,2 тыс. т в 1945 г. А всего для нужд обороны предприятия на северо-востоке поставили 17,6 тыс. т этого металла.
Немалый вклад в дело Победы внесли разведчики недр и горняки Колымы, где в военные годы было добыто значительное количество золота и олова. Только на Колыме с 1941-го по 1945 г. было добыто в общей сложности 345,6 т золота, в основном россыпного. На до-лю рудного золота в эти годы пришлось лишь 3,2 т. Первое рудное золото выдал в 1944 г. рудник им. А. Матросова, а в 1945 г. — рудник Игуменовский. Этим была заложена мине-рально-сырьевая база рудного золота, которое сейчас должно заменить близкие к истоще-нию россыпи. Необходимо подчеркнуть, что именно северо — восток обеспечил значи-тельную часть валютного металла для оплаты поставок военного снаряжения, поступав-шего из-за рубежа. Одна из трасс, причем наиболее сложная и протяженная, по которой доставлялись военные грузы из США и перегонялись военные самолеты по ленд-лизу, была проложена через прииски Колымы.
С одним из транспортов в 1943 г. сюда прибыл вице-президент США Уоллес. Его сопровождала большая группа американских геологов. Их плохо замаскированной целью было убедиться в платежеспособности СССР. Ознаком-ление экспертов с приисками Сосуманковского и Тенькинского золотоносных районов развеяло возникшие по этому поводу сомнения.
Открытие и ввод в эксплуатацию новых месторождений обеспечили рост производства цветных металлов. В частности, уже в 1943 г. производство никеля превысило довоенный уровень в 1,3 раза, вольфрамовых концентратов — в 1,8 раза, олова — в 1,7 раза.
Особое положение в военной экономике страны занимал топливно-энергетический ком-плекс. В 1942 г. добыча всех видов топлива сократилась по сравнению с 1941 г. более чем в 2 раза. Основной причиной снижения добычи нефти стало ухудшение военной обста-новки на южных участках фронта. Еще в конце первого года войны начался демонтаж оборудования на нефтепромыслах Майкопа и Грозного. В 2 раза сократилась добыча неф-ти в районе Баку, где также была демонтирована и направлена в восточные районы часть оборудования. Государственный комитет по обороне принял тогда меры по развертыва-нию геологоразведочных работ в Казахстане, Средней Азии и, особенно, в Волго-Уральском районе.
В 1943 г. доля Куйбышевской области в общесоюзной добыче нефти возросла по сравнению с 1941 г. более чем в 3 раза, республик Средней Азии — почти в 2 раза. Н. К. Байбаков вспоминает: «В 1941 г. план добычи нефти был выполнен досрочно на 102%. Страна получила 23481, 8тыс. т нефти… Бакинские нефтяники в 1942 г. дали стране 15709,5 тыс. т нефти. Это было поистине героическим подвигом». В 1943 г. в Баку было добыто 12691 тыс. т нефти, в то время как общая добыча нефти в стране составила 17,9 млн. т. В 1941-1945 гг. бакинские нефтяники дали стране 75 млн. т нефти.
Большое значение имели выявление и ввод в эксплуатацию Елшанского газового место-рождения близ Саратова, Это позволило перевести электростанции и промышленные предприятия Поволжья на газовое топливо, а в дальнейшем построить газопровод Сара-тов-Москва.
Основной базой энергетических и коксующихся углей в годы войны стал Кузбасс. Добыча угля здесь в 1943 г. достигла почти 25 млн. т — более четверти общесоюзной, в т.ч. кок-сующихся углей — 9,5 млн. т. В 2 раза, по сравнению с довоенной, возросла добыча угля в угольных бассейнах Урала – Кизеловском, Корпинском, Копейском. Все более важное значение приобретал Карагандинский бассейн в Казахстане, где в 1943 г. добыча угля со-ставила уже 9,7 млн. т. В освобожденном в конце 1941 г. Подмосковном бассейне добыча угля в 1943 г. достигла 14,7 млн. т, в 1,7 раза превысив его выпуск 1942 г. Во второй поло-вине Великой Отечественной войны в общесоюзной добыче угля важную роль снова стал играть освобожденный Донбасс — уже в 1944 г. на его шахтах было добыто 21 млн. т угля.
