психоаналитик,
кандидат психологических наук
Современнная мировая экономика — нечто вроде коллективного игромана, которого пытаются вылечить. Но игроман не излечивается, если его продолжают стимулировать деньгами. Он опять играет, и всё проигрывает… Поведение игромана — иждивенца и паразита — сильно зависимо от тех, кто постоянно проплачивает его проигрыши.
Абсурдная ситуация сложилась в мировой экономике: проигравших игроков поддерживают деньгами ответственных и неиграющих налогоплательщиков. Больных игроманов (ипотетчиков, безответственных людей, вечно живущих в долг, и т. п.) поддерживают из содержимого кошельков здоровых и ответственных граждан.
Сейчас начались многомиллиардные вливания в поддержку игроманов — авантюрных банков и других подобных финансовых субъектов. Это значит, что ответственные и не больные игроманией субъекты почувствуют, что их ответственность ни к чему, так как государство может всегда подстраховать авантюру, и поэтому тоже начнут играть. Так что страховкой проигравших ещё больше подстегнут игроманию. Так что очередными финансовыми вливаниями лишь усугубляют игроманию.
Экономика обречена на своё развитие через катастрофы. Этот путь давно спрогнозирован первооткрывателем теории катастроф философом Жаном Бодрийаром. Но необходимо научиться выбирать меньшие из них, а для этого нам необходимо осознать некоторые изменения, происшедшие в стране в результате копирования пороков финансовой системы Запада.
Несмотря на многочисленные потуги, в России так и не удалось пока сформировать идеологию развития. Она отсутствует уже так долго, что на её место спонтанно вползло нечто, что уже давно направляет и настраивает россиян на будущее. Поэтому это нечто мы по праву можем называть идеологией. В основе её лежит феномен игры, в которую ввязалось множество россиян. Игра всё чаще становится первичней всего остального в России.
Хотя кто-то может сказать, что, дескать, это мы уже проходили во времена «халявщиков» и «м-м-мов». Но тогда была нищая и обанкротившаяся Россия, и тяга к игре была защитной реакцией от инфляции и нищеты. Сейчас, наоборот, Россия играет от наличия денег, которые, якобы, некуда девать, разве что складировать в стабфонд.
Мы сидим на нефтяной наркотической игле, и нет нужды напрягать трудовую волю россиян, и инвестировать деньги в экономику. Игроки стали значительным социальным слоем России. Зачем нам деньги, заработанные нами самими, когда их можно выкачать из-под земли?
Всё большее количество россиян уже давно не работаtт во благо России, они просто играют роль работающих, получая свою зарплату, как дотацию, выделенную из нефтяных денег, а не из прибыли, полученной самой их «деятельностью». Поэтому большинство профессий, должностей и понятий в России потеряло свой изначальный статус — всё перемешалось и вышло в тираж, потеряв свой первичный смысл.
Попробуй, не займи таких людей, и сразу начнутся забастовки. Именно в этом основная причина роста бюрократии. Если сейчас начать сокращение бюрократов, то будут волнения. Бюрократы стали социальным слоем. Бюрократы — «актёры», тоже играющие роли «работающих» во благо России.
Как-то мне один мой знакомый похвастался, что, дескать, он инвестирует деньги в экономику России. Играет на акциях. Он покупает и продаёт акции на ММВБ, а они всё растут и растут в своей цене. И ему выгодно, и России полезно. Что ж! Ему, как спекулянту это выгодно, а России — вряд ли. Деньги этого спекулянта вращаются по карманам таких же спекулянтов, как и он сам, и России от этого ничего не перепадает.
Рынок акций живёт сам по себе, и российские организации, акции которых продаются, иногда никакого отношения к продаже этих акций не имеют.
Причем, в акциях нередко используется только знак этой фирмы, которая уже давно бесперспективна, но благодаря проплаченному блефу в СМИ и Интернете на плаву держится лишь знак этой фирмы, а не сама фирма. Такова политэкономия знака, такова эпоха постмодернизма. Люди покупают знаки, но способствуют ли эти финансовые пузыри росту экономики России? Вряд ли. Поэтому рост индексов РТС и ММВБ — это не показатель роста экономики России.