Обеспеченная всеми сырьевыми и энергетическими ресурсами оборонная промышлен-ность набирала темпы производства военной техники. За первую половину 1942 г. по сравнению со вторым полугодием 1941 г. производство танков возросло в 2,3 раза, поле-вой артиллерии — в 2 раза, противотанковой артиллерии — в 4 раза, минометов — в 3 раза. В 1943 г. Советский Союз производил больше, чем Германия, самолетов на 10 тысяч, тан-ков, самоходных артиллерийских установок, артиллерийских орудий и минометов — в 2 раза. К этому времени Красная Армия уже располагала достаточным количеством артил-лерии, танков, самолетов, автоматического стрелкового оружия. В дальнейшем превос-ходство Красной Армии над немецко-фашистскими войсками возрастало. В 1944 г. воен-ное производство достигло наивысшего уровня. По сравнению с 1942 г. производство са-молетов возросло в 1,6 раза (с 25,4 до 40 тысяч), танков и самоходных орудий — в 1,2 раза (с 24,4 до 29 тысяч), пулеметов — в 1,2 раза (с 356,1 до 439,1 тысячи). Наряду с увеличени-ем выпускаемого вооружения значительно улучшилось и его качество.
Экономика Советского Союза выдержала суровые испытания Великой Отечественной войны. В сложных условиях военного времени была обеспечена высокая степень воору-женности Красной Армии новейшими видами военной техники. Всего за годы войны бы-ло произведено 102,8 тысячи танков и САУ (в Германии — 43,4 тысячи), 112,1 тысячи са-молетов (80,6), 834 тысячи орудий и минометов (384,5). Великая Отечественная война за-кончилась победой советского народа. Но какой ценой! Общие людские потери народов нашей страны по последним данным оцениваются в 27 миллионов человеческих жизней.
Геологическое обеспечение боевых действий Среди жертв войны были тысячи геологов и других работников геологических организа-ций всех ступеней — от полевых отрядов до аппарата наркоматов. Несмотря на то, что гео-логи подлежали обязательному бронированию, как специалисты, прямо или косвенно ра-ботающие на оборону, многие из них были призваны в армию в первые дни войны, а еще больше вступили в нее добровольно, вошли в состав полков народного ополчения, всту-пали в партизанские отряды. Но многие и на фронте не забывали своей гражданской спе-циальности. Как пишут А. И. Перельман и В. И. Рехарский, необходимость геологическо-го обслуживания боевых операций в полной мере выявилась уже в первую мировую вой-ну, когда в армиях России и других воюющих держав появились специалисты геологиче-ского профиля.
Великая Отечественная война поставила перед военной геологией новые задачи. Важное значение приобрели данные о проходимости местности для войск, которые составлялись с учетом условий рельефа, геологического строения, климата, гидрогеологии, характера почв и растительности. Эти сведения командованию давали геологи вместе с географами, которые также были в штате военно-геологических учреждений. Военные геологи зани-мались изучением инженерно-геологических и гидрогеологических условий фортифика-ционного и дорожного строительства, водоснабжения и маскировки войск, поисками ме-стных строительных и других материалов. Эффективность военно-геологического обслуживания фронтов, естественно, зависела не только от организации этих работ, но и от теоретических основ военной геологии, как особой прикладной науки.
Восстановительный период
Объем восстановительных работ после войны предстоял колоссальный. Эта задача в ос-новном была выполнена к 1949 г., чему в немалой степени способствовал минерально-сырьевой потенциал, созданный советскими геологами в предвоенные годы и укреплен-ный, несмотря на все трудности, в годы Великой Отечественной войны в восточных рай-онах страны. Всего в освобожденных районах за короткий срок было восстановлено 1047 угольных шахт с годовой производительностью 44 млн. т угля, 13 доменных печей общей мощностью 2,3 млн. т чугуна, 70 сталеплавильных печей на 2,8 млн. т стали, 28 прокатных станов с годовой производительностью 1,7 млн. т стального проката, восстановлено 40 тыс. км железнодорожных путей (40% от общей протяженности довоенных линий в СССР).
На долю советских геологов выпала тяжелая задача: ускоренными темпами разведать и подготовить к отработке месторождения местных строительных материалов и изыскать источники водоснабжения для восстанавливаемых населенных пунктов и промышленных предприятий, принять участие в подготовке к эксплуатации затопленных и разрушенных шахт и рудников, компенсировать разведкой запасы ряда полезных ископаемых, значи-тельно подорванных в годы войны, и одновременно вести поиски новых источников ми-нерального сырья, в т.ч. принципиально нового (уран, алмазы) и альтернативного.
Несмотря на тяготы войны, геологическая служба страны не сворачивала своей деятель-ности. Об этом может свидетельствовать численность ее персонала: к концу войны она не только не сократилась, но даже несколько возросла. После войны вернулись геологи, ухо-дившие на фронт, кроме того, состав полевых партий и экспедиций пополнился многими тысячами демобилизованных солдат и офицеров.
В послевоенный период развернулись поисково-разведочные работы на уран, начатые еще в 1943 г. — в самый разгар военного противостояния. К апрелю 1944 года только по линии Комитета геологии их вели 170 партий, в т.ч. 28 геологоразведочных, 158 поисково-съемочных и 84 ревизионных. В последующие годы объемы работ по урану возросли и стали одним из главных дел вновь образованного Министерства геологии СССР. В корот-кий срок проблема создания минерально-сырьевой базы ядерной промышленности была решена. Хотя стартовые позиции Советского Союза уступали как американским, так и германским: в распоряжении последних оказались богатейшие урановые концентраты, полученные из руд месторождения Шинколобве в Бельгийском Конго (Центральная Аф-рика).
Второй главнейшей задачей геологической службы страны было развитие сырьевой базы нефтяной отрасли. Она также успешно решалась за счет оперативной разведки месторож-дений Поволжья и Предуралья («Второе Баку»). В короткий срок добыча нефти в стране превысила довоенный уровень.
Третья задача — восполнение подорванной за годы войны, когда отрабатывались наиболее богатые и легкодоступные участки месторождений, минерально-сырьевой базы цветной металлургии.
Для решения перечисленных задач потребовалось значительное укрепление геологиче-ской службы страны, в основном по линии Геолкома — организации, ответственной за об-щерегиональные и поисковые работы. В течение всей войны Геолком возглавлялся И.И. Малышевым. Ему в 1945 г. удалось убедить руководство страны в необходимости боль-шей централизации геологической службы и создания с этой целью Министерства геоло-гии СССР. В 1946-м оно было организовано, а И.И. Малышев стал первым его министром.
Итоги советского периода В Советском Союзе была создана мощная, хорошо технически оснащенная геологическая служба с разветвленной сетью территориальных организаций. На конец ХП пятилетки общий объем ее производственных фондов достиг почти 10 млрд. руб., из них 4,6 млрд. руб. приходилось на активную их часть. Технический потенциал отрасли был представлен 530 тыс. единиц основного оборудования и транспортных средств, численность работни-ков отрасли превысила 700 тыс. человек. Кадры для геологической службы страны гото-вились в вузах по 112 и в техникумах по 108 специальностям.