Разбухание стабфонда — это рост, но чьей экономики — нашей или американской? Поэтому заявления министра финансов о росте экономики России являются обыкновенным блефом. Мы уже давно придаток Запада, и только делаем вид, что между нами и американцами нет «пуповины». Наш стабфонд и есть эта пуповина, а мы играем в «самодостаточную» Россию.
У нас мало инвестируют в экономику, но есть много лёгких нефтяных денег. Что с ними делать? Либо играть на рынке, переваливая их из одних карманов играющих россиян в другие, либо раздавать их занятым россиянам, играющим роль работающих на благо России.
Играют в акции всё большее и большее количество россиян, но их всё же значительно меньше тех, кто стоит у «одноруких бандитов» — игровых автоматов, страдая игроманией. Игра для них тоже стала главной ценностью жизнью. Именно она направляет и вдохновляет на «великие подвиги». Игра становится главной отдушиной, но для некоторых и способом выживания.
Подрастающее поколение, видя, что их родители являются игроками — людьми, которые без напряжения воли делают деньги, всё чаще и чаще отказываются заниматься какой-либо созидательной трудовой деятельностью. Растёт поколение, мечтающее выгодно играть как их родители. Поэтому теряют престиж многие профессии. Растёт число молодых людей, которые при появлении денег сразу же их несут в казино или к игровым автоматам.
Россияне чаще становятся религиозными не благодаря росту духовности, а возможности помолиться Фортуне, которая, как они наивно думают, может подмахнуть в игре и принести прибыль. Поэтому многие часто ходят молиться за успех игры на бирже. И всегда найдутся свои «святые валентины», которые благословят на грехи и большие прибыли в игре. Игра священников, которые вышли в тираж в эпоху постмодерна — это отдельная тема.
Есть ли какая- либо особенность феномена этой игры в России по сравнению с Западом? Да, есть. Россия ввергается в игры без наличия развитой и самодостаточной экономики. Иными словами, мы не умеем зарабатывать, а играем. А в казино на Западе ходят люди, умеющие зарабатывать деньги за пределами казино. То есть на Западе существует страховка — возможность вновь и вновь заработать после проигрыша. У нас же играют, надеясь на вечный поток нефтяных долларов.
Пока мы научились у Запада только его способности играть в деньги. Но ведь Запад умеет их и зарабатывать, делая из нас сырьевой придаток и превращая нас в игроков с зелёнымибумажками. Да и то уже сам проигрался.
Всё идёт к тому, что если ранее мы были лишь де-факто сырьевым придатком Запада, и наш нефтяной стабфонд был в обороте Запада, то сейчас стабфонд американцы съели во благо снятия своего кризиса, и теперь сырьевым придатком Запада мы стали уже и де-юре. Мы отдаёмся с потрохами западным инвесторам, и мировой экономический кризис может разрешиться поеданием России.
То, что мировая экономика держалась, по меньшей мере, в последнее десятилетие на психологии, а не на товарном производстве, не вызывает сомнений. Однако сегодня психология доверия, накаченная привычкой к туфтовому доллару, стала сходить на нет. Число недоверяющих, которые раньше наблюдались в зародышевой концентрации, выросло до критического значения, и, начался лавинообразный их рост, то есть стал расти массовый психоз недоверия.
Конечно, психологам ещё предстоит много поработать, чтобы вырваться из клещей модернистской психологии в постмодернистскую, учитывающую социально-психологические бифуркации и непредсказуемость новой для нас категории граждан.
Имеет ли кризис фундаментально-экономическую основу, покажет время. Но как сбить этот массовый психоз? Для этого необходим массовый гипноз, но его не будет, пока в России нет своей идеологии развития. Локальные внушения высоких чиновников о том, что мы сильны, и эти потрясения у нас не будут такими масштабными, как везде в мире, — фальсификация реалий.
Мне, как психоаналитику, приходится работать с депрессией некоторых разорившихся игроманов и пациентов-бизнесменов. Но что делать сегодня с массовым психозом, я пока не знаю. Увы! АПН
Рисунок Михаила Ларичева
Читайте также в этом выпуске «Промышленных ведомостей»
Очередной экономический кризис в России – порождение ее хронической денежной дистрофии. Как излечить больной организм?