Сформировалась сеть научно-исследовательских институтов, их число только в Мингео СССР достигло 42. Отрасль стала наукоемкой. В ней работало 16 527 научных сотрудни-ков. Исследования велись по следующим направлениям: общегеологические работы, гео-катаклизмы, охрана недр, топливно-энергетические ресурсы, рудное сырье, нерудное сы-рье, подземные воды, синтез минерального сырья, методы поисков и разведки, геофизика, аэрокосмическая съемка, техническая база, лабораторная аппаратура, глубинное изучение недр с помощью сверхглубокого бурения и геофизического зондирования, изучение ближнего и дальнего космоса, в т.ч. Луны, геоинформатика и др.
Самостоятельные геологические службы действовали во всех республиках. Это позволило широко и всесторонне раскрыть минерально-сырьевой потенциал каждой из них, разве-дать и передать для промышленного освоения большое количество месторождений, в том числе уникальные по масштабам месторождения углеводородов в Казахстане, Узбекиста-не и Туркмении, угля — в Казахстане и республиках Средней Азии, а также урана, золота, меди и полиметаллов. К моменту провозглашения суверенитета все республики бывшего Советского Союза обладали значительным минерально-сырьевым потенциалом, о чем сейчас многие часто забывают. Следует подчеркнуть, что опережающее развитие геолого-разведочных и горно-добычных, а также научно-исследовательских работ на некогда бед-ных окраинах царской России шло нередко в ущерб российским территориям, находя-щимся ныне в бедственном положении.
На геологической карте страны тогда уже не осталось «белых пятен»: вся ее территория была заснята в среднем и мелком масштабах (до 1:500 000) и начала реализовываться про-грамма крупномасштабных геологических и специализированных съемок. Этим была соз-дана основа для дальнейших поисков. Их глубина обеспечивалась крупными теоретиче-скими достижениями геологической науки, базировавшимися на результатах научно-технического прогресса в отрасли. Они позволили осуществить программы сверхглубоко-го бурения, геофизических геотраверсов, аэрокосмических съемок и др.
Началось изуче-ние и промышленное освоение минерально-сырьевых ресурсов Мирового океана. Осуще-ствлялось разбуривание нефтегазоносных структур шельфа, был разведан ряд глубоко-водных залежей железомарганцевых конкреций, изучались проявления других видов по-лезных ископаемых океанического дна (фосфор, цветные и редкие металлы и др.), выяви-ли крупные придонные залежи газогидратов. Приступили к использованию геотермальной энергии.
Геологическая служба бывшего Советского Союза не замыкалась «на себя»: она вела ра-боты во многих странах. Они нередко завершались крупными открытиями: это медь и уран Монголии, железо и полиметаллы Афганистана, нефть Индии, Йемена и Египта, ртуть Алжира, подземные воды пустынных районов Африки и др.
В 1980-х была завершена централизация геологических и геологоразведочных работ: поч-ти полностью они оказались в Министерстве геологии и охраны недр СССР. В ведении отраслевых министерств и ведомств осталась лишь эксплуатационная разведка на разра-батываемых месторождениях. Это дало возможность максимально сконцентрировать ра-боты на ключевых для страны направлениях. В результате страна смогла обеспечивать себя всеми, без исключения, видами минерального сырья.
Новое время – старые песни Сегодня нам внушают, что никто на нас нападать не собирается. Но незадолго до оконча-ния Второй мировой войны Аллен Даллес заявил: «Окончится война, все как-то утрясется, и мы бросим все, что имеем – все золото, всю материальную мощь на оболванивание и одурачивание людей… Человеческий мозг, сознание людей способны к изменению. Посе-яв там хаос, мы незаметно подменим им ценности на фальшивые и заставим их в эти фальшивые ценности верить…». И так далее и тому подобное. Скажете, это не реализова-но в нашей стране?
А вот в более позднем послании Б. Клинтона «О положении страны» за 1997 г. есть такие строки: «В ближайшее десятилетие на этом (российском) стратегическом направлении нам предстоит решение следующих проблем: — расчленение России на мелкие государства путем межрегиональных войн, подобно тем, которые были организованы нами в Югославии; — окончательный развал военно-промышленного комплекса России и армии;
— установление нужных нам режимов в оторвавшихся от России республиках. Да, мы по-зволили России быть державой, но империей будет только одна страна – США…».
В 1990-х годах настоящей сенсацией стало опубликование ряда статей ведущего консуль-танта американского Института мировой экономики Уолтера Рассела Мида под общим названием «Не купить ли нам Сибирь?». В качестве обоснования он говорит о бездарно-сти российской власти, не способной управлять богатейшим краем, плачевном состоянии инфраструктуры региона. Эта сделка, по его мнению, помогла бы «спасти гибнущий реги-он, опускающийся в пучину исторического небытия…».
Не надо считать эти идеи чьим-то бредом. Он озвучил то, что у других на уме. Например, бывший английский премьер Д. Мэйджор в одной из своих речей сказал, что задача Рос-сии – быть кладовой ресурсов, необходимых развитым странам, а для их сохранности и использования России достаточно иметь 50 млн. населения. Кроме этого, хорошо извест-но, что определенные круги на Западе имеют планы расчленения России. Они отражены в книге Бжезинского «Геостратегия для Европы», в которой он прогнозирует «свободную конфедеративную Россию, состоящую из Европейской России, Сибирской и Дальнево-сточной республик».
В начале «перестройки» мы передали часть нашей акватории на Дальнем Востоке США, Китаю передали острова Тарабаров и Большой Уссурийский и еще два безымянных. Это сократило нашу территорию еще на 337 км2, что по подсчетам экономистов нанесет ущерб России в 3 — 4 млрд. долл. (потеря вложенных средств, затраты на ликвидацию укрепрайо-на, обустройство новой границы и пр.). На очереди переговоры о передаче двух островов Японии. Кто-то задумался над ценой последней проблемы? Что вот так запросто можно отдать полезные ископаемые, оцененные в 45,8 млрд. долларов, и ежегодную добычу био-ресурсов на 2 млрд. долларов?
Складываются эти цифры из прогнозных ресурсов на кон-тинентальном шельфе: 1,6 млрд. т условного топлива, золота около 2 тыс. т, серебра 9,3 тыс. т, титана 39,7 млн. т, полиметаллических руд, серы и др. Мы можем это назвать по-литикой? Тем более, что за последние годы положение в нашем минерально-сырьевом комплексе резко осложнилось
Минерально-сырьевой комплекс России, созданный до начала 1990-х годов и обладавший высокой устойчивостью к выживанию, в условиях непродуманного реформирования эко-номики оказался в критическом состоянии. За последние пятнадцать лет отечественная минерально-сырьевая база умышленно или бездумно разваливалась: добыча полезных ис-копаемых не компенсируется приростом запасов, разведанные запасы резко снизились.
Продолжает расти доля трудноизвлекаемых запасов по нефти (55 — 60% от разрабатываемых), ряд месторождений газа вступили в стадию падающей добычи. В 2001 г. ликвидирован целевой бюджетный фонд воспроизводства минерально-сырьевой базы. А с 2002 г. субъекты РФ практически лишились финансирования для изучения недр. Налицо плохо осмысленная политика государства, ведущая к упрощенческим понятиям в исследовании недр. Государство не имеет долгосрочного плана развития минерально-сырьевого комплекса. Это, безусловно, осложняет и сдерживает развитие экономики страны, что сказывается на ее национальной безопасности. При этом федеральные органы власти не располагают ориентированной на интересы страны концепцией законотворчест-ва в сфере недропользования.
России нужна новая государственная минерально-сырьевая политика долговременного исследования недр.
Геология всегда была впередсмотрящей экономики! Унижения геоло-гии последних лет связаны с некомпетентностью управления и непониманием ее роли в перспективном развитии страны. Лишь ликвидировав эту, хроническую болезнь власти, мы, используя минерально-сырьевой потенциал, cможем выйти на путь устойчивого раз-вития.
